— Не отставайте, друзья и спутники, — сказал я, врубил полёт и прыгнул вниз.
Ведь обновлённый 12-й интеллект вспомнил и понял ещё одну вещь: мой Немезис. На втором ранге Проклятия медленный неубиваемый паук полз за мной, чтобы укусить. В Базарате его уничтожила Ярость бога, а в искажённом мире я не увидел твари и расслабился, посчитав, что из-за сбоя системы он тут и не появится. Но Чистоту сбой вообще не затронул, а значит, действует и проклятие — стоило мне войти на новый этаж, заспавнился и немезис. Просто мы слишком быстро спрыгнули с первого небоскрёба, и он не успел подползти.
Я представил, как он медленно, неотвратимо следует за мной, семенит лапками, прыгает с острова на остров, слишком лёгкий, чтобы разбиться. Скользит сквозь мрачные бездны к своей цели. И даже если разобьётся или будет кем-нибудь сожран, то спокойно переродится и продолжит свой путь. До тех пор, пока не сделает то, ради чего воплощён: не доползёт до меня и не укусит.
Ну, паучок, теперь между тобой и мной — воитель из чёрного зачарованного металла. Кусай на здоровье.
Глава 15Путешествие к центру не Земли
В следующие часы события так хотели произойти, что перебивали друг друга.
На границе третьего и четвёртого кругов расколотой планеты мы столкнулись со стаей крупных хищников, похожих на сов, с одним маленьким отличием: они были размером с альбатроса. Огромные глаза, менявшие цвет, чтобы видеть в разных спектрах, прекрасная маневренность, мощный двойной клюв и когти-ножи — в общем, чудо-птицы. Они восприняли нас как партию бесплатного мяса и набросились из темноты, издавая душераздирающие крики. Помимо прочего, их бередящие вопли и гипнотические глаза обладали эффектами ментального контроля: чтобы ошеломлять, повергать в ужас и сбивать с толку.
Остров-гора, где они обитали, был усеян множеством чернеющих нор. Мы их заметили и насторожились ещё на подлёте, но твари всё равно почти застали нас врасплох: тишина, тишина, резкий крик — и они десятками повалили из скал. Первая волна старалась ошеломить воплями и ударами крыльев, сбить нам полёт, а вторая атаковала на поражение.
Однако мы оказались крепче, чем они думали.
Уилл вспомнил свой класс и стал швырять фаерболы — ведь ночные, да ещё и пернатые существа явно не любят огонь. Магия почти не работала, но сила трёх искр дарила способности куда круче: в десятке мест раскрылись взрывы, как пламенные цветы. Мы словно оказались в гуще воздушного сражения Второй Мировой Фэнтези войны. Часть сов прорвались к магу, но им навстречу выросла сфера огня — объятые пламенем, птицы с клёкотом рушились вниз.
Шисс окутался облаками зелёного газа, который лип к крыльям и превращался в тяжёлую клейкую пену. Совы с хищным клёкотом врывались в дымное царство — и выпадали оттуда покрытые клеем и ядом, закостенелыми чучелами падая в темноту. А те, что отыскали крыса в тумане, вместо добычи получили мощные электрические разряды. Вообще невкусно.
Я оказался неуязвим: атаки монстров лишь чиркали по мощному доспеху. Лорд Оберин врубил некротическую ауру, которая ослабляла птиц и причиняла им боль, мне оставалось лишь швырять в налетающих всполохи чистого света. Удары энергии срезали лапы, крылья и шеи, словно взмахи джедайских мечей: жестко, быстро и эффективно.
Орчана выглядела слабее всех: она не освоила особых приёмов и площадных атак, могла лишь молотить врагов парой энергетических палиц. Совы набросились на девчонку с трёх сторон, располосовали когтями руки и спину, вцепились и начали драть. Я врубился в кричащий клубок перьев, когтей и маленьких джарсских клычков… и ночные хищники быстро пожалели, что покинули свои норы.
Бой длился полминуты, за которые мы измолотили, сожгли, отравили, склеили, порезали в клочья, задрейнили и иным образом уничтожили три или даже четыре десятка птиц. А сами не пострадали вообще, ведь раны Орчаны стремительно заросли. В общем, сегодня смертоносные твари принесли смерть только себе.
Зато Уилл научился летать и маневрировать так эффектно, что стал напоминать супермена из кино. Когда он распробовал собственную скорость, то догнал раненую сову, схватил её и сжёг раскалёнными руками… до нас донёсся нервный смех.
— Уговорили, буду крутым, — фыркнул маг, когда вернулся и отряхнул руки от пепла.
Было видно, что Уилл в лёгком шоке от собственной мощи. А ведь недавно он тихо спрашивал: зачем нужен в отряде, такой слабак среди крутых. С отменой системы и уровней он получил искры и перестал быть слабаком. Канадец мечтательно усмехнулся, перекатывая всполохи света в ладонях:
— Вернусь в Ванкувер — подкорректирую, м-м-м, корпоративные стандарты. Наработался на боссов, пускай они поработают на меня.
Улыбка гуляла по лицу Уилла, представлявшего, как с искрами возвращается домой. Кажется, он ещё не понял, что с каждым часом после явления Башни привычный нам дом исчезает всё быстрее, и цепляться за прошлое особого смысла нет.
Четвёртый слой разбитой планеты оказался гигантским потоком осколков. Как пояс астероидов или кольцо вокруг Сатурна: сотня километров камней, обломков и песка. Сначала мы заслышали отдалённый гул, потом неслабый грохот, а в конце увидели каменную реку-лавину, которая влекла гигатонны материала и встретила нас громогласным наждачным хором. Представьте, что вы стоите перед огромной горной грядой, только она движется справа-налево, и вокруг стоит адский шум.
Деваться некуда, пришлось лететь в эту камнерубку и продираться короткими перелётами в почти нулевой видимости — с ближайшего крупного осколка на другой. На первом прыжке всю команду истрепало потоком камней. Разорванная одежда, синяки и порезы; пришлось нам с Уиллом придумать выход: мы создали и держали вокруг группы двухслойное отталкивающее энергетическое поле. Его требовалось регулярно обновлять, когда наждачный поток стирал внешний слой и принимался за внутренний. Так мы и двигались, надувая новые и новые силовые пузыри.
В реке камней не было почти ничего живого — только длинные ленточные скрутни, напоминавшие стальные жала. Они вбуравливались в залежи ценных пород и добывали себе пропитание, а на людей существам было плевать. Увидев геологическое разнообразие обломков, я вспомнил о квесте на статик-мерцы — но сколько ни сканировал, никаких источников магии вокруг не нашёл. Наверняка тут встречались редкие материалы, но задерживать важную миссию, чтобы покопаться в камнях, было сомнительной затеей.
К тому же, поддержка защиты требовала полной концентрации. Поле ощущалось как продолжение тела и осколки будто шуршали по коже, всё время казалось, что меня царапают и дерут. От этого быстро разболелась голова. Короче, пересечение четвёртого пояса оказалось одной из самых утомительных и трудозатратных процедур, и когда пару часов спустя лавина закончилась, все вздохнули с облегчением!
И можете себе представить, после всех этих событий мы почти не устали. Я научил команду подпитываться от искр и быстро восстанавливать силы, так что четверо живых держались бодрячком.
Пятый пояс оказался просторным и пустым, расстояния между осколками протянулись на десятки километров, зато острова стали гораздо крупнее. Почти все их покрыл густой ковёр джунглей, в которых кишела первобытная жизнь: активная, агрессивная и голодная. Опускаться на них казалось рискованным. К счастью, к этому моменту мы отлично освоили полёт и могли вообще не приземляться, а лететь прямо к центру планеты, изредка пополняя запасы воды.
На одном из таких привалов я сделал удачный скан местности и таки нашёл мерцы. Не статики, нужные мастеру Онгару, а просто россыпи бросовых и обычных кристаллов (серых и зелёных по рангу), кажется, турмалина. Пока команда пополняла запасы воды в роднике, я наковырял из разлома десяток самых энергоёмких камушков — с помощью молота недр и своей способности к вибро-рыхлению породы. Шисс тоже был не промах: его ловкие коготки крошили камень, их крепость и острота оказались усилены алхимическими составами. Вжух-вжух, вынимай готовенького.
— Запас хвост не тянет, — со знанием дела сказал добытчик, подразумевая, что мерцы не станут лишней ношей, а пригодятся для усиления заклинаний. Ну, когда вернётся магия.
А я мог использовать мерцы хоть сейчас — на заклинания, что моделировал Чистотой. Только на одно действие позволялось использовать лишь один расходник, а мерцы зелёного ранга давали всего лишь +2 к броску. Не угадаешь, когда это поможет, а когда станет пустой тратой невеликого, но всё ж таки ресурса. Ладно, настанет сложная ситуация, тогда и посмотрим.
Лететь было гораздо удобнее, чем прыгать с острова на остров.
Хотя шея ныла от необходимости осматриваться вокруг, задрав голову. Матушка-природа не приспособила гуманоидное тело для ориентации в воздухе — и даже лентяйкой её не назовёшь, ведь логично, что рождённый ползать летать не сможет. Ну, положим, летать мы ухитрились. А вот угол обзора фронтальных человеческих глаз закономерно уступал широте бокового птичьего зрения. Хотя через пару часов полёта мы приучились не озираться, а плавно переворачиваться в полёте туда-сюда, таким образом осматриваясь вокруг.
Понемногу становилось светлее: люминесцентная плесень облепила дно почти каждого острова, создавая рассеянный «неоновый» свет. К тому же, между осколками плавали колонии тесно свитых корней, а в них росли гигантские ягоды или цветы шарообразной формы. Целые гроздья шаров светились призрачным белым сквозь сучковатые узоры ветвей — такое потустороннее зрелище. Уилл наконец выключил свою «лампочку».
Следующим открытием стало увеличение силы искр: чем ближе к Гормингару, тем круче становилась каждая. И это проявлялось в том, что реальность, поначалу исполнявшая наши приказы нехотя и со скрипом, теперь подчинялась быстро и охотно. В разумных, конечно, пределах… или нет?
— Сейчас бы кока-колы! — воскликнул Уилл. Он завис в воздухе, я кожей почувствовал, как пространство в руках мага искривляется, там что-то затрепетало — и спазм воздуха породил ярко-красную банку. «Пш-ш-ш», канадец хлебнул и рассмеялся.