— Это смотря зачем.
— Отдать долг крови.
— Тогда слушай и запоминай.
Она встала на цыпочки, одновременно бесцеремонно пригнув меня вниз, ибо всё равно не дотягивалась, и прошептала на ухо, где именно в диких лесостепях Думрока находится закрытое убежище джарров, как его найти и по какой кодовой фразе меня туда впустят.
— Между прочим, у меня развито пространственное осязание, — заметил Хопеш. — И я прекрасно осязал всё, что ты сказала. До последнего слова пароля.
Орчана нехорошо скривилась.
— Расскажешь кому-нибудь — найду и убью, — пообещала она.
После чего весело помахала рукой и двинулась прочь.
— А нам-то куда идти? — спросил я напоследок. — Ты вообще ничего не сказала.
— Пф-ф, детишки. Вы на окраине речной республики Хэзреш, вот перед вами река, в неё ходить не надо. В той стороне Пирамида, её невозможно не заметить, туда вам подниматься смысла нет. Так что вам в противоположную сторону вдоль реки, идиоты!
— И то верно, — пробормотал я, махнув на прощанье этой поистине удивительной тринадцатилетней девчонке.
— Ну, Яр-р-р, — пёс поднялся и весело высунул язык, — пошли искать торговцев? Мне не терпится купить сувенир. Я покупаю их в каждом мире, где довелось побывать.
— И инвентаря хватает, чтобы все их хранить?
— Нет, поэтому я дарю сувенир в следующем измерении. Чтобы не захламляться.
Глава 3Идущий собственным путем
Мы шли по окраинам порта, и уже через пару кварталов заброшенные здания сменились действующими, в основном это были ремонтные и лодочные мастерские, но регулярно встречались рыбацкие постои. Множество самых разных лодок лежали на специальных вылазах дном вверх, повсюду стояли рыбацкие стойки с растянутыми сетями, корзины, полные рыбьих костей и другие, полные чешуи. Палитра запахов заставила меня обмотать нижнюю половину лица банданой (вот и нашлось ей применение), а Хопеш, наоборот, шёл и вдыхал их с довольной мордой.
— А знаешь ли ты, Яр-р-р, что день и ночь в Базарате длятся по четыре часа?
— Теперь знаю.
— И по часу между ними на рассвет и закат.
— Значит, сутки этого мира идут ровно десять часов?
— Так пожелал великий владыка Обу-Хурай.
— Если он воплощение жадности, то мог бы сделать сутки в своём мире побольше, побольше.
— Так наоборот, — поднял коготь гиен. — Меньше сутки, быстрее круговорот всего.
В этом была своя логика.
Вокруг царила короткая ночь, но, видимо, пословица «этот город никогда не спит» относилась и к Базарату, не важно, о какой его провинции идёт речь. По реке скользили лодки и ялики с фонарями на корме и носу, они перевозили грузы, накрытые полотнищами с лёгкими светоотражающими символами. Когда два ялика выползли друг на друга в речном завороте, свет фонаря первого заблаговременно отразился в боку второго — там просияли какие-то крабы, видимо, знак крабовой фактории, и первая лодка сменила курс.
Фонарей и ламп на зданиях в этом районе водилось немного, поэтому мы шли по переулочкам и дощатым мостикам в полутьме, но именно «полу», ведь крупная и яркая луна ползла над нами и хорошо освещала пейзаж.
В глубине канала иногда проплывали большие светящиеся рыбы, высвечивая свои жирные и весьма красивые фигуры. Они напоминали огромных декоративных рыбок из японских прудов. А по небу регулярно пролетали воздушные суда, в основном, небольших размеров. И чтобы не лететь в полной тишине, сопровождаемой не самым приятным скрипом дерева и натянутых канатов, на них вешали маленькие и тихие звеняшки, которые висели по всей нижней линии и мелодично украшали полёт. А ещё большинство воздушных кораблей не ходили по воде, поэтому дно у них было плоское, ибо так гораздо удобнее — и хозяева не теряли рекламное место даром, а рисовали на донных плоскостях завлекательные картины.
Прямо у нас над головами проплыла внушительная баржа, на дне которой мерцала картина, нарисованная уже слегка выцветшими, но всё ещё хорошо заметными алхимическими красками: полуголая русалка с красивыми формами, но с пугающими рыбьими глазами и губами навыкат держала в руке красивую ракушку и дула в неё, оттуда выливалась волна звука. Подпись гласила: «Лучшие ракушки только у нас в ОКО — Океанский Консорциум Оттертрал!»
Залюбовавшись на уродливую русалку, мы едва не столкнулись с ещё более уродливым рыбаком. В нижней точке выгнутого моста сидел пожилой гуманоид с бурой кожей, покрытый мелкими бородавками. Он широкими пальцами с перепонками перебирал старую рыбацкую сеть и смазывал её маслянистым раствором.
— Хей, уважаемый, — спросил Хопеш. — Не подскажете, как пройти в Бухту Джа?
Бородавчатый молча указал рукой в направлении слегка в сторону от реки и вернулся к своей сетке. Пожав плечами, мы двинулись туда, и достаточно быстро пейзаж сменился. Во-первых, исчез запах рыбы, во-вторых, каналы стали куда аккуратнее, они были обложены камнем и обустроены деревянными мостками. Повсюду виднелись склады, но уже не большие и безликие, как на окраине, а с красиво оформленным фасадом. И на первом этаже каждого строения работал (да, ночью) какой-нибудь магазин.
«Спецовки Мастера Шлобба», «Прыткие Инструменты Аурелиса», «Алхимический Котёл Чуни», «Корм для зверей и двуногих», «АлХимЧистка» — эти и другие вывески подмигивали волшебными огоньками, переливались знаками, сверкали начищенными рамками. На многих витринах располагались завлекающие выставки, благодаря которым такая лавка выглядела как мини-музей и сразу хотелось зайти. А ведь это ещё окраина! Тут магазины выглядели в целом аккуратно, но старовато и бедновато, им не хватало лоска, новизны и дороговизны. И всё равно классно.
— А, ходоки, подходите поближе, попробуйте моё новое лакомство: морской лурк.
Это произнёс некто, стоящий у самой реки, необычным глухим и осклизлым голосом, как будто с забитым носом, полным неизбывного хлюпа. К нам обращался не такой уж и гуманоид, хоть и прямостоящий с двумя руками и ногами. Но его голова казалась огромной и возвышалась назад, как Пизанская башня под наклоном. Существо напоминало осьминога, приделанного к человеческому телу, и отчасти иллитида — тонкие щупальца-усы помогали ему перебирать товары в крупном сундуке, который стоял распахнутый у его ног.
Похоже, этот товарищ вышел прямиком из воды, он был влажный, а вот одежда осталась сухой. Небось, магия, чтобы в реке не мокла, или алхимическая пропитка, — удобно.
— А из чего сделан этот морской лурк? — уточнил я, рассматривая то ли длинных креветок в кляре, свёрнутых цветными спиралями, то ли запечённых в тесте червей.
— Из морского лурка, — помедлив, осторожно ответил торговец. — Это илистая многоножка, очень сочная и вкусная, вяленая в горячем полуденном песке и вывалянная в горсти гирканских специй.
— Спасибо, аллергия на морепродукты, — соврал я, стараясь подавить отвращение.
— Замечательно, дайте пять штук! — воскликнул Хопеш и тут же сожрал их с довольным чавканьем, отсыпав торговцу пять котиков. — М-м-м-м…
— И как?
— Сочно, хрустко и специфично — как обещали!
— Ладно, двинули дальше.
— Ну постойте, постойте, друзья, — хлюпнул довольный торговец, запросто взяв нас с гиеном за плечи своими лицевыми щупальцами, словно мы с ним были закадычные друзья. — Теперь, когда наши отношения освятили узы удачной торговой сделки, я могу предложить вам реальный товар. А не эти завлекающие вкуснючие лурки, которыми торгую для отвода глаз и чтоб не платить налоги.
— И что за реальный товар?
— Я продаю первоприходцам слово силы, открывающее путь в Базарат! Купите всего один раз, а потом сможете возвращаться сюда сколько угодно, это ли не счастье? Это ли не выгода, помноженная на всю дальнейшую жизнь? Причём, чем ценнее вещь вы пожертвуете при входе, тем больше денег подарит вам бесконечно щедрый владыка Обу-Хурай!
Ага, слово силы Базарата работает точно так же, как пароль в харчевню Жруни.
— И это драгоценное словечко я отдам вам обоим всего за одну звезду! Лишь по половинке звезды на брата, когда ещё будут такие цены?
С точки зрения экономической эффективности это могло показаться выгодным и вполне оправданным вложением средств. Но что-то в виде и голосе торговца, его явно невысоком месте в иерархии речной республики Хэзреш и в жадноватой навязчивости «дружеских» объятий подсказывало, что не стоит спешить расставаться с немалыми для нубов деньгами.
— О, дорогой лурковод, — усмехнулся Хопеш. — Ваши лакомства хороши, а вот ложь поистине ужасна. Не в плане низости, к которой вы прибегли, а в плане нескладности и шитости белыми нитками, короче, вы просто бездарный лжец. Печально смотреть на ваши потуги, они смогли бы оболванить лишь самых неопытных и доверчивых претендентов. А мы с моим спутников всё-таки уже тёртые путешественники и чуем подвох.
— Э? — булькнул склиз, получив тирадой под дых и слегка ошалев.
— Мы новички в Базарате, и вы увидели это по нашим системным меткам, потому и решили одурачить, — вежливо и радушно объяснил гиен. — Но иногда нехватку практического опыта может заменить хорошее образование. А оно говорит мне, что слово силы Базарата даётся каждому совершенно бесплатно. Сразу же после первой серьёзной сделки на сумму от одной звезды и выше.
Вот оно как, а я и не знал. Хорошо, что Хопеш такой начитанный.
— Так я и предложил вам серьёзную сделку! — заюлил торговец. — Конечно, я имел в виду, что отдам вам весь сундук лурков, всего-то за одну звезду, а драгоценное слово вы получите в придачу!
— Врать вы по-прежнему не научились, — вздохнул гиен. — Печально.
— И убери свои мокрые щупальца от моего инвентаря, вор, — я сграбастал и сжал сразу весь пучок ложноручек торговца, которые незаметно дотянулись кончиками до наших с Хопешем солнечных сплетений. И торговец испуганно булькнул, пойманный с поличным.
Обычные люди носят ценности в сумках, в карманах штанов или под поясом, и для того, чтобы их обворовать, требуется ловкость рук и немного мошенничества. А у восходящих Башни ценности прячутся в инвентарь, и чтобы незаметно пошуровать там и вытащить-воплотить украденное, нужны особые способности и умения. Осьминожья морда ими явно обладал, потому и дотянулся до солнечного сплетения: ведь это нервный и энергетический узел в теле любого гуманоида, и все нематериальные тела завязаны на него.