Наконец, он был на полу. Благо, не свалился, как в прошлые разы.
Осторожно, он подполз к ванне и положил ноги в воду. Служанка залезла в воду, изящная, как цапля. Её руки были нежными, когда она схватила его под руку и помогла ему забраться в ванную полностью.
Шаол посмотрел в окно, пока девушка потянулась за маленьким подносом, который оставила у края ванны. Масла, мочалки, полотенца. Шаол сбросил нижнее белье, пока она отвернулась.
Несрин всё еще не возвращалась в комнату.
Итак, Шаол закрыл глаза, подчинившись заботе служанки.
Он задумался над тем, какого чёрта он собирается делать дальше.
Глава 4
Из всех комнат в Торре-Кэсме Ирэн Тауэрс больше всего любила именно эту.
Возможно потому, что она расположена на самой вершине бледной заброшенной башни и отсюда чудесно видно закат над Антикой.
Или потому, что это место, где она впервые почувствовала себя в безопасности за десять лет. Место, в котором она услышала от женщины, которая в данный момент сидела за столом, заваленным бумагами и книгами, заветные слова: «Добро пожаловать, Ирэн Тауэрс».
С тех пор прошло уже больше двух лет. Два года работы и жизни здесь, в этой башне и городе соединённых народов.
Это было всё, о чём она мечтала. И она ловила каждый шанс, каждое задание обеими руками. Изучала и слушала, практиковалась и спасала жизни, пока не поднялась на вершину навыков целительства. До тех пор, пока неизвестную дочь целительницы из Фенхарру не посещали старые и молодые, приходя за её советом и помощью.
Магия помогала. Великолепная, прекрасная магия, которая забирала много жизненных сил — иногда Ирэн не могла встать с кровати несколько дней. Магия требовала платы от пациента и целителя. Но девушка всегда готова платить, если бы это означало спасение жизни. Сильба подарила ей этот дар и молодая девушка в последний её вечер в Иннише два года назад. Ирэн не собиралась всё это попросту тратить.
Она молча ждала, пока Хафиза читала какие-то письма за столом. Несмотря на все усилия слуг, на старинном столе из розового дерева всегда царил хаос: мало того, что он разрисован различными формулами и заклинаниями, так еще и заставлен бесконечными флаконами и баночками.
Сейчас там стояли два таких флакона на серебряных ножках, очищающиеся от солнечного света.
Хафиза, Целительница Торре-Кэсме, взяла один из флаконов и осмотрела голубое содержимое, хмурясь.
— Этот проклятый процесс постоянно занимает больше времени, чем я ожидаю, — небрежно сказала она, поставив флакон обратно.
Ирэн спросила:
— Почему такая спешка?
Девушка наклонилась вперёд, чтобы изучить содержимое флакона. Каждая встреча с Хафизой была уроком — возможностью научиться чему-то новому.
Ирэн подняла флакон с подставки и осмотрела на золотистом свете заката.
— Кому-то срочно нужно лекарство?
— Десятилетняя девочка заболела сухим кашлем шесть недель назад. Врачи осмотрели её и посоветовали пить медовый чай, побольше отдыхать, дышать свежим воздухом. На какое-то время ей стало лучше, но она вернулась неделю назад с более сильными симптомами.
Врачи Торре-Кэсме лучшие в мире. Они отличались от целителей башни тем, что не обладали магией. Они — первая линия проверки заболевшего человека, прежде, чем подпускать их к целителям. Магия слишком драгоценна, её требования тоже дороги. Врачи исследуют пациента первым, чтобы не тратить время и магию целителей, если их можно вылечить обычным способом.
Однако и магия не могла исцелить всё. Не могла остановить смерть или вернуть кого-то из того мира. Девушка убеждалась в этом вновь и вновь за последние два года и раньше.
Ирэн наклонила флакон рассматривая со всех сторон:
— Тоник может долго готовиться из-за жары. Она плохо влияет даже на нас.
Даже через два года Ирэн не могла привыкнуть к безжалостной жаре Города Богов. К счастью, какой-то изобретатель создал систему проветривания, чтобы свежий воздух попадал в комнаты ниже. Даже были подземные каналы, которые превращали горячий ветер в прохладный бриз. Город был полон небольших башен, которые выглядели, как тысяча копий, направленных в небо, маленьких домов из глиняных кирпичей и больших куполообразных особняков. Полным полно затенённых дворов и бассейнов.
К сожалению, хотя на верхних уровнях и установлены хитрые вентиляции, которые охлаждали нижние этажи, было много дней, когда Ирэн жалела, что какой-нибудь архитектор не сделал еще вентиляций.
Ирэн добавила:
— Ты можешь положить её на нижние этажи, где холоднее. И, если нужен солнечный свет, просто принеси зеркала. Поймай солнечный свет через окно и сосредоточь на флаконе. Регулируй несколько раз в день, следуя траектории движения солнца. Более прохладные условия и солнечный свет могут ускорить тонирование.
Женщина довольно кивнула. Ирэн всегда безумно радовалась этим кивкам, блеску в карих глазах.
— Скорость лечения спасет жизни чаще, нежели волшебство, — ответила Хафиза.
Ирэн благодарно склонила голову и поставила флакон обратно.
— Итак, — сказала Хафиза, складывая руки на столе, — Эретия сообщила мне, что она считает, что ты достаточно обучена, чтобы покинуть нас.
Ирэн выпрямилась на стуле. Тот же, на котором она сидела в первый день, когда появилась здесь и просила разрешения учиться. Девушка почувствовала унижение, когда свалила на стол Хафизы золото и выпалила, что ей всё равно какова будет цена, только бы можно было учиться.
Но Хафиза не брала денег с учеников. В течении своей жизни, работая в таверне «Белая свинья», Ирэн страдала от бесконечных унижений, но никогда не была настолько унижена, как тогда, когда Хафиза приказала убрать деньги. Ирэн думала, что лучше бы прыгнуть с окна, нежели услышать, как её выгонят.
С тех пор очень многое изменилось. Ужасное, старое платье и худощавое тело исчезло. Бесконечные лестницы Торре помогали поддерживать вес, который девушка набирала благодаря огромным кухням Торре, рынкам и магазинам.
Однажды Ирэн потерпела неудачу, пытаясь разгадать что думает Хафиза. Женщина оказалась единственным человеком, которого ей не удавалось читать. Целительница ни разу не проявляла никаких эмоций, не повышала голос, что нельзя было сказать об остальных. У Хафизы было всего три выражения лица: довольное, нейтральное и разочарованное. Ирэн всегда нервничала, замечая последние два.
Но наказаний никогда не было. Ничто не угрожало девушке здесь, в отличии от «Белой свиньи», где Нолан уменьшал её зарплату, когда она ошибалась или была слишком грубой с клиентом. Или если он ловил её за тем, как девушка оставляла объедки для ежей, которые часто бродили по улицам Инниша.
Она приехала сюда, думая, что здесь будет также: люди заберут её деньги, а затем будут увеличивать долг, придумывая глупые причины, не позволяя уйти. Она провела год, работая в «Белой свинье», а некоторые женщины работали куртизанками на улицах. Так что, та ужасная таверна была лучшей альтернативой.
Тогда она свалила золото на стол Хафизы, ожидая, что продаёт себя, но была готова на всё, только бы начать учиться.
Хафиза даже не думала о таком. Ирэн всё еще помнила первые слова, произнесённые Хафизой с акцентом. Те же слова говорила когда-то её мать. «Мы не виноваты, что Сильба, Богиня Целителей, одарила нас».
В стране многих богов, Сильба всё еще осталась прежней.
Еще одна мудрая вещь, которую совершил каган, завоевав королевства: сохранил всех богов. В том числе и Сильбу, чьё господство над целителями появилось еще давно.
Ирэн мысленно произнесла молитву богине, и всем богам, которые могли бы услышать, когда сказала:
— Да, я готова.
— Чтобы уйти от нас? — спокойно и терпеливо спросила Хафиза. — Или ты рассматривала и второй вариант, который я тебе предложила?
Она думала об этом две недели с тех пор, как Хафиза вызвала её в этот кабинет и произнесла слово, которое заставило её сердце сжаться.
«Оставайся».
Оставайся и продолжай учиться, посмотри как может развиться эта сила.
Ирэн приложила руку к сердцу, будто она всё еще чувствовала ту тяжесть.
— Война вновь пришла в мой дом — северный континент, — она тяжело сглотнула. — Я хочу быть там, чтобы помочь тем, кто борется против Адарлана.
Сейчас Адарланская империя была раздроблена, если верить слухам. Часть континента принадлежала Дорину Хавильярду, а часть герцогу Перрингтону. Дорина поддерживала Аэлина Галантия — давно потерянная королева, которая достаточно подросла для мести, судя потому, что она сделала со стеклянным замком и его королём. По слухам, Перрингтон управлял ужасом, каким-то тёмным кошмаром.
Но если это был единственный шанс вернуть свободу Фенхарру…
Ирэн может помочь, каким бы то ни было способом. Она всё еще чувствовала запах дыма поздней ночью. Дым от огня, который зажгли эти адарланские чудовища, огня, который сжёг её мать. Она всё еще слышала её крики и чувствовала как угольки тлеют под ногами, когда девушка бежала по краю Задубелого леса. Её мать убила того солдата, чтобы купить время для Ирэн.
Прошло уже десять лет. Почти одиннадцать. И хотя она пересекла горы и океаны… Ирэн иногда чувствовала, как стоит там, в Фенхарру, наблюдая за тем, как солдаты сжигали её дом.
Дом, в котором прожило несколько поколений целителей.
Только кольцо на руке было доказательством того, что на протяжении сотен лет, на юге Фенхарру существовал род одарённых женщин-целителей. Это кольцо Ирэн не продавала и никогда не продаст.
Хафиза не ответила, поэтому Ирэн продолжила, солнце опускалось всё дальше к нефритовым водам гавани:
— Даже теперь, когда магия вернулась, многие целители не могли пройти подготовку, если кто-нибудь вообще выжил. Я могу спасти много жизней.
— Война может забрать и твою жизнь.
Она это знала. Ирэн приподняла подбородок:
— Я знаю насколько это рискованно.
Тёмные глаза Хафизы смягчились:
— К сожалению, как никто другой.