— Да так, вспомнил кое-что. — я улыбнулся с грустью. — Пошли дальше.
Опять началась очередная волна фейерверков. Мы как раз проходим мимо одной из точек, откуда их запускают. На телегах связки вертикально стоящих бронзовых труб разного диаметра. Оттуда и вылетают шары, которые на высотах несколько десятков ярдов при разрыве раскрашивают ночное небо разноцветными огоньками.
Пока на площадях одни, их подавляющее большинство, любуются, задрав головы вверх, другие, их единицы или десятки, обчищают первых, срезая кошели или залезая в сумки. Я со своими вояками отношусь к третьей категории, мы не делаем ни того, ни другого.
Мимо проскочил парень, на моих глазах обчистивший дебелую тётку, которая в компании со своей молоденькой служанкой смотрела вверх раззявив рот. Мелькнуло было искушение схватить вора, да передумал, на это есть городская стража, пусть каждый занимается своим делом.
Уже перед подъёмом к воротам герцогского замка увидели вышедших из трактира баронетов Иоанна и Карла, еле держащихся на ногах. Эти два дворцовых прихлебателя, мои сверстники, не дают прохода при каждом моём приезде в Неллер. Всё в друзья набиваются, но я быстро раскусил их натуру — подхалимы, лжецы, попрошайки, подлецы — зачем мне такие приятели?
Сейчас они держали в обнимку шлюх, молодых, но явно потасканных, размалёванных так, что их лица напоминали маски.
— О! Это же этот. — громко произнёс Иоанн и икнул. — Ник, а ты где своего господина оставил, а?
— Не знаю, баронет. — вежливо склонился остановившийся штаб-капрал. — Где-то во дворце же должен быть? У меня выходной, милорд отпустил на весь день.
— Да-а? — почему-то удивился Карл, выпучив глаза, покачнулся и упал бы, если бы не поддерживающая его девица, впрочем, тоже не твёрдо стоящая на ногах. — Ты ему передай, что мы в «Старой мельнице» будем всю ночь кутить. Пусть присоединяется. Что ему во дворце со старичьём делать? С нами веселее.
— Хорошо, баронет, милорд Степ обязательно узнает о вашем предложении. — совершенно честно пообещал Ник.
Ага, ещё бы я не узнал. Вот же я, рядом стою. Легко толкаю в плечо Эрика, нечего тут стоять, слушать пьяный разговор, ворота уже вот они, а ребята как-нибудь сами разберутся с молодыми благородными кутилами и догонят.
— Вы бы сказали своим приятелям, чтобы они лучше в вертепы ходили. — лейтенант пошёл со мной. — Там хозяйки следят за здоровьем девиц, а в трактирах полно таких потаскух, от которых можно срамные болезни подхватить. Потом к вам же баронеты и прибегут исцеляться, вряд ли у них есть деньги на лекарей илт магов.
— Перебьются. — отмахиваюсь. — Да и не приятели они мне. Говорить им тоже ничего не стану. Дурака учить — только портить. Пусть набивают шишки, может так ума наберутся. Хотя вряд ли. Уже поздно.
У арки входа в замок, сразу же за мостом через ров, кроме обычного караула гвардейцев прохаживается и мой старый боевой товарищ капитан Леон Бюлов, который со своей ротой сопровождал меня в Рансбур и обратно.
Когда я с Эриком подошёл к краю моста, баронет Леон вздрогнул, быстро окинул взором вокруг, обнаружил нас, присмотрелся, улыбнулся и сразу расслабился, узнал.
И я, и дядя Рональд изготовили по амулету, позволяющему распознавать, как невидимок, так и находящихся под заклинанием отвода глаз, а моя невестка Ольга, наша новая герцогиня, вовсе сделала два.
Изготовили бы и больше, но применять такие артефакты могут только маги, а у нас не так много одарённых, чтобы обеспечить больше трёх постов, где они, сменяясь, несли бы службу все дни праздников.
Вопрос серьёзный, о семёрках имперских зилотов, одну из которых послали по мою душу, рассказывают всякие небылицы об их успехах в устранении неугодных. Хотя, как по мне, преувеличивать опасность не стоит.
Невидимыми убийцами тоже пугали, а на деле я устроил им побоище, и на том не успокоюсь. Хочу вообще истребить эту заразу в Рансбуре. Главное там, вычислить мага или магов, которые обеспечивают тех киллеров амулетами. С остальным будет проще, у меня есть и кому клинками орудовать, и кто в столице знает все закоулки. Я этих козлов в покое не оставлю, как и тех, кто их послал.
Что же касается этих хвалёных зилотов, так, подозреваю, никакие это не демоны, а просто хорошо обученные люди, значит, с ними можно бороться, это первое, а, второе, они хотят не только выполнить приказ, но и вернуться с задания живыми. Не камикадзе же они, в самом-то деле. Были бы смертниками, мне о том бы рассказали. Даже если бы им и удалось в нынешних обстоятельствах совершить на меня покушение, уйти из Неллера, набитого сейчас под завязку нашими вояками — Мария в канун торжеств стянула сюда два полка и три егерские роты в дополнение к гвардейцам — никак не удастся. Одно дело проникнуть в город, дав на лапу, другое — сбежать, когда всех поднимут на поимку. Нет, пытаться меня убить имперцы будут в Готлине или в самом монастыре, не зря же их торгаш весь мой распорядок, привычки и места посещений изучил.
Но, конечно же, всё это не повод терять бдительность, и в замок, а тем более сам дворец невидимки в дни торжеств никак не проберутся.
— Ты обещал, что недолго. — с укоризной сказал капитан Бюлов.
— Так я недолго и отсутствовал. — жму плечами, слыша, как меня ускоренно догоняют Ник с Иваном, всё же отделавшиеся от привязчивых как банный лист баронетов. — А что, уже хватились?
— Думаю, в данный момент начинают о тебе спрашивать. — усмехнулся Леон. — Иди скорее к пруду, там сейчас начинается кормление мурен.
Глава 3
У себя в обители привык вставать под урчание Мурзика и Котьки, тыкающихся мне мокрыми носиками в лицо, и сейчас будто чего-то не хватает. Соскучился? Ну, да, наверное. Привыкаешь к этим животинкам как к членам семьи. Надо было их с собой взять, да вот не догадался. А с другой стороны, что, мне без них проблем мало?
Ладно, хватит валяться. Лёг вчера очень поздно, почти в три, хотя пирующие ещё не расходились — веселье было в самом разгаре — зато выспался на отлично, только прислонился головой к подушке и сразу же вырубился. Если бы не позывы организма, мог бы и дальше спать.
— Господин, вы встали? — заглянула в комнату Юлька, услышавшая звуки из моей спальни.
— Нет, сплю. — буркнул. — Сколько раз говорил, Юль, отучись уже задавать глупые вопросы. Сама не видишь что ли?
Девушка цветёт как та роза чайная, выглядит не служанкой, а настоящей придворной дамой, и нарядами, и украшениями, а, главное, спесью в лице и походкой по дворцовым коридорам. Как тот петух во дворе, честное слово. Спустить бы её вновь с небес на землю, да, думаю, успеется. Подруга детства Степа как никак. Пусть немного поважничает. В конце концов, других претензий у меня к ней нет. Изучила все мои привычки, расторопна, честна, умеет предугадывать намерения господина и официально попросила моего дозволения стать невестой штаб-капрала Николаса, моего подручного. В общем, свой человек. Пусть все видят, что быть рядом с аббатом Готлинским не только почётно, а ещё и выгодно.
— Мне ночью во время представлений сунули два прошения. — докладывает, протягивая свежее нательное бельё. — И на пиру глава гильдии шорников попросил достать приглашение на завтрашний молебен в замковой часовне. Подпишите?
— Ох, лиса. — качаю головой, переодеваясь, служанок я давно уже не стесняюсь, тут все аристократы так делают, как и аристократки на слуг внимания не обращают. — Решила, что спросонья буду подписывать не разбираясь? Нет, так не пойдёт. Сначала я потренируюсь с милордом Карлом, потом вы с Ангелиной покормите нас завтраком, и лишь затем ты мне подробно поведаешь, кто на ком стоял, кто о чём просил. Кстати, милорд проснулся уже?
— Не знаю. — пожала плечами Юлька. — Он у себя не ночевал. Вы пришли, а он нет. Там закончилось-то всё только три часа назад. Молодой герцог, уходя с герцогинями, велел продолжать веселье, кому сколько захочется.
— С другом-вассалом всё ясно. — меч у меня всегда при себе, в постель с собой конечно не беру, но лежит в шаговой доступности. Прицепляю к поясу. Я одет в тренировочный костюм и готов к выходу. — Тогда найди Ника, пусть приходит на малый плац. Там меня найдёт.
Настроение сегодня приподнятое, спасибо вчерашним разговорам. Я как в воду глядел, убеждая Агнию, что нам надо лишь время потянуть, глядишь, все матримониальные планы, касаемые нас, сами разрешатся к нашему удовольствию. К тому всё и идёт.
Гости, ну, кроме герцога Ормайского, вчера все пировали и веселились, насыщались изысканными яствами и смотрели представления, от клоунских эскапад, до гладиаторских схваток, устроенных прямо на плацу перед пиршественными столами — праздновали на свежем воздухе, внутри дворца такому количеству приглашённых было бы тесно и душно. Семья же Неллеров лишь изображала веселье, а на деле продолжала обсуждение очень важного вопроса, который поставил перед нами герцог Конрад.
У нашего короля Эдгара первого имелся родной дядя Филипп, добровольно отправившийся в изгнание ещё в то время, когда на престол вступил его старший брат Пётр Третий. Насколько это самоизгнание было добровольным, не понял, но отъехал принц очень недалеко, в Верцию. Сейм этой республики одиннадцатью голосами лордов против трёх постановил принять Филиппа с семьёй под своё покровительство.
Лорды даже выделили на это какие-то средства, хотя основные суммы на содержание изгнанника шли от кранцевского двора. Шли, шли и пришли. В том смысле, что после гибели прежнего короля поток денег из Рансбура вскоре прекратился. У Эдгара с финансами и так всё не очень гладко, а тут ещё содержи дядю, который был вовсе не в дружеских отношениях с семьёй старшего брата. В общем, коронованный племянник решил, что принц Филипп как-нибудь сам проживёт.
— Что-то ты помятый какой-то. — не могу сдержать смеха при виде взъерошенного Николаса.
Я тут единственный, кто предпочитает очень короткую стрижку, остальные предпочитают отращивать длинные волосы. Даже епископ Рональд имеет их до плеч, да ещё и завивает по последней моде.