Сделав несколько шагов, человек неожиданно повернулся и вновь приблизился к проводнице.
Теперь она уже не улыбалась.
– Что вам угодно? Вы должны поспешить: высадка закончена, мы сейчас освободим место у причала.
– Одну секунду. Мне кажется, он забыл кое-что в каюте. Он, знаете ли, до ужаса рассеянный человек…
И, не дожидаясь разрешения, оттеснил проводницу в сторону и заглянул в каюту.
Там было пусто.
Человек распахнул дверцы шкафчика. Там тоже ничего не было.
– Пассажир!..
В голосе звучал металл.
– Простите, и еще раз простите…
Человек сошел с корабля. В зале прилетов народу было немного, небольшими кучками прибывшие группировались перед таможенными стойками. Но того, кто недавно заставил человека так удивиться, здесь, естественно, не было. Он, надо полагать, успел воспользоваться одним из нескольких выходов, чтобы попасть на лихтер, доставлявший прилетевших на поверхность Мирели. Хотя и вышел, по сути, последним. Или же его ожидал здесь кто-то, кто помог ему сразу же, без проволочек совершить все нужные формальности – или же вовсе миновать их.
Быстро пройдя, почти пробежав до середины зала, человек стал читать надписи на табло над выходами.
Ближайший лихтер должен был отправиться через пятнадцать минут. На него человек успевал.
Но вот на тот, что, судя по все еще светившимся цифрам, стартовал три с лишним минуты тому назад, успеть было уже невозможно.
Не сдержавшись, человек негромко, но выразительно произнес несколько слов – из тех, что не входят в словари общего пользования.
И, пренебрегая возможностью попасть на очередной лихтер, направился к информационной конторке – чтобы отправить срочное сообщение на Землю. В главный офис фирмы «Трансгалакт».
Глава 6Симона
Подлинный же доктор Авигар Бромли в это же, условно говоря, время находился уже на Симоне. Военный корабль доставил его на поверхность, воспользовавшись своим катером, в обход терминала, таможни и всех тех формальностей, что неизбежно сопутствуют прибытию человека на территорию другого государства. Даже в самом миролюбивом обществе военные традиционно остаются привилегированной кастой. И сейчас катер приземлился на военном космодроме, снабженном множеством средств наблюдения, опознания и защиты, но совершенно лишенном таможни, пограничного контроля и магазинов с лучшими образцами местной продукции. Там физика встретил офицер, без лишних слов усадил в машину и, ни разу никем не остановленный, довез до того места, куда Бромли и требовалось прибыть. Откозыряв, сказал только:
– Полковник ждет вас.
– Спасибо, – вежливо проговорил Бромли и вошел в указанную дверь.
Полковник, похоже, не был расположен к долгим разговорам. Он сказал, как бы выстреливая слова поодиночке:
– Ваш человек здесь. Будете разговаривать с ним сразу или желаете отдохнуть после полета?
– Отдохну, когда полечу обратно, – Бромли ответил так же коротко и отрывисто, невольно подделываясь под манеру воинского начальника.
Тот кивнул, словно иного ответа и не предполагал.
– Когда рассчитываете отправиться назад?
– Полагаю, часа через три. Хочу предупредить: этого человека, вероятно, заберу с собой. Он будет нужен на Земле.
Полковник чуть нахмурился:
– У вас есть согласие фирмы, в которой он работает? У нас здесь со специалистами очень строго, они все наперечет.
– Разве вашего распоряжения будет недостаточно?
– Формально – конечно. – Военный позволил себе едва заметно приподнять плечи и позволил им спокойно упасть. – Но мы предпочитаем не осложнять отношений с гражданскими властями. Будь война – тогда, конечно… Но ее нет и не предвидится. К счастью. Тем не менее, если будут осложнения – мое мнение на вашей стороне. Хотя суть дела, как вы понимаете, мне и неизвестна.
Может, полковник ожидал, что приезжий хотя бы намекнет на те обстоятельства, что побудили Генеральный штаб предоставить штатскому человеку военный корабль и распорядиться о полном содействии ему. Бромли решил, однако, этого не делать – во всяком случае, пока.
– Очень благодарен вам. Где я могу побеседовать с инженером Бруннером?
– Он ожидает вас в комнате для гостей. Вас проводят.
И он нажал кнопку, вызывая адъютанта.
Бруннер был громаден, голоден и сердит.
– О да. Это по вашей милости меня сорвали с работы и морят голодом? – такими словами инженер-механик встретил вошедшего и вежливо поздоровавшегося физика. – Очень сожалею.
Бромли не сразу понял, что непременные «О да» в начале и «очень сожалею» в конце каждой фразы ровно ничего не означали; просто у монтера была такая привычка.
– Вас не накормили? Не может быть…
– О да. Ну, что-то мне тут давали – но это было уже больше трех часов тому назад. А я привык питаться шесть раз в день. Очень сожалею.
– Думаю, что вскорости мы с вами сможем поужинать.
– Когда же?
– Как только закончим разговор.
– О да. Что вы хотите услышать?
Бромли подошел к столу, отодвинул стул, уселся, вынул из кейса диктофон, включил и поставил на стол. Бруннер нахмурился:
– Вы собрались допрашивать меня? В таком случае, я не буду отвечать. Не знаю за собою никакой вины. Вы сыщик? Очень сожалею.
– Я физик. Моя фамилия – Бромли. Доктор Авигар Бромли.
Но имя это, произнесенное, как титул, похоже, не произвело на собеседника особого впечатления.
– О да. Прекрасно. А я – инженер-механик Карл-Хейнц Бруннер. Ну и что?
Бромли, однако, был закален не в таких полемиках.
– Да, вы – инженер-механик Бруннер. И вы были шеф-монтером при установке научной аппаратуры на корабле «Кит» перед тем, как он ушел в свой предпоследний рейс – с Земли на Антору.
– О да. Ни черта такого не помню. Какая аппаратура? Когда это было? Очень жаль.
– Вы что, не слышали о происшествии с «Китом»? Двадцать два года тому назад.
– Я еще не так стар, чтобы вспоминать дни моей молодости.
– Но вы помните, что руководили этими работами?
– О да. Сейчас я ни черта не помню. И предупреждаю – даже не стану стараться вспоминать. У меня работы – выше головы, и ее надо делать сейчас, а не двадцать лет назад, и отвечать за нее тоже придется сейчас. Если вы хотите, чтобы я действительно стал об этом думать, объясните: какие претензии имеются к моей тогдашней работе, какие ошибки я там совершил… Очень сожалею. – И Бруннер глубоко вздохнул.
– Почему вы думаете, что речь пойдет обязательно об ошибках?
– Дела такой давности не поднимают, чтобы наградить орденом или дать премию. Однако если бы я тогда сделал что-то не так, то это тогда же и проявилось бы – а не через такую уйму времени.
– А оно и проявилось.
– О да. Вот как? Каким же образом?
– Вы что – и в самом деле ничего не помните о судьбе «Кита»?
– Да скажите наконец, когда это произошло и что именно, если вообще что-то произошло? Судьба «Кита»? Название это мне когда-то встречалось, безусловно. А что касается судьбы… Вряд ли смогу вам чем-то помочь.
– «Кит». После того, как ваша бригада установила на нем аппаратуру…
– О да. Не частите. Давайте по порядку. Какую аппаратуру?
– Небольшой квазинейтринный реактор… с некоторыми дополнительными устройствами. В общем, скажем так: два черных ящика. Вы должны были установить его на внешней обшивке корабля, в определенных, указанных вам местах, а управляющий ими компьютер и некоторые другие приборы смонтировать тоже в точно предусмотренном месте – а именно в межкорпусном пространстве, обеспечив возможность доступа к ним изнутри, выгородив и оборудовав всем необходимым небольшое помещение в стороне от основных узлов и механизмов корабля. Затем загрузить в компьютер программу, которой вас также снабдили…
– Стоп, стоп. О да. Вы же не Ухорский водопад. Передохните немного и дайте мне спросить. Допустим, я получал такое задание. Я что – не выполнил его? Или мы сработали плохо? В чем суть претензий? И какие у вас имеются доказательства? Очень сожалею.
– О господи боже! Разве я сказал хоть полслова относительно качества вашей работы?
– О да. Какого же дьявола мы тут теряем время? Давайте продолжим разговор за ужином. А то у меня уже голова начинает болеть. Очень сожалею.
– Потерпите еще несколько минут. Теперь, пожалуйста, слушайте внимательно. Замысел и конструкция оборудования, установленного вами, как и программа действий, принадлежат мне. И я обязан был своими руками и головой настроить всю эту механику для проведения эксперимента, который должен был привести к обнародованию и регистрации фундаментального и чрезвычайно важного для человечества открытия. Речь шла о возможности на порядок, а то и на два уменьшить время и скорости предпрыжкового разгона кораблей. Вы сами транспортник, так что представляете – что это значило бы для цивилизации!
– О да. И как – получилось что-нибудь?
«Получилось впоследствии» – мог бы ответить Бромли. Но это и по сей день оставалось военным секретом. Да и какое это имело значение сейчас, когда речь шла о мировом открытии? О приоритете? О вечной славе?..
– Если бы мы знали! Но мы более двадцати лет не имели никакой возможности добраться до моей установки.
– Вы что – не смогли найти эту штуку? И хотите, чтобы я вам помог? Я готов – если только вы надлежащим образом оформите заказ на работу, вызовете меня…
– Если бы «Кит» был где-то в пределах досягаемости!..
Видимо, не раз уже повторенное название корабля, подобно падающей капле, долбящей камень, пробилось наконец в глубины памяти инженера; во всяком случае, он неожиданно встрепенулся:
– О да. Стоп, стоп. «Кит»… Это что – тот корабль, который вывернулся наизнанку? Очень сожалею.
– В этом роде… Вспомнили наконец?
– О да. Очень смутно. Кажется, мы действительно делали такую работу; но как только закончили и сдали… Погодите, кто же?.. Ага, заказчиком был «Трансгалакт», совершенно верно; они неплохо заплатили, кстати… Да, как только они приняли работу, фирма сразу же загнала нас к черту на рога – предложили взять задание на Антигоне-третьей, вы представляете, где это? Глушь дикая! Там надо было смонтировать такую заковыристую сейсмическую систему: на этой Антигоне трясет немилосердно, так и ждешь, что вся планета подскочит и упадет вам на голову. Так что поверьте: там было не до Земли со всеми ее делами и кораблями, мы находились как бы в другом пространстве. Мы надрывались там день и ночь, ни много ни мало – полтора года. Только-только закончили – надеялись месяц-другой отдохнуть в человеческих условиях, но не тут-то было – фирма швырнула нас через всю Галактику на Сидур, подвернулась сверхсрочная работа – двойная оплата, трудно устоять, хотя можно было, конечно, отказаться, имели право, но двойная оплата за все время работы – такое на дороге не валяется. Еще два года без сна, без отдыха, а работа там была то-онкая, мы только на месте поняли, что за таки