— Прежде чем соваться к чиновникам, — сказал я, оглядывая свою потрепанную дорожную одежду, — мне бы не мешало выглядеть хоть немного… по-европейски. В этом рванье я и на приказчика-то не тяну, не то что на австрийского дворянина. Да и господину Левицкому надо бы приодеться!
Корнет согласно кивнул:
— Верно, Серж. Внешний вид — половина успеха, особенно когда имеешь дело с властями. В Маймачене наверняка есть лавки, где можно найти подходящую одежду. Пусть не австрийский фрак, но хотя бы добротный дорожный костюм европейского покроя. Может, продал кто свое платье, и осталось в лавке.
— Таки да! — подхватил Изя, его глаза загорелись. — В Маймачене есть все! И пока вы, Курила, будете облачаться в господина Тарановского, я могу разведать обстановку, прицениться к чаю, может, даже образцы нашего товара кому-нибудь показать. Тут наверняка русские купцы или их приказчики тоже околачиваются, наводят мосты с китайцами.
Оставив основной караван под присмотром Софрона и Захара, мы с Левицким, Изей и Очиром в качестве проводника и переводчиков направились к Маймачену. Город, обнесенный высокой деревянной стеной, действительно производил впечатление упорядоченного торгового поселения. Внутри, за воротами, нас встретил лабиринт узких улочек, плотно застроенных лавками и складами. Воздух был наполнен ароматами пряностей, чая, сушеной рыбы и чего-то еще, незнакомого и специфически китайского.
В многочисленных лавках действительно можно было найти что угодно — от китайских шелков и фарфора до европейских безделушек, завезенных сюда окольными путями. Но готовой одежды европейского покроя, которая бы подошла мне по росту и комплекции, да еще и выглядела бы достаточно солидно, мы не нашли. Все было либо слишком аляповато-китайским, либо откровенным старьем.
— Не то, — разочарованно протянул я после очередного безуспешного захода в лавку. — В этом я буду похож на шута.
И тут на помощь пришел Изя. Его цепкий взгляд выхватил в толчее на одной из улочек двух молодых людей, чья одежда, хоть и простая, носила явные следы европейского влияния, а в манере держаться сквозила деловитость. Они негромко переговаривались на ломаном русском с китайским торговцем.
— А ну-ка, постойте здесь, — шепнул Изя и юркнул к ним.
Через несколько минут он вернулся сияющий.
— Таки удача! Это помощники одного иркутского купца, прибыли с той стороны, из Кяхты, в Маймачен по делам. Я им намекнул, что есть господин, которому срочно нужен добротный костюм, дабы в Кяхту въехать «по форме». Они сказали, что в Кяхте знают одного портного, и они могут через него быстро сшить все, что нужно, и доставить сюда, в Маймачен, или на пятачок. За хорошую плату, разумеется.
Идея была отличной. Заказывать одежду прямо в Кяхте и получать ее здесь, не пересекая пока официально границу, — это снижало риски. Мы встретились с этими помощниками купца — молодыми, расторопными ребятами — на той самой «нейтральной земле» у речки, или, как здесь называли это место, «пятачоке». Изя быстро договорился с ними. Они сняли с меня мерки тут же, на скорую руку, пообещав, что через день-два несколько костюмов будет готово. Я подробно описал, что мне нужно: неброский, но качественный дорожный костюм, возможно, сюртук, жилет и брюки из темного сукна. Ничего кричащего, но всё достаточно респектабельное. Левицкого тоже решили приодеть и сняли с него мерки.
Два дня ожидания костюмов тянулись мучительно долго. Мы разбили небольшой лагерь на «пятачке», стараясь не привлекать излишнего внимания, хотя место это было довольно оживленным. Изя, пользуясь моментом, действительно успел завести полезные знакомства среди мелких торговцев и даже показать «узоры» нашего чая нескольким китайским приказчикам, получив предварительные, весьма обнадеживающие оценки. Но пока мы ждали, главный вопрос — как остальным пересечь границу — оставался открытым.
Вечером, когда суета немного улеглась и мы сидели вокруг небольшого костерка, разведенного из кизяка, я снова поднял тему прохода остальных через границу:
— Хорошо, допустим, мы с Владимиром Александровичем приоденемся. У меня документы Тарановского. А вы? — Я обвел взглядом Софрона, Захара, Тита и даже Изю и Левицкого. — Как вы пересечете границу?
Наступила тишина. Все понимали серьезность проблемы. У Очира и Сафар вряд ли кто будет спрашивать документы, как и у остальных монголов, что управляют конями. Вот только бросать своих я не собирался.
— Может, попробовать через контрабандистов? — первым нарушил молчание Софрон. — Очир, ты же знаешь здешние тропы. Наверняка есть те, кто людей через границу водит, не за бесплатно, конечно.
Очир неопределенно пожал плечами:
— Тропы есть. Люди есть. Дорого. Могут и сами ограбить, и властям сдать.
— Таки да, рискованно, — покачал головой Изя. — Я вот что думаю… А что, если я попробую бумаги на вас состряпать? Какие-нибудь подорожные или свидетельства, что мы помощники Тарановского, или вольные работники, следующие в Кяхту на заработки?
— Нарисовать-то ты, может, и нарисуешь, Изя, — скептически протянул Захар. — Ты у нас рисовальщик-то знатной, мастер на такие дела. Но где ты здесь бумагу нужную возьмешь? А чернила? А печати? Это же не амбаньские фантики, которые только в одном городе ходят. Тут государева граница, проверка будет серьезная.
Изя вздохнул:
— Ой-вэй, вот в этом-то и загвоздка. Бумагу и краски я, может, и нашел бы в Маймачене, тут всякого добра хватает. Но печати… Вырезать их так, чтобы комар носа не подточил, да еще и чтобы на настоящие были похожи — это тонкая работа, требует времени и деликатного обращения! А времени у нас таки в обрез!
Мы снова замолчали, обдумывая варианты. Ситуация казалась почти безвыходной.
— Получается, я один пройду как Тарановский, а вы… Думать надо!
И тут Изя, который последние дни не только приценивался к товарам, но и активно общался с местными обитателями «пятачка» и Маймачена, оживился.
— А что, если… — Он понизил голос, и глазки его хитро блеснули. — Я тут пока гулял, языком чесал с одним мелким китайским приказчиком, ну, из тех, что при чиновниках крутятся. Слово за слово, и он таки проболтался, что здешний управляющий Лю, который у ворот распоряжается и при таможенной конторе сидит, большой до взяток охотник. И что за определенную мзду он может «не заметить» лишних людей в караване или даже состряпать бумагу, что они, мол, нанятые слуги иностранного господина, сопровождающие его в пути. Старший чиновник таможни, тоже, говорят, сговорчивый, если подход найти.
— Взятка? — протянул Софрон. — И ты думаешь, это сработает?
— А почему нет? — пожал плечами Изя. — Деньги, Курила, они везде деньги. Или то, что их заменяет. Главное — найти правильный подход и нужную «валюту». Управляющий Лю или тот, кто повыше, говорят, падки не только на деньги, но и на красивые вещицы. А у нас кое-что такое имеется… — Изя многозначительно посмотрел на ящик, где был упакован фарфор, купленный у профессора Гетца. В частности, на изящную фигурку глазурованного фарфорового коня.
Это был рискованный, но, пожалуй, единственный способ легализоваться. Решили, что действовать будем по обстановке, уже на китайской таможне.
Наконец, помощники купца принесли заказанные костюмы. Мой сюртук из темного сукна сел как влитой, придавая солидности. Левицкий в своем новом, хоть и скромном, дорожном костюме тоже выглядел весьма представительно.
— Ну вот, господин Тарановский, — усмехнулся Левицкий, оглядывая меня. — Теперь вы почти готовы к выходу. А что до нас… будем надеяться на ваше красноречие и слабость китайских чиновников к изящным вещицам.
Мы собрали лагерь. Я сунул за пазуху паспорт Тарановского, ощутил привычную тяжесть кольта у пояса.
В одной из переметных сум, легко доступной, Изя нес того самого фарфорового коня. Караван медленно тронулся к воротам Маймачена.
Вскоре мы увидели их — стражников в китайской форме. Один из них, видимо, старший, сделал нам знак остановиться.
— Стой! Кто такие? Откуда? Какой товар везете в Маймачен? — прозвучал вопрос на ломаном маймаченском русском.
Стараясь, чтобы голос не дрожал, я выехал чуть вперед, уже чувствуя себя немного иначе в новой одежде.
— Доброго дня, почтенные, — произнес я, стараясь придать голосу некоторую вальяжность и легкий иностранный акцент. — Мое имя Владислав Тарановский, австрийский подданный, коммерсант. Следую через Маймачен в Кяхту по торговым делам. Везу чай и немного фарфора. Вот мои документы. — Я протянул паспорт китайскому стражнику. Тот повертел его и крикнул в караулку. Оттуда вышел управляющий Лю. Он смерил меня оценивающим взглядом.
— Господин Та-ла-но-фу-сы-цзи, — произнес он мое новое имя с китайским акцентом. — Прошу за мной к таможенной конторе для досмотра товара и оформления бумаг. А это… — он обвел взглядом моих спутников, — ваши люди?
Вот он, решающий момент для нашего плана.
— Да, уважаемый управляющий Лю, — ответил я как можно спокойнее. — Верные помощники и слуги, сопровождающие меня в этом долгом и опасном путешествии. К сожалению, не у всех из них есть бумаги, так как нанимал я их уже в пути. Мы надеялись на ваше содействие в этом вопросе.
Управляющий Лю понимающе хмыкнул, но строгости в голосе не убавил:
— Порядок есть порядок, господин. Пройдемте, там и обсудим все детали.
Таможенная контора Маймачена оказалась довольно скромным, но крепким строением неподалеку от центральной площади. Во дворе уже стояло несколько караванов, шла разгрузка товаров. Управляющий Лю провел меня и Левицкого в небольшую комнату, где за столом сидел еще один чиновник, постарше и поважнее на вид, — тот самый старший чиновник, о котором упоминал Изя.
Очир незаметно присоединился к нам, готовый переводить.
Пока наши люди под руководством Захара и Софрона начали выгружать часть тюков с чаем для досмотра, я обратился к старшему чиновнику через Очира, стараясь говорить максимально уважительно:
— Почтенный господин начальник, я австрийский коммерсант Владислав Тарановский. Вот мой паспорт. — Я положил документ на стол. — Со мной следуют доверенные люди: мой секретарь, мсье Верейский, — я кивнул на Левицкого, который изобразил легкий европейский поклон, — и пятеро слуг для помощи в пути и охраны каравана. Я бы хотел оформить их как сопровождающих мой караван, так как не у всех имеются надлежащие бумаги.