– К сожалению, все идет не так гладко, как хотелось бы, – признался Гордецкий. – Но в этом нет моей вины. Создание метаморфов путем скрещивания генов людей и животных возможно. Профессор Штерн доказал это много лет назад. Правда, ему удалось получить лишь несколько индивидов. До формирования целого отряда, насколько я знаю, дело так и не дошло…
– Потому что Штерн был трусом! – раздраженно воскликнул Ашер. – Я хорошо его знал, ведь мы состояли в одном клубе! Да, он прослыл ученым маньяком, безумным гением! Его исследования в области генной инженерии произвели настоящий фурор! Он научился управлять эволюцией любого организма! Но при всем этом он был жалким трусом и ничтожеством! В конце жизни он боялся результатов собственных экспериментов!
– К сожалению, Штерн так и не довел работу до конца. Мы об этом не знали и полностью положились на его сыворотку как на основу эксперимента. Ее введение в организм человека должно подготавливать подопытного к последующей трансформации. Но оказалось, что сыворотка недоделана! Поэтому наш первый эксперимент завершился неудачей!
– Вы говорите о существе, чей труп был обнаружен в заливе? – спросил Ашер.
– Да, о нем. Мы думали, что создаем идеального метаморфа, а сыворотка не сработала. Вернее, сработала, но не так, как предполагалось. В итоге подопытный превратился в обезумевшее чудовище, неспособное разумно мыслить и говорить. По досадной случайности ему удалось сбежать из клетки и даже выбраться из подземного бункера. Но нам повезло: он утонул в заливе, пытаясь скрыться от Мебиуса.
– Ваше счастье, что власти посчитали его мутировавшей обезьяной, – спокойно проговорил Ашер. – Никто не понял, что на самом деле это существо когда-то было человеком.
– Виновные в случившемся уже понесли наказание, – сказал Гордецкий. – Уверяю вас, подобного больше не повторится.
– Рад это слышать, – высокомерно кивнул Ашер. – Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы история с монстром из залива не просочилась в крупные газеты и на телевидение. Все-таки полезно везде иметь своих людей…
– Однако я читал статью в «Полуночном экспрессе»! – возразил Гордецкий. – Значит, утечка информации все же произошла.
– Это случайность, единичный случай, – ответил Ашер. – В газетенке недавно сменилось руководство, и мы еще не нашли общий язык с новыми владельцами. Но хватит об этом! Что же дальше, господин Гордецкий? Вы собираетесь продолжать исследования?
– Конечно! Наш козырь – профессор Алексей Винник. – Гордецкий кивнул на монитор. – Он учился у Штерна и участвовал в некоторых его экспериментах. Думаю, он сможет закончить разработку сыворотки. Параллельно с ним работает профессор Греков. Он уже добился неплохих результатов, но без данных Винника все они бесполезны.
– Я знаком и с Грековым, и с Винником, – сказал Ашер. – Первому я доверяю полностью, но вот Винник… Вам не кажется, что он чересчур мягкотелый и законопослушный для такой работы?
– Возможно, – согласился Гордецкий. – Но у нас просто нет другого выхода. Кроме него никто с этим не справится.
В дверь тихо постучали. Гордецкий сразу замолчал. В кабинет вошел его личный секретарь Андрей Мебиус, высокий широкоплечий молодой человек с длинными темными волосами, стянутыми в хвост на затылке. Мебиус всегда одевался во все черное, даже кисти его рук покрывали черные перчатки из тонкой кожи. Секретарь держал в руках поднос с двумя чашками кофе.
Молча пройдя в кабинет, Андрей опустил поднос на стол. Когда он склонился над столом, на его груди качнулась цепочка с небольшим золотым медальоном, в каких обычно хранят портреты любимых людей. Мебиус поспешно поймал медальон рукой и заправил его за отворот пиджака.
– Добрый день, Мебиус, – произнес Фредерик Ашер, внимательно следя за ним своими рыбьими глазами.
– Здравствуйте, барон, – чеканно ответил секретарь.
– Я много о вас слышал, Андрей, но никогда не общался лично, – вкрадчиво произнес Ашер. – Не хочу показаться навязчивым… Вы позволите взглянуть на ваши руки?
Мебиус невозмутимо кивнул. Он подошел к Ашеру и стащил перчатку с правой руки. В искусственном свете ртутных ламп ярко засверкали хромированные металлические суставы. Мебиус снял вторую перчатку.
Руки секретаря от кончиков пальцев до запястий и выше были полностью покрыты блестящими металлическими пластинками, вплотную подогнанными друг к другу. Пальцы оканчивались короткими острыми когтями.
– Грандиозно! Какая изящная работа! – восторженно прошептал Ашер. Он принялся ощупывать руки секретаря, внимательно их разглядывая. Затем с неохотой отстранился.
– Заслуга профессора Штерна, – произнес Гордецкий.
– Похоже, он был не так безнадежен, – нехотя признал барон. – Спасибо за демонстрацию, Мебиус, вы можете идти.
Мебиус молча кивнул, натянул перчатки и вышел из кабинета.
– Вам повезло с секретарем, господин Гордецкий, – произнес Ашер, когда дверь за ним закрылась. – Я вам даже немного завидую. Личный помощник и телохранитель с неординарными способностями в одном лице! Это правда, что Мебиус может генерировать электрический ток?
– Может, – утвердительно кивнул Гордецкий. – Однако после каждого разряда ему необходимо какое-то время, чтобы вновь подкопить в себе энергию.
– Он просто уникален! Где вы его взяли?
– Мебиус – один из самых первых подопытных Штерна. Он попал в лабораторию еще подростком. Подробностей я не знаю, а сам Мебиус, как вы заметили, не слишком многословен. Мне лишь известно, что профессор сделал с ним что-то такое, отчего организм мальчишки в неимоверных количествах стал вырабатывать электричество. Доходило до того, что искры летели во все стороны с его волос, рук, ног. Каждый раз после очередного электрического разряда на его теле оставались ожоги; Мебиус испытывал сильнейшую боль. В конце концов профессор вживил в его тело электроды, а контакты вывел в кончики пальцев. После этого руки Мебиуса покрыли специальными проводниками и защитной броней. Кроме того, некоторые его органы замещены электроникой, так что сейчас Мебиус больше киборг, чем человек.
– И после всего, что с ним сделали, он продолжает на вас работать? – удивился Ашер. – Ведь, по сути, Штерн превратил его в чудовище!
– На самом деле он спас ему жизнь. Когда Штерн нашел Мебиуса, у мальчишки была тяжелая форма лейкемии и жить ему оставалось каких-то пару месяцев… А благодаря экспериментам профессора он жив до сих пор. Вот почему он предан нам безоговорочно…
Глава восьмаяВоспоминания
Выйдя в приемную, Мебиус плотно прикрыл за собой дверь кабинета. Затем уселся в свое секретарское кресло и вновь снял с рук перчатки.
– Изящная работа! – передразнил он Ашера. – Знал бы ты…
Он медленно пошевелил пальцами. Хромированные когти тихо клацнули. Мало кому было известно, что металлические пластины покрывали не только его руки, но и почти все тело. Плечи, грудь, большую часть торса, обе ноги, – все те части, которые обгорели шестнадцать лет назад, в тот момент, когда Андрей впервые создал вокруг себя электрическое поле. Случилось это через месяц после того, как он впервые встретился с профессором Штерном.
Мебиусу тогда было пятнадцать лет. Почти всю свою жизнь он провел в сиротском приюте на окраине города рядом со свалкой – угрюмом обветшавшем строении, окруженном высокой чугунной оградой. Родителей своих Андрей не помнил – в приют он попал в годовалом возрасте, – и все его воспоминания были связаны лишь с этим мрачным заведением, больше напоминающим исправительную колонию для малолетних преступников.
Учителя в приюте работали очень строгие, а воспитателям не было никакого дела до своих подопечных. Малолетние обитатели заведения получали минимум необходимых знаний, поношенную одежду от разных благотворительных фондов и ежедневную трехразовую кормежку. С остальными проблемами им предоставляли возможность разбираться самостоятельно. И они разбирались: склоки между воспитанниками и многочисленные драки по ночам считались в приюте обычным делом. Жизнь не казалась сахаром, но лучшей Мебиус просто не знал. Драться он умел, и ему часто приходилось применять свои навыки на практике. Сначала он защищался от более сильных мальчишек, затем отстаивал свои позиции среди сверстников, позже гонял малолеток. Просто чтобы боялись. Поступал с ними так же, как раньше другие мальчишки поступали с ним.
Однажды во время очередной драки он потерял сознание. Еще до того, как получил удар. После этого вся его жизнь переменилась – здоровье паренька резко ухудшилось. Его бросало то в жар, то в холод. Часто рвало, даже когда он ничего не ел. И он постоянно испытывал сильнейшую слабость. Приглашенный в приют доктор не смог самостоятельно выявить причину недомогания и отправил Мебиуса на обследование в городскую больницу. Там Андрей узнал, что у него какое-то страшное заболевание крови. И что жить ему осталось считаные месяцы. Нищее полуголодное существование, отсутствие родных и близких людей, полная неопределенность впереди – все это должно было скоро закончиться.
Единственное, чего он тогда хотел, – это остаться в одиночестве. Скрыться от всех в больничной палате, отгородиться от окружающего мира. Но его мечтам не суждено было сбыться. Директор приюта поднял на ноги все местные благотворительные организации, развил очень бурную деятельность. И в результате Мебиус оказался в закрытом лесном санатории для тяжелобольных детей. Уже тогда ему показалось подозрительным такое участие – дураком-то Андрей никогда не был. Но только много лет спустя он узнал, что его переезд в санаторий оплатил сам профессор Штерн. Профессор собирал «под свое крыло» неизлечимо больных детей, отдавая предпочтение сиротам и обитателям детских домов. Тем, кого никто и никогда не хватится.
Санаторий «Хрустальный ручей» располагался на берегу большого лесного озера на порядочном расстоянии от Санкт-Эринбурга. В нем содержалось около трех десятков детей, и все они были больны самыми страшными болезнями. Молчаливые, озлобленные, повадками очень похожие на Мебиуса, они не стремились сближаться с кем бы то ни было. Поэтому Андрей не нашел здесь друзей.