еде? Можем посидеть вдвоем у меня в номере. Салатики, шашлычок или рыбка. Хорошее вино. Или по мятному коктейлю. Небольшое деловое... свидание.
Он говорил, поглаживая локоть замершего стилиста.
- Э, - тихонько сказала я, сглатывая слюну, переводя взгляд с одного на другого. - А можно мне с вами?
(12) Night Runner (гибискус) - сорт "китайской розы", неприхотливого комнатного растения.
(13) "Тебе не должно ничего мешать, почему ж ты так плохо танцуешь? " - намек на поговорку про плохого танцора
Глава 8. Плохие вы, уйду я от вас
Поесть мне так и не дали. Николя отказал в "деловом" свидании расстроенному Казику, ссылаясь на мое совершенно не подготовленное к конкурсу состояние. Дескать, девочка попалась никудышная, и спонсор голову оторвет, если он, Николя, мной немедленно не займется и что-нибудь приличное не вылепит.
Говорил прямо при мне, не стесняясь.
- Я тебя понимаю, - отвечал ему со вздохом Казимир, тоже не заморачиваясь моим присутствием, - как тебя вообще угораздило с ней связаться, она же верный вылет, не сейчас, так на следующем этапе.
Они застрекотали как птицы на водопое. Просто уши хотелось заткнуть. На выход проходили девицы, спонсоры, помощники, многие поглядывали снисходительно.
Полунин вежливо беседовал с Агатой Вадимовной, склонив голову к мило улыбающейся седовласой женщине, проходя мимо, даже не посмотрев в мою сторону. Сухоревский шествовал, выпятив подбородок и споря о танце с крепким, одетым в клетчатый, ватсоновского типа коричневый костюм, мужчиной. Они оба с интересом смерили меня взглядами и отвернулись.
Стоять памятником рядом с беспардонно критикующими стилистом и хореографом не хотелось, я повернулась, чтобы уйти из уже практически опустевшего зала, но дорогу преградили.
- Подожди.
- Давай вместе держаться?
Две девушки, трепетная Илона и грубоватая Клава, явно меня поджидали. Вот и предел мечтаний – попасть в клуб фриков-аутсайдеров.
- А что это нам даст? – спросила я прямо.
- Ну, ходить будем вместе, - тихо произнесла золотоволосая, прячущая глаза лань.
- Ходить я сама умею, - как командный игрок, я ценила коллективизм, но только в его полезном проявлении, - давайте помогать друг другу в том, то, что не умеем.
- Ну, положим, ходишь ты плохо, - заметила прямолинейная Клава, - мне два раза ногу отдавила на повороте.
- Протестую! – вот несправедливости я терпеть не намерена. – Это я танцевала. Хожу я – дай бог каждому. Сколько себя помню - никаких претензий к ногам.
Я и правда, как ходить в детстве начала, так и продолжала удачно. А бегала еще лучше, всех мальчишек-приятелей на играх обгоняла. И уж к моим длинным стройным ногам ни от кого раньше претензий не слышала. «Делать ноги» я умела во всех смыслах. И показать в шортах. И смыться, когда надо.
- У тебя не ноги плохие, а бедра плохо работают, - тихо проговорила скромная Илона.
- Бедра – жуть, - тут же присоединился внимательно слушающий Казимир, - как вообще ты живешь с такими бедрами! На них смотреть страшно, шаг больной, кости как гвоздями прибиты. Бедные твои бойфренды, заранее им сочувствую, никакого диапазона.
На некоторое время я выпала из разговора. Возникло ощущение, что я попала в параллельный мир, только там неблизкие мне люди могли обсуждать как «работают» мои бедра.
- А задница как отклячена? – не мог остановиться хореограф. – Ты что, простых правил не знаешь? Будешь завтра у меня с пятью рублями танцевать (14). С одним чувством ритма, милочка, ты далеко не уедешь. Поэтому, так уж и быть, для Николя постараюсь. Мясо твое будем собирать в кулак.
Больше стоять на проходе не хотелось. Отлично я на конкурс попала. Не кормят, не поддерживают, только издеваются. Этот конкурс как зеркало жизни. Процесс то в радость, то подбешивает, и подозреваю, что все может плохо закончиться, а остановиться не могу.
Впечатлений сегодняшнего дня хватило. Коротко попрощавшись, пробурчав: "Ой, спешу", я развернулась и пошла. Куда-то по коридорам. Шла себе и шла, подальше от остальных. Вслед что-то крикнул Николя, я даже не оглянулась. Пусть между собой обсуждают мясо, бедра и прочее. Без меня.
Рывком открыла дверь во двор. И с грохотом захлопнула ее за спиной.
На языке была горечь. Желудок бурчал. Моргнула несколько раз, чтобы смахнуть слезы. Обычно я плакала только от боли. И после отъезда Фиры, скучая по сестре. Но вот так, чтобы от обиды на незнакомых мне, чужих в общем-то людей – никогда.
Промокнув ладонью глаза, я оглянулась. И застыла.
Я стояла в лесу. За моей спиной находилась покосившаяся крошечная сторожка с закрытой на брусок дверью. А вокруг могучие старые деревья почти без подлеска.
Ветерок. Пение птиц. Ни поместья. Ни следа дороги. Никого кроме меня.
Прежде всего, я сорвала с двери брусок и распахнула ее. Прямо в лицо дохнул спертый воздух давно неиспользованного жилья. Внутри было мрачно и сыро. Сбитая из досок мебель, в зияющих дырах пол. Сюда много лет не ступала нога человека.
Черт-черт-черт. Я испуганно начала оглядываться, отступая от домика. Но не увидела ничего нового. Тот же лес. Та же сторожка.
Саня, сосредоточься. Ты не сошла с ума. Мозг – единственное оружие сейчас, не обижай его, он незаменимый ресурс, возврат и замену никто делать не будет. Значит, надо любить и ценить такой, какой есть. И он ответит сторицей. Я уверена, я абсолютно уверена – мой разум великолепно работает и быстро вытащит меня отсюда.
Уважаемый мозг, что произошло?
Так, Саня. Ты хотела уйти подальше. Оу. Впечатляюще себя послала, нет слов. Хорошо, что не умею материться, даже боюсь представить, где могла я оказаться с таким развитым воображением, если бы добавить привычку к крепкому словцу.
Захотела одиночества. Пожалуйста, сколько угодно безлюдного леса.
Что делать… Что делать? Что делать?!
Я обежала избушку, заглядывая под каждый куст. Посмотрела в темноту чащи. И вздрогнула от страха. Нет, туда я точно не пойду. По крайней мере, пока не отчаюсь от голода и жажды.
А ведь я знала - нужно поесть! Как чувствовала пятой точкой, теперь только полное доверие, исключительное послушание интуиции.
Скажет мне внутренний голос: «Пора жрать, Саня». И я сразу в три горла, про запас, со стратегическим расчетом на случай безлюдного леса и пустой избы. Чтобы всегда быть готовой к внезапной телепортации. Как некоторые арабские женщины обвешиваются золотом, чтобы всегда быть готовой к разводу (15).
После круга трусцой я начала ровно с того места, где очутилась. Дверь. Когда я сюда попала, я точно шагнула через дверь. И захлопнула ее, дурища.
Схватив за брусок, зажмурила глаза и зашептала:
- Асташево, Асташево, Асташево!
Дернула. И опять вдохнула вонь гниющих досок. Закрыла.
Надо очень захотеть, очень. Чего я хочу?
- Домой! – заорала я, и чуть не вбежала по инерции в сторожку. Не выходит. Не очень-то я хочу в родной дом, - неожиданно.
От переживаний и лесной прохлады меня начало ощутимо потрясывать. Саня, если ты не поймешь, что же ты действительно хочешь, то ждет тебя вместо танцев пробежка по дикому лесу, а вместо Сухоревского - горячее интервью с медведем.
Чего я сейчас желаю от всей души? Хочу видеть людей и быть в тепле с куском колбасы в зубах.
Я закрыла глаза, напряглась и рванула за ручку. Скрип. Из проема донеслись тихие голоса, музыка и запах еды. О. О. Быстрее! В олимпийском прыжке я сиганула внутрь и, плотно закрыв за собой дверь, осела на пол.
Хотелось смеяться и плакать одновременно. Сара Бузикова – маг-портальщик, мама моя дорогая. Хожу между дверями, прыгаю в неизвестные места, но все мои дороги ведут в лес. Хотя…
Я прислушалась.
- А мне понравилась та страстная рыженькая, которая Настя. Кто она по коду? Ариэль. Да. Вот Ариэль – с большим потенциалом крошка.
- Я бы поставил, признаться, на прелестную блонди с гривой до задницы. Если бы она не была настолько испугана на первой же репетиции.
- Рапунцель? Да, фактурка – прелесть, а характер – жидковат, - сообщил чуть надтреснутый женский голос, с легко узнаваемыми модуляциями Агаты Вадимовны.
Спонсоры. Конкурс. Какое облегчение. Я попала на какую-то закрытую тусовку спонсоров. Хотелось вскочить и закричать: «Ура», но глупо так спалиться и подвести Сухоревского. Дорогой организм, я раскисну обязательно и прокричу что нужно, даю тебе слово. Просто чуть-чуть попозже. В своей кровати и без свидетелей. А пока – надо понять, почему меня отправило именно сюда.
Пришлось подползти к спинке дивана и осторожно выглянуть из-за него. Ух. Человек тридцать ходили, сидели и стояли в роскошной гостиной. Выход наблюдался метрах в четырех. В принципе, можно было по стеночке прошелестеть.
И везде, куда ни кинь взгляд, размещены подносики с канапе. Твердая уверенность, что нельзя предавать свои желания, возникла у меня внезапно и непоколебимо. Я не успела нормально позавтракать, а время к ужину, я просила о еде, и вот она. Проигнорирую потребность, в следующий раз останусь в лесу на подножном корму из шишек.
Решительно выдохнув, я поползла к ближайшему подносу в противоположную сторону от двери. Поесть. Отступление – не путь джедая.
(14) С пятью рублями танцевать – ссылка на подготовку модельной походки. Когда берут монету в 5 рублей, зажимают ее ягодицами. И нужно ходить, не теряя кругляш.
(15) Арабские женщины носят много золота на себе – развод по шариату проходит после тройного заявления от мужчины, то есть может состояться в течение одной минуты. Женщина забирает с собой лишь то, что на ней.
Глава 9. Не страшно, что мало, если часто
До высоких круглых столов можно было дотянуться, только разрушив конфиденциальность моего присутствия. А именно там на больших блюдах красовались ряды разнообразных канапе с красной икоркой, яйцом и огурчиком, а также с сырами, колбасками, оливками и даже ананасом.
Их набирали в тарелки и отходили, лениво переговариваясь. Сытые, пресыщенные жизнью и едой люди, совершенно не ценящие ни гармонично нарезанные кусочки, ни великолепно подобранные вкусовые сочетания, ни сочные капли соусов, прозрачно поблескивающие в свете многочисленных ламп.