Прибрежные пустыни усугубляют проблему засухи, нагревая то небольшое количество насыщенного влагой воздуха, которое достигает суши, нарушая обычный процесс конденсации и выпадения осадков, свойственный другим прибрежным районам во всем мире. Вместо этого тяжелые серые облака поднимаются высоко над западной оконечностью Андского хребта. На большой высоте и при низкой температуре облака «взрываются», извергая потоки воды в горные реки, в долины и океан внизу.
Разбухшие от избытка воды реки прокладывают путь через прибрежные пустыни, образуя плодородные долины, которые, как зеленые щупальца, расползаются от подножий гор к океану. Именно в этих долинах (см. рис. 3) вдоль северного побережья Перу решили поселиться индейцы мочика. Здесь они основали свои земледельческие хозяйства и общины. Одна из них — Пампа-Гранде к востоку Сипана, в долине Ламбайеке — насчитывала примерно 10 000 человек, в то время как в других долинах иногда обитало до 40 000 человек.
У побережья холодные воды течения Гумбольдта выносят к поверхности из глубин Тихого океана питательные вещества, дающие жизнь огромной массе светочувствительного планктона. Планктон лежит в основе разветвленной пищевой цепочки, состоящей из морских растительноядных организмов, рыб, крабовых и ракообразных, которые, в свою очередь, привлекают разнообразных морских птиц, включая пеликанов и бакланов, гнездящихся на прибрежных каменистых островках. Это был еще один важный фактор, привлекавший мочика и в конце концов повлиявший на их решение поселиться на побережье.
Каждый год в прибрежных пустынях выпадает всего лишь 1,25 см осадков, если не считать дождей, приносимых вместе с течением Эль-Ниньо («Младенец»), получившим свое название из-за того, что его наихудшие ежегодные каверзы совпадают по времени с Рождеством. Низкая активность пассатов в это время года позволяет более теплому эквадорскому противотечению распространяться дальше обычного вдоль северной части перуанского побережья, принося с собой не только дельфинов и летучих рыб, но и проливные дожди. Мощность этого противотечения меняется от года к году и периодически достигает максимума каждые 17 лет или около того. В наши дни глобальное потепление, по-видимому, изменяет периодичность этого цикла.
Дожди хлещут с невообразимой силой, создавая стремительные мутные потоки воды, подвергающие разрушительной эрозии глиняные пирамиды Сипана и других прибрежных долин. Размытые дороги и мосты, унесенные в море бушующими реками, приводят к транспортному хаосу во всем регионе. Иностранцам, путешествующим вдоль побережья Перу в наши дни, часто приходится съезжать с дороги и направляться по опасным и неудобным объездным маршрутам по проселку через самодельные мосты и овощные поля, в сопровождении целой армады межконтинентальных трейлеров, испускающих клубы дизельных выхлопов и дергающихся из стороны в сторону. Со вздохом облегчения, окутанные облаками пустынной пыли, они возвращаются на прибрежные автострады и продолжают свой путь.
Проливные дожди, которые, наряду с землетрясениями и эпидемиями, были бы слишком тяжким испытанием для современного западного человека, переносятся коренными индейцами со стоическим спокойствием и достоинством, как если бы нескончаемая битва со стихиями природы была частью их неизбежного предназначения.
Мало что известно о первых поселенцах, построивших монументальные структуры из каменных блоков в долинах и на высокогорных равнинах Перу. Одной из первых таких структур была Уака-де-лос-Идолос неподалеку от Ас-перо в долине Супе, чуть севернее Лимы (примерно 2750 г. до н. э.). К другим памятникам той же эпохи относится Эль-Параисо в долине Чиллон, Рио-Секо в долине Чанкай, Бандурриа в долине Уара, Педро-Парада в долине Супе и Салинас-де-Чао в долине Чао. Радиоуглеродные датировки из Асперо позволяют отодвинуть сроки начала строительства в еще более далекое прошлое, порядка 3000 лет до нашей эры, что предшествует появлению первых монументальных каменных структур в Древнем Египте. Строительство таких конструкций предполагает сложную общественную организацию и наличие изрядного количества рабочей силы.
Древний каменный город Чавин-де-Уантар (около 900 г. до н. э.) расположен на высоте 3 150 метров над уровнем моря между пиками «белых» гор второго тихоокеанского отрога Андского хребта. Это высокогорная долина с плодородной почвой, орошаемая обильными дождями, через которую протекает река Уаческа, впадает в Мараньон, затем в Амазонку и, наконец, в Атлантический океан далеко на востоке. Как «черные», так и более высокие «белые» (из-за снежных шапок) горные хребты, тянущиеся параллельно побережью и разделяющие Перу посередине, представляют собой грозное препятствие для наземного сообщения между востоком и западом. Ритуальный центр Ча-вин расположен на пересечении двух (из десяти) горных перевалов и занимает стратегически выгодную позицию с точки зрения торговли и обороны. Два хребта сходятся чуть северо-западнее Лимы, а затем разделяются на три параллельных гряды: западную, центральную и восточную. Эти гряды, в свою очередь, соединяются на высокогорье к югу от Куско и снова разделяются, теперь уже на два хребта. Западный хребет поворачивает на юг, а восточный тянется в юго-восточном направлении, представляя собой высокогорный маршрут к Тиауанако в современной Боливии.
Прибрежный Чавин появился немного позднее своего высокогорного предка, около 800 года до нашей эры. Здешние жители развивали меновую торговлю, чему способствовали огромные запасы белого птичьего помета, известного под местным названием гуано, накапливавшиеся за тысячелетия на мелких прибрежных островках. Гуано использовали для удобрения перуанской почвы и вывозили в соседний Эквадор в обмен на разнообразные товары, включая раковины теплолюбивых моллюсков, солонину и другие продукты питания.
Едва ли можно сомневаться в существовании торговых связей между прибрежными и высокогорными регионами. Океанская соль часто попадала в глубь страны вместе с рыбой и моллюсками — источником ценного йода, эффективного для профилактики и лечения расстройств щитовидной железы, распространенных среди жителей высокогорных регионов. Торговля была взаимной: горцы поставляли теплую одежду, одеяла и другие товары, необходимые для жителей прибрежных районов, страдавших от периодических погодных катаклизмов, связанных с течением Эль-Ниньо.
Четырнадцатого сентября 1988 года доктор Уолтер Альва объявил об открытии не разграбленной гробницы до сих пор не известного правителя народа мочика, похороненного около 1700 лет назад в пирамиде неподалеку от Сипана. Уже в течение некоторого времени — с тех пор как на черном рынке появились необычные древние артефакты, — он и другие археологи подозревали, что где-то в окрестностях долины Ламбайеке находится тайная сокровищница мочика.
Пирамидальный комплекс Уака Рахада расположен у подножия «черных гор» долины Ламбайеке на северном побережье Перу. Он состоит из трех больших глинобитных (сложенных из глиняных кирпичей) пирамидальных платформ (см. вкладка 1), построенных индейцами мочика в несколько этапов за период с 100 до 700 год нашей эры. В исхлестанных дождями и ветром за две тысячи лет пирамидах едва можно узнать творения человеческих рук (см. вкладка 1а).
Согласно археологической реконструкции этого комплекса (см. вкладка lb), наиболее высокая центральная платформа была построена около 100 года нашей эры, а самая отдаленная — около 700 года. На переднем плане, слева от самой высокой пирамиды, мочика соорудили другую платформу длиной 70 метров, шириной 50 метров и высотой 10 метров, с маленьким пирамидальным храмом на вершине ближе к краю. В этом строении, датируемом II–IV веком, и содержались забытые гробницы народа мочика.
Близлежащее озерцо — это все, что осталось от глиняного карьера, вырытого за время строительства. В те дни изготовители кирпичей из местного административного центра Пампа-Гранде работали без колесных повозок и тягловых животных, заполняя добытой глиной деревянные формы и оставляя их на солнце, где глина вскоре становилась твердой, как камень. Другие строители, работавшие на лесах конструкции, заделывали глиной внешние стены платформы и шлифовали их песком для придания им гладкости. Пыльное русло и крутые берега широкого ирригационного канала, протянувшегося от Пампа-Гранде до Сипана, дает некоторое представление об инженерных способностях и достижениях индейцев мочика.
При раскопках на вершине погребальной платформы было обнаружено, что она сравнительно недавно использовалась как кладбище для местных жителей. Рыхлая земля в неглубоких могилах у поверхностей резко контрастировала со спрессованным грунтом внизу. Когда Уолтер Альва и его коллеги начали копать глубже, они и представить не могли, что их ожидает. За три года были открыты две нетронутые гробницы мочика (см. вкладка 1); первой из них была гробница правителя Сипана, вскрытая в 1987 году. Согласно радиоуглеродным датировкам, потолочные балки были изготовлены около 290 года нашей эры. Через год на том же уровне была открыта гробница жреца, а в 1990 году, у основания платформы — гробница «древнего правителя» Сипана (около 100 г. н. э.). На третьем нижнем уровне археологи наткнулись на давно разграбленную и практически пустую гробницу.