И ученый расхохотался настолько заразительно, что Рю сам не заметил, как начал смеяться вместе с ним.
Тяжелый деревянный трап ударился о пирс, открывая Рю дорогу в будущее. Последние несколько часов юноша провел на носу корабля, не в силах отвести взгляд от приближающейся суши. Сперва Континент был не более чем темной полосой на горизонте, но постепенно из дымки начали проступать очертания Парта, ключевого порта Альбии, куда и направлялась «Дорога к мечте». Рю поразило, насколько город отличался от всего, что ему доводилось видеть в Гирине. Вместо невысоких, но ярко раскрашенных деревянных строений его родины, Альбия встречала угрюмыми серо-коричневыми каменными зданиями, стеной возвышающимися над набережной. Чем ближе к берегу подходил корабль, тем яснее проступали на домах темные следы влажности и плесени, которые жители даже не пытались скрыть или закрасить. Тяжелые темные тучи, висящие так низко, что казалось, едва ли не касавшиеся остроконечных крыш домов, лишь усиливали то тяжелое, гнетущее ощущение, которое производил Парт.
Все это вселило в Рю чувство дискомфорта: прекрасная страна, о которой он мечтал с детства, оказалась совсем не такой гостеприимной, как ему представлялось. Когда пришла пора сходить на берег, он вдруг заколебался, не в силах отогнать мысли о том, что в этом мрачном чужом краю его не ждет ничего хорошего и все это путешествие было ошибкой.
Вдруг он почувствовал на плече чью-то руку и, оглянувшись, увидел Клода, который глядел на него со своей обычной дружелюбной улыбкой:
– Что-то не так? Я думал, едва мы причалим, ты побежишь разглядывать город.
– Я… – смутился Рю. – Я не так представлял себе Альбию. Все такое…
– Серое?
– Да…
– Не переживай, к этому быстро привыкаешь! Уверяю тебя, наша страна не так уж и плоха, если узнать ее получше. Пойдем! – И Клод слегка подтолкнул Рю вперед, заставляя того сделать первый шаг к новой жизни.
Вокруг них уже начала бурлить обычная портовая жизнь: матросы суетились, закрепляя швартовы и устанавливая грузовые трапы, а капитан Альфонсо уже о чем-то горячо спорил с неприметным мужчиной в форме, вероятно, клерком.
– Альфонсо! – окликнул Клод, отвлекая своего друга от спора. – Мы пошли.
Капитан резко замолчал и отвернулся от клерка, явно шокированного такой переменой.
– Так скоро? Я думал, вы поможете нам с разгрузкой! – воскликнул Альфонсо и раскатисто рассмеялся, еще больше распаляя оставленного без внимания клерка.
– Уверен, твои ребята справятся и без нас.
– Капитан Астардо! – вдруг почти закричал клерк.
Это было единственное, что Рю понял из его тирады, но было очевидно, что портовый работник глубоко возмущен чем-то в поведении капитана.
– Кажется, у тебя проблемы, Альфонсо! Жду тебя завтра на ужин! До встречи!
Капитан лишь коротко кивнул и вернулся к своей перепалке.
– У капитана правда проблемы? – спросил Рю, когда они с Клодом немного отошли. – Этот портовый клерк, кажется, был очень недоволен…
К удивлению юноши, Клод усмехнулся:
– Не переживай за него, Альфонсо не впервой! В портовом управлении его не очень любят, потому что очень часто сами не знают, как маркировать его товары для налогообложения… – Тут ученый явно заметил недоумение, написанное на лице Рю, и одернул себя. – Не бери в голову, мальчик, у тебя и так сейчас хватает забот. Пойдем, лучше я покажу тебе свою лавку!
– Это все книги? Ваши? – Рю не мог поверить своим глазам. Все помещение, в которое они только что вошли, было заставлено рядами полок, ломившихся от самых разнообразных томов и свитков.
– Можно сказать, что мои, – отозвался Клод, – это моя книжная лавка. Я же говорил, что владею магазином.
– Книжная… лавка?
– Ну да. – В голосе ученого звучало явное недоумение. – Возможно, я неправильно выразился: это магазин, где продают книги. Как это будет на гиринском?
Рю еще раз оглядел помещение, пытаясь осмыслить услышанное. Действительно, приглядевшись, он увидел, что многие книги на полках повторяются, а рядом с некоторыми на пергаментных карточках аккуратным почерком были написаны аннотации и рекомендации. Например, рядом с большой стопкой книг в обложке из добротной красной кожи с золотым тиснением значилось «Любимый роман королевы Амелии».
– Наверное, «книжная лавка» вполне подойдет, – наконец ответил юноша, не отрывая взгляд от рядов книг, – но в Гирине таких нет.
– Как нет? Я действительно их не встречал, но всегда думал, что это потому, что Корот – та еще дыра. А в других местах мне бывать не доводилось.
– Вы не бывали в Центральных землях?
– Иностранцам туда путь заказан, – в голосе ученого отчетливо слышалась досада, – только по особому указу Его Императорского Величества.
– Вы ничего не потеряли, – фыркнул Рю, – книжных лавок там все равно нет.
– Удивительное дело! Ладно, пойдем, я покажу тебе дом. – Клод зачем-то хлопнул в ладоши и двинулся куда-то в глубь помещения.
– Подождите! – Оклик получился куда громче, чем Рю рассчитывал, и ему тут же стало неловко.
– Да?
– А я смогу читать эти книги? – кое-как выдавил из себя юноша, преодолевая неловкость.
К его удивлению, Клод лишь доброжелательно улыбнулся:
– Конечно! Только аккуратно, мне все-таки нужно их продать. Пойдем.
– Да! – И Рю поспешил последовать за владельцем дома. – А кто такая королева Амелия?
– Что?
– Там на полке была карточка: «Любимая книга королевы Амелии» или что-то такое.
– А у тебя соколиный глаз, мальчик! Королева Амелия – это супруга нашего нынешнего короля и всеобщая любимица.
– И это правда ее любимая книга?
– Понятия не имею! – Клод вдруг обернулся к Рю и заговорщически ему подмигнул. – Только не говори никому. Эта карточка прекрасно поднимает продажи.
– Вот тут будешь спать.
Они вошли в небольшую комнату на последнем этаже, больше похожем на мансарду. Тусклый свет облачного дня, проникающий в комнату через несколько крупных слюдяных окон в потолке, освещал скромную обстановку помещения. Самый дальний и темный угол занимала простая кровать с соломенным матрасом, рядом с которой нашлось место небольшой тумбе с умывальными принадлежностями. Одно из окон было открыто, и в пятне льющегося из него света помещался грубо сколоченный стол с задвинутым под него табуретом. Не казарма, но и не хоромы.
– Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили белье и письменные принадлежности.
– Спасибо вам, Клод! Я не представляю, как я могу отплатить вам за такую доброту, – от волнения Рю сам не заметил, как начал теребить полу своего плаща, – и вы даже разрешили мне читать ваши книги…
– Пустяки! Что же я был бы за человек, если бы бросил такого смышленого мальчика на произвол судьбы. Тем более ты обещал помочь мне с моим opus magnum!
Рю кивнул, не зная, что еще сказать, и смущенно уставился на свои ботинки. Из этого состояния его вывел удивленный возглас ученого:
– Это еще что?!
Рю поднял глаза, пытаясь понять, что так удивило Клода. Проследив за его взглядом, он увидел на низкой ветке дерева прямо за открытым окном снежно-белую птицу. На секунду юноше показалось, что он уже видел ее раньше, но он тут же отмахнулся от этой мысли: никакая птица из Гирина не могла бы попасть в Альбию.
– Мне кажется, что это сокол, – тихо сказал он, не будучи уверенным, что Клода интересовал ответ на его вопрос.
– Я вижу, что это сокол, но что он тут делает?! Ну-ка, кыш! Кыш, я кому сказал?!
Наблюдая за суетливыми попытками ученого согнать белую птицу с насиженного места, Рю невольно расслабился. Кажется, его путешествие подошло к концу, хотя бы на время.
Глава III
Сквозь окна библиотеки лился мягкий солнечный свет, в лучах которого легко можно было разглядеть пляшущие в воздухе пылинки. Рю сидел, облокотившись спиной на книжную полку, и читал свою любимую книгу – сборник альбийских мифов и легенд. Внушительный том в переплете из мягкой бордовой кожи с золотым тиснением рассказывал истории о драконах, духах и великих героях. Рю впервые прочел его еще в детстве, когда только-только начал осваивать альбийский, и эти истории всегда приносили ему душевное спокойствие, погружая в волшебную сказку, столь отличную от суровой реальности.
Вдруг у входа в библиотеку раздался шум и в поле зрения Рю появился Орта. Кажется, он снова был пьян и в паршивом настроении. Юноша невольно сжался, прижимая к себе книгу, и, о ужас, старший брат это заметил:
– Это чой-та там у тебя, маленький Рю? – Орта подошел ближе и наклонился к Рю, пахнуло смесью пота и алкоголя.
Рю почему-то не смог ничего ответить. Брат же не унимался:
– Молчишь? Ну-ка, дай сюда! – С этими словами Орта с силой рванул книгу из рук Рю.
Рю хотел увернуться от рук брата, но его тело как будто парализовало. Он не смог воспользоваться ни одним из приемов уклонения, которым учил его мастер Роута, не смог вцепиться в книгу и не дать Орте забрать ее, ничего не смог сделать.
Ему оставалось только смотреть, как пьяный старший брат вертит в руках его любимую вещь.
– Знаешь, что я думаю? А? Отец слишком много тебе позволяет, сопляк. Раз так, то я преподам тебе урок! – С этими словами Орта открыл книгу и резким движением вырвал из нее сначала один лист, затем второй, третий…
Рю хотел броситься к брату, дать ему отпор, но он все еще сидел в углу библиотеки как маленький мальчик и ничего не мог сделать. Когда уже не меньше половины изорванных листов книги оказались на земле, Рю почувствовал текущие по щекам слезы. Заметил их и Орта. И рассмеялся.
Смех брата эхом отдавался в ушах Рю, лишь увеличивая боль от унижения и потери любимой книги. Смех все усиливался, заполняя все окружающее пространство, как будто раздаваясь со всех сторон одновременно, оглушая и дезориентируя. Но вдруг сквозь эту какофонию прорвался голос:
– Проснись!
Рю открыл глаза и резко сел на кровати, тяжело дыша. Из окон мансарды магазина Клода в комнату проникал слабый свет луны.