— Бредишь, Котёнок! — кидаю, недовольно мотая головой — Мне Алиска не нравится, как девушка. Да и не в моём она вкусе.
Бред какой-то несёт.
— Ага. Я пойду, — говорит Катя и проходит мимо, в лапы тому, кто заставит её разочароваться в мужчинах.
Но после, понимая, как ей будет плохо, решаю её найти. Иду вначале к идиотам, друзьям Кирилла, а потом, «получив» от них ответ, иду в комнатку для уединения. Спрашиваю администратора, который без вопросов указывает мне нужную дверь, но когда я в неё вхожу и слышу плач, то хочу себе морду набить.
Лучше бы насильно похитил её, чем вот этот спектакль с изменой устраивать.
— Кать… — включаю свет и вместо заплаканной мордашки Котёнка вижу расстроенную Алису.
Твою мать!
Ещё кому-то придётся морду разбить.
Убить, сука, готов! За то, что МОЮ ДЕВОЧКУ обидели, тронули! Да пофигу, что сделали! Совсем обнаглели! Землю жрать заставлю за каждую её слезинку!
Глава 8
Алиса
— Карим, — подхожу к нему со спины, проводя ноготками по ней, вызывая мурашки. — Карим… — повторяю шёпотом, медленно обхватывая мужчину, которого решила соблазнить и привязать к себе на всю жизнь. — Тебе так идёт этот закат… Ты на его фоне ещё красивее и привлекательнее.
Да! Боевой план пошёл в наступление!
Да, пришлось немного «прибавить» себе для храбрости. Но главное ведь результат и моё будущее счастье!
— Что ты делаешь, Алиса? — спрашивает мой неродной дядя, аккуратно скидывая мои руки с себя и разворачиваясь ко мне.
— Разве не видно? — хлопаю невинно глазками, чувствуя лёгкое головокружение и веселье от выпитого в местном баре. Замечаю на его лице осуждение и недовольство моим флиртом и открытыми приставаниями. — Я тебе не нравлюсь, Карим? Не привлекаю, как женщина?
— Женщина, — издевательски хмыкает. — Я помню тебя с момента, когда чинил твоим куклам головы. Для меня ты всегда маленькая плачущая девочка и всегда ею останешься, несмотря ни на что.
— Карим! — восклицаю и недовольно бью каблучком, чуть не упав. Если бы не ловкость Карима, точно бы упала. — Я уже выросла давно, и ты мне нравишься! Понимаешь? Как мужчина привлекаешь! Готова отдаться тебе и твоим рукам… — закусываю губу.
Мне и так стыдно, а он ещё и ломается, как… невинная барышня. Я ему тут предлагаю молодую кровь в виде себя, а он носом воротит.
Совсем в своей Венгрии, что ли?
— Алиса, — его губы трогает лёгкая улыбка. — Тебе это не нужно.
— Почему? — надуваю губы от обиды и досады. — Ты же сам говорил, что не любишь свою жену! Тысячу раз говорил это Дане! — напоминаю ему.
— А ты подслушивала.
— Да! — признаюсь, потому что не считаю это ужасным. Надо было тише «секретничать». — И не стыдно! Так почему? Почему ты тогда отказываешь мне?
— Потому что ты сама не понимаешь, чего просишь, Алиса, — морозится. Никто и никогда мне не отказывал! А тут этот… мистер Поппинс, возомнил о себе непонятно что! Что, каждый день молоденькие девушки в объятия падают? — Ты красивая, привлекательная и сногсшибательная девушка. И в твоей жизни обязательно появится мужчина, который будет рад такому предложению. Но не я. Прости. Пусть я и не люблю свою жену, но я женат. И мне не нужна ни девушка на одну ночь, ни любовница.
— Так разведись с ней! На мне можешь жениться! — предлагаю ему, найдя в этом прекрасное решение проблемы.
Разведётся, женится на мне и будет у нас счастливая семья. Рожать я пока точно не хочу! А потом кого-нибудь из детского дома возьмём! Я смотрела, там иногда груднички бывают.
И все мои мечты летят в тартарары, потому что по его лицу и глазам я понимаю, что он смеётся надо мной. И мои слова всерьёз даже не воспринимает. А я ему здесь в любви призналась! А он…
— Какой же ты козёл! А может, у тебя просто там уже не работает, а? — срываюсь, начав наступать на него. Тычу наманикюренным пальчиком ему в грудь, мечтая задеть и сделать неприятно!
Чтобы понимал, как это, когда тебя откровенно унижают этим снисходительным взглядом. И это мерзкой улыбочкой.
— Интересное предположение, — отвечает он, а губы дрожат в подобии улыбки.
— Или ты со своей женой, чтобы свою ненормальную ориентацию скрывать, а?
— Догадалась! — восклицает, открыто улыбнувшись. — Только это секрет! — прикладывает палец к губам.
Ненавижу!
Ненавижу! Убить хочу!
Я ему отомщу! Так отомщу, что мало не покажется! Обидеть меня! В моей день рождения!
Ну, всё! Хана тебе, дядя!
Прощайся с жизнью! Пиши завещание!
И точно не в пользу племянника! Его я тоже скоро убью!
— Старый пердун! Козёл! Чтобы у тебя там всё завяло и больше не вставало! — выкрикиваю ему в лицо и, развернувшись, убегаю прямиком в комнатки для уединения.
А там отдаюсь обиде, которая заставляет плакать и чувствовать себя закомплексованной девушкой. Уродкой, которую никто не хочет! Даже Эрик, потому что сбежал!
Только незнакомец захотел! И то… он просто меня не видел.
Переспал с непонятной девкой, которая сама к нему и пришла!
Стыдоба!
Позор!
— Кто?! — доходит до меня рык Рустама, а потом он сам появляется передо мной. — Кто эта сука?! Бесстрашная?! Имя? Быстро!
Рустам
— Кто?! — подскакиваю к Алисе, с трудом сдерживая желание поубивать всех к чертям собачьим. — Кто эта сука, бесстрашная?! Имя? Быстро!
— Чего? — она поднимает на меня заплаканные глаза и шмыгает носом.
Мля, точно прибью! Никогда ещё не видел, чтобы она плакала! И дальше бы не видеть!
Прям убийцей себя чувствую! Неконтролируемым быком, которому красную тряпку показали и приказали измочалить до смерти. Киллером, которому бабло срочно потребовалось, и плевать ему, кто его цель.
— Говори имя того, кто тебя обидел?! — повторяю, нависая над ней. — Чтобы надгробие заказать.
— Иди в баню, — бросает сестрёнка и отворачивается в сторону, продолжив заниматься тем, на чём я её прервал. Плакать. — Иди, веселись! Оставь меня в покое! Хоть раз в жизни! Сделай мне такой подарок на день рождения! Отстаньте от меня все!
— Повторяю — имя! — рычу и опускаюсь перед ней на корточки. — Я его научу с тобой правильно общаться. Придёт потом на коленях перед тобой прощения просить, а после продолжим урок и закрепим его. Так что, имя?! — требую.
— Неважно, — бурчит и отводит глаза. — Что было, то было! Я его сама накажу! Уж твоя помощь в мести мне не нужна! Обойдусь без заинтересованных лиц!
— Мля, Алиса! Не беси! Узнаю ведь сам. Но тогда ещё злее буду и убить могу по-настоящему, случайно. Оно тебе надо?
— Чтобы ты сел? — уточняет и я киваю. — Надо, — вздыхает и подносит руку к моему лицу. — Отличный подарок на день рождения будет, — на её губах появляется подобие улыбки, которая растапливает моё сердце и убирает злость.
Как бы мне ни хотелось её бесить, люблю ведь заразу эту. Порвать всех за неё готов, потому что знаю её и то, какая она настоящая. Когда только проснулась и бурчит, отбирая у меня кофе.
— Хватит хныкать, Лисёнок, — сажусь рядом с ней и привлекаю её в свои объятия. Да, будет в наших отношениях минутка любви и взаимопонимания. Повоюем позже. Я со слабыми не воюю. — Мужик или баба обидели?
— Мужик, — шепчет.
— Пффф! — фыркаю. — Да ни один мужик твоих слёз не стоит, Алиса! Только твоей злости и ненависти. А ещё моего кулака.
— Рустам, скажи, а я красивая? — поднимает на меня свои карие глаза и так наивно смотрит. Хочется съязвить, пошутить, задеть, но вместо этого я говорю правду, которая крутится на языке:
— Невероятно красивая, — вздыхаю и провожу рукой по её щеке. — Очень!
— Привлекательная? — в её глазах появляется детская наивность. Кажется, скажу я ей что-то сейчас, и она поверит.
— Пффф! Есть сомнения? Да каждый мой друг хочет тебе за… кхм… Хочет быть с тобой. Я поэтому их к нам перестал водить. Все, сука, на тебя смотрят и тебя хотят.
— А он не хочет… — хнычет и опускает глаза.
— Значит, он дебил, который потерял зрение, вкус и слух. Но сохранил чувство самосохранения, понимая, что я с ним сделаю, если он тебя тра… если он с тобой переспит.
— Ты знаешь, да? Кто он? — обижается и надувает губки. — Уже растрындел, что я к нему подкатывала? Пердун старый!
— Э-э, да, — нагло вру. — Говорю же, ужасный человек и слёз твоих не стоит.
— Урод! — шипит. — Ненавижу его! Пусть обратно в свою Венгрию к стерве катит!
— В Венгрию? — начинаю слабо понимать происходящее.
Она что… к Кариму подкатила, а тот отказал? Е… Ёперный театр!
Как теперь это принять и отпустить? Алиска сохнет по Кариму?! Боже!
Не могла никого моложе выбрать… и другого! Не моего дядю!
— Ага! Карим сказал, что я плакса и на роль его любовницы не гожусь! Понимаешь? То есть он считает, что я плохая в постели, а я вообще знаешь, какая?.. Знаешь?! — вновь начинает плакать. — Этой ночью я знаешь, сколько комплиментов в свою сторону слышала? Знаешь? Что я самая лучшая! Страстная и неповторимая! — белугой ревёт, а я зверею.
В каком смысле это она ночью комплименты в свою сторону слышала? Кто эта сука, которая на неё полезла? Которая смела мою сестру…
Убью!
Уволю всех к чертям! Не усмотрели, гады! Приказывал же!
— И называл меня так, что пальчики на ногах поджимались. Жениться обещал до и после, — продолжает плакать и говорить. — А Карим…
Надо держаться! Надо держаться!
— Он просто не понимает, что теряет, — притворно спокойно произношу.
— Да-да! — придвигается ко мне ближе. — А ты? Ты считаешь меня пригодной для того, чтобы быть чьей-то любимой женщиной?
— Считаю, Лисёнок, — мягко отвечаю. — Даже больше, чем ты думаешь… А Карим, он…
— Он дурак! А ты… ты хороший! — неожиданно заявляет. — Гад, придурок и дебил, но такой хоро-о-оший, — шмыгает носом, растягивая слова.
— Ты тоже не ангел, — произношу, рассмеявшись. Но взглянув на неё и увидев на её лице такую милую, искреннюю и добрую улыбку, застываю.