Так сильно волновали кровь...
По трибунам вновь прошелестел ветер, и тучи, плотной пеленой обложившие солнце, внезапно разошлись. На арену пролился прозрачный золотой свет. Он затопил траву, и поле заиграло живыми изумрудными красками.
Он высветил мрачные фигуры стригоев - и несмотря на шлемы, штурмовики заслонили лицевые щитки руками. Граф остался стоять, как был. Прямой, спокойный, и только трость в его руке глубже вонзилась в дёрн.
Аллегра отвернулась. Я успел мельком заметить безобразные ожоги на её лице, на руках - там, где тело стригойки опутывала моя серебряная цепь.
Так тебе и надо, дорогуша, - мысль мелькнула, и пропала. Потому что Алекс, перехватив управление креслом Демидова у Вайберта, быстро пошел вперёд.
Сейчас это касается лишь нас троих, - думал я, догоняя шефа. Но если что-то пойдёт не так...
Стригои, десяток волкодавов, циркачи, отец Прохор с богомолками и Мириам с нашими девочками - я чувствовал их молчаливую поддержку так, словно мою спину подпирала нагретая солнцем каменная стена.
Но какой же хрупкой, почти невесомой она казалась - по сравнению с мощью, которую я ощущал в графе...
Путь до центра поля почему-то занял больше времени, чем я рассчитывал. Неспешно поскрипывали колёсики кресла Ефима, Алекс что-то напевал себе под нос. Но от этого его пения волосы на моём загривке вставали дыбом.
До этих пор я ни разу не видел шефа в действии. Да, у нас было несколько хороших драк, и пару раз мы побывали на грани жизни и смерти, но никогда, ни при каких обстоятельствах, он не читал своих стихов.
...Он больше прекрасных стихов не читал, он стал властелином вселенной... - вспомнилась строчка из когда-то процитированного Алексом стихотворения.
Что-то в этом есть.
Я конечно мог и умозрительно оценить масштаб его таланта. По тому, как действовали на реальность стихи Владимира, или даже рэпера Чумаря. Учитывая, что Алекс прожил на свете гораздо дольше, и стихи его знает и любит весь мир... Думаю, одна-единственная сказанная им мана может разрушить город.
Остаётся только надеяться, что Алекс, - сейчас, в эту самую минуту, - знает, что делает.
Когда мы приблизились, господин Плевако демонстративно вынул из жилетного кармана часы-луковицу, и щелкнув крышкой, посмотрел на циферблат.
- Однако любите вы театральные эффекты, господин Голем, - законник кашлянул, изо рта его вылетела крупная моль и заметалась под тяжелыми солнечными лучами.
- Что поделаешь, - шеф церемонно поклонился сначала дамам, затем - графу. Штурмовиков за его спиной он приветствовал кивками. - Все мы не без греха.
Юрист похлопал себя по карманам, извлёк жестяную коробочку для пилюль и закинул в рот шарик нафталина. Причмокнул, словно леденцом - у меня свело скулы - и достал на свет Божий знакомую папку с бумагами.
- Полагаю, - зомби вновь кашлянул. - Не имеет смысла вновь зачитывать весь документ, - он посмотрел сначала на Алекса, затем на Ефима и наконец - на графа. - Однако будет не лишним озвучить условия расторжения. Все согласны?
Алекс и Ефим качнули головами, но граф выступил вперёд.
- Я хочу подать жалобу, - заявил он. - На присутствующего здесь господина Стрельникова, - юрист медленно поднял одну бровь. То был процесс мегалитический. Словно лохматая гора, соскучившись на одном месте, решила проверить: а как там, наверху? - Данный господин, продолжил граф. - Незаконно вломился в мой дом, вскрыл сейф и выкрал некий документ, которым меня и шантажировал. Вследствие этого шантажа я был вынужден передать договор об аренде цирка в третьи руки, и тем самым лишился законной прибыли.
Интересно, почему он повесил все обвинения на меня?.. Впрочем, граф вполне мог посчитать мою персону более лёгкой добычей.
- Господин Стрельников, у вас есть что сказать по поводу обвинений? - На меня уставились два мёртвых и сухих, как птичьи какашки, глаза.
Я невольно бросил взгляд на шефа. Тот стоял неподвижно, ни жестом, ни мимикой не намекая на подсказку. Ладно... Законник чует ложь - это его профессия, его хлеб. Тем более, что господин Плевако - один из лучших.
- Я не крал никаких документов.
Формально это была правда: ведь договор на Аллегру взял Алекс.
- Жалоба отклоняется, - быстро сказал господин Плевако. - Однако... граф действительно потерял достаточно крупную сумму, посему я налагаю на господина Стрельникова штраф, в размере... - юрист окинул меня цепким взглядом - так, словно прикидывал, сколько я стою. - В размере тысячи рублей, - у меня вырвался вздох облегчения. - Золотыми десятками по номиналу, - закончил господин Плевако.
Я не знал, сколько это, но по тому, как Алекс поджал губы, понял: довольно много.
- Но этого мало! - возразил граф. - Я хотел бы...
- Фёдор Михайлович, - мягко встрял шеф. - Если вы собираетесь мелочно подсчитывать всё, до последней копейки, позвольте напомнить: ваша подчинённая появилась в цирке, пыталась расстроить представление, инсценировав самоубийство одного из сотрудников - клоуна Брамселя, - Алекс сделал многозначительную паузу. - И это ДО заключения договора аренды... Также, вы пленили, и незаконно удерживали у себя дочь уважаемого члена нашего общества, господина Гиллеля. Который, позволю себе напомнить, является Первым маршалом. Вы допустили преступную халатность в управлении своими птенцами, чем спровоцировали НАМЕРЕННУЮ утечку информации о НАС - обычным людям. Убито несколько десятков граждан - в Петергофе и на улицах города... Вы действительно хотите продолжать эту тяжбу?
Взгляд зомби медленно, как танковая башня, переместился на графа.
- То, в чём вас обвиняет господин Голем - правда, - слова были брошены, слова упали на благодатную почву.
Граф сдался.
Внешне это было не слишком заметно, но побелевшие костяшки пальцев на трости, крепко сжатые губы, глаза, внезапно подёрнувшиеся серебряной амальгамой - граф Фёдор Михайлович был в ярости.
- И в связи с нарушением конфиденциальности нашего существования, я налагаю на вас штраф в сто тысяч рублей. Также, золотыми десятками по номиналу.
Граф подавился. Даже Алекс присвистнул и задрал бровь.
- Не завидую я вам, граф, искренне не завидую. Поневоле задумаешься: а стоит ли таких трат место Мастера города?
- Это ещё не конец, - резко ответил Фёдор Михайлович. - Я подам апелляцию. Я вас всех засужу! Я сравняю ваш город с землёй!..
- Угроза жизни мирных граждан, - со скрипом, но довольно резво поднял руку законник. - Штраф ещё пятьдесят тысяч.
Граф осёкся. Теперь он только злобно сверлил взглядом по-очереди то Алекса, то господина Плевако.
- Фёдор Михайлович, - доброжелательно произнёс шеф. - У меня к вам деловое предложение: а давайте решим все наши разногласия традиционным способом.
- Я хочу знать, что конкретно вы подразумеваете под "традициями", - граф бросил настороженный взгляд на законника.
- Мы аннулируем договор на аренду цирка, все остаются при своих... А дальше - всё решит поединок. Кто победит - тот и останется в Петербурге. Побеждённый - в случае, если он выживет, - отправляется в ссылку. Место ссылки определит победитель.
- И спишутся все долги?.. - требовательно спросил граф.
И вновь все взгляды устремились на законника.
- Зная вас, господин Голем, - величественный в своей медлительности наклон головы в сторону шефа. - И вас, господин граф, - такой же медленный, вытягивающий жилы поклон. - Смею предположить, что денег я не увижу - по причине смерти побеждённого. Но! - он вновь воздел сухую, но крепкую и широкую ладонь. - Я готов пойти на уступки, если победившая сторона возьмёт на себя обязательства по устранению ущерба мирным гражданам - как морального, в виде нездоровых сенсаций... Так и физического. Согласны?
Алекс и граф поклонились.
Моего мнения никто не спрашивал. Аллегра, штурмовики, а также ведьма Настасья с Петенькой - все мы были лишь зрителями, тогда как дуэль между Алексом и графом, по-сути, уже началась.
- Так как вызывающей стороной выступил господин Голем, - начал граф следующий тур торгов. - Я могу выбрать условия, в которых будет проходить поединок?
- Согласно традиционному дуэльному кодексу вы можете выбрать место, время и оружие, - сухо сообщил законник.
- Отлично, - улыбнулся граф, показывая мелкие сероватые зубы. - Место: Зенит - Арена, - Алекс согласно кивнул - на другое мы и не рассчитывали. - Время: сейчас. Оружие... - граф помедлил, глаза его хищно сверкнули. - То, что есть с собой в данный момент. Ни один из противников не имеет права отлучаться с места проведения дуэли, дабы пополнить арсенал.
- Принято! - произнёс, словно печать поставил, юрист. - А теперь... В присутствии свидетелей, в присутствии арендатора и арендодателя, я аннулирую договор аренды!
- Подождите! - рявкнул граф. Я закатил глаза: ну что ещё он удумал? - Мы не спросили, согласна ли вторая сторона? - он указал на Ефима Демидова.
Директор цирка встрепенулся. Во время всей беседы он не произнёс ни слова, и сидел так тихо, что о нём все забыли. Я видел, что Алексу было искренне не по себе от того, что он взялся улаживать дела цирка, не обращая внимания на владельца.
- При свидетелях, а также в присутствии адвоката, в здравом уме и твёрдой памяти, я заявляю: цирк и всё, что с ним связано, я передаю в полное владение господина Александра Сергеевича Голема.
Голос директора был тих, но не дрожал и не сбивался. Взгляда он не отрывал от лица Алекса.
- Ефим! - закричал шеф, как только тот закончил говорить. - Что ты делаешь? Это вовсе не обязательно!..
- Слово сказано! - прервал его господин Плевако. - Как адвокат господина Демидова я принимаю его устное заявление, которое впоследствии должно быть оформлено, как подобает.