На втором этаже я расслышал лёгкие быстрые шаги — неприятель знал о моём приближении и готовил засаду у лестницы. Я остановился прямо перед ней, затем снял с пояса светошумовую гранату. ПКНК помог рассчитать верную траекторию отскока снаряда от стены после броска.
Я начал движение и на ходу метнул гранату.
Манёвр крайне рискованный — в обычной ситуации я бы всячески постарался его избежать и попытался зайти противнику в тыл. Но в этот момент я как никогда чувствовал уверенность в своих силах и непреодолимый азарт.
Едва я преодолел три ступени, как раздался громкий хлопок и крики — я ускорился. Через несколько шагов показался второй этаж и проявились силуэты ошеломлённого гранатой противника.
Мне потребовались доли секунды, чтобы произвести четыре точных выстрела по четырём головам — вражеские солдаты повалились на месте и затихли. Я поднялся до конца и прошёл в тёмный широкий коридор.
Движение справа.
Щёлк!
Попытавшийся укрыться за стеной неприятель поймал головой пулю, рухнул на колени, затем упал лицом в пол. Я продолжил движение вперёд, внимательно вслушиваясь в тишину и ловя малейшее движение.
Впереди за поворотом послышался шорох — я отцепил с пояса ещё одну светошумовую, метнул прямо за угол и прижался к стене. Как только раздался хлопок, я двинулся дальше, зашёл за угол и в то же мгновение открыл огонь на поражение.
Я словно физически ощущал, как бурлил в моей крови адреналин, а инстинкты совершенного хищника и рефлексы заработали на полную. Я двигался динамично и слаженно, производя выстрелы исключительно метко. Даже без активной «способности» я чётко видел все движения противника, мог предугадать каждый его шаг.
Вражеских солдат оказалось куда больше, чем я рассчитывал. Видимо, к ним успело прийти подкрепление. Но меня этот факт совершенно не огорчил и даже в какой-то мере привёл в восторг. Я словно превратился в алчущего крови дикого зверя, при этом действуя с точностью роботизированной машины смерти. Я не совершал ошибок и не оставлял противнику ни малейшего шанса контратаковать. Они даже не успевали на меня толком навестить, как падали, сражённые меткими пулями моей ШВ.
Я планомерно зачищал этаж, следуя по коридорам и проверяя примыкавшие к ним помещения одно за другим. Действуя механически и максимально уверенно, я сам не заметил, как оказался в тупиковой комнате, оставив позади десятки замерших в неестественных позах тел. В небольшом пустом помещении три на три метра меня поджидал последний солдат вражеского подразделения.
Распалённый ошеломляющим успехом в бою и будоражащим чувством собственного превосходства над противником, я совершил форменное безумие, за которое майор-инструктор Калипсо в прежние времена спустила бы с меня шкуру без всякой жалости.
Пока неприятель наводил прицел, я сложил Цунами в футляр, который автоматически прикрепился к тыльной стороне ладони, затем выхватил на опережение с пояса «Жало» — так я назвал армейский вибронож, подаренный мне супругой на нашу первую годовщину свадьбы.
Одним молниеносным движением я сумел разложить нож в боевой режим и метнуть его точно в правое плечо противнику, прежде чем он успел нажать на спусковой крючок.
Вражеский солдат невольно опустил правую руку — короткая очередь из штурмовой винтовки ударила в пол, выбив сноп искр. Я сделал два шага вперёд и мощным ударом ноги в грудь отправил неприятеля к дальней стене. Не давая ему опомниться, я подскочил почти вплотную, схватился за рукоять Жала и резким движением вырвал из раны. Почти в то же мгновение я вогнал вибронож ему в горло по самую рукоять. Полностью обезвреженный противник начал медленно сползать по стене на пол.
Однако уже содеянным я не удовлетворился — вновь схватившись за рукоять Жала, я продолжал наносить удар за ударом, выплёскивая на несчастного всю накопившуюся во мне ярость. Кровавая пелена застилала мне глаза — я словно уже ничего вокруг себя не видел и не слышал. Враг сполз на пол, а я продолжал неистово его кромсать, сбив себе дыхание. Звериный рык вырвался из моих стиснутых зубов и перешёл в протяжный вой.
— Лазарь, — столь милый сердцу голос заставил меня замереть.
Стараясь выровнять дыхание, я поднял взгляд и увидел её — мою Ангел. Она стояла в белом развевающемся платье всего в метре от меня с осуждающим выражением лица и тихо вздыхала.
— Что ты творишь, Лазарь? — с нескрываемой укоризной произнесла она. — Ты превращаешься в дикого безумного зверя.
— Только так я могу тебя увидеть, — в моём голосе не прозвучало даже нотки раскаяния. — А я готов делать что угодно, лишь бы видеть тебя как можно чаще.
— Это неправильно, Лазарь. И ты это знаешь. Тебе нужно обратиться за помощью, а прошлое оставить в прошлом.
Я печально улыбнулся. В этом мире ещё оставались вещи куда сильнее меня. Непреодолимая жажда видеть и слышать её — одна из таких вещей.
— Побудь со мной, пока я не успокоюсь, — попросил я, присаживаясь рядом с бездыханным телом прямо на пол. — Нужно завершить операцию.
— Ты ведь знаешь, что можешь загрузить мой образ в симуляцию и беседовать сколько захочешь? И не только это, между прочим. Разве так не будет проще, если уж ты до сих пор не можешь меня отпустить?
— Не хочу общаться с искином, даже если он будет от тебя неотличим — слишком искусственно. К тому же тогда об этом узнают, а я не желаю, чтобы кто-либо вмешивался.
— Ты выбрал опасный путь, Лазарь.
— Знаю, любовь моя. Просто побудь со мной ещё немного, прошу тебя.
Мне потребовалось около пяти минут, чтобы наскоро проверить три этажа выше. Там я нашёл лишь десяток трупов у окна. Нескольких из них я уничтожил лично ещё при первом контакте, других сняла снайперским огнём Никта. Убедившись, что признаков живого противника в здании больше нет, я отправился на выход, следуя тем же путём, что пришёл.
Спускаясь по лестнице со второго этажа на первый, я услышал внизу едва различимый шорох. Взведя ШВ, я бесшумно проскользнул вниз и направил прицел прямо в голову нежданному гостю, готовый произвести выстрел в любую секунду.
— Ни́кта, — проворчал я. — Что ты тут делаешь? Ты должна прикрывать нас с улицы.
— Виновата, сэр, — девушка опустила сжимавший в руке пистолет. — Вы долго не появлялись, решила проверить.
— Ещё раз нарушишь приказ — пристрелю на месте без всяких затей, — пообещал я самым суровым тоном.
— Принято, — тихо ответила Ни́кта, отступая на шаг.
— За мной. Интервал три метра.
— Есть, сэр.
Мы осторожно вышли на улицу. Там нас ждали пятеро бойцов отряда «Головорезы». Спрятавшись за укрытием, они вполголоса переговаривались друг с другом и совершенно утратили бдительность.
— Барсук, докладывай, — обратился я к молодому парню, который оказался ко мне ближе всех.
— Сэр, здание зачищено. Обнаружено и уничтожено четыре единицы противника. Потерь среди личного состава удалось избежать.
— Этажи все прочесали?
— Так точно!
— Тогда это кто?
Я указал на противоположный дверной проём, откуда как раз выглянул вражеский солдат со штурмовой винтовкой наизготовку. Барсук резко обернулся, но неприятель уже открыл прицельный огонь.
Вопреки чёткой инструкции, которую я вдалбливал своим подопечным на протяжении нескольких месяцев, четверо из них расположились аккурат на одной линии — бойцов с позывными Змей, Чук и Гек снесло одной очередью в мгновение ока. Боец с позывным Лавр успел вскочить на ноги и попытался убежать, но и его настигла незавидная участь, прежде чем я совершил прицельный выстрел, оборвавший бесчинство разбушевавшегося противника.
— Дебилы, блядь, — тихо прошептал я и разочарованно покачал головой, глядя, как четверо моих бойцов дёргались на земле в конвульсиях.
Я схватил Барсука за руку и силком втянул в здание. Затем притаился за стеной, внимательно оглядывая округу на предмет появления нового подразделения противника. Всё было тихо.
Спустя минуту я нырнул обратно, опёрся спиной о стену и посмотрел на двух оставшихся под моим командованием бойцов — Ни́кту и Барсука.
— Нужно было сразу идти сквозь здания! — заявил Барсук. Затем чуть понизил голос и добавил: — Сэр.
— Умничать будешь, когда всё закончится, — спокойно произнёс я. — Операцию нужно завершить. Выдвигаемся. Я по правому флангу, Барсук по левому. Интервал пять метров. Ни́кта, обеспечь прикрытие.
Я повёл изрядно поредевший отряд обратно на улицу прежним маршрутом. К этому моменту красное солнце уже почти полностью закатилось за горизонт, а в свои права вступили сумерки — картина мёртвого города стала ещё более мрачной.
Мы продвигались сквозь завалы несколько минут, затем обогнули здание, из которого противник открывал по нам огонь из пулемёта и гранатомёта. Я осторожно выглянул из-за стены: впереди простиралась большая площадь, заваленная разбитой техникой и гражданским транспортом. Прямо за ней возвышалась наша цель — сорокаэтажный офис «ББ». Всего чуть меньше сотни метров почти открытого пространства.
— Пробираемся короткими перебежками от укрытия к укрытию, — начал я инструктаж. — Площадь наверняка просматривается снайперами. Внимательно следите, куда ступаете — тут всё утыкано минами и растяжками. Последние сто метров всегда самые тяжёлые. Я первый, затем Барсук, следом Никта.
Убедившись, что члены отряда меня поняли, я пригнулся и, стараясь оставаться как можно ниже под защитой укрытия, рванул к ближайшему разбитому танку в семи метрах впереди. Манёвр оказался успешным. Я внимательно огляделся вокруг. Сканеры не работали, поэтому приходилось полагаться лишь на визуальный контроль. Не обнаружив рядом признаков заложенной взрывчатки, я подал знак Никте и Барсуку. Они также преодолели первый отрезок успешно.
Мы продолжили движение прежним порядком. Я обнаружил две растяжки и одну противопехотную мину. К счастью, их удалось успешно обойти — противник не успел подготовиться основательно и заложил не так много взрывчатки, как я опасался.