— Вот не можешь ты прожить, чтобы я хотя бы раз в час тебя на хер не послала. Да, упырь?
— Наверное, к этому я тоже слишком сильно привык, — пожал я плечами и ещё раз поцеловал её ручку. — Люблю тебя, моё солнце.
— Я тебя тоже, пупсик.
— Я тебя сильнее.
— Начинается, блядь.
Мы просидели всю мою вахту вместе, болтая, целуясь и обнимаясь. Несмотря на прошедшие годы, мои чувства к Бестии не остыли, а привязанность лишь крепла с каждым днём. Я уже не мог представить своей жизни без рыжей демоницы. Однако в то же время меня терзали муки совести за то, что я всё реже вспоминал мою Ангел. Ту единственную, которую я любил с самого раннего детства и клялся любить целую вечность.
Девять лет минуло с момента её трагической кончины. Четыре года прошло с тех пор, как она последний раз явилась в моих видениях. После того как я свершил возмездие за убийство Ангел и Сары Леви, разобрав на атомы Айзика Фридмана, она больше не появлялась. И не отвечала на мои призывы, даже когда я творил жесть.
Хотя Ангел периодически мне снилась, я словно бы уже окончательно смирился с её потерей и тосковал всё меньше. Этот факт одновременно меня радовал и приводил в глубокую печаль, вызывая болезненное чувство вины.
Самое странное для меня было то, что я как будто бы начал забывать связанные с Ангел моменты. Я всё ещё помнил общие образы и некоторые её слова, но они становились всё более размытыми и далёкими. Мой мозг словно постепенно стирал их из памяти, заменяя новыми воспоминаниями. Возможно, так работал защитный механизм моего организма.
Я уже давно не просыпался от кошмаров. Вид вывернутых наизнанку кишок не вызывал у меня никаких эмоций, кроме скуки, а опасные ситуации не будоражили кровь так сильно, как прежде. Мне всё чаще хотелось спокойствия, умиротворения и тишины. Вероятно, я просто устал. И четырёхнедельного отпуска мне не хватило.
Тем не менее я искренне не желал забывать мою Ангел. И надеялся, что когда пробьёт мой час, я вновь её встречу и обниму. Правда, меня терзали смутные сомнения, что после смерти меня ждало совсем не то же самое место, где теперь обреталась её душа. Мы уже столько всего натворили, что было бы очень глупо ожидать чего-то, кроме вечных мук.
С другой стороны, где-то в глубине души я рассчитывал, что нам зачтётся факт спасения рода людского от вторжения существ из другого мира. Хотя и не исключал вероятности того, что мы лишили человечество беспрецедентного шанса обрести бессмертие.
Ныне узнать истинные намерения Теней не представлялось возможным. Оставалось лишь надеяться на то, что мы не совершили самую страшную ошибку в истории, о которой всё равно не расскажут хоть сколько-нибудь правдиво в учебниках. Я проверял.
* * *
Я ответил на сигнал бортового коммуникатора.
— Лейтенант Арсен Волков, орбитальная станция «Союз Десять», — представился молодой человек в аккуратной зелёной военной форме.
— Майор спецназа КГБ Артур Бобров, — сказал я. — Запрос на посадку на космодроме «Владивосток». Код ЕВ-793690.
— Омикрон! — с восторгом воскликнул лейтенант. — Запрос одобрен, товарищ майор. С возвращением!
Благодаря успешным операциям и «способностям» мы стали в рядах Корпуса Галактической Безопасности кем-то вроде местных знаменитостей. Некоторые даже открыто называли нас живой легендой. Это знатно льстило самолюбию Бестии, но меня скорее раздражало. Не любил я излишнего внимания к своей скромной персоне.
— Благодарю, — сухо ответил я, передавая управление звездолётом искину космодрома.
«Акула» совершила мягкую посадку в одном из сотен крытых ангаров огромного комплекса военного космодрома. Как только мы спустились по трапу, бригада андроидов под руководством дежурного офицера приступила к техническому обслуживанию корабля. За воротами нас уже ожидал большой тёмно-зелёный аэромобиль.
Строжайший порядок и железная дисциплина царили здесь повсеместно. Мне это приходилось по душе. Я с самого раннего детства привык жить по чёткому распорядку. А после обретения свободы порой чувствовал дискомфорт, будто в моей жизни недоставало чего-то неуловимо важного. Осознать это до конца мне удалось лишь после того, как мы начали обучение в Академии Минобороны ЗС, где вновь пришлось привыкать к ежедневному расписанию занятий и личного времени.
Пилот в звании сержанта по моему приказу направил аэромобиль в сторону жилого комплекса, в котором все члены боевой группы Омикрон проживали уже три года. По пути мы сделали небольшую остановку, высадив Сказку перед зданием Главного управления ЦШСГО КГБ.
Подполковник Есения Дачаева лично отвечала за наши операции перед вышестоящим руководством. Её работа уже началась, в то время как у членов боевой группы Омикрон ещё оставалось немного времени, чтобы отдохнуть перед возвращением на службу.
Я связался с генерал-майором Зуевым и попросил о встрече. Он назначил брифинг на десять утра следующего дня и обещал присутствовать лично.
Наш авиатранспорт проплывал над колонией Зарница планеты Октябрь. В этом городе в основном проживали военные и члены их семей.
Архитектура населённых пунктов Земного Союза разительно контрастировала с привычной для колоний Межзвёздной Федерации. Здания здесь преимущественно имели строгие геометрические формы, а их экстерьер отличался лаконичностью и изяществом. Вычурность и показная роскошь считались признаком дурного вкуса.
В глазах не рябило от миллионов разноцветных ярких огней, в ушах не звенело от разномастного гула, а улицы не наводняли вездесущие гигантские голограммы и футуристические строения причудливых форм и расцветок. Транспортный поток двигался исключительно по воздушным и подземным шоссе, оставляя поверхность планет свободной для прогулок пешеходов.
Почти в каждом жилом квартале спальных районов располагался большой зелёный парк для отдыха местных жителей и гостей. Аккуратные дорожки, вдоль которых непременно стояли удобные скамейки, вели к фонтанам, кафе, киоскам и аттракционам для детей. Повсюду встречались скульптуры и статуи, а также мемориальные плиты, доски почёта и вечные огни. Люди здесь помнили свою историю и гордились ею, ровно как и своими великими предками. Этот дух уважения к прошлому и настоящего комфорта в повседневной жизни создавал уникальную атмосферу гармонии и единства.
Подавляющее большинство жителей Земного Союза никогда не владели личным транспортом, но не потому, что не могли его себе позволить. Во всех колониях ЗС была прекрасно развита система бесплатного общественного транспорта.
Подземное метро прямиком вело в жилые комплексы, аэробусы легко скользили по воздуху, избегая пробок, а скоростные монорельсы соединяли разные части планеты. Кроме того, беспилотное пассажирское или грузовое аэротакси стоило невероятно дёшево. Благодаря такой развитой инфраструктуре владение личным транспортом стало не только ненужным, но и непрактичным предметом излишней роскоши. Особенно с учётом того, что за свой аэромобиль требовалось ежемесячно платить довольно приличный налог.
Всё вокруг блистало чистотой и порядком. Преступность находилась на крайне низком уровне, а люди вели себя предельно вежливо и законопослушно. Можно было без опасений оставить любую ценность на видном месте или отпустить ребёнка гулять в другой конец города. Системы правопорядка работали эффективно, обеспечивая спокойствие и уверенность каждому жителю. В Межзвёздной Федерации подобный уровень безопасности встречался лишь в отдельных элитных или туристических районах.
За три года мы успели посетить множество колоний ЗС и ни разу не встретили на улице наркомана, бездомного или хотя бы обычного пьяницу. Это свидетельствовало о высоком уровне социальной ответственности и благополучия, достигнутого благодаря эффективной политике и развитой системе поддержки населения.
А вот с развлечениями для взрослых тут дела обстояли совершенно неважно. Психотропные вещества находились под строжайшим запретом, и суровый Уголовный кодекс Земного Союза предусматривал за их хранение и распространение смертную казнь. Стриптиз-бары, бордели и казино представители власти загнали в такое глубокое подполье, что без необходимых связей найти их было практически невозможно. Почти все питейные заведения располагались непосредственно в жилых комплексах на последних этажах или под землёй, откуда отдохнувших посетителей развозил прямо по домам специальный транспорт.
Появление на улице в нетрезвом виде неотвратимо каралось административной ответственностью: нарушителей ждали либо внушительный штраф, либо обязательные общественные работы.
Зато всюду размещались спортивные комплексы и творческие кружки. Образование, искусство, балет, театр, спорт и здоровый образ жизни являлись неотъемлемой частью идеологии Земного Союза.
Признаться, порой я откровенно скучал по планете Гея, где мы с Сержем нередко куролесили столь знатно, что можно было снимать по мотивам наших загулов остросюжетные фильмы. Как-то раз мы даже схлестнулись с местной ОПГ, попытавшейся подмять наш семейный бизнес под себя. Дело тогда приняло весьма серьёзный оборот — без жертв не обошлось.
Что бы мы там ни вытворяли, в худшем случае нам это обходилось штрафом и ночью в полицейском околотке. В колониях ЗС за подобные выкрутасы вполне могли посадить на приличный срок. Поэтому нам приходилось держать себя в руках, а досуг проводить скромно и тихо.
Добравшись до дома, мы всем составом Омикрон поужинали в ресторане на последнем этаже, затем попарились в бане, немного поплавали в бассейне и разошлись по своим квартирам. Посмотрев на ночь глупую комедию, мы с Бестией занялись любовью и уснули как младенцы. Так и закончился наш последний день отпуска.
* * *
Я проснулся в восемь утра и обнаружил, что остался в постели совершенно один. Это меня ничуть не смутило, так как Бестия часто убегала посреди ночи в свою спальню. Ей требовалось много свободного пространства для хорошего сна. К себе в кровать она вообще меня пускала крайне редко и исключительно ненадолго.