По русалке клинок скользнул. Вместо крови и мяса в ране было что-то слизистое, бледно-серое. Будто внутренности насекомого. Белые вязкие мускулы рубились с большим трудом. И тут русалка набрала воздуха, издав оглушительный вопль. Мир будто взорвался. Илья совершенно потерялся. Оглох и ослеп. А вопль все не кончался, расходясь волнами боли по телу. Вдруг все затихло. Из горла русалки торчала стрела с белым оперением. Тварь кашлянула кровью, но продолжала тянуть человека в воду. Илья ударил ее по голове. И ещё раз по шее. Копьём ее ткнул Алу. Уже спешил Ньяль. Тварь вздрогнула, захрипела и, бросив жертву, ушла на глубину одним рывком.
— Вот сука… — Илья не слышал своего голоса. С большим трудом он вытащил Барона на берег.
Звон в голове. Внутри ушей будто огонь горит. Тошнота душит горло. Илья обернулся.
В метрах двадцати от них стояла Нимродэль, державшая лук и стрелы.
Глава 12Перекресток цивилизаций
Три километра от моря. Ручей бежит рядом, но он мелкий. Чудовища вряд ли поместятся. В двух шагах густой сосновый бор. Место на возвышенности и довольно сухое. Таким был выбор попаданцев. Мастеровые и просто рукастые люди начали возводить лагерь.
— Отсель теперь грозить мы будем ш-шведу. — усмехнулся Алу. — Точнее оркам. Сколько мы здесь пробудем, Ньяль? Строимся будто на века.
— Сложно сказать… — ответил Ньяль. — думаю, что долго. Сегодня к нам вышли первые делегации гномов, но многим кланам до нас ещё топать и топать по горам.
— А в горы не пойдем? Не пускают? — поинтересовался Илья.
— Пускают, но не пойдём. Там мало дерева. Да и сложно будет таскать всю нашу ораву через узкие тропки и перевалы… Или ты большой фанат альпинизма, Илья?
— Понял-принял.
— К ним пойдут отдельные делегации. А пока обустроим лагерь на манер каструма.
— Чего?
— Походные лагеря римских легионов. Своего рода античные военные базы. Укреплялись, организовывались по одной схеме. Мы тоже примерно все распланировали. Если придется здесь зимовать, то встретим холода в постоянных домах.
— И чего мы будем ждать?
— Понимания. — вздохнул Ньяль. — Как, с кем и в каком составе воевать. А пока ждем надо будет готовиться к войне. Как там Барон?
— Да лихорадит ещё. — вздохнул Илья. — Как русалка цапнула, так его до сих пор плющит. Говорил я, что с его тягой к другим расам можно волшебный триппер схватить. Оказывается, не шутил.
— В каждой шутке есть доля правды… — задумчиво произнес Ньяль, смотря куда-то вдаль.
Территория будущего каструма уже была порядком вытоптана. Ее делили на геометрические кварталы, копали ров, насыпали вал. Инструмента на всех не хватало и большая часть народу проебывалась от работ.
Азби от них свинтил, но обещал скоро вернуться с родней. Гномов к лагерю стекалось все больше. Чуть крупнее гоблов, широкие и крепко сбитые, с густой растительностью на лице. Злые, пропахшие дымом и пивом бороды с ногами. Одеты они были просто и без эльфячих загонов на тысячи узоров, шнуровок и прочей мишуры. Правда был у них какой-то странный фетиш на ношение железяк просто так. Для гнома было вполне нормально ходить в кольчуге весь день. И ведь не жалко им спины. Таскают на себе кольчи целыми днями и рады.
Гномы шли не с пустыми руками. Они несли сыр, мясо, шерсть, мед, кожу, овощи, различные инструменты из железа и много алкоголя. Однако если эльфы были готовы делиться провиантом безвозмездно, за идею о Светлом Будущем, то гномы хотели именно обмена. Вид оружия и лат приводил их в неописуемый восторг вплоть до конвульсий. Они начинали бормотать, пытались все щупать и, конечно, выкупить. Отказы принимали очень неохотно. Вытаскивали золото, что-то пытались обещать, но языковой барьер пока сильно мешал.
Надо было как можно скорее договариваться о снабжении. Дела пошли на лад, когда появился колдун, спустившийся с гор вместе с гномами. Илья познакомился с ним одним из первых. Ганс зашел спросить насчёт состояния Барона.
— Да температурит ещё. Лежит в палатке.
— Ну как раз есть повод мага испытать.
— Кого? — насторожился Герасимов.
— Да приперся один. Говорит, что заклинатель, врачеватель и мастер рун.
— Прекрасно… — хмыкнул Илья. — Ну тут полно сущностей в виде гномиков, почему бы и магам не водиться.
— Слушай, я понимаю твой скепсис. Сам орал с битв экстрасексов. Но этот колдун, похоже, настоящий. Скоро сам убедишься.
И пришел среднего роста человек очень неопределенного возраста. Можно дать от двадцати до сорока пяти. Темные длинные волосы с каштановым отливом, актёрская короткая бородка, белое одеяние. Ну прям фансервис для девочек лет пятнадцати или пятидесяти.
А затем колдун заговорил.
«Ешкин хрен…»
— Доброго дня. Меня зовут Аулендур, Ищущий Знания. Я, в том числе, врачеватель. Ваш друг попал в беду?
Говорил он не на великом и могучем, но каким-то образом незнакомые слова обретали знакомый смысл.
— Его русалка укусила.
— Можно поинтересоваться, куда? — с вежливой издёвкой произнес Аулендур. — Не в стержень ли его мужского естества?
— Нет, не туда. Всего лишь в щёку. Хотя именно потешить стержень он к русалке и полез.
Аулендур дошел до палатки Барона, вывел его на свет аки Христос Лазаря.
— Не знаю, что вы сделали, доктор, мне прям лучше стало. — вздохнул Барон.
— Я пока не начинал. Сие есть сила самовнушения. На нее мы не будем полагаться. А причина вашей болезни в том, что русалки обладают огромной жизненной силой. Способны заживлять самые ужасные раны. Такие удивительные существа. Даже капля их крови или иного сока тела продолжает бороться за жизнь. Пытается прорасти в чужом теле. Но не волнуйтесь. Сейчас…
Маг принялся рыться в походной сумке.
— …мы дадим вам яд, который убьет часть русалки в вашем теле.
— А меня он не убьет?
— Скорее всего нет. Однако вам станет много хуже. Изжога, отдышка, газы, понос необычного цвета, выпадение волос. Так несколько дней. Лечение редко приносит мгновенное облегчение. Сперва больного ждут страдания ещё большие. Ведь лечение — это борьба с хворью. Противостояние, где тело пострадает как от болезни, так и от лекарства.
— Знаете, доктор, могли и припиздеть для моего спокойствия. — хмыкнул Барон. — Мол все пройдет без проблем.
— Честность — воистину моё проклятье! — скорбно покаялся маг.
Барон тяжело вздохнул, но йаду выпил. С тех пор его действительно часто видели в позе орла над сортирной ямой, но через пару дней лихорадка прошла.
«Может колдун настоящий, но хорошо ли это?»
Через час Илья спросил про заклинателя у Ньяля, когда отряд нес дозор около соснового бора.
— А вы, товарищи штабисты, не думаете, что ентот колдун на самом деле шпион?
— Конечно, шпион. Очень удивлюсь, если окажется иначе. — ответил Ньяль.
— Так может нам его того?
— Бритвой по горлу и в колодец? Добрый ты парень, Илья. А ещё на эльфов жаловался.
— Да не. Прогнать в смысле. Допросить там.
— Допросить допросим, но нам его пытать? И всех пытать, кто к нам торговать придёт или раненых лечить? И снова мы возвращаемся к методу эльфов: режь всех, Валар своих узнают.
— Ладно, а что делать будем?
— Играть в контрразведку. — усмехнулся Алу. — Ловить рыбку в мутной воде.
— К нам постепенно привяжется огромное количество торговцев, авантюристов, различных странных личностей. Каждого из них можно и нужно рассматривать как инагента. Вопрос в соотношении вреда и пользы, который они могут принести.
— И кто будет следить за соотношением? Вы уже выбрали особиста-контрразведчика?
— Да. Нашелся один. Беркутом кличут. Вроде бы в службе безопасности какой-то фирмы работал. И работы ему предстоит много. Скоро местных здесь будет больше чем нас.
— Прям таки? Всем до нас голодных и сирых есть дело?
— Это только с виду у нас кроме снаряги ничего нет. На самом деле мы носители очень важного ресурса — высокой концентрации суммы насилия. И разумеется все окружающие захотят этот ресурс пустить в нужное им русло. Натравить нас на кого-то неприятного.
В целом Ньяль отказался прав. Количество гномов около лагеря росло с каждым днём. Как грибы после дождя, как говно при таянии снега, бороды с ногами заполонили окрестности каструма. Они расстилали прямо на земле шкуры и вываливали на них всяческий товар. Тащили бочонки, вели отары овец и коз. Невидимая рука рынка тащила гномов за бороду прямо к лагерю попаданцев. Все вокруг превратилось в безумный галдящий базар. Гномы принялись торговать не только с пришельцами, но и между собой. Вечером поднялся гвалт, кпишиш и крики. Люди взялись за оружие. Илья и компания с вала наблюдали странную сцену. Среди гномьих палаток замерла группка гоблинов. Они были не те, что Илья видел раньше. Крупнее, с длинными руками, все при оружии. В метрах десяти от них шестеро эльфов, готовых к бою. А между ними гномы, которые пытаются развести давних врагов. Седой бородач в шлеме с поднятым забралом в виде личины что-то затирал высокому эльфу, держа его за руку.
— Прям перекресток цивилизаций. — вздохнул Ньяль.
В тот вечер кровопролития удалось избежать. Однако потом в лесу нашли двух гоблов с выпущенными кишками и эльфа, а точнее голову эльфа, в рот которой вставили отрезанный, как говорил Аулендур, «стержень мужского естества».
На следующий день гномов и горных гоблинов стало ещё больше.
Утром Илья шел за водой через северные ворота лагеря. Там сидел довольного вида мужик, полировавший нагрудник от полного латного доспеха. Рядом стоял очень странный щит.
— Он у тебя металлический? — спросил Илья.
— Ага. Титан и алюминий. По весу почти баклер, но кроет полтушки.
«А я на старте взял маловато…»
— Мне за этот щит вчера трех баб предлагали. — гордо добавил мужик. — И стадо баранов.
— Не взял?
— Баб я себе ещё найду, бараны у меня сдохнут, а вот щит теперь уникален. Легендарный, бля, артефакт. Когда ещё здесь такой смогут повторить? Хрен знает.