—Глупо терять множество грамотных людей, хоть и поляков, — смотрю на Шульца, — Подготовьте проект и пошлите рекрутов. Пусть вербуют всех, кого можно, предлагая хорошие условия. Часть горячих голов уедет в Польшу. Но нам нужны управляющие, секретари, бухгалтеры и прочие кадры. В Сибирь их загонять не нужно. Ограничимся проектами на Дону и Волге. Заодно скупайте всех крестьян. Думаю, магнаты начнут сбрасывать наименее прибыльные активы. Людей сразу перенаправлять по программе переселения. Лучше на юг, где надо заселять устье Прута и Дуная. Белорусы народ работящий и законопослушный, там как раз такие нужны. Заодно убьём одним выстрелом двух зайцев. Мы даже должны быть благодарны за столь ценные подарки от опрометчивых действий шляхты.
Обстановка в комнате впервые стала более расслабленной. Я жив, и соратники понимают, что просто так сложилась ситуация. Ну невозможно предусмотреть все детали, если дело касается безопасности. Далее будем осторожнее, но от покушений никто не застрахован. Нынешние времена и люди предполагают решительные поступки. А смертью здесь мало кого напугать.
—Я рад, что ты быстро поправляешься, Константин!
Встреча с братом состоялась в Петровском, куда я заехал с кортежем Императора после пафосного молебна о моём излечении. Не люблю я все эти церковные торжества, где сам процесс был изрядно сдобрен долей прославления русского монарха. Я даже заранее предупредил попов, что у них полтора часа на всё, и хватит. Ведь ещё были огромные толпы радостного народа, почётный караул, колокольный звон, салют и последующие гуляния. Церемония заняла часов шесть и изрядно меня вымотала.
Пришлось хорошенько проставиться, устроив москвичам целый праздник. И чую, что трудовой люд радуется не за бесплатные харчи с вином. Даже самый тупой уже понял, что если твои доходы ежегодно растут, чиновникам дали укорот, а дети получили возможность лечиться и учиться, то за этим кто-то стоит. Излишней скромностью я не страдаю. Пропаганду собственных деяний веду регулярно через газеты и лубки. И люди действительно благодарны, что приятно. Значит, работаю не зря.
Ещё порадовала сама Москва. Долгорукий оказался весьма грамотным хозяйственником. Он уже покрыл почти все мостовые камнем. Даже зимой регулярно вывозится снег и прочая грязь. Были перестроены целые кварталы и шла стремительная атака на разного рода трущобы. Дворян и купцов обязали строить только каменные дома в соответствии с планом архитектора. Улицы выравнивались, сносились разного рода тупики и проулки. Стремительно росли рабочие окарины, где воздвигались двух и трёхэтажные дома на несколько семей. Город буквально оплетён целыми производственными секторами, был перестроен порт. Это уже была не большая деревня, а стремительно растущий экономико-политический мегаполис. Центр так вообще не узнать. Дворцы, пассажи, общественные здания. И одна сплошная стройка. Приятно видеть ощутимые результаты труда грамотного человека.
Мои люди привезли кресло-качалку, в которой я сейчас и сижу. Периодически поглядываю в окно и пытаюсь понять чего хочет братец.
—Суд должен быть открытым. И чтобы без всяких тёмных дел. Это настоятельное мнение десятков знатных родов, — наконец выдал Александр, — И судья должен быть абсолютно независим в своём решении.
—Так я не против, — отвечаю с усмешкой, хотя брат явно ожидал возражений, — Мы не для того столько трудились, чтобы возвращаться к старым порядкам. У нас есть судья, прокурор, ведётся следствие, обвиняемые получат возможность воспользоваться услугами адвокатов. Надо будет максимально открыто освещать дело в газетах и журналах. Это же поистине историческое событие в русской юриспруденции. Глупо этим не воспользоваться. Да и общество поймёт, что теперь закон один для всех. Начиная с брата царя и до простого мужика. И я никоим образом не собираюсь давить на процесс. Более того, скоро мне надо покинуть столицу, благо дел хватает.
—Умеешь ты обернуть даже такую ситуацию в свою пользу, — Александр мазнул по мне странным взглядом, — Даже не будешь мстить через своих головорезов?
Рассматриваю некогда дорогого мне человека как букашку. Император почувствовал мой настрой и резко покраснел. С учётом его бледной кожи и лысины картина была забавная.
—По новому УК нападение на представителя монаршей семьи и крупного чиновника карается смертной казнью. Суд и прокуратура знают это лучше меня. Амнистия за подобное преступление не предусмотрена. То есть основные заговорщики уже мертвы, даже принадлежность к женскому полу их не спасёт. Пешки и тех, кого играли в тёмную, отделаются конфискацией, поражением в правах и ссылкой. Это даже удачно. По сути, московская Фронда прекратила своё существование. Они сами себя утопили в попытках держаться за старые порядки. Надо бы ещё выстроить столичную публику, но даже дураки уже поняли, что возврата назад не будет. И судить их будут теперь по деяниям, а не происхождению. Если бы не раны, то я был бы просто счастлив.
—Это верх цинизма! — тон братца начал приобретать истерически нотки, а сам он заметался по кабинету, — Нельзя относится к русской аристократии, как к товару. Речь о достойных фамилиях, веками служившим на благо России. Ты же смотришь на них, как на обычных людей. Оттого и получаем в ответ всякие безобразия.
—Я смотрю на людей, как на инструмент достижения своих целей, спорить глупо. Аристократия не только служит, но активно пользуется правами и властью, на которую по закону не имеет прав. Мне необходимо загнать разнузданные настроения в разумные рамки. Нам нужно общественное согласие на долгие десятилетия вперёд. Ведь никто не мешает губернаторам Митусову и Долгорукову просто хорошо выполнять свою работу? Но условному Шереметеву необходимо всячески показывать свою избранность и издеваться над народом. Старые рода обыкновенные подданные Империи, волей случая взобравшиеся высоко. Только от них сейчас зависит принять новые вызовы или скатиться на свалку истории. При этом аристократы располагают колоссальными политическим и экономическим ресурсами. Надо учитывать и этот фактор. Дворяне ещё десятилетия будут являться становым хребтом нации, и окажут сопротивление попыткам иных сословий участвовать в управление страной. Так вот наша задача — возглавить этот процесс и направить его в правильное для страны русло. Ты же опять начинаешь какие-то заигрывания с разными партиями. Монарх должен быть выше всего. Есть новые законы. Их либо исполняют или просто не мешают, отойдя в сторону.
Некоторое время молчим. Александр совладал с эмоциями и опустился в кресло.
—У меня была встреча со шведским послом фон Стедингком. Очень настырный товарищ. Предложил весьма интересный проект мирного договора с большими территориальными уступками. Мы можем без военных действия кардинально отодвинуть границу и обезопасить себя от удара с запада. Более того, ничего не машет полностью демилитаризовать шведскую часть Финляндии, оставив им только полицию и ополчение.
—Нет! — выкликнул Император и понёс свой стандартный пафосный бред, — На мне миссия завершить дело Петра Великого! Стокгольм падёт! Над Королевским дворцом взовьётся русский стяг! Разгром должен быть полнейшим. А далее мы выставим свои условия и заберём всё, что захотим.
Вот кто ему вдолбил такие мысли? Или это просто реакция на его бегство с поля боя и желание доказать всем, что он великий полководец? Какая каша вообще у брата в голове? Император должен быть прагматиком и рассматривать ситуацию со всех сторон. И принять решение необходимо с точки выгоды для своей страны, а не дешёвого популизма. Это я могу себе позволить иногда пофантонировать эмоциями.
—Это потеря ресурсов, людей и времени. Я предлагаю все усилия сосредоточить на подготовке войне с Портой и усилении Западной армии. Шведы готовы отдать нам Померанию и часть Финляндии. Плюс закабалим их разного рода интересными торговыми проектами, привязав шведскую экономику к России. Тем более что соседи готовы к этому.
—Я решил, что будет война! А всякие торговые делишки не красят истинного монарха. Если тебе нравится якшаться с купчиками, то продолжай. Я предпочитаю решать всё на поле брани.
—Ты понимаешь, что в случае непредвиденных ситуаций, мы окажемся в затруднительной ситуации? — делаю последнюю попытку, — В Париже, Лондоне и Вене внимательно следят за нашими действиями. Любой конфуз и проблемы русской армии будут восприняты ими как признак слабости России. Наполеон весьма странная личность и никогда не успокоиться. Он в любом случае постарается испытать нас на прочность новой войной. Нам бы потратить это время на усиление, а не бессмысленную кампанию. Банально она отнимет массу денег, которые мы могли бы пустить на перевооружение. Плюс до войны с Портой менее двух лет. Никто не даст гарантию, что кто-то из европейцев захочет вмешаться. Англичане не стесняются и помогают османам деньгами с оружием. А ведь могут вмешаться и французы, что чревато большими неприятностями. И возможные проблемы со Швецией только укрепят наших врагов о своём мнение.
—Я не боюсь корсиканца, чего и тебе желаю, — насмешливо ответил Император, — Также не переживай о деньгах, от которых ты думаешь явно больше всего в жизни. Казна пополняется, внешний долг выплачен и скоро заработает новая финансовая система. Не вижу никаких причин для беспокойства и осторожности.
Ага. Расскажи мне про внешний долг. А ещё этот павлин напрямую начал обвинять меня в трусости. Я даже на миг задумался, что России не помешает новый монарх. Но есть закон о престолонаследии. И грош цена всем моим попыткам заставить общество жить по закону, если я первый его нарушу. Противодействие аристократии и офицерства неизбежно. В итоге можно быстро потерять все достижения последних десяти лет. Придётся договариваться и маневрировать.
—И ещё! Я не отдам Михаила Долгорукова! Он стал жертвой чудовищного обмана со стороны любимой женщины, — братец вдруг поднял тему своего адъютанта.
—Всё по закону. Для лиц, находящихся на службе и совершивших преступление, есть трибунал. Ты сам постоянно подчёркиваешь, что при твоём правлении в России стало меньше произвола. Значит, надо быть последовательным.