Итак, надо садиться. Причем именно на Берно, чтобы дозаправить «Скаута» и попробовать покопаться в интерстаре. Может быть, хоть немного станет легче с информацией. А то на моем корыте даже нормального выхода в сеть нет, представляете? Денег — море разливанное, а даже самого завалящего ретранслятора интерстара — нет!
Может быть, я деньги на Триангле раздобыл? И именно из-за этого и началась вся заморочка с моими недругами? А может и не быть. Как же меня задолбала эта амнезия! Ну вот зачем они меня так тщательно по голове долбили, а? Долбо… А, ладно, аут бене аут нихил.
Глава 2НОВЫЕ ВОПРОСЫ
Заводя новые знакомства, постарайтесь не показаться сразу невоспитанным или брюзгливым. Помните, у вас никогда не будет второго шанса произвести первое впечатление.
Знаете, что самое глупое в сложившейся ситуации? Что никого из окружающих, кажется, не волновал тот факт, что «мистер Скол» какой-то нелепый. Ну вышел на связь с диспетчером порта «Гигант» на Берно. Ну представился Майклом, как и думал. Лихтер «Скаут», капитан Скол, другого экипажа нет. Груз декларировать не хочу по причине его отсутствия. Где бы остановиться, не подскажете?
Ну и не волновало диспетчера совсем, что у меня груза нет, что я пять суток на орбите болтаюсь, что акцент у меня не похож на жителя ВМО. Ну не волновало и не волновало, черт с ним. Во всяком случае, мне назначили посадочный коридор, подсказали, откуда и как заходить, дали луч наведения, который я просто зафиксировал в своем автопилоте и ввел команду на выполнение.
«Скаут» плюхнулся на назначенную полосу по большому счету сам. Мое в этом участие было минимальным.
А еще я немного получше стал себя чувствовать. Но это так, штрих к портрету и пейзажу. Впрочем, я нашел в кубрике корабля автоповара и плотно подкрепился перед разговором с диспетчером. Шутка ли — пять дней ни фига не ел, маковой росинки и то не было, одни поддерживающие препараты. Да и успокоился, честно говоря, а то аж руки тряслись, когда вызывал диспетчера. Честное благородное, очень дрейфил.
В порту «Гигант» ничего гигантского, кроме посадочного поля, не наблюдалось. Вообще, этот странный космопорт был расположен на отдельном острове, в экваториальной зоне. Площадь острова составляла около шести тысяч квадратных километров, и почти весь он был занят пресловутым полем. А там, где кончался порт, начинался транспортный узел, состоявший из двух хайвэев, один на север, второй на юг, и станции монорельса. Проходной, а не конечной.
Терпеть не могу монорельсы. И я понял это сразу, как только увидел местную станцию. Толпы народу, всем чего-то надо, все куда-то ломятся. К тому же почти одновременно с моим «Скаутом» на посадку зашел огромный транспортник, тысяч на десять пассажиров. Хотя, если не кривить душой, не такой уж и огромный, бывают и сильно больше. Просто десять тысяч человек сейчас явно были не той величиной, которую мне хотелось бы наблюдать вокруг себя.
А бумаги и прочее заняли минимум времени. Просто я зашел в таможню, сообщил, что ничего на продажу не привез, зато имею бумажные деньги и хотел бы некоторую сумму конвертировать. Ах, в пятом окне? Спасибо, господин инспектор, вы очень мне помогли. А в пресловутом пятом окне у меня приняли три тысячи рублей и выдали карточку на предъявителя. С десяткой тысяч кредитных единиц Вольных Миров Окраины. Неплохо, а? Вот и мне понравилось. Если что — наличные у меня в любой валюте примут, а что там творится на банковском счету М. Скола — я не знаю, не проверял. Хотя бы потому, что не нашел его карточки.
Не желая мыкаться на монорельсе, я подошел к стоянке такси и довольно быстро выяснил, что по южной трассе в ста километрах расположен город Окла-сити и там полным-полно отелей. И, разумеется, таксист не против подсказать, какой отель лучше. И, что уж само собой, он меня туда отвезет. За двести кредов. Услышав сумму, я понял, что профсоюзы на этой планете ничем не отличаются от уголовников. Такие цены для таксистов мог придумать только законченный грабитель. А потом я вспомнил, что новичков и чужаков не разводят только монахи, и сообщил таксисту, что полсотни я заплатить согласен, а остальное напоминает грабеж. Ну, за семьдесят в итоге уехал. И что-то мне подсказывало, что и это сущее разорение, но спорить дальше на полуденном солнце мне совершенно не хотелось.
Поездка заняла ровно час, включая рулежку по развязкам Окла-сити, стояние в пробке перед въездом в отель и пафосную подачу такси к самому входу. Гостиница была не того класса, чтобы ко входу подкатывали лимузины, но и не гадюшник. Вполне себе такие четыре звезды, если внешность не обманывает.
Внешность не обманула, и я накинул своему таксисту десятку за подсказку. Он оставил мне контактный номер, выгрузил из багажника мою сумку и был таков. Видимо, рассчитывал на что-либо более щедрое. Ну и черт с ним, не больно-то мне и хотелось видеть выражение благодарности на его небритой морде.
Портье в отеле был андроидом. Поэтому он был вежлив, любезен, предупредителен, аккуратен и абсолютно бездушен. Принял меня, взял с меня данные, выдал ключ-карту от номера и на этом потерял ко мне всякий интерес. Я взглянул на карту и побрел к лифту, мне нужен был девятый этаж, поскольку заселили меня в апартаменты номер девятьсот девяносто девять. Три девятки — хорошая примета, а? Мне, во всяком случае, очень понравилось.
Апартаменты были нормальным, стандартным полулюксом. Две комнаты, неплохой вид на набережную и океан, огромная кровать, почти кабинетная обстановка в «гостиной», во всяком случае терминал и удобное кресло перед ним наличествовали. Этим я и воспользовался, тут же связавшись с космодромными службами. Заказал заправку, установку ретранслятора интерстара, обслуживание обшивки, в случае надобности, ну и все, что может потребоваться. Оплатил с полученной в обменнике карточки, потратив бешеную сумму в тысячу кредов. Вот же маразм — на кораблике моем прекрасный медблок, шикарная система безопасности (и все-таки, как же она активируется?), а интерстаровского терминала — не было. Я идиот или купил первый попавшийся корабль?
Ладно, теперь нормальная связь на корабле будет. А мне было бы неплохо привести себя в порядок и проинспектировать ванную комнату. Ибо что-то мне подсказывает, что в ванной я не валялся минимум неделю. И надо бы это дело исправить, надо. Что я незамедлительно и проделал, раздевшись еще в комнате и с наслаждением плюхнувшись в ароматизированную горячую воду. Оу, настоящее блаженство! Нет, правда. Если вы никогда не проводили неделю без ванны — вам не понять, а если доводилось довольствоваться каким-нибудь жалким душем из восстановленной воды, как у меня на кораблике, тогда вы наверняка меня поймете.
В ванной, кстати, был еще один терминал. На этот раз внутригостиничный, что тоже меня вполне устроило. Гедонизм так гедонизм, и я, не вставая из ванны, заказал в номер обед, горячий натуральный кофе с Оймякона и комплект одежды из бутика, расположенного в цоколе гостиницы. Надо будет прогуляться по Окла-сити, посмотреть окрестности, а для этого лучше выглядеть солидно одетым, нежели шляться в пилотском комбезе. Ну, если даже не солидно — то всяко аккуратно. А комбинезон мой подсказывает окружающим, что я звездный бродяга без роду и племени. Стоп. Но я же, судя по установленным данным, и есть «бродяга без роду и племени», просто во что-то влипший! А внутреннее мое, где-то очень глубоко сидящее, подсказывает, что все не так банально. Стало быть… А, черт бы побрал эти шутки памяти!
Настроение испортилось. И я очень быстро закончил гидропроцедуры, поскольку валяться в ванне уже как-то не хотелось. Потом вытерся, посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся. Под глазами еще оставались следы гематом, на лбу заживали шрамы, а щетина покрывала физиономию зарослями непрошеных сорняков. Не то чтобы это было несимпатично, но вот неаккуратно это было совершенно точно. И мне не нравилось. Поэтому еще три минуты были потрачены на то, чтобы нанести на лицо гель-депилятор, подождать и смыть его вместе с остатками щетины. А слух тем временем сообщил мне, что кто-то вошел в номер и что-то явственно не то подвинул, не то поставил. Наверное, еду принесли, кому я здесь еще нафиг сдался?
Влез в халат, огромный, мягкий, уютный, и вышел из ванной. Зрелище, которое мне открылось, невозможно было описать цензурно, поэтому я опять грязно выругался.
— Майки-бой, я тоже очень, очень рад тебя видеть! — ответил мне один из элементов зрелища, огромный мужчина, одетый, как гангстер из дешевой кинопостановки. — Но, право слово, я надеялся на немного другое выражение эмоций!
— Ээ, — промямлил я в ответ, обводя взглядом другие «элементы декора», троих здоровенных жлобов в костюмах и при автоматическом оружии. — Добрый день.
В голове моей ураганом пронеслась длиннющая логическая цепочка: «Если эти джентельмены явились сюда без приглашения и вооруженными, стало быть я им что-то должен. Не кофе пить они сюда пришли. Стало быть, если я расскажу им про амнезию, это будет достаточно бесполезно, не поверят. А если попробовать осторожно сыграть, то вполне можно будет выкрутиться. Хотели бы убить — убили бы сразу».
— Майки, не стой столбом, присаживайся, — продолжил гангстер. — Мне, право слово, неудобно с тобой разговаривать, когда ты подпираешь дверной косяк!
— Ага, — выдавил я из своих в момент задубевших голосовых связок. — Я, кстати, обед заказывал и одежду. Вы не встречали доставку?
Гангстер расхохотался. Его запасы лицевого жира, отложенные в трех подбородках и обвисших щеках, радостно запрыгали, составляя компанию запасам на корпусе. Смех у него был на удивление заливистый, ни разу не противный, что меня несколько удивило. Обычно у подобных граждан смех под стать тому впечатлению, которое они производят. У этого он мог бы быть визгливым и тонким, тогда бы удивляться не пришлось.
— Майки, ты юморист, — произнес он, отсмеявшись. — Когда выйдешь на пенсию, если доживешь, сможешь собирать неплохие кассы на смехе. Обратись тогда, старый дон Алексио с удовольствием подскажет тебе неплохого антрепренера! А пока изволь не шутить, малыш, и ответь-ка мне на пару вопросов. Например, где мои пушки?