Вот было что-то очень домашнее и уютное в ночных посиделках с кружкой чая и печеньем, причем с Аленой у нас такого никогда не было, а вот с Васькой запросто, она сидела передо мной на табуретке подобрав под себя ноги, одетая лишь в мою футболку с надписью «Разбивая тыквы», и сжимала в ладошках с аккуратным маникюром большую кружку с чаем.
— Хорошо с тобой. — Внезапно прервала она молчание. — Вот действительно уютно как то, а еще, знаешь, я сама не заметила, как наши с тобой отношения стали нормой, сначала ты был просто инструментом мести, потом мне то ли жалко тебя было, то ли еще что, а вот сейчас… Я даже стыда не испытываю, что Ваньке изменяю.
— Вась! — Попытался было вставить я хоть слово, но она прервала меня.
— Да не говори ничего, — Улыбнулась она мне. — Я сама все знаю, что стыда не надо испытывать, потому что он мне изменяет в сто раз чаще, что он мне не пара. Я обо всем этом знаю и думала уже миллион раз, и каждый раз понимаю, что я его все же люблю, вопреки логике и здравому смыслу.
— А меня? — Усмехнулся я ей, заранее зная ответ на свой вопрос.
— А с тобой мне хорошо и уютно. — Заключила Васька ставя кружку на стол и стягивая с себя мою футболку.
Уехала она часа в три утра, вымотав меня по полной, вот только несмотря на приятную усталость уснуть я не мог, в голову лезли мысли, о пропавших детях, о странных отношениях с Васькой, почему-то о Яре. Именно мыли о Яре и победили все остальные, в итоге я встал с кровати, вытащил из тумбочки заветный волосок и пошел к зеркалу в ванной.
— Яра. — Позвал я, так же как делал это последние, наверное, раз сто, и не рассчитывая получить ответа. Тишина. — Яра! — Уже громче произнес я. И ответа снова не последовало. Наконец я усмехнулся, приблизил лицо к зеркалу и скороговоркой произнес. — Кровавая Мэри! Кровавая Мэри! Кровавая Мэри! — Глупая детская игра, страшилка из тех лет, когда я был юн и беззаботен. Нет ну а что мне остается? Яга на мои призывы не отзывается, так может хоть эта явится, да я уже отмучаюсь.
— Дим! Ты дурак? — В зеркале возникло такое дорогое и такое заспанное лицо. — Ты чего творишь, ты забыл где находишься? Тут любая легенда, даже сама глупая и нелепая может оказаться правдой, у тебя опять настроения упаднические и ты решил свести счеты с жизнью? Так есть способы проще и интереснее. В твоем случае вообще достаточно Бельского не искать и подождать совсем немножко.
— Это глупая шутка была. — Принялся оправдываться я. — Отличные у меня настроения. Живу полной жизнью.
— Ага! — Скорчила ехидную рожицу Яра. — Я наслышана. Подружку себе завел.
— Так ты поэтому не отвечала? — Изумился я, на что Яра лишь сморщила носик, мол «много чести». — Яр. Скажи одно слово, и не будет в мой жизни никого кроме тебя. Да и с подружкой меня уже Василиса рассорила.
— Чего это? — Заинтересовалась Яра почуяв свежую сплетню, а вот то, что она проигнорировал первую часть фразы, про то, что одно слово и она станет моей единственной, от мня не скрылось. — Рассказывай уже, что произошло?
— Все сплетни или только, что меня касается? — Ехидно поинтересовался я.
— Только свои. — Совершенно серьезно заявила Яра. — Рассвет скоро, на все сплетни времени нет, хотя скрывать не стану, мне любопытно, скучновато, знаешь ли, целыми днями в гостинице сидеть.
И я принялся рассказывать, впрочем, сплетням я уделил минимум внимания, рассказав только про то, как меня бросила Алена, после чего Яра скривилась и махнула рукой, и… то, что у Василисы теперь на меня компромат есть, после чего меня обозвали тупым кабелем, пусть и беззлобно, но обидно. Основное же выделенное мне время я посвятил тому, чтобы описать события сегодняшнего дня в деревне, и вот этот рассказ произвел эффект взорвавшейся бомбы. Яре стало интересно, причем не так лениво интересно, как когда я рассказывал про злосчастные розовые тапочки, в по-настоящему, в ее глазах загорелся азарт.
— Сразу говорю. Это не я. — Выдала Яра дослушав мою историю. — Дим! Мне нужны вещи ребятишек, любые, ну или фотография, мне надо посмотреть… Ну там… в нави. Если они среди мертвых, тогда пусть и грустно, но понятно, а вот если история, как с Бельским…
— Яр! — Перебил я ее. — Ты же с Андреем была дольше всех здесь. Еще до того, как он Кощея создал? Может вспомнишь, не делал ли он кого-то еще… ну… опасного?
— Делал! — Кивнула Яра. — Еще как делал. Андрюшка, он странный был, вроде как ума великого, но дурак дураком, к тому же рассеянный, он много кого создал, вот только, если кто был опасен, так я от тех избавлялась оперативно, это нынешние мои собратья все миндальничают, да какие-то там моральные нормы соблюдают, а в то время все проще было, раз и на лопату. Хотя. — Она ненадолго задумалась, — Может я кого и упустила, невозможно же круглосуточно было за этим нашим… создателем приглядывать. Он же только и делал все время, что книжки читал, да с воображлятором экспериментировал.
— Книжки? — Удивился я. — Странно, у него дома ни одной книги нет, где они все? В Институте?
— Может и в Институте. — Удивилась Яра. — Но скорее уж в обычной городской библиотеке. Он мужик был принципиальный, — Я нехотя отметил это ее «был», если правдива теория Сан Саныча про то, что в прошедшем времени говорит только человек, твердо знающий, что пропавшего нет в живых, то убийца Яра. — Бельский считал, что книги должны принадлежать народу и быть всегда в доступе у жаждущих знания, поэтому считал жлобством иметь личную библиотеку, зато для общественной отгрохал здание, первым делом, как деньги появились.
Я задумался над услышанным, это объясняло то, что в огромной пустой квартире Андрея Бельского не было книг, ведь если он был профессором, то у него должны были быть здоровенные шкафы с литературой, а тут нет, пустые комнаты.
— Дим! Не зависай. — Прервала мои размышления Яра. — Так что? Фото принесешь? Или вещи?
— А ты ответишь, если позову. — Аккуратно поинтересовался я.
— Отвечу. — Кивнула Яра. — Ради такого случая отвечу.
— Ты ревнуешь? — Напрямую спросил я. — Наказываешь меня молчанием?
— Что? — Глаза Яры удивленно расширились. — Нет конечно. Дим! Нам запрещено общаться. Если Василиса узнает, у тебя возникнут проблемы, а ревность… Через десять месяцев о ней поговорим. Если тебе все еще это интересно будет. — Она подмигнула мне. — Потому, что, если я знаю женщин, а я их знаю, вернется твоя Алена, с недельку тебя в напряжении подержит, а потом вернется, тебе только и нужно будет, что тапочки из прихожей убрать.
— В них магия какая-то? — Заинтересовался я.
— Нет. — Усмехнулась Яра. — Просто ни одна нормальная баба чужих тапок не потерпит на своей территории.
— Это моя территория. — Буркнул я, на что в ответ получил лишь усмешку.
Разбудил меня тихий стук в окно, открыв глаза, я вздрогнул, но быстро взял себя в руки, встал с кровати и открыл створку, впуская утреннюю гостю.
— Где кухня знаешь. — Кивнул я ей. — Кофе приготовь и омлет.
— Ты оборзел? — Злата выглядела крайне возмущенной, на этот ее вопрос, я лишь указал ей рукой на дверь, а второй почесал мягкое место, спал я голым.
Девушка молча швырнула мне на стол папку, которую держала в руках и молча, кипя злобой прошествовала на кухню. Я же сходил в душ и с полотенцем на бедрах вышел на кухню, где, бормоча ругательства, у плиты стояла ведьма и заканчивала готовить омлет.
Тесная юбка до колен плотно облегала ее идеальную попку, и вот со спины она казалась очень даже привлекательной и совершенно не пугающей.
Я подошел к ней и обняв сзади за талию положил подбородок на плечо девушки.
— Может и права Василиса, — Проворковал я уй на ушко. — Из нас бы получилась отличная пара.
Она отшвырнула меня к стене, как у нее это получилось, и откуда взялось столько сил я понятия не имел.
— Какая к черту пара! — Прошипела сквозь зубы Злата.
— Отличная. Я же говорю. — Кривясь от боли повторил я.
— Ты дурак! — Она не спрашивала, она утверждала. — Слушай сюда, жирный, старый, неудачник! Если бы Василиса Андреевна не приказала быть с тобой вежливой и ласковой, я бы сейчас тебе филейный нож в уретру запихала! Понял?
— Злат! — Я встал с пола, вот что характерно, когда она злится и угрожает меня убить, сходство с той самой актрисой пропадает, и ведьма мне кажется совершенно не страшной. — Я, конечно, готов на эксперименты, но нож, да еще туда… Я не согласен. Давай начнем с чего-то более традиционного! Раздевайся!
Кружка грохнула рядом с моей головой и мне чудом не посекло лицо осколками, радовало лишь то, что она метилась не в меня, все произошло с такой скоростью, что я бы не сумел увернуться.
— Ты меня понял? — Сквозь зубы прошипела девушка.
— Ага! — Кивнул я, усаживаясь за стол. — Ты считаешь, что пока мы не съехались, мне будет достаточно и одной кружки дома, чего ж не понятного.
Вместо ответа, ведьма подошла к окну и молча выпрыгнула в него, оставив мне готовый завтрак и кофе, что меня вполне устраивало, надеюсь только, что она не подмешала в них никаких зелий, хотя это вряд ли, без приказа Василисы, она на это не пойдет, а Василисе, травить меня не надо.
Закончив завтрак, вот уж что-что, а готовила Злата не плохо, пусть даже простой омлет и кофе, я вернулся в комнату и взял со стола, принесенную ведьмой, папку. Пролистав по-быстрому содержимое, я убедился в том, что тут, как и обещалось были несколько досье на Институтских, в том числе, кстати, и на моего приятеля, Фрола Кощеевича, более того, досье лешего лежало первым и было снабжено стикером, гласившим, что это главный подозреваемый. Нашлось тут и досье на Ягу, причем фото в нем было предельно отвратительным, с него на меня бельмами слепых глаз, смотрела мерзкая старуха с редкими прядями всклокоченных волос и обилием бородавок, наверняка Василиса потратила уйму времени, на то, чтобы выбрать самое мерзкое изображение моей подружки. Впрочем, изучение дел я решил отложить на попозже, пора было собираться на работу.
Нацепив на себя футболку с надписью «Свинцовый дирижабль», джинсы, и с грустью и неохотой накинув верную кожаную куртку, я с папкой подмышкой вышел из дома.