При виде этого зрелища Клара выронила пистолет и закрыла лицо руками. Джекоб и Валиант пытались успокоить лошадей, а паромщик изо всех сил выгребал к берегу. Лорелеи яростно кричали им вслед, но теперь их голоса скорее напоминали грай драчливых чаек.
Их крики все еще носились над рекой, когда Джекоб выводил лошадей на берег. А паромщик уже шел к нему с протянутой рукой. Завидя это, Валиант с такой силой пихнул наглеца в грудь, что тот едва не свалился в воду.
— Значит, насчет второго талера ты все прекрасно расслышал! — накинулся он на старика. — А первый вместо этого вернуть не хочешь? Или ты всегда берешь плату с тех, кого поставляешь лорелеям на ужин?
— Что вы хотите, я же вас перевез, — только и ответил паромщик. — Это все проклятая фея их развела. Что же мне из-за этого, дело свое прикрывать? А уговор — он дороже денег.
— Ладно, — бросил Джекоб, извлекая из кармана еще один талер. — Скажи лучше, чего еще нам тут опасаться?
Валиант с тоской проводил талер глазами. Зато паромщик схватил его с жадностью и быстро упрятал в карман.
— Про драконов вам карлик не говорил? Они огненные, как пламя, которое изрыгают. А как покружат над горами, склоны потом еще неделями горят.
— Ну да, бабушкины сказки. — Валиант обменялся с Джекобом многозначительным взглядом. — Может, вы своим деткам и про великанов рассказываете, которые будто бы на этом берегу еще живут? Глупые суеверия. Сказать тебе, где на самом деле живут драконы?
Карлик понизил голос, и паромщик невольно наклонился к нему поближе.
— Одного я своими глазами видел, — проорал Валиант старику прямо в ухо. — В гнезде из костей, всего в двух милях отсюда, вверх по реке. И вовсе он не огненный, а зеленый, а из гнусной пасти нога торчала, в башмаке, такая же мосластая, как у тебя! Клянусь чертом и всеми его золотыми волосками, не хотел бы я жить в Бленхайме. Как представлю себе, что эта тварь в один прекрасный день вниз по реке слетать надумает!
Глаза паромщика округлились от ужаса, почти сравнявшись размером с золотыми талерами.
— Всего в двух милях?
Он с опаской глянул вверх по течению.
— Может, в двух, а может, и поменьше, — проронил Валиант, небрежно кинув ему в ладонь грязные восковые затычки. — Счастливо возвращаться.
— Неплохая байка, — шепнул Джекоб карлику, когда тот усаживался на своего осла. — А что ты скажешь, если услышишь от меня, что я и вправду видел дракона?
— Скажу, что ты враль, — так же тихо ответил карлик. — Лучше расскажи, откуда у тебя золотые талеры берутся. Как такое может быть, что ты из кармана их без конца тащишь, а они там не звенят?
Где-то вдали все еще кричали лорелеи, и Джекоб, помогая Кларе сесть на лошадь, заметил царапины от их когтей у нее на руках. Но в глазах ее не было ни тени упрека — она нисколько не винила его за эту жуткую переправу. С тех пор как гоилы похитили Вилла, прошло уже четверо суток.
— Что ты чуешь, Лиса? — спросил он, вскакивая на лошадь.
— Гоилов, — ответила та. — Только гоилов. Тут даже в воздухе одни гоилы и ничего больше.
СКВОЗЬ СОН
Вилл хотел спать. Только спать, и поскорее забыть кровь, эту жуткую кровь на груди у брата. Он не чувствовал времени, как не чувствовал ни собственной кожи, ни своего сердца. Его брат лежит мертвый. Это единственный образ, который еще проникал в его дремлющее сознание. И голоса. Один хриплый, грубый. Второй — как вода. Студеная, темная вода.
— Открой глаза, — приказал этот голос.
Но Вилл не мог. Он был во власти сна.
Хотя в этом сне он видел только кровь, снова и снова.
Чья-то рука погладила его по лицу. Не каменная, мягкая и прохладная.
— Проснись, Вилл.
Нет, он не хочет, он проснется только там, в другом мире, где кровь на груди у Джекоба будет всего лишь сном, таким же жутким сном, как его нефритовая кожа и каменный истукан, что в нем поселился.
— Он был у вашей Красной Сестры.
Голос убийцы. О, как хочется Виллу своими новехонькими когтями сейчас же вспороть эту коричневую яшмовую кожу и увидеть врага столь же непререкаемо недвижным, каким он видел распростертое на траве тело брата. Но сон цепко держал его в своих объятиях, сковывая по рукам и ногам крепче всяких кандалов.
— Когда? — Гнев. Вилл слышал его в каждом звуке этого звенящего голоса. — Почему ты его не удержал?
— Но как? Вы же мне не сказали, как обойти единорогов! — Ненависть. Как лед и пламя. — И потом, вы могущественней вашей сестры. Снимите с него ее заклятие, вот и все.
— Это заклятие шипом! Его никто снять не в силах! Я видела, с ним была девчонка. Где она?
— У меня не было приказа брать и ее тоже.
Девчонка? Как хоть она выглядела? Он не помнит. Потоки крови смыли в памяти ее лицо.
— Доставь ее сюда! Жизнь твоего короля от этого зависит!
Вилл снова ощутил ее пальцы у себя на лице. Такие мягкие, такие прохладные.
— Нефритовый щит. — Казалось, ее голос обволакивает его с головы до пят. — Из плоти его врагов.
ЖАВОРОНКОВАЯ ВОДА
Какое-то время Валиант скакал впереди весьма уверенно. Но когда склоны гор вокруг стали вздыматься все круче, а дорога, которой они ехали от самой реки, окончательно потерялась в оползнях щебня и непролазном колючем кустарнике, он, озадаченно озираясь, взнуздал ослика.
— Что такое? — спросил Джекоб, поравнявшись с ним. — Только не говори, что ты уже заблудился?
— Когда я был здесь в последний раз, стоял ясный божий день, — с раздражением отозвался карлик. — Как прикажешь найти потайной вход, ежели вокруг темно, как у людоеда в брюхе! Он где-то тут, совсем рядом!
Джекоб спрыгнул с лошади и протянул ему карманный фонарь.
— Держи! — сказал он. — Ищи и найди! По возможности этой же ночью.
Карлик в изумлении потыкал лучом фонаря в окружающую темень.
— Что это? Еще один фокус феи?
— Вроде того, — уклончиво пояснил Джекоб.
— Я поклясться готов, это где-то тут, внизу. — Валиант осветил фонариком склон, упадавший слева от них в густые заросли, и потопал вниз. Лиса проводила его недоверчивым взглядом.
— Иди за ним, — сказал Джекоб. — А то сбежит еще.
Лису, похоже, не слишком обрадовало это поручение, но, чуть помешкав, она потрусила вслед за карликом.
Клара спешилась и привязала лошадь к ближайшему дереву. Золотое шитье на ее юбке в лунном свете сияло даже ярче, чем днем. Джекоб сорвал парочку дубовых листьев и протянул ей:
— В руках разомни, а потом протри эти завитушки.
Золотая вышивка разом поблекла под ее пальцами, словно Клара вовсе стерла ее с голубой ткани.
— Пряжа эльфов, — буркнул Джекоб. — Красиво, конечно. Но с этой вышивкой любой гоил разглядит тебя за милю.
Клара смущенно провела рукой по своим предательски золотистым волосам, словно и их можно перекрасить, как одежду.
— Ты один хочешь в крепость идти?
— Да.
— Если бы там, на реке, ты был один, тебя бы уже не было в живых. Возьми меня с собой. Пожалуйста!
Но Джекоб только головой покачал.
— Я приведу тебе Вилла. Не сомневайся. Совсем скоро ты ему гораздо больше понадобишься, чем я.
— Почему? — Холод был такой, что с ее губ сорвалось облачко пара.
— Именно тебе придется его разбудить.
— Разбудить? — Клара смотрела на него, явно не понимая. — Эта роза…
Она вскинула глаза в ночное небо. «И тогда принц склонился над ней и разбудил ее поцелуем».
Высоко над ними стояли два месяца, тощенькие, словно вконец оголодавшие в ночи.
— Почему ты решил, что я сумею его разбудить? Вилл меня больше не любит.
Джекоб снял пальто.
— Зато ты его любишь. Этого, думаю, будет достаточно.
Он натянул на себя свой старый замызганный плащ. Из людей в цитадели гоилов можно повстречать только рабов, а уж они-то меховых воротников точно не носят.
Клара все еще молча стояла рядом.
— А если нет? — вдруг спросила она. — Если не будет достаточно?
Он не стал затруднять себя ответом. Они оба хорошо помнят замок Спящей красавицы и застрявших в колючках мертвецов.
— Сколько времени Вилл решался, прежде чем тебя куда-то пригласил?
Воспоминание мгновенно стерло все страхи с ее лица.
— Две недели. Я думала, он никогда не осмелится. А ведь мы каждый день виделись, когда он мать приходил навещать.
— Две недели? Для Вилла это очень мало. — За спинами у них послышался шорох, Джекоб схватился за пистолет, но это оказался всего лишь барсук, деловито пробиравшийся своей дорогой через кустарник. — И куда же он тебя повел?
— В больничный буфет. Не слишком-то романтично. — Она улыбнулась. — Рассказывал о попавшей под машину собаке, которую подобрал. А на следующее свидание привел ее с собой.
Глядя на ее лицо, Джекоб поймал себя на мысли, что завидует Виллу.
— Пойдем воду поищем, — сказал он и пошел отвязывать лошадей.
Возле заболоченной котловины, которую они вскоре обнаружили, стояла брошенная тачка. Колеса увязли в прибрежном иле, а в замшелом кузове свила гнездо цапля. Лошади жадно окунули морды в воду, осел Валианта влез в лужу по колено, но когда Клара тоже захотела напиться, Джекоб мягко ее удержал.
— Водяные, — коротко пояснил он. — Тачка, наверно, от какой-нибудь из деревенских девушек осталась. Водяные таких просто обожают в невесты брать. А уж в этих краях они по такой добыче наверняка соскучились.
Клара испуганно отпрянула, и Джекобу почудилось, что он услышал чей-то разочарованный вздох. С виду, конечно, эти водяные довольно страшные, но они своих жертв хотя бы не кушают, как лорелеи. Нет, они затаскивают похищенных девушек в пещеры, где можно дышать, кормят их, приносят подарки — перламутровые раковины, речной жемчуг, драгоценности с утопленников… Какое-то время Джекоб зарабатывал на жизнь розыском таких девушек по просьбам их отчаявшихся родителей. Трех девиц он вернул из пещер на свет божий, это были несчастные, полупомешанные существа, так никогда до конца и не вернувшиеся из своих водяных темниц, где они провели много месяцев среди жемчужин и рыбьих костей под осклизлыми поцелуями своих тинистых возлюбленных. Один раз родители даже отказались платить — не узнали родную дочку.