[4]. С другой стороны, за каждый прожитый день вы получаете еще шесть часов – это означает, что хороший ночной сон на самом деле не является потраченным впустую временем, поскольку вы получите большую его часть обратно благодаря росту продолжительности жизни.
Совокупный эффект этого невероятного прогресса заключается в том, что продолжительность жизни теперь в среднем вдвое больше, чем в начале XIX века. Ожидаемая продолжительность жизни выросла с 40 лет тогда до более чем 80 в развитом мире сегодня. Легко говорить об этом стремительном прогрессе, потому что это так знакомо, поэтому найдите минутку и рассмотрите эти сухие цифры на собственном примере. В XIX веке в 40 лет по статистике вы были мертвы. Теперь у вас столько же времени впереди. У 20-летнего сегодня больше шансов иметь живую бабушку, чем у 20-летнего в XIX веке – живую мать. Через пару столетий – возможно, 0,1 % от общей временной шкалы нашего вида – мы уже пересмотрели (фактически удвоили) то, сколько может жить человек. Семьи теперь объединяют представителей многих поколений, мы можем строить планы в долгосрочной перспективе, предполагая, что доживем до этого. Выход на пенсию – это больше, чем несколько лет плохого здоровья для горстки людей, которые могут дожить до этого возраста. Впервые в истории человечества большинство детей, рожденных сегодня, получат шанс состариться.
Рисксмертности от COVID-19 по-прежнему меньше, чем возможность умереть от инфекций в прошлом.
Прямота линии, показывающей увеличение продолжительности жизни, почти подозрительна, потому что эти улучшения обусловлены совокупностью культурных сдвигов, мер в области общественного здравоохранения и научных и медицинских прорывов, происходящих более или менее случайным образом. И все же каждый год мы получаем еще три месяца. Последовательные фазы этой революции были обусловлены очень разными явлениями. Все началось с укрощения величайший древних врагов человечества – инфекционных болезней.
Пандемии – это напоминание о силе природы по сравнению с нашей. Коронавирусный кризис обнажил то, о чем многие из нас подзабыли: без лечения или вакцин мы можем понести ужасные потери от инфекционных заболеваний. Тем не менее риск смерти от COVID-19 все еще существенно меньше, чем возможность умереть от инфекций в прошлом. На протяжении всей человеческой истории бактерии, вирусы и другие микроорганизмы, вероятно, убили больше людей, чем что-либо еще. Даже в самом худшем случае последствия коронавируса вряд ли превзойдут результаты пандемии испанского гриппа, или «испанки», 1918 года. Во время этой вспышки из-за вирусов гриппа умерло от 50 до 100 миллионов человек в течение нескольких лет– до 5 процентов мирового населения в то время – по сравнению с 20 миллионами, убитыми за предыдущие четыре года взаимоуничтожения в Первой мировой войне. Человечеству не мешало бы помнить, что наши настоящие враги – это не мы.
Однако в течение XIX века грязные города и поселки были перестроены, открытые канализационные трубы заменены, начали укореняться общественные инициативы в области здравоохранения, а инфекционные заболевания стали отступать. Наука и медицина вступили в борьбу с инфекциями, сначала используя вакцины, а затем микробную теорию, демонстрируя, что именно крошечные невидимые организмы, а не плохой воздух или невезение, становятся причиной недугов. Вакцинация с тех пор стерла оспу с лица земли (хотя и шокирующе недавно, лишь в 1977 году), а сейчас уже на пути к тому, чтобы предать забвению и полиомиелит, и сделала бывшие чрезвычайные угрозы для детей, такие как дифтерия и коклюш, настолько редкими, что их названия кажутся архаичными. Разработка новых удобрений и механизация сельского хозяйства привели к улучшению питания населения в целом, что укрепило здоровье детей и взрослых, сделав их способными лучше противостоять многим причинам смерти, включая инфекции. В то же время сдвоенный двигатель образования и экономического роста выводили миллионы людей из нищеты, способствуя повышению качества пищи и чистоте. Улучшение здоровья и увеличение продолжительности жизни также упрочили экономику.
В 1850 году ожидаемая продолжительность жизни при рождении в Норвегии составляла около 45 лет. К 1950 году норвежцы, которые вернули себе корону после почти столетнего господства Новой Зеландии, могли рассчитывать на жизнь после 70 лет. Прогресс был в значительной степени обусловлен улучшением здоровья в раннем и среднем возрасте. Инфекционные заболевания непропорционально поражали детей, но также были распространены и во взрослом возрасте – и их обуздание резко увеличило ожидаемую продолжительность жизни в целом.
Именно в последние семьдесят лет увеличение ожидаемой продолжительности жизни в пожилом возрасте наконец начало двигать показатель ожидаемой продолжительности жизни в целом, главным образом благодаря огромным успехам в науке и медицинском обеспечении, а также более здоровому образу жизни. Изучив другие необходимые составляющие современной медицины – автоматические дефибрилляторы[5], стенты[6], специализированные отделения коронарной терапии в больницах, операции по шунтированию сосудов сердца[7], – вы обнаружите, что в 1950 году ничего из этого не было доступно. Даже сердечно-легочная реанимация (СЛР), при которой нужно провести компрессию грудной клетки для перезапуска остановившегося сердца и которая служит основным клише телевизионной драмы, тогда еще не была изобретена. Также отсутствовали профилактические препараты, такие как статины, которые снижают уровень холестерина и вероятность развития сердечно-сосудистых заболеваний. И все это только в мире кардиологии. Лекарства, устройства и хирургические методы улучшили результаты лечения людей с различными заболеваниями в любом возрасте, но их эффект был особенно важен для пожилых людей. Это связано с тем, что при массовом снижении уровня распространенности инфекционных заболеваний самые смертоносные проблемы со здоровьем сегодня – это такие недуги, как сердечно-сосудистые заболевания и рак, которые в первую очередь поражают в пожилом возрасте.
Из улучшений в образе жизни самым значительным было снижение количества курящих. Это шокирует, но тень одной отрасли – по большому счету одного продукта, сигареты, – омрачает статистику ожидаемой продолжительности жизни даже через полвека. В 1950 году 80 % британских мужчин и почти половина женщин курили. Это поколение заядлых курильщиков в масштабах всей популяции породило эпидемию заболеваний, связанных с курением. И она – поскольку для того, чтобы вызвать болезнь и смерть, требуется время, – достигла пика несколько десятилетий спустя, в 1980-х и 1990-х годах, когда примерно шестая часть всех смертей (и ошеломляющие 25 процентов смертей мужчин) в развитых странах была связана с табаком. В общей сложности, по оценкам, в двадцатом веке от курения умерло 100 миллионов человек. Уровень курения снизился более чем вдвое с момента своего пика и продолжает падать – и это падение сейчас отражается в статистике на ожидаемой продолжительности жизни.
Совокупный результат всего этого можно увидеть в таблицах ожидаемой продолжительности жизни в разных государствах: страной с самой высокой ожидаемой продолжительностью жизни в 2019 году стала Япония, граждане которой в среднем доживают до 84,5 лет. И есть много других, наступающих ей на пятки – у всех 30 лучших стран в мировом рейтинге ожидаемая продолжительность жизни выше 80 лет.
Помимо роста продолжительности жизни, мы также увеличиваем продолжительность периода жизни в состоянии здоровья. Исследование, изучавшее изменения в Великобритании в период с 1991 по 2011 годы, показало, что ожидаемая продолжительность жизни в возрасте 65 лет выросла примерно на четыре года, как и количество лет, проведенных без когнитивных нарушений. И если вы попросите людей оценить свое собственное здоровье в ходе опроса, то количество лет, проведенных в здоровом состоянии, снова увеличится на такую же цифру. Улучшение состояния здоровья наиболее заметно у очень старых людей: доля лиц старше 85 лет в США, классифицированных как инвалиды, сократилась на треть в период с 1982 по 2005 годы. А число тех, кто находится в стационаре, за тот же период сократилось почти вдвое – с 27 до 16 процентов. В зависимости от того, как оценивать здоровье или инвалидность, продолжительность жизни, проведенной в плохом состоянии здоровья, либо сокращается, либо примерно постоянна, и это хорошая новость.
Единственный нюанс этих данных заключается в том, что в то время как уровень тяжелой инвалидности снижается, распространенность незначительной инвалидности – такие состояния, как артрит, которые болезненны и вызывают дискомфорт, но, за исключением очень запущенных случаев, все еще позволяют пациентам вести относительно активную жизнь без посторонней помощи, – кажется, растет. Одной из проблем может быть улучшение диагностики и регистрации заболеваний и инвалидности, а не реальное увеличение их распространенности. Раннее выявление заболеваний может иметь сложные последствия. С одной стороны, когда мы смотрим на статистику, кажется, что люди страдают большим количеством заболеваний в более молодом возрасте. С другой стороны, медицинскую или социальную помощь часто можно оказать раньше и улучшить и даже продлить жизнь. В разных странах также существует значительная разница в продолжительности жизни в состоянии здоровья, но поскольку ее гораздо труднее определить, чем общую продолжительность жизни, есть место для обсуждения того, что именно лежит в основе этих различий.
Эта картина не совсем свободна от уточнений и нюансов, но она существенно более позитивна, чем стереотипы о медицинской помощи, просто продлевающей наши годы в состоянии немощности. И чисто теоретически это то, что мы ожидаем: чтобы умереть, вы должны умереть от чего-то, что подразумевает, что вы будете больны. И обратное также верно, поскольку болезни, которые вызывают тяжелую инвалидность, такие как сердечно-сосудистые заболевания и деменция, также смертельны. Было бы действительно странно, если бы мы существенно продлили жизнь, не откладывая инвалидность, так что вполне логично, что, вообще говоря, такого не происходит.