Чудесно. Похоже, бессмертные тоже могут сходить с ума. Не такая уж радужная перспектива.
Ты не можешь убить себя будучи мертвой.
— Черт возьми, — выдохнула она.
Вытерев руки, она схватила чашу и вымыла ее. Потом вернулась к картонной коробке и…
Застыла на месте. Она не хотела делать себе омлет. Она не хотела торчать в этом доме. Не хотела умирать, расставаться со своей семьей…
И, раз уж на то пошло? Она абсолютно, стопроцентно не хотела видеть полуголого Джима Херона в своих мыслях. Образ его, выходящего из ванной на исходе ночи, с полотенцем на бедрах, измотанным выражением на лице, словно плакат прилип к мысленному взору. Она видела каждую частичку его тела, его огромные плечи, тугой пресс, бедренные косточки, тонкую полоску волос под пупком.
Но лучше всего остального она разглядела царапины на его гладкой коже. В несколько рядов, и все они имели лишь одно происхождение…
Внезапно дрожь в руках усилилась, и она попыталась унять ее, разминая костяшки.
Так, это смешно. Можно подумать, что какой-то парень — последнее, о чем она должна думать, учитывая ее резюме принесенной в жертву девственницы, спасенной из Ада, втянутой в войну между двумя падшими ангелами и настоящим, натуральным демоном. С другой стороны, пару недель назад реальность сыграла с ней злую шутку, поэтому ей ли удивляться…
Сисси резко обернулась.
В комнате никого не было. Опять. Ни шороха в доме или снаружи, на прилегающей и запущенной территории.
Падший ангел Эдриан ушел спать на чердак и с тех пор не спускался. А Джим? Джим был на втором этаже, восстанавливал силы после ночи страстного секса.
— Черт возьми…
Она уперлась руками в стол по обе стороны от чаши. Несмотря на усиливающуюся паранойю, не страх был причиной ее тремора.
Желание убивать.
И это преувеличение лишь отчасти. Потому что ее полуголому спасителю с полотенцем на бедрах расцарапала грудь женщина. А его губы были припухшими не потому, что ему врезали в драке, нет, он целовал кого-то. Много. А стыд на его лице?
Ну, все потому, что он кого-то трахал часами вместо того, чтобы выполнять свою миссию.
От этого она приходила в ярость. Если задача ангелов — обеспечить превосходство добра над злом? В войне подобных масштабов? В общем и целом, не сводить глаз с мяча — идея лучше, чем часами напролет трахать какую-то шлюху.
Или, Господи, может, это была достойная женщина. Которая, скажем, не только прекрасно отсасывала, но и готовила для него.
Чем больше Сисси думала об этом, тем сильнее становился гнев.
У него на самом деле была подружка? Ну, это очевидно… хотя, наверное, она была наивной. У мужчин вообще бывают подружки? У студентов — да… но Джим был далек от тинэйджера…
Она в третий раз посмотрела через плечо. Но нет, Джим не вошел через дверь.
Никто не вошел.
Черт, может он уже ушел, чтобы выпить кофе со своей…
— Прекрати. Просто… перестань.
Когда ярость внутри поднялась на еще один децибел, ей показалось, что вечность прошла с тех пор, как она, будучи студенткой колледжа, взяла мамину машину и отправилась в местный «Ханнафорд» за каким-то мороженым… когда к ней подошла…
Дальше она не помнила. Не могла восстановить последовательность событий, которая привела ее к концу земной жизни, но она помнила все, что было после: ужасную стену в Аду, проклятых, которые мучились вокруг нее, собственную боль, состарившую ее.
Джим Херон тоже там оказался… ненадолго. И Сисси видела, что демон сделала с ним. Наблюдала, как тени-приспешники… измывались над его телом.
— Черт.
Принимая все во внимание, она должна была сделать ему поблажку, да? Он тоже был жертвой, ведь так? Поэтому, если в разгар войны мужчине захотелось выпустить пар, потеряться в ком-то, передохнуть от ужасов и давления… то какое ей дело?
Парень вытащил ее из Ада, и за одно это она перед ним в долгу. Но это не давало ей право так возбуждаться из-за того, что Джим возбуждался с кем-то другим.
Хотя, на кону стояло многое… если он проиграет, ее родители, сестра, друзья… она, Джим и Эдриан, все окажутся в Аду. Сейчас об этом даже страшно подумать. Она пробыла там всего несколько недель, а казалось, что несколько веков. Она постарела на века. А если целую вечность? Она даже представить этого не могла.
Собравшись с мыслями, Сисси решила еще раз попробовать со скорлупой. И, вот так сюрприз, яйцо номер два так же разбилось в «неправильном» месте, часть скорлупы оказалась в чаше, и ей пришлось снова мыть руки.
Выключая воду, она посмотрела в окно. Задний дворик был откровенно страшным, ландшафтная версия мужчины, не брившегося неделю, и борода у него росла проплешинами: хотя весна в Колдвелле только укрепляла позиции, на ветвях набухали почки, а снегоочистители уже убрали сугробы, листва еще не торопилась накрывать деревья.
В своей предыдущей жизни, она бы вовсю радовалась приходу лета… даже если единственная перспектива — снимать жилье в деревне озера Джордж и продавать мороженое в кафе Марты на протяжении двух месяцев. Но, алло, лето — это шикарно. Можно носить шорты, тусоваться с друзьями из средней школы и, может, только может… познакомиться с кем-нибудь.
Вместо этого, вот она. Бессмертная без жизни…
— Ты делаешь омле…
Сисси развернулась так быстро, что ударилась бедром о столешницу… и в голове вспыхнула одна мысль: где нож?
Но ей не понадобится оружие.
Эдриан, напарник Джима, стоял в дверном проеме, ведущим в холл, и как только она увидела его, то мгновенно успокоилась. Парень, падший ангел или кто он там, был ростом в шесть футов и, несмотря на хромоту, крупного, мускулистого телосложения. Он так же был очень красив, красотой воина, с сильным подбородком и взглядом, который все замечал, но благодаря пирсингу производил впечатление бунтаря.
Он также был слеп на один глаз, от некого ранения зрачок затянуло молочного цвета пеленой.
Мужчина нахмурился. — Ты в порядке?
Не-а. Она была зла до чертиков и ужасно напугана… и все без веской причины.
— Да… я собиралась приготовить завтрак.
Будто он сам не додумался до этого?
Эдриан прохромал к квадратному столу в центре кухни, и когда он сел с такой же грацией, с какой роняют игральные блошки, то всем телом напоминал мешок с костями. Но это не значило, что он был слабаком.
— Что происходит? — спросил ангел.
Ага. Исходя из того, что она знала, это вполне типично для него: говорит в лоб, без прелюдий.
— Хочешь четыре яйца? — Сисси отвернулась от него. — Или даже три.
— Поговори со мной. — Раздался еще один стон, и Сисси представила, как он оперся на руки. Или скрестил ноги. — Почему бы и нет. Мы здесь одни.
— Похоже, у Джима выдалась трудная ночь.
— Он рассказал тебе о поражении?
— Да.
Так держать, Джим. Фантастика. Надеюсь, оргазмы того стоили.
— Так, сколько тебе яиц?
— Семь.
Она посмотрела на то, что осталось в коробке. — Могу предложить четыре. Два я разбила и два хочу съесть сама.
— Сойдет.
А Джим пусть сам о себе позаботится. Или пусть просит свою подружку приготовить ему завтрак…
— Подружку? — переспросил Эдриан.
— Я же не сказала это вслух.
— Ага, сказала.
Вскинув руки, она повернулась к нему.
— Слушай, не удивительно, что Джим проигрывает. Он слишком занят какой-то женщиной, чтобы уделять достаточно внимания своему делу.
Эдриан просто посмотрел на нее.
— Я могу спросить, как ты пришла к такому заключению?
— Скажем так, я застукала его, когда он возвращался в четыре утра.
Эдриан выругался на выдохе… и больше ничего не сказал.
Сисси покачала головой.
— Значит, ты знаешь о его подружке, сопостельнице или кто она там. Ты знаешь, чем он занимался прошлой ночью.
— Слушай, все сложно.
— Это статус в «фэйсбук». А не оправдание для косяков. Особенно учитывая ставки библейских масштабов.
И на этой ноте она занялась делом. И с успехом справилась со всей коробкой. Плеснула в чашу молоко. Отмахнулась от своего сердца, поставив греться сковороду на плиту, чтобы растопилось масло.
— Мама всегда говорила, что лучше подождать, — пробормотала она.
— Чего?
Окей, либо ей надо заткнуть рот, либо Эдриану — оглохнуть. Она что, собиралась говорить с ним о сексе?
С другой стороны, разговор будет не долгим, по крайней мере, с ее стороны.
Сисси окинула взглядом его большое, сильное тело… и поняла, что он может говорить часами. — Когда масло растает. Ну, перед тем, как выливать яйца.
Иронично, но эта девственность — причина, по которой демон забрала ее, была исходной причиной, запустившей механизм в движение, который привел ее сюда: всего в паре миль от своей семьи, но разделенная пропастью, с таким же успехом она могла быть на другой планете.
— Что-то горит.
— Блин! — Сисси бросилась к дымящейся сковороде и, схватив ее без прихватки, обожгла ладонь… — Да черт возьми!
На ровном месте вспыхнула убийственная ярость, вселявшая желание рушить и ломать. Плиту. Кухню. Весь дом. Ослепленная гневом, она хотела облить бензином деревянные отмостки особняка и поджечь. Хотела стоять близко к огню, чтобы съеживалась кожа и опалялись ресницы.
И может, только может, она хотела, чтобы Джиму пришлось с трудом выбираться наружу.
На ее плечи опустились большие ладони.
— Сисси.
Она не была настроена на разговоры по душам.
— Я не нуждаюсь в…
— Джим — не твоя проблема. Ты меня слышишь?
Она рывком отошла от него.
— Тебя не беспокоит тот факт, что он отвлекается?
Эдриан посмотрел на нее, его глаз был абсолютно непроницаемым.
— О, еще как. Поверь на слово.
— Так почему ты ничего не делаешь! Поговори с ним или… не знаю. Вы же друзья, разве нет? Скажи ему прекратить… это. Может, если он сосредоточится, то начнет выигрывать. — Не получив ответа, она выругалась. — Тебя совсем не волнует происходящее? Твой лучший друг лежит на чердаке, мертвый из-за…