– Нелли, Николас, Амадео! Вы спускаетесь вниз, находите патрульные тела и обеспечиваете нам безопасный подъем. Оставшиеся возвращаются в оболочки крыс и следуют за мной, – скомандовал старик, размахивая тощими руками. В следующее мгновение нас осталось трое. Норах и его команда нырнули в тела грызунов. Николас, не дожидаясь, пока мы морально подготовимся к следующему шагу, молча направился к лестнице.
– А нас подождать не надо? – тихо буркнула Нелли, спеша за ним.
Перспектива остаться тут в одиночестве и меня не привлекала. Торопясь за своим отрядом, я заметил, что мои босые ноги болезненно саднит от попадающихся на пути острых камней. Но я ведь бесплотный дух! Как такое возможно?
– Будьте аккуратнее, – словно прочитав мои мысли, произнес Николас. Задумчиво потеребив густую бороду, он мощно топнул ногой и застонал.
– Что за чертовщина?! Это магия священников? – удивленно воскликнула Нелли.
Я припомнил нечто похожее: тот кинжал, которым меня пытали в аду. Он тоже заставлял душу страдать так, будто она заключалась в живом чувствующем теле.
– Кажется, это из-за металла, который здесь добывают, – опередил меня вечно спокойный сослуживец.
– А мы сможем использовать его против теней? – поинтересовалась девушка.
Хороший подход. Думаю, Норах примет это к сведению. Правда, если этот металл так ядовит, что к его добыче не допускают рабочие тела, сомневаюсь, что мы сможем взять его с собой в крепость. Вместо ответа Николас пожал плечами и зашагал дальше. Удивляюсь его рассудительности и спокойствию. Если бы этот человек был немного дружелюбнее, место командира отряда могло достаться именно ему. А вот и первые обитатели шахт: двое высоких широкоплечих патрульных волокли по лестнице мешки. На полуголых телах застыли капли пота, кожу покрывали многочисленные ожоги, безжизненные глаза источали усталость.
– Вселяйтесь, – спокойно произнес Николас. – Когда начнется бой, я присоединюсь к вам.
А я ведь так и не тренировался входить в оболочку человека. К горлу подступила тошнота – очень не хочется, чтобы из-за моей глупости провалилась общая операция.
– Не волнуйся, – прошептала Нелли, – тебе просто нужно сделать шаг. С животными сложнее.
С замиранием сердца я выполнил ставшие уже привычными действия и открыл глаза. Как же тут, оказывается, жарко! Кажется, что еще немного, и я просто упаду в обморок. Пот заливает лицо, в нос бьет стойкий запах тухлятины. Кажется, я догадался, что лежит в мешках.
– Ну и запашок, – тихим басом сказала моя напарница. Опять этот странный эффект. Когда огромный мужик говорит с женскими интонациями, чувствуется какая-то фальшь и неестественность.
– А что будем делать с ними? – спросил я, показывая коротким толстым пальцем на мешки.
Почему-то ужасно не хочется бросать их здесь, ведь еще недавно они были обычными несчастными людьми.
– Пусть лежат, – пожав мускулистыми плечами, ответила Нелли.
При падении на пол из одного мешка выпросталась тощая женская рука. Под длинными желтыми ногтями скопилась грязь, кожа изъедена язвами и ожогами, на месте безымянного пальца – гноящаяся рана. Можно сказать, ей повезло, что смерть прервала страдания. Если все заключенные находятся в таком состоянии, сомневаюсь, что они способны как-то помочь нам в военных действиях.
– Мы отомстим за тебя, – прошептал я и поспешил за напарницей, ловко перепрыгивающей через три ступеньки.
Прозвучало слишком пафосно, но в этот момент я был готов отдать за это жизнь. И чуть не отдал – никогда еще не доводилось мне испытывать такой сильный приступ кашля. Ноги подкосились, я упал на колени и, задыхаясь, попытался сделать хотя бы глоток воздуха. Видно, тело, в которое я вселился, несмотря на мощные физические характеристики, тоже дышит на ладан. Нелли (тело, которым она управляла), подбежав, что есть силы хлопнула меня по спине. Удар получился настолько эффектным, что я скатился вниз через три ступеньки.
– Ой! Извини! Я не рассчитала силу! – виновато закричала девушка.
Прыгнув ко мне, она, оторвав кусок штанины, принялась заботливо вытирать со лба кровь. Я невольно отстранился – когда над тобой склоняется здоровенный мужик, сложно держать в голове, что на самом деле это симпатичная девушка. Зато приступ кашля действительно удалось побороть. Отплевывая скопившуюся во рту мокроту, я обнаружил, что она угольно-черная с вкраплениями крови.
– Как думаешь, хоть кто-нибудь из спасенных сможет держать оружие? – переведя дыхание, спросил я.
Бритый собеседник лишь провел рукой по лбу, пытаясь убрать невидимую челку.
– Может, кто-то попал сюда совсем недавно и не успел отравиться? В любом случае, разве у нас есть идеи получше? – задумчиво ответила Нелли. И правда. С каких это пор несколько человеческих жизней стали для меня пустым звуком? Пусть у нас и не будет пятисот солдат, но, если мы сможем спасти хотя бы десяток жизней, операция пройдет не напрасно. Чем глубже мы спускались, тем сильнее накатывал жар. Спертый воздух пронизывали запахи дыма и серы, а у меня, к тому же, обнаружились проблемы с ногой. Каждый шаг давался мучительно, надеюсь, это не сильно помешает драться. Мимо ноги прошмыгнули четыре крысы. Напарница нервно хихикнула.
– А вот и наш глава, – с иронией протянула она.
Все более отчетливо слышался грохот – крики людей, стук молотков, шипение раскаленного пара рисовали в голове картину настоящего ада. Именно таким я когда-то его представлял, а никак не безмолвным серым пристанищем, в которое угодил. Последний раз свернув, лестница вывела нас к широкому залу. На стенах горели десятки факелов, позволяя полностью увидеть окружающее пространство. В центре помещения стоял длинный деревянный стол, на нем – железные графины с водой и миски с похлебкой. Пол покрывал слой испражнений и черных плевков. Кашляли здесь постоянно – казалось даже, что эти несчастные люди используют кашель как средство общения друг с другом. Жара усиливала царящий вокруг смрад. Если бы я находился в теле, менее привыкшему к местным условиям, меня бы наверняка вывернуло наизнанку. Из зала вели три тоннеля, один из которых нырял глубоко под землю. Наверное, именно там и находились заключенные. На наше появление отреагировала лишь пара тел. Убедившись, что мы одни из них и не представляем опасности, они потеряли к нам интерес.
– Начинаем? – вздохнув, спросил я.
Несмотря на внушительные габариты, эти патрульные тела казались слишком жалкими, не представляющими реальной угрозы. Очень не хотелось их убивать.
– Может быть, подождем Николаса? – шепотом ответила Нелли.
В ее голосе слышалась дрожь. Численный перевес, разумеется, на их стороне – в этом зале сидит по меньшей мере десяток оболочек. Но зато все они выглядят ходячими мертвецами.
– Он, скорее всего, уже в одном из них, – с легкой неуверенностью сказал я. После секундного замешательства Нелли кивнула.
– Тогда начинаем.
Оказывается, это страшно – нападать первым. Когда мы с Сильвией убегали от патрульных тел, я чувствовал, что спасаю свою жизнь и защищаю Элисс. А сейчас мне предстоит убивать ни в чем не повинных людей, которые даже никогда не узнают, почему лишились жизни. Просто умрут, записывая очередное число за адским столом или валяясь на пляже. Мерзкое хлюпанье сопровождало каждый наш шаг, но совершенно не привлекало внимания патрульных. Я направлялся к первой жертве – тело сидело на земле, прижимаясь спиной к липкой грязной стене. Заметив, что я склонился, патрульный повернул ко мне изуродованное оспой лицо и зарычал, обнажая редкие желтые зубы. Сглотнув, я резко схватил его за голову, чувствуя, как пальцы вдавливаются в глаза, и одним движением свернул шею. Он даже не успел закричать – хруст эхом разнесся по залу, а безжизненное тело упало на пол. В этот же момент раздался второй хруст. Нелли сделала свое дело прямо следом за мной.
На нас уставились восемь пар глаз. Долю секунды они осмысливали происходящее, а затем, издавая пронзительные вопли, вскочили с пола и ринулись на нас. Кажется, я недооценил опасность – силы у них хоть отбавляй! Встав в стойку, я свалил первого нападающего прямым ударом в челюсть. Потеряв равновесие, он плюхнулся на пол, а мой кулак заныл от боли. В тот же момент один из патрульных прыгнул на меня сбоку – вцепившись зубами в шею, он принялся покрывать мое туловище многочисленными ударами. Заорав, я резко отступил в сторону, вырываясь из его мертвой хватки, и попытался ударить ногой в нос. Глупая затея! Растяжка тела, в которое я вселился, явно уступала моей. Удар пришедшийся в район живота, скрутил противника, и все было бы хорошо, если бы я не потерял равновесие. Как только я рухнул на прослойку дерьма, на меня прыгнул еще один враг. Вцепившись руками в мою шею, он принялся старательно меня душить. В глазах уже темнело, когда я наконец смог провести удар в его голову. Тело обмякло – видимо, кулак попал прямо в висок. Вскочив на ноги, я позволил себе оглядеться. К нам приближались еще четверо соперников, один из них – огромная двухсоткилограммовая туша – плелся чуть позади остальных, с трудом передвигая ноги-тумбы. Краем глаза я заметил, что у Нелли проблема – ей приходилось отбиваться сразу от двух патрульных.
Подпрыгнув, я сорвал со стены факел. Как же мы сразу до этого не додумались?! Преодолев расстояние в пару прыжков, я что есть сил ударил горящей палкой по ближайшему противнику моей напарницы. Огонь жизнерадостно заплясал на его рваных штанах. Дико вопя, тело ринулось в гущу своих союзников, а Нелли свернула шею второму бездушному. От остальных тел нас отделяли всего несколько шагов. Последовав моему примеру, Нелли тоже сорвала со стены факел.
– Сначала мелких, потом здорового! – быстро крикнул я, вставая в стойку.
Неожиданно толстяк схватил ближайшего патрульного за туловище, и, подняв в воздух, резко опустил спиной на колено. Не дожидаясь, пока остальные тела опомнятся, он, подобно тарану, врезался в их толпу, размахивая здоровенными кулаками.
– Николас! – радостно воскликнула Нелли и поспешила на помощь. Бой продлился не больше минуты – те, в кого попадали удары громилы, больше не подавали признаков жизни.