Когда проглотит Лось змею,
И страждет, ядом изводим,
В лесную чащу он бежит,
Чтоб исцеленье обрести,
Водой напившись из ручья.
И этой дивною водой
Мне послужил Ваш аромат,
Ведь сладость уменьшает боль,
Но вскоре я в дремоту впал.
О, Боже, сохрани-спаси
И от опасности избавь!
А то ведь может принести
Погибель злую этот сон.
Пример тому – Единорог,
Что девы аромат вдохнув
Пред ней ложится, усыплен.
Единорог – бесстрашный зверь,
К тому же яростен и горд.
Его никто не устрашит —
Ни змей, ни зверь, ни человек.
Силен и быстр Единорог,
Он будто белоснежный конь,
Лоб украшает крепкий рог —
За это так и прозван он.
Сей рог столь крепок и силен,
Что ни кольчуга, ни броня
Не выдержит его удар,
Да и вообще любой препон
Легко пронзает этот рог.
Единорога силой брать
Или в засаде поджидать —
Пустое дело. Но зато
Он девой может быть пленен:
Едва учуяв аромат
Невинной девы чистоты,
Единорог встает тотчас
Пред ней, колени преклонив,
Покорно как бы ей служа.
Про ту повадку разузнав
Иные хитрые ловцы,
Когда охотиться идут,
С собою девушку берут:
Ее посадят на тропе,
А сами прячутся вблизи.
Единорог же, ощутив
Невинной девы аромат,
Подходит и впадает в сон,
Пред нею на колени пав.
Так, ставший беззащитным, зверь
Во сне свою встречает смерть:
Охотник бьет его копьем.
И мертвого берет с собой.
А ведь покуда он не спал,
Охотник подойти не смел!
Любовь – мудрейший из ловцов
И в хитрости ей равных нет.
Она, избравши этот путь,
Смогла легко меня пленить
И за гордыню наказать —
За спесь, за то, что презирал
Любовь и верить не желал,
Что суждено мне полюбить.
Что ж, отомстил Амор с лихвой
За непокорность и за спесь,
И вот как то произошло:
Едва я Даму повстречал,
Что подослал ко мне Амор
(А дама та была милей
И несравненно краше всех)
Я аромат ее вдохнул
Сладчайший и тотчас уснул,
С тех пор я не был пробужден.
К тому же сладостный дурман
Вкусив, я воли был лишен,
И все желанья потерял
За исключеньем одного:
Всю жизнь служенью посвятить,
Чтоб Дамы заслужить любовь.
За нею я с тех пор иду,
Как звери за Пантерой вслед.
Пантера – очень милый зверь,
К тому же редкой красоты:
Ее раскрашен мягкий мех
Природой в множество цветов.
Но это далеко не все:
Когда очнувшись ото сна,
Пантера разевает пасть,
Зевает сладко и рычит,
Из пасти зверя сладкий дух
Наружу рвется и летит,
И наполняет все кругом.
Заметим, этот аромат
Пугает ядовитых змей,
Ведь так противна гаду сласть,
Поскольку сам-то он вонюч,
Что он скорее прочь ползет.
Напротив, тварям остальным
Приятен очень этот дух.
И потому, его вкусив,
Уж от Пантеры отойти
Они не могут и всю жизнь
За нею ходят по пятам.
И я за Дамою моей
Иду – недаром был пленен
Чрез Обоняние, вдохнув
Ее прелестный аромат.
Но как же в плен попался Вкус?
Попался через поцелуй
Ее прекрасных алых губ.
Каким я мог счастливым стать,
Когда бы встречен поцелуй
С охотой был! Но нет, увы,
Его желал один лишь я:
Меня настолько опьянил
Ее дыханья аромат
(Благоуханнее цветов!),
Что удержаться я не смог
И вот, ее поцеловал.
А стоило мне вкус познать
Сравнимых лишь с бутоном губ,
Губ нежных, как бутоны роз,
Я тут же в плен Любви попал,
Ее наживку проглотив.
Зачем наживка рыбаку?
Затем, чтоб рыбу обмануть:
Ведь стоит рыбе съесть червя,
В нее впивается крючок.
Я пойман был на поцелуй,
Ведь он наживкой послужил,
А хитроумный рыболов
Запрятал в поцелуй крючок,
И вот он в сердце мне проник
И на страдания обрек.
Но боль от этого крючка
Слабеет, стоит вспомнить мне
Тот бесподобный поцелуй —
И пред глазами предстает
Изгиб прелестной шеи той,
Что шелка нежного нежней
И снега белого белей —
Как мог ее я не обнять?
Нет, даже птицы не летят
С такой охотою на трель,
Что хитрый птицелов свистит,
Как я в ловушку побежал —
А там Амор меня поймал.
Как Крыса, что попав в капкан,
Неосторожно сало съев,
Не знает, как же ей бежать,
При этом не лишившись лап
Иль ран иных не получив,
Вот так и я в плену сижу,
Не зная, как же мне уйти,
Не причинив себе вреда.
Ах, если б только я умел
Себя ногами защищать,
Как это делает Сова,
Тогда бы, без сомненья, был
Я в безопасности сейчас.
Столь ненавидима Сова
Меж прочих птиц, что если вдруг
Увидят, что она летит,
Вмиг нападают на нее
И перья щиплют, и клюют.
Вот потому-то из гнезда
Сова выходит лишь в ночи,
Когда другие птицы спят.
А днем Сова сидит в дупле,
Вниз головой, ногами вверх —
Так, если птицы нападут,
Она атаку отразит,
Ведь когти у нее остры
На страшных и больших ногах —
Под их защитою Сове
Птиц нападенье не грозит.
Когда бы я вот так умел
И волей сильной обладал,
И к нападению готов
Был днем и ночью, то Любовь
Мной завладеть бы не смогла.
Когтей значение и ног
Я постараюсь объяснить
Вам на примере Журавля.
Ну а пока замечу лишь,
Что сходство с Волей есть у них.
Увы, Любовь, что так хитра,
Сопротивление мое
Предвидя, ноги мне сперва
Связала крепкой бечевой —
Я ж ничего не замечал,
Покуда связан не был весь.
Так как я защищаться мог?
Попался я, совсем как Волк,
Что не заметил западни.
Но так ли я себя веду,
Как этот зверь, попавший в плен?
Волк, угодив ногой в капкан
Ее старается огрызть
Чтоб, пусть и сделавшись хромым,
Свободу снова обрести.
Когда бы только я умел
От сердца волю отделить,
Что подчинил себе Амор,
Тогда бы я сумел сбежать.
Но Боже мой, какой побег?!
Я, право, не хочу бежать,
Да и других желаний нет,
Ведь воли я теперь лишен.
Нет, никуда я не сбегу —
Амор сумел околдовать
Меня и волю мне сковать,
И сердце с телом подчинить.
О, как искусен был Амор!
Как он опутывал меня! —
А я и не подозревал…
Только Паук, плетущий сеть
Тончайшую, чтоб мух ловить
Искусен так же, как Любовь,
Чью сеть никак не разглядеть
Влюбленному, покуда в ней
Он не запутается весь.
Подобно, мухе невдомек,
Что паутина перед ней,
Покамест лапки и крыла
Не влипнут в сетку крепких пут.
Да, гнавшийся за мной Амор
Загнал меня в силки любви,
А после заключил в тюрьму,
Там и сижу я по сей день.
А заключенного в острог
Жестокий сторож стережет:
Он день и ночь за мной следит
Но только нету в том нужды —
Я никуда не побегу.
Нет, даже в мыслях не могу
Такой проступок совершить:
Я с радостью остаток дней
В остроге этом проведу,
Любви всецело подчинен,
Иной не нужно мне судьбы.
Освобожденья не ищу,
Но все меня съедает страх,
Ведь я Амором погружен
В глубокий и опасный сон.
А то, что я и вправду сплю,
Понятно: ибо тот, кто спит
Теряет временно контроль
Над всеми чувствами пятью —
А я недавно показал,
Как чувства угодили в плен
К Амору – значит я дремлю.
Но почему я сна страшусь?
Да мы ведь видели уже:
Любовный сон приносит смерть:
Единорога бьют копьем,
Пока он спит, а человек
Уснувший по вине Сирен
Бывает съеден. Шутка ли?
Да, чтобы жизнь свою спасти
Мне следовало б поступать,
Как это делает Журавль,
Что ночью стаю сторожит.
Журавль-страж, чтоб не уснуть
Под лапу камешки кладет —
Тогда нетвердо он стоит,
А неудобство гонит сон.
Ведь всем известно: Журавли
Спят стоя – если не стоят
Их ноги прочно на земле,
Не могут Журавли уснуть.
Когда б подобен Журавлю
Я был, тогда Амор врасплох
Меня застать бы не сумел.
Так почему же я уснул,
Предосторожность позабыв?
Журавль, что стаю стережет —
Предусмотрительности знак
(Ведь ею охраняем ум,
Как стая – Стражем-Журавлем),
Тогда как лапы Журавля —
Суть воля. Назначенье лап —
Движеньем тела управлять,
А воли – за собой вести
Ум, направляя мыслей ход.
Под лапы камешки Журавль
Кладет, чтоб лучше охранять —
Предусмотрительность нужна,
Чтоб чувства прочие беречь,
И так рассудком управлять,
Чтоб он, не дай Бог, не уснул.
Мне б этим свойством обладать —
Я был бы цел и невредим,
А без него подобен я
Павлину с вырванным хвостом.
С предусмотрительностью схож
Павлиний хвост, и в этом он
Подобен лапам Журавля.
Но смысл хвоста еще важней:
Хоть сзади расположен хвост,