— Ты смеешься, да? — Она пару раз улыбнулась проходящим мимо людям. — Джеймс Блумберг — подлец, а я не встречаюсь с подлецами.
— Однажды ты все же сделала исключение.
— Ну да. Я была молода и училась на своих ошибках. Давай посмотрим на экспонаты выставки.
— Почему ты это делаешь? — наконец спросил он, когда они приблизились к тускло освещенному алькову, в котором стояла огромная ваза, расписанная иероглифами.
— Что делаю?
— Ты нацепила это выражение лица в тот момент, когда мы сюда вошли. Ты так же выглядела в «Уэйверлизе». Похоже на… — Ему было сложно подобрать нужное слово. — Маску!
Она заморгала идеально накрашенными глазами:
— Маску?
— Ауру, если тебе так проще. Что бы это ни было, ты меняешься до неузнаваемости. Ты становишься недоступной и холодной. Неприкасаемой.
— Моя сестра называет это выражение «лицом для игры», — наконец сказала она, слегка улыбаясь. — Ты бы тоже этому научился, если бы прожил большую часть жизни в мире моих родителей.
— Благотворители, ужины с политиками, карьерные возможности…
— Именно.
— Проклятие знаменитостей, да?
Его слова прозвучали слишком резко, и она, конечно, нахмурилась.
— И это говорит мужчина, которого постоянно окружают люди, с открытыми ртами ловящие каждое его слово. Алло! — Она сделала вид, что говорит по телефону. — Не подскажете, чья тут корова мычит?
Чейз расхохотался.
— Так было не всегда.
— Ну, конечно.
— Серьезно. Я из другого мира.
— Из какого?
— Я из небольшого провинциального городка, в котором живут жестокие люди и не менее жестокие дети. А твоя сестра, кажется, добилась многого в жизни.
Она задумчиво улыбнулась:
— О да. Джульетта Пэртридж — лучший адвокат по семейному праву в Голливуде. Настоящая гордость семейства Пэртридж. Наш отец был на седьмом небе от счастья, когда она получила диплом.
— А ты не захотела быть юристом?
— Это была мечта моего отца, а не моя. Я поняла это сразу, как только попала в Гарвард. Поэтому я перешла на другой факультет, а он не разговаривал со мной целый год.
— Ты ушла в преподавание. А он тебя простил?
Ванесса сделала глоток шампанского и посмотрела на толпу.
— Ну, когда я получила диплом, он подарил мне дорогую машину и сказал, что для меня готово место в частной школе Винчестера. Но не…
Она внезапно перестала дышать, и он проследовал за ее испуганным взглядом, зацепившимся за группу мужчин, разглядывающих витрину с саркофагом.
— Что-то не так?
— Мой отец здесь.
Он прищурился, вглядываясь внимательнее:
— Кто из них?
— В самом центре. Высокий, с седыми волосами и красным галстуком.
Один из собеседников наклонился к отцу Ванессы и что-то прошептал ему на ухо, и в тот же момент он уже смотрел в их сторону.
Ванесса застонала:
— Все пропало. — Она сделала большой глоток шампанского и посмотрела на Чейза подозрительным взглядом. — Ты знал, что он здесь будет?
Он задумался всего на мгновение, но этого оказалось достаточно для того, чтобы глаза Ванессы сузились, и она прошептала:
— Ты — сукин…
— Ванесса!
Было бы невозможно проигнорировать этот низкий командный голос, даже если бы приближающийся к ним мужчина не был ее отцом. Прежде чем повернуться в его сторону, Ванесса снова сделала это: надела маску, которую он уже видел в тот момент, когда они вошли в здание.
На этот раз она предназначалась для ее отца.
— Папа. — Она улыбнулась и наклонилась, чтобы подчеркнуто вежливо поцеловать его в щеку. — Я не знала, что ты будешь здесь.
— Конечно нет. — Пэртридж перевел стальной взгляд на Чейза и протянул ему руку: — Ален Пэртридж.
— Чейз Харрингтон.
— Харрингтон… Не родственник Харрингтонам из Бостона?
— Нет.
— Так откуда вы знаете мою дочь?
— Папа! — вмешалась Ванесса. — Это тебя не касается.
Чейз натянуто улыбнулся:
— Вы хотели спросить меня, в каких мы отношениях?
— Чейз! — На этот раз ее полный ужаса взгляд был обращен в его сторону.
Пэртридж скрестил руки на груди.
— Да.
— Я пригласил ее сопровождать меня сегодня вечером, и она согласилась.
— Вы в курсе, что у нее есть дети?
— С меня хватит! Ты не имеешь права лезть в мою жизнь!
Лицо Пэртриджа не выражало ни единой эмоции.
— Ты сама вновь появилась в моем «мелочном, бесчувственном, контролирующем» мире, Ванесса. Ты должна знать, что честность — основа хороших отношений.
— Я в курсе, — сказал Чейз. Ванесса снова посмотрела на него, а он в ответ по-хозяйски обнял ее за талию. — Я знаю о Ванессе почти все.
Чейз кивнул замолчавшему в изумлении Пэртриджу, разглядывающему их, и спросил:
— Значит, вы тоже — благотворитель библиотеки?
— У меня золотое членство. А у вас?
— У меня тоже.
— Вы ведь не юрист?
— Финансовый аналитик.
— В какой компании?
— Работаю на себя.
— Ясно.
О, он держался превосходно. Одно сказанное слово не значило ничего, но одновременно звучало нереально весомо. Чейз на мгновение засомневался, имеет ли смысл продолжать провоцировать этого величественного мужчину.
— У Чейза свой хедж-фонд.
— Ясно. — То же слово, но совершенно другой оттенок значения. — И как на вас повлиял кризис последних лет?
— Я не разбогател на потере денег других людей и не выкидывал никого из домов, если вы спрашиваете об этом.
— Это хорошо. Скажите еще раз, откуда вы?
— Из Нью-Йорка.
— Понятно.
Без сомнения, сегодня же вечером он получит подробнейшую информацию о новом знакомом. Чейз не боялся, что всплывет что-то очерняющее его репутацию, но мысль о том, что в его прошлом будут копаться, не принесла ему удовольствия.
— Джульетта сейчас дома. Она только что закончила бракоразводный процесс одного режиссера с его второй женой.
— И даже не попыталась их примирить? Это что-то новое. Ты должен ею гордиться.
Пэртридж нахмурился:
— Мне не нравится твой тон, Ванесса.
— Какой тон?
— Ты сама знаешь. О тебе спрашивал Уильям. У него остались твои вещи. Позвони ему.
Она кивнула:
— Хорошо. А что значит твой взгляд?
— Какой взгляд? — ответил вопросом на вопрос Ален Пэртридж.
— Ну хватит, пап. Меня не проведешь.
Он снова перевел взгляд на Чейза:
— Я подумал… Может, Чейз — отец?
Чейз громко выдохнул, а Ванесса не вовремя сделала глоток шампанского, которое встало комом в ее горле, заставив закашляться.
— Ты ведь не серьезно это говоришь? — наконец прошипела она.
Ален повел плечами:
— Я решил…
— Послушай, папа. Ты опять ошибаешься. Тебе не следует что-то решать, потому что это — только моя жизнь. То, что я сделала с ней, — мой личный выбор. Меня все устраивает. Чейз, мы уходим.
— Хорошо. — Он вежливо улыбнулся Пэртриджу. — Просим прощения.
Не говоря больше ни слова, Ванесса устремилась прочь. Они прошли через толпу на другой конец комнаты, к огромной стеклянной витрине, за которой были выставлены артефакты одной из египетских династий фараонов.
Она сделала несколько глубоких вдохов, широко расставила руки и прислонилась к стеклу, ее глаза продолжали метать яростные молнии.
— Кто такой Уильям?
— Директор частной школы в Винчестере. Ну что? Получил что хотел, подставив меня?
Чейз опустил руки в карманы брюк и покачал головой.
Все, что он сегодня увидел: ее встреча с этим Джеймсом, разговор с отцом, — в очередной раз убедило его, что у нее была веская причина, чтобы оставить то общество, к которому она раньше принадлежала. Почему она настолько возненавидела эту жизнь? Почему отвернулась от прошлого?
В детстве он разобрал бесчисленное количество часов и радиоприемников, чтобы посмотреть, как они устроены. Его любовь к сложным системам привела его в конечном итоге в сферу финансов. Теперь Ванесса стала очередной головоломкой в его жизни.
— Я хотел посмотреть… — начал он.
— Что? Что посмотреть? Как я отреагирую на жизнь, оставшуюся в прошлом? Как я буду выкручиваться, отвечая на вопросы? Как я переживу встречу с отцом? Почему ты ведешь себя как мерзавец?
— Я…
— Это был тест? И как я его прошла?
— Ванесса…
— Нет, отвечай!
— Ты была… безупречна.
— Отлично. Теперь отвези меня домой. — Она повернулась и поспешила к выходу, цокая тонкими каблуками по мраморному полу.
Чейз устремился следом и схватил ее за руку. От простого прикосновения у нее перехватило дыхание.
— У тебя были свои мотивы для сегодняшней встречи, — сказал он.
Она шумно сглотнула, и его взгляд скользнул вниз по ее шее, затем снова вернулся к огромным глазам, светившимся невероятным люминесцентным оттенком зеленого в ярком свете хрустальных светильников.
— Пусти меня.
Ванесса совершенно потеряла самоконтроль. Последняя фраза прозвучала скорее как мольба, нежели команда. И ее это жутко бесило.
Наконец он отодвинулся.
— Для нас обоих это не было настоящим свиданием. У нас слишком много вопросов друг к другу. У меня есть то, что нужно тебе, а я… мне… мне нужны ответы.
Их взгляды встретились. Наконец Ванесса поняла суть его приглашения. Ее сердце бешено забилось. Словно стеснительный подросток, она нервно поджала губы и заметила, как его глаза опускаются на ее рот. Казалось, время замерло.
— Если бы ты просто…
— Просто что? Просто бы задал свой вопрос? После того как ты сказала мне не совать свой нос в чужие дела?
— Идея организовать мою встречу с отцом — не лучшее решение.
— Я не знал наверняка, будет ли он здесь.
— Ну, конечно. Кстати, лучше тебе не злить Алена Пэртриджа.
— Ха, а ему лучше не злить меня. — Чейз скрестил руки на груди.
— У него огромные связи на Восточном побережье.
— Как и у меня.
— Правда? Судя по тому, что я сегодня слышала, ты не привык светиться.
— А что именно ты слышала?
— Я узнала, что ты не привык сорить деньгами и не злоупотребляешь своей властью. Еще мне сказали, что ты вкладываешь средства в благотворительные проекты, особое внимание уделяя детским фондам.