— Что решили на правлении? — осторожно полюбопытствовал Сырцов.
— В самое ближайшее время собираем съезд.
— После трагической гибели Гордеева и Курдюмова, которых нет и против которых уголовного дела быть не может, а Веремеев и Рябухин пойдут паровозиком, можно и не посвящать рядовых членов партии в грязные тайны заговорщиков. На съезде ты скажешь всю правду, Василий? — потребовал ответа Смирнов.
Корнаков налил себе еще полстакана, поболтал водочку и через силу признался:
— Не знаю.
Как спасенье, загремел не дверной, домофонный звонок.
— Это еще что такое? — выразил недовольство Корнаков.
— А кто его знает! — обрадовался Ларцев.
Вчетвером вышли в обширную прихожую. Костя снял трубку:
— Я слушаю вас.
— Ты не слушать должен, а дверь открывать, буржуй хренов! — Голос звучал, как из радиодинамика.
— Витя? — догадался Константин.
— И Ксюша, и Даша, и Лидия Сергеевна, и Роман, и мой бывший тесть. Пришла беда — отворяй ворота.
Когда раздвинули стол и дамы привели его в надлежащий вид, когда разлили всем и дружная десятка хороших людей поднялась из-за стола, чтобы чокнуться, пустынная и неуютная ларцевская столовая-гостиная уже не казалась пустынной и неуютной.