Заключенный не был целиком откровенен. Попытавшись скрыть факт, что он сам был виноват в своей болезни, он снова солгал. Он действительно засунул кое-что в задний проход, но не кошелек.
«Симптомы постепенно нарастали, и через какое-то время с левой стороны живота, там, где находится нисходящая ободочная кишка, стала видна опухоль. На этой стадии заболевания заключенный признался, что он ввел в прямую кишку деревянный étui, но второпях засунул его вперед верхушкой, а не нижней частью».
Наконец-то правда открылась! Etui — это маленький украшенный футляр для таких личных вещей, как перочинные ножи или приспособления для шитья. Многие хирурги хранили в них свои инструменты. Тот чехол, вероятно, был асимметричным, поскольку за один его конец было легче схватиться, чем за другой. Почему пациент решил, что иметь кошелек в заднем проходе менее стыдно, чем деревянный футляр, остается загадкой.
Футляр, извлеченный из прямой кишки заключенного, состоял из двух жестяных листов, достигал 15 см в длину и 12 см в ширину, весил примерно 600 г.
Через неделю после появления симптомов пациент умер. Хирург, который провел вскрытие, определил, что у пациента был острый перитонит.
«Кишка раздулась до огромных размеров из-за газов. Внутри было найдено крупное инородное тело, оказавшееся цилиндро-коническим футляром, конический конец которого был направлен к слепой кишке[11]. Футляр состоял из двух жестяных листов, достигал 15 сантиметров в длину и 12 в ширину, весил примерно 600 граммов и был покрыт куском кожи, которая, несомненно, должна была защитить слизистую оболочку прямой кишки от контакта с металлом и облегчить извлечение футляра».
Это был действительно большой предмет для толстой кишки. Когда медики открыли футляр, то нашли в нем следующее:
• дуло пистолета длиной десять сантиметров;
• стальной шуруп;
• стальную гайку;
• отвертку; из этих четырех инструментов можно было изготовить приспособление, достаточно крепкое, чтобы раздвинуть железные прутья;
• стальную пилу по дереву длиной десять сантиметров;
• еще одну пилу по металлу;
• шприц;
• призматический напильник;
• одну монету в один франк и две монеты в два франка, связанные нитью;
• кусок жира для смазывания инструментов.
Иными словами, полный набор для побега. Нельзя не восхититься его вниманием к деталям, несмотря на то что исполнение оказалось не лучшим.
«После того как было сделано это удивительное открытие, врач поинтересовался привычками рабов-заключенных, и главный надзиратель сказал, что худшие пленные имели привычку прятать подозрительные предметы вроде инструментов, денег и т. д. в прямой кишке».
Некоторые вещи остаются неизменными.
«Однако эти предметы обычно были небольшими, и их размеры редко превышали два-три сантиметра. Заключенные называли их “самым необходимым”».
Сегодня к таким вещам относится самый маленький на рынке мобильный телефон, знакомый каждому надзирателю, которому когда-либо приходилось проводить «внутренний» досмотр.
«Надзиратель сказал, что никогда не видел ничего похожего на только что описанный футляр».
Думаю, это правда!
«У всех подобных футляров одинаковая форма: один конец конический, а другой — тупой. Заключенные вводят их в анус тупым концом, чтобы потом облегчить их извлечение. В описанной ситуации заключенному пришлось прятать свой несессер в спешке, из-за чего он перепутал концы étui» [12].
Вместо того чтобы остаться внутри прямой кишки, откуда его легко можно было вытащить, футляр выскользнул из пальцев заключенного и продвинулся удивительно далеко в толстую кишку.
Мой совет? Если вы планируете побег из тюрьмы, просто попросите друга спрятать напильник в пирог.
Часть 2Таинственные болезни
Вы когда-нибудь задумывались о числе существующих человеческих болезней? Я имею в виду не только инфекционные заболевания вроде гриппа, проказы и бубонной чумы, но и неинфекционные (диабет и рак, например), и генетические. На этот вопрос невозможно ответить, поскольку новые болезни обнаруживаются постоянно.
Всемирная организация здравоохранения следит за публикациями Международной классификации болезней — пугающего сборника почти всего, что может с вами случиться. В первом издании этого документа 1893 года было перечислено 161 заболевание, в то время как в десятом, вышедшем спустя век, говорилось более чем о 12 000. Согласно некоторым данным, врачи выделяют целых 30 000 заболеваний, хотя никто не может договориться хотя бы о приблизительном количестве.
Некоторые заболевания вроде ВИЧ, СПИДа или Эболы не существовали 100 лет назад и появились в результате эволюции новых и особенно неприятных патогенов. Другие болезни были определены, потому что прогресс в расшифровке последовательности генов позволил проследить конкретные мутации, которые вызывают тот или иной набор симптомов. Тысячи таких заболеваний признаны редкими, и это означает, что они поражают менее 0,05 % населения. Они встречаются настолько нечасто, что вариантов их лечения мало, и во многих случаях они даже не опробованы.
Согласно некоторым данным, врачи выделяют целых 30 000 заболеваний, хотя никто не может договориться хотя бы о приблизительном количестве.
Диагностика редкого заболевания затруднительна даже для талантливого опытного врача, имеющего в своем распоряжении возможности современной больницы. Можно только посочувствовать врачу XVIII века, который, придя к семье из Саффолка, обнаружил, что ее члены страдают от странной и ужасной болезни, из-за которой их конечности высыхают и отпадают. Болезнь была новой для Англии, ее причина была неизвестна, а вариантов лечения не существовало. Врач мог лишь постараться облегчить боль своих пациентов и зафиксировать симптомы на бумаге, чтобы его коллеги могли распознать эту болезнь в будущем. Я считаю эти первые встречи между медиком и невиданными ранее болезнями поразительными: можно почувствовать растерянность доктора, который пытается понять, с чем имеет дело.
Однако описания новых заболеваний иногда составлялись не только ради науки. В XVII веке, когда были основаны Philosophical Transactions и другие ранние медицинские журналы, натурфилософы особенно интересовались монстрами, то есть отклонениями от совершенных творений природы.
Описание мальчика, которого вырвало эмбрионом, имело небольшую научную ценность, но общественный резонанс был неслыханным.
Одна из типичных статей того периода носила заглавие: «Рассказ о двух чудовищных свиньях с рылами, напоминающими человеческие лица, и двух молодых индюшках, соединенных грудками». Желание понять и изучить подобные аномалии было неподдельным, однако такие истории должны были также утолить человеческую жажду к гротеску и странностям.
Хотя изучение «гениев и монстров» вышло из моды в XVIII веке, тяга редакторов журналов к сенсациям существовала еще долгое время. Новая загадочная болезнь с экзотическими симптомами (чем страннее, тем лучше) практически всегда привлекала внимание публики, даже если доказательства ее существования были сомнительными. Описание мальчика, которого вырвало эмбрионом, имело небольшую научную ценность, но общественный резонанс был неслыханным.
Первые встречи между медиком и невиданной ранее болезнью поразительны: можно почувствовать растерянность доктора, который пытается понять, с чем имеет дело.
Большинство странных историй, описанных в этой главе, вероятно, правдивы, хотя даже эксперт самых широких взглядов может усомниться в том, что пациент может мочиться ухом.
Омерзительная вещь случилась на улице Хай-Холборн
О враче XVII века Эдварде Мее известно мало, кроме того что он вращался в основном в высшем обществе. Он происходил из знатной сассекской семьи, среди представителей которой было множество членов парламента, настоятель собора Святого Павла и несколько королевских придворных. Сам Эдвард был частым посетителем двора Карла I, будучи врачом королевы Генриэтты Марии. Он также преподавал в Musæum Minervæ, школе для молодых аристократов, где учебный план включал в себя разнообразие предметов — от астрономии до верховой езды и фехтования.
Однако самым ярким эпизодом жизни доктора Мея стал жуткий инцидент, который был описан знаменитым валийским историком Джеймсом Хауэллом как «омерзительная вещь, которая случилась на улице Хай-Холборн». Доктор Мей описал свой неприятный опыт в памфлете, опубликованном в 1639 году под странным названием:
Точный и правдивый рассказ о странном монстре или змее, найденном в левом желудочке сердца Джона Пеннанта, джентльмена в возрасте 21 года.
Несчастный молодой пациент Джон Пеннант (скончавшийся) происходил из семьи валийских аристократов, чьи корни прослеживались с нормандского завоевания Англии. Эдвард Мей описывает произошедшее:
«Седьмого октября текущего года, то есть 1637-го, леди Херрис, жена сэра Френсиса Херриса, обратилась ко мне с просьбой взять с собой хирурга и провести вскрытие тела ее племянника Джона Пеннанта, умершего прошлой ночью, чтобы открыть близким причину его долгой болезни и смерти. Его мать, которой я сам несколько лет назад назначал средство от камней, хотела узнать, скончался ли ее сын из-за камней или нет».
Доктор Мей уже лечил мать молодого человека от камней в мочевом пузыре, которые в XVII веке были гораздо более распространены, чем сегодня. Естественно, она хотела узнать, были ли камни причиной смерти ее сына.
«По ее просьбе я послал за хирургом Джейкобом Хейдоном, проживавшим напротив таверны за церковью Святого Клемента на улице Стрэнд. Он пришел ко мне со своим слугой, а затем мы направились в дом, где лежал усопший. Мы вскрыли брюшную полость и увидели, что мочевой пузырь молодого человека был полон гноя и покрыт язвами. Верхняя его часть была повреждена, и весь он был сгнившим. Правая почка была разрушена, а левая оказалась увеличенной вдвое и заполненной гнойной жидкостью