— Конечно, — в голосе теперь прозвучало лёгкое удивление. Я тут же направился к двери, и она распахнулась передо мной.
— Лазарев, — я уже выходил, когда голос меня остановил.
— Да? — повернулся я к статуе.
— С тобой интересно. Приходи, когда захочешь. Я всегда смогу помочь советом. Меня создали не только для того, чтобы я отбирала достойных и карала тех, кто хотел пробраться к нам, ради своих личных целей, — снова раздался серебристый смех, а у меня мурашки по коже побежали. Что значит, карала тех, кто недостоин? Вот об этом Эду точно следовало меня предупредить.
— А как мне тебя называть? — запоздало задал я ей вопрос.
— Никак. У тайны не должно быть имени, иначе она перестанет быть тайной. Да и ещё, это не предсказание — это совет: однажды, чтобы спасти брата по духу, тебе придётся сделать так, чтобы он стал полноценным братом по крови. Не противься этому. А вот теперь всё, иди. Удачи тебе.
Выйдя из комнаты, я огляделся, потряс головой, ощущая усталость и опустошённость. Внезапно почувствовал, что хочу есть, и понёсся в сторону выхода, двери которого отворились передо мной.
— Ну как? — напряжённо спросил меня Громов.
— Нормально, — я оттянул рубашку вниз, показывая символ принадлежности к Службе Безопасности. Андрей Николаевич хмуро на меня посмотрел и отодвинул ворот своей рубашки. На обнажённой коже я увидел практически такой же символ, что и у меня, только вместо волка был нарисован обычный зрачок.
— Вот об этом я и говорил, — поморщился Эдуард. — Я займусь вами и вашей клятвой. Ты и ещё трое офицеров Службы всё-таки не маги.
— Я надеюсь, это нас не убьёт? — язвительно поинтересовался Громов.
— Всё будет зависеть от ваших истинных мотивов, — равнодушно пожал плечами Эдуард, заложив руки за спину.
— Знаешь, вот меня мог бы и предупредить. Или эта встреча тоже должна оставаться в секрете и такая же интимная, как секс? — обратился я к усмехнувшемуся Эду.
— Практически, — покачал он головой. — Она редко разговаривает с кандидатами. Скорее всего, за столько веков заскучала.
— Тогда, может, вернёмся ко мне в кабинет и обсудим насущные дела? — тихо поинтересовался Громов, глядя, как Эд запечатывает входные двери своей кровью.
— Нет, я сначала поем, отдохну, а потом мы поговорим. И желательно в моём поместье. Андрей Николаевич, портал у вас есть, поэтому, как освободитесь, прошу к нам на чай. А пока я просто хочу отдохнуть, — простонал я, впервые с моего посещения Грани осознавая, что мой источник практически пуст.
— Это логично, — задумчиво посмотрел на меня Андрей Николаевич. — Тогда до вечера. Я прибуду вместе с Егором.
— И со мной. Я, с вашего позволения, останусь и начну разбираться в том, что здесь происходит, — не терпящим возражения тоном проговорил Эдуард, разворачиваясь и первым направляясь к выходу. Посмотрев на Громова сочувственным взглядом, я пошёл вслед за Эдом, чтобы порталом вернуться в поместье.
Глава 2
Переместившись в поместье, я плотно пообедал и упал спать. Надо было спросить, что всё-таки намудрил с ритуалом Служения Эд, во время которого у меня практически полностью истощился источник. Я вообще по непонятной для моего старшего братика причине не любил пользоваться магией, и мой источник был всегда полон. Поэтому подобное чувство опустошения было мне не привычно. Проснулся я уже вечером от стука в дверь. Потянувшись, быстро оделся и открыл дверь.
— Дмитрий Александрович, пришёл Громов Андрей Николаевич. Он сказал, что вы его ждёте, — поприветствовал меня Николай. Я кивнул и побрёл в ванную. Наскоро привёл себя в порядок, и только после этого спустился в малую гостиную, где меня уже ждал начальник Службы Безопасности.
— Добрый вечер, — Громов внимательно посмотрел на меня, поднимаясь на ноги. — Надо было договориться о встрече на утро. Не думал, что принятие присяги так сильно тебя измотает.
— Ничего страшного, я практически восстановился, — махнув рукой, я сел в кресло напротив того, в которое снова усаживался теперь уже мой начальник. — А где Эдуард?
— Он решил остаться в головном здании Службы Безопасности, — поморщился Андрей Николаевич. — По крайней мере, я его не видел с момента вашего отбытия. Эдуард заперся в подвальном помещении и никого туда не пускает. Говорит, что ему нужно настроить защитный контур и залатать дыры в защите, иначе здание скоро рухнет нам на головы. Надеюсь, его интерес затронет только защитные чары.
— Не надейтесь, — тихо прокомментировал я, глядя, как в это самое время одна из горничных расставляет на столике чашки, чайник и тарелки с пирожными.
— Я уже практически смирился, — улыбнулся Громов. — Но, думаю, после того как мы официально примем вас на службу, его деятельность пойдёт всем нам на пользу. Гомельский и Эдуард считают, и я полностью согласен с их мнением, что до приёма у Моро представлять тебя в качестве офицера Службы Безопасности будет нерационально. От этого будет зависеть очень многое.
— Например, слежка на приёме за Клещёвым, если тот сумеет туда проникнуть ради получения «Феникса»? — спросил я.
— Слежка за Клещёвым не входит в твои обязанности, — напомнил мне Громов. — Если увидишь, что он действительно умудрился проникнуть на приём, позвонишь мне. Всё на этом.
— Хорошо, я так и сделаю, — ответил я рассеянно, выбирая пирожное.
— Как я уже говорил, мне необходимо обсудить с тобой одно дело, — Андрей Николаевич задумался, а затем продолжил: — Мне нужна твоя помощь, как Дмитрия Наумова — преуспевающего бизнесмена, а не как офицера Службы Безопасности, — он пододвинул ко мне папку. Я оставил идею ещё раз поесть и принялся рассматривать фотографию незнакомого мужчины средних лет, выглядевшего довольно представительно. — Это правая рука главы Гильдии Мошенников Фландрии. Элиас Викмайер.
— И зачем мне досье на фландрийского мошенника? — вежливо поинтересовался я, когда пауза несколько затянулась.
— В последний месяц Клёщев и люди его «Детей Свободы» начали более активно себя вести. Как только ты полностью переберёшься в Москву и приступишь к службе, я более детально начну посвящать тебя в дела, касающиеся этой незаконной организации. — Прямо посмотрел на меня Громов, видимо, ожидая какой-то реакции на его слова.
— Хорошо. Это ваше право. Тем более что мне нужно будет начинать вникать во многое. — Пожал я плечами. — Вы правильно сказали, Андрей Николаевич, у меня есть навыки, но нет опыта, и вот его-то мне и придётся нарабатывать, — Рокотов знал, что я принял решение пойти в СБ. И сделал всё, чтобы подготовить меня к этой службе. Во всяком случае, навыки оперативной работы и частично следственной он мне привил. Сказал, что в специальной школе большего я не получил бы, и остальное придёт с этим самым опытом.
— Да, думаю, что опыт получится обрести в кратчайшие сроки. Я не собираюсь тебя сажать, бумажки перебирать. И с этим даже Эдуард со мной не спорит, как ни странно, — Громов покачал головой. — Вернёмся к «Детям Свободы». Такой рост активности от этой организации нам пока не нужен, поэтому мы начали искать источники финансирования, потому что без денег любая активность обречена на провал. В основном спонсорская помощь идёт из-за границы, преимущественно от частных лиц, которых мы пока не смогли установить. В основном из Фландрии, а там наши возможности сильно ограничены. Также финансирование идёт от трёх старших гильдий нашего беспокойного соседа: мошенников, торговцев и воров.
— Как же я ненавижу Фландрию, — протянул я, переводя взгляд на фотографию. — У меня возникает стойкое ощущение, что большая часть проблем нашей страны произрастает из этого мелкого государства.
— Отчасти ты прав, но не стоит заблуждаться, что всё идёт только со стороны фландрийцев. Здесь и наших доморощенных идиотов хватает, и представителей других государств, — ответил Громов.
— Я так понимаю, у нас Клещёв тоже пытается подмять под себя Совет Гильдий, заполучив кормушку и поддержку банд, — задумчиво проговорил я.
— Да, и пытается он это сделать не первый год, но благодаря твоим знакомствам с Бойко и Гараниным, этого сделать у него не получается, — подтвердил мои слова Громов.
— Викмайер один из спонсоров? Именно поэтому вы его разрабатываете? Насколько мне известно, мы его можем взять только за преступление, совершённое на территории нашей страны. У себя на родине он может творить что пожелает, в конце концов, у них есть своя Служба Безопасности, — сказал я, начиная читать про этого мошенника.
— Да, совершенно верно, — ответил Громов, набирая чей-то номер по телефону. — И вот именно для того, чтобы взять его на территории нашей страны за совершённое у нас преступление, да ещё и не санкционированное Гильдией, нам и нужна помощь Дмитрия Наумова.
— А сейчас он действует автономно от своей Гильдии, гастролируя по всему миру, — прочитал я нужные сведения. — В Российской Республике, кстати, появляться опасается.
— Егор, присоединись к нам с Дмитрием в малой гостиной, — произнёс Громов в трубку и почти сразу сбросил вызов. Убрав телефон, он посмотрел на меня. — Он разработал и теперь пользуется одной интересной мошеннической схемой. Афера проста: он покупает, меняет и ворует элитных лошадей, которым перебивает чип, по которому можно считать всю информацию о лошади. При этом он перепродаёт или проводит обмен чемпионов на беспородных лошадей, подгоняя их под характеристики в паспорте, выдавая за элитную особь, информация о которой забита в чипе. Не мне вам говорить, сколько стоит чистопородный скакун, даже не чемпион.
— Как он вообще додумался до такой схемы? — спросил я, нахмурившись.
— Викмайер имеет очень большую слабость — лошадей. Точнее, у него патологическая зависимость от скачек, на которых он на протяжении последних десяти лет проигрывает целые состояния. Поэтому об элитных лошадях, не говоря уже о чемпионах со всего мира, он знает всё, — усмехнулся Громов.
— А что он делает с теми лошадьми, которые к нему попадают? — спросил я, начиная догадываться, что Андрею Николаевичу от меня будет нужно.