С превеликим трудом я сполз по скале на дно ущелья, и меня тут же обступили зелёные монахи – жители Аль-Строчинских гор.
Они упали на колени, начали вопить и протягивать ко мне руки. Как известно, зелёные монахи поклоняются всему, что, по их мнению, прилетело из космоса.
Я отклеил бороду и быстро сообразил, что этих чудаков мне опасаться нечего, можно даже ими повелевать.
«Зелёные монахи в тысячу раз симпатичнее остолопцев, – сказал я сам себе вслух. – Но пора собираться в Меф за орденом Почётного Бибигона».
А зелёные монахи уже начали безудержный праздник шаривари, с фейерверками и запусканием в небо лягушек на парашютах. К ним не каждый день являлся пришелец с небес.
Особенно старался один из их предводителей. Он отплясывал вокруг меня с какой-то местной балалайкой в руках.
Увидев пролетавшую мимо лягушку, я застыл на мгновение, с открытым ртом и опущенными приклеенными усами, а потом поймал её и снял парашют.
Потом я поймал ещё одну и тоже снял парашют. Потом третью…
Скоро я оставил без парашютов всех лягушек зелёных монахов. Монахи не смели мне мешать.
С целой охапкой парашютов я поднялся на самую высокую гору поблизости и там привязал их к себе. Потом достал из кармана флопусомер и направил стрелку на Меф.
Скоро подул ветер.
Тогда я перекрестился и прыгнул с горы…
Умело управляя парашютами, я полетел не вниз, а вверх и на этот раз не ошибся на несколько флопусов…
Кстати, сверхмощная пушка остолопцев, как потом стало известно, сама взорвалась: сделана была наспех, не выдержала и десяти выстрелов.
А я плюхнулся в фонтан на площади Мефа, неподалёку от Академии наук…
Но каково же было моё отчаяние, когда обнаружилось, что холщовая сумка, в которой я всегда носил с собой книги Бабуина III, пуста! Бесценные реликвии пропали!
Я зарыдал и бросился к вам, полковник. И теперь делайте со мной, головотяпом, что хотите!
Глава десятая,в которой происходит такое, отчего волосы встают дыбом
В это время Пёсику Фафику принесли целую кастрюлю борща с костями.
– Мне кажется, тут всё дело в неумело нацарапанном сердце, пробитом стрелой, – вдруг пробормотал Семён Семёнович.
Но на его слова никто не обратил внимания, потому что на эстраде объявили: «Золотой хрюк».
Заиграло трио балалаечников. Один из них запел.
Золотой хрюк
Поутру, в половине пятого,
Я клад под дубом выкапывал.
И, пока я его выкапывал,
Дождь накрапывал и накапывал.
И, пока я его выкапывал,
Я не знал, что его выкапывал,
Потому что не золото звонкое,
А следы искал поросёнка я.
Поросёнка доисторического,
Поросёнка, в большом количестве
В нашей местности проживавшего,
С хрюком жёлуди поедавшего.
Дождь накрапывал и накапывал,
Я следы под дубом выкапывал,
И, пока я следы выкапывал,
Превращался в весьма богатого.
Не следы нашёл поросёнка я,
А сундук – в нём золото звонкое.
Поражённый такою штукою,
Я сижу от радости хрюкаю.
– Всё-таки замечательные ребята эти зелёные монахи! – с полным ртом пробубнил Фафик. – Кстати, куда делся наш сосед по купе – виртуоз-балалаечник Заяц Сыротрикил?
– Доехал себе спокойно, наверное, – сказал Семён Семёнович. – Ему-то засады опасаться нечего.
– Опять балалаечник! – пробормотал полковник Линк. – С вами ехал балалаечник Заяц Сыротрикил? Я полагаю, засады ему опасаться было нечего. Потому что засаду, скорее всего, устроил он сам!
Тут полковник достал из кармана две фотографии, анфас и в профиль, и протянул их Фафику и Семёну Семёновичу.
– Виртуоз! – хором вскричали поэт и собака поэта.
– Постойте-постойте! – заглянул им через плечо Кабанов-Семипильский. – Да ведь это тот самый кочевник-бабуин, который дал мне щепотку вонючего табаку и всё тренькал на какой-то национальной бандуре! Только выглядит он здесь гораздо моложе и привлекательнее…
– И, скорее всего, тот самый предводитель зелёных монахов, который увивался вокруг вас во время вашего падения в Аль-Строчинское ущелье и, похоже, украл книги! – воскликнул полковник Линк. – Прошу любить и жаловать: мастер перевоплощений, международный уголовный авторитет Заяц Сыротрикил, постоянный клиент мефской тюрьмы «Нолики»! Но действительно балалаечник-виртуоз.
Нет, какой изысканный наглец от уголовщины! Он даже имени своего не скрывает! Надо перетряхнуть весь мефский главпочтамт – у него там явно свои люди, и он читал моё письмо-приглашение к вам, Семён Семёныч! Кабанов-Семипильский, дорогой мой, надеюсь, что вы точно запомнили то место в пустыне, где нашли книги!
– Я отличаюсь фотографической памятью! – отчеканил путешественник и авантюрист.
– Надо немедленно отправляться в экспедицию… Если там ещё что-то осталось! – Линк криво усмехнулся. – Мы ждали только вас, Семён Семёныч, как крупного специалиста по вопросам литературы… Ну и вас, конечно, дорогой Фафик!
– А сейчас наше трио в составе музыкантов Тели́зера, Нафы и Козловского исполнит трагическую песню «Прости, любовь! Рыдай же, Лиза!» – объявил один из балалаечников.
После этого он изо всех сил треснул балалайкой по голове проходившего мимо эстрады хозяина заведения «Хлеб и сердце» Фигрека.
Двое других музыкантов выхватили револьверы.
Полковник Линк молниеносно съехал на пол, перевернул стол и одновременно извлёк свой знаменитый кольт старинного образца.
Пёсик Фафик сунул голову в кастрюлю и завизжал как поросёнок, а Семён Семёнович накрыл его собой.
Только Кабанов-Семипильский застыл, словно соляной столб.
Поднялись пальба и дым. Телизер, Нафа и Козловский прицельными выстрелами не давали полковнику высунуться из-за стола.
В это время на эстраде появился человек во фраке, с эспаньолкой и загнутыми кверху усами.
Он не поклонился, а накинул на Кабанова-Семипильского лассо и мощной рукой утащил его за сцену.
Телизер, Нафа и Козловский, не прекращая стрелять, бросили напоследок по бомбе со слезоточивым газом, прихватили свои балалайки и скрылись вслед за фрачником.
Читатель, наверное, уже догадался, кто был этот элегантный джентльмен.
Когда дым рассеялся, все сидели и плакали. Фигрек ещё и мычал, обхватив разбитую голову.
– Интересно, от чего я больше плачу, – всхлипывал Линк, – от слезоточивого газа или от обиды, что меня, гения сыска, обставили, как мальчишку, как щенка? Как я мог не узнать эти знакомые физиономии? Ведь я уже брал и Телизера, и Нафу, и довольно лихо брал! Ну что ж, кажется настало время Умопомрачительного Металлического Жирафа! Доставайте же ваши носовые платки!
Глава одиннадцатая,в которой читатель узнаёт об умопомрачительном металлическом жирафе (сведения из книги «Бронсония как она есть» Савелия Мартышко, авантюриста)
Однажды авторитетные уголовники Телизер и Нафа ускользнули от полиции и почти добрались до окраины города Мефа. Они только что обчистили банк.
У каждого за плечами был мешок, полный денег. Мешки не мешали Телизеру и Нафе бежать, а, наоборот, придавали лёгкости. Хмурое небо им представлялось в алмазах.
Перед братьями-грабителями уже замаячила приготовленная заранее машина.
– Что, взяли?! – крикнул Телизер, повернувшись назад, в сторону предполагаемых преследователей.
Он скорчил такую ехидную физиономию, что Нафа невольно поморщился и произнёс:
– Из Бронсонии придётся уходить. Полковник Линк нам спуску не даст.
Мешки с деньгами полетели в кабину, и машина на полной скорости помчалась в заграничную даль.
В это время дорогу покрыла огромная тень, и на крышу преступного автомобиля откуда-то сверху спрыгнул шеф полиции Бронсонии полковник Линк.
Он разбил рукояткой револьвера лобовое стекло и приставил ко лбу водителя массивный ствол.
Взвизгнули тормоза, но Линк никуда не свалился и не изменил своего положения, как будто прирос – животом к крыше, а стволом револьвера к очень крепкому лбу Телизера.
Поэтому тот и не вылетел через лобовое стекло от резкой остановки. А вот Нафа вылетел и улетел на десять метров, в кювет.
– Привет вам от Умопомрачительного Металлического Жирафа, – сказал полковник.
Но Телизер и Нафа его не слышали. Они потеряли сознание.
И деньги, кстати.
Кто же такой Умопомрачительный Металлический Жираф? – спросит читатель.
А вот для того, чтобы поведать об этом чудо-звере, я привёл пример из его, так сказать, биографии.
Умопомрачительный Металлический Жираф действительно чудо страны Бронсонии.
Ростом он – вы только представьте! – ровно три с половиной километра и сделан из неизвестного науке металла, наверное, метеоритного происхождения. Вы только представьте, и на вас найдёт пятисекундное помрачение ума (попросту чокнетесь на пять секунд, а потом обратно придёте в себя).
Стоит это грандиозное сооружение в столице Бронсонии Мефе уже более трёх лет.
Создатель Умопомрачительного Металлического Жирафа – профессор Тарзанов, фигура таинственная и мощная.
Каким образом ему удалось сделать и поставить такую махину – великая загадка для науки.
Сам Тарзанов никогда ничего не рассказывает. Но одним прекрасным утром более трёх лет назад жители Мефа проснулись и на них нашло пятисекундное умопомрачение.
Над городом возвышалась гигантская фигура Жирафа из металлических конструкций.
Жираф был виден в Мефе отовсюду. А в ясную погоду он был виден даже из других городов.
Чтобы попробовать представить это чудо, представьте себе Эйфелеву башню, только раз в двенадцать выше. Есть отдалённое сходство.