— Они живы? — прохрипел я.
— Нет, — хозяин дома помрачнел. — К сожалению, чудес не бывает. Но есть один факт, о котором ты должен знать. Понимаешь, когда ты чуть не погиб из-за Артёма, — Пошкин запнулся, налил нам ещё, выпил свою порцию, глубоко вздохнул и продолжил. — Я давно хотел сказать тебе, что мне известно, почему твои родители погибли. В этом есть моя вина, Ти.
Я молчал, не зная, как реагировать на его слова. Как Владимир Борисович мог быть причастным к их смерти?
— Это вы взорвали город? — растерянно произнёс я. — Но зачем?
— Нет, конечно, не взрывал я, — мужчина заёрзал в кресле. — Блин, как же тяжело. Давай я всё расскажу, а ты меня просто послушаешь, ладно? Я хотел и раньше тебе рассказать, но был уверен, что ещё время не пришло. А тут ты чуть не умер. Из-за меня. Только молчи! Сначала мне нужно всё тебе рассказать.
Пошкин налил себе ещё порцию, залпом выпил и тут же начал торопливо говорить.
— Несколько лет назад у нас с Апотиными было секретное экспериментальное предприятие, мы там изучали разные сложные артефакты. Пытались у них найти новые полезные свойства. Это было ещё до королевского указа, так что всё легально! И одним из таких артефактов была сфера Мартинсона. Мы привлекли Колосовых в долю, взамен они предоставили свою сферу для опытов. Ты ведь заметил, что мини-порталы используются только во дворце и в университете, да? Они стабильно работают только возле мощных природных артефактов вроде университетского Полигона, а на удалении становятся нестабильными и быстро разрушаются. Но замыкание сферы Мартинсона работало стабильно в любом месте нашего государства. Наши головастики научились разводить вход и выход сферы на расстояние до пяти метров. Представляешь, мы смогли сделать портал, который позволял не только вещи передавать, но и людям перемещаться! Сейчас, конечно, я понимаю, насколько всё это смешно выглядит, в вашем университетском дворе выросла огромная арка, которая соединила две планеты воедино. Но тогда это была революция. Только мы даже не понимали до конца, как наш артефакт работал. Но ведь работал, понимаешь!
Пошкин стукнул ладонью по столу, бутылка подпрыгнула.
— Так, к чему я. А, да. Пять метров мы смогли осилить, но дальше продвинуться не смогли. Наши головастики никак не могли понять, что не так. Мы очень не хотели привлекать университет, ведь сам понимаешь, насколько это революционная штука. Можно было сократить трёхдневные путешествия между городами до одного человеческого шага. А если ввести небольшую плату за проход? Золотая жила! Каждый захочет купить себе эти три дня. А с университетом нам в лучшем случае пришлось бы делиться. А в худшем вмешалась бы корона и по формальному поводу забрала бы результаты наработок себе. Потому мы начали искать независимых исследователей, которые могли бы помочь нам. И вскоре наткнулись на некоего Лиадона.
Пошкин задумчиво покрутил пальцами пустой бокал и продолжил.
— Сначала меня отпугнуло, что он был эльфом, но Апотины убедили меня попробовать. Колосовым было всё равно, но они потребовали, чтобы Лиадон перед началом исследований подписал отказ от любых притязаний на результаты деятельности. Слышал, наверное, как эльфийцы любят присваивать себе всё самое интересное, откапывают в родословной правообладателей эльфийскую кровь и требуют своего по праву родства. И неважно, что исследователь был внебрачным правнуком эльфа, когда-то согрешившего с кухаркой, и знать не знал о своих остроухих предках, Империя забирала себе всё. Так что наши юристы знатно попотели, но родили эту замечательную форму отказа.
Владимир Борисович довольно улыбнулся.
— Пока составлялся договор отказа, я успел пообщаться с твоим отцом в Керите и составил о нём очень хорошее впечатление. Он был человеком чести. В нём был стержень, Ти. Это сложно описать, но я сразу вижу таких людей и понимаю, что с ними можно иметь дело. Они не предадут, не выстрелят в спину.
Хозяин дома налил себе ещё и поставил наполненный бокал перед собой.
— Ещё твой отец обладал теми знаниями, которые нам требовались, — мужчина наблюдал за игрой света в жидкости. — Мы перевезли лабораторию в Керит и в первый же день твой отец смог развести окна входа-выхода на сорок метров. В восемь раз, Ти! Это был успех. Через месяц мы развели окна на сто метров, на второй месяц дистанция увеличилась до трёхсот метров, мы ликовали. И ещё больше мы вдохновились, когда Теритрон заявил, что есть возможность отвязаться от сферы Мартинсона. Он хотел разработать полноценную руну открытия портала. И у него начало получаться! Мы смогли открыть порталы без сферы, повторить дистанции сто метров, триста и даже километр! И как раз собирались создать проход между городами.
Пошкин глубоко вздохнул, неспешно выпил жидкость, поморщился и продолжил.
— Тут внезапно проснулись обиженные Колосовы, им не понравилась отвязка портала от их сферы. За ними пришли новости от моего главы безопасности, один из агентов погиб при попытке выяснить, кто же Теритрон на самом деле. Те сведения, что погибший успел передать, ничего в общем-то не дали, словно Лиадон просто появился сам по себе, без родных и близких. Но обрывки собранных сплетен и намёков уверенно вели в эльфийский дворец, и тут уже я снова засомневался, а стоило ли работать с Теритроном. Одно дело просто эльф, а другое — королевская кровь. А на следующий день у нас дома появился наш министр королевской службы безопасности. Лично. Чтобы ты понимал, Ти, если королевский безопасник вызывает к себе во дворец «поговорить», значит, у тебя серьёзные проблемы. Но чтобы лично домой, такого на моей памяти ещё не было.
Мужчина задумался, словно прокручивая сцену из прошлого перед глазами.
— Встреча была тяжелой. Он очень ясно и недвусмысленно дал понять, что искать информацию на твоего отца нам не допускается. Сотрудничать можно, но копаться в его прошлом нельзя. И обо всех результатах совместной деятельности требуется сообщать министру лично. Конечно же мы не могли работать с сомнительной персоной, у которой наблюдатели из службы безопасности самого короля. Корона однозначно приберёт к своим липким рукам любые результаты нашей деятельности. Поэтому мы единогласно решили свернуть наш проект. Конечно же Лиадону мы не сообщили об этом, просто сказали по коммуникатору, что в проекте больше нет необходимости. Теритрон возмущался, пытался нас убедить, что мы ошибаемся, просил ещё неделю, но мы уже потеряли интерес к этому эльфу и искали другую светлую голову. Откуда же я знал, что перед своим звонком Теритрон успел сделать вылазку в Уавлефкастер и как раз был готов показать работу прототипа! Туннель «Керит-Уавлефкастер», первый и единственный в своём роде. Видимо, услышав наш отказ, эльф решил инициировать проход во что бы то ни стало. Но, судя по всему, пуск пошёл не по плану. Нестабильные порталы и раньше при схлопывании выделяли много энергии, а дистанция между входами усилила резонанс коллапсирующего туннеля. Потому-то взрывная волна и была такой разрушительной. Оба города были уничтожены, ну а дальше ты знаешь.
В комнате повисла тишина, Пошкин сплёл пальцы рук перед собой и безотрывно смотрел на них. Я смутно помнил своего отца, и если он и занимался какими-то секретными исследованиями, то уж точно не рассказывал нам о них. Помню только, что в последние дни он жаловался на домашние артефакты, что лампа светила не так ярко, как раньше.
— Владимир Борисович, — мужчина слегка дёрнулся от прерванной тишины, но голову не поднял. — Я смутно помню родителей. После того взрыва жилось не очень легко, но мне ведь помогали. Я устроился работать в лавку к Оскару, получил жильё и познакомился с вашей семьёй. Узнал много нового. А сейчас вообще стал студентом университета Фрэлиса. Мой папа был взрослым человеком, когда соглашался работать с вами. Он должен был оценивать риски и понимать, к каким последствиям могла привести ошибка в расчётах. Поэтому я думаю, что вашей вины в этой ситуации нет.
Вот почему он так резко отреагировал на моё первое появление в доме Пошкиных. Наверное, когда услышал мою фамилию, тут же увидел призрак моего отца. Решил, что я пришёл мстить? Только мне в тот день было чуть больше двенадцати. Какая уж тут месть, еду да кров найти уже было удачей.
— Наговорились? — послышался строгий голос Елизаветы Марковны. — Пойдёмте ужинать, выпивохи.
Я обернулся, хозяйка дома стояла в проходе и задумчиво смотрела на мужа.
— Ти, иди, я догоню, — послышался голос Владимира Борисовича. Я вышел из-за стола и прошёл мимо Елизаветы Марковны в коридор, та слегка посторонилась, освобождая мне проход.
— Что, рассказал-таки? — послышался женский приглушённый голос через дверную щель.
— Рассказал, — пробасил Пошкин. — Он должен был знать.
— Почему должен? — в голосе женщины слышалось раздражение. — С чего ты решил, что ему нужно это знать, а? У парнишки и без того судьба не сахар, так зачем ещё говорить, что его отец стал причиной уничтожения двух городов, а? Снял с совести груз, да? Только зачем на него-то всё взваливать?
— И ничего я не перекладывал, — донесся недовольный голос. — Пусть лучше от меня услышит, чем от Апотиных. Они парнишку начали в свой круг общения втягивать, недавно на пикник пригласили. Знал бы, что такие гнилые, в жизни бы делов с ними не имел…
— Ты тему-то не переводи, — одёрнула мужа Елизавета Марковна. — Слышала я, что он тебе сказал. Что не винит тебя. Доволен, да? Я всегда говорила, что Тиаретайра очень добрый, но только этой добротой пользуются всякие проходимцы. Тебе вот зачем нужно было это рассказывать, а? Сначала чуть не убил мальчика со своим Нелитовым, так теперь решил чувство вины в нём вырастить, да?
— Лиза! — взревел Пошкин. — Не перегибай!
Послышался удар кулака об стол, что-то со звоном и женским визгом разбилось, дверь в кабинет захлопнулась и стало тихо.
— Эй, ты чего здесь стоишь? — выглянула в коридор Леля. — Пошли, ужин стынет.
Я кивнул, улыбнулся и направился к орке.