Познание показало зачарование на кристалле-накопителе, напоминающее в основе мой Щит. Понятненько. При неожиданном применении — могу потратить впустую несильный плазмошар и потерять время. Если такие артефакты — у каждого из пятерки, то на улицу я вышел зря. Хотя, держал камушек наемник в кулаке… Видимо, применить его из кармана не получится. А у лучников — руки заняты.
— Значит так. Это земля барона Гондира. Если что, можем доехать к нему на справедливый суд, — сделал я «заманчивое» предложение. Наемник заманиваться не стал и отрицательно замотал головой. — Вот и хорошо. Времени у меня мало. Я разберусь с северянами сам. Ваш друг — который? Из первых приехавших?
Махание головой стало утверждающим.
— Он оскорбил в моем присутствии женщину — на земле Марок! Теперь женщины его больше не заинтересуют. Как и все остальное. Если у капитана вашего отряда будут ко мне вопросы — я назвал свое имя. У вас самих вопросы ко мне остались? Если нет — можете мирно отчаливать обратно. Двое друзей того, кто с дыркой в голове — живы, сейчас выпущу.
Наемник вздохнул, спрятал кристалл в карман, а меч в ножны и махнул своим спутникам собираться. Вскоре, привязав тела убитых к седлам, наемники ускакали восвояси.
По возвращению в таверну я застал рядом с егерями уже спустившихся обратно в зал северян. Купцы, расправляя одежду и отряхиваясь, благодарили нас за операцию умиротворения в один голос с хозяином. Служанка уже замывала пол от крови.
Настороженные северяне представились и поведали нам свою историю за кувшином вина. Оказались они братом и сестрой Гудами, с острова Скалле. Сверр, по прозвищу Сойка и Дэгрун Бешеная. Представляясь таким образом, валькирия игриво мне подмигнула. Шли они действительно «продать» свои мечи на ожидаемой баронской усобице. И, кстати, легко могли бы оказаться и на «антисеверянской» стороне — таков путь наемных мечей. А я задумался — мы потеряли достаточно клинков, а обучать пополнение из местных — дело не быстрое. Тут же — готовые бойцы, еще и из «наших». Правда, наемническая история не очень меня радует, да и Бешеная эта… Такие «позывные» задаром не выдают. Не раздразнила бы еще кого, но уже в Бере!
Я полюбопытствовал насчет прозвищ. Выяснилось, что Бешеная — не какой-нибудь берсерк под мухоморами, а просто слишком рьяно, до синяков и переломов, могла отстаивать свое право на «равенство» в боевых порядках. Спокойный и флегматичный, в противовес сестре, Сверр Сойка вместо ответа как бы немного задумался, а таверну залетела настоящая сойка. Опа! Познанием я уловил отзвуки ментальной связи между мужчиной и птицей. Очень интересно!
— Вот, даже глупого питомца в перьях позвали под крышу и, наверное, уже кормят! — укорил меня скрывающийся по близости от таверны пантер. — Только меня…
— Не стони только, заходи уже! — пригласил я и кошака.
Скрипнувшая дверь и «затекший» «под крышу» белый хищник произвели фурор. Служанка взвизгнула и спряталась за стойку. Брат с сестрой переместили ладони ближе к своим железкам, но, видя нашу спокойную реакцию, активность не развивали.
— Это Маур. У нас с ним похожая связь, как у Сверра с…
— Фьють.
— С Фьютем. Выловил по случаю из моря. Прокормить невозможно, — пояснил я, подзывая служанку и делая заказ для Маура.
— И много у вас таких плавает? — спросила Дэгрун, пристально разглядывая моего кошака.
— У нас вообще в баронстве необычного хватает, — пообещал я воительнице.
В итоге, я предложил родственникам наемный контракт на полгода, по результатам которого они могут или войти в дружину Бера, присягнув мне как сюзерену, или продлить наемный контракт, ну, или уйти на вольные хлеба дальше. Что Гудов, после короткого семейного совещания и устроило.
А готовясь в своей комнатушке ко сну, я, среагировав на тонкий скрип, увидел как крючок на моей двери поднимают лезвием ножа. Завершая проникновение со взломом, ко мне в заскочила босая Дэгрун. Бешеная, хэх. На ней были только знаменитые лосины и сорочка.
Предупреждая возможное развитие ситуации, сразу сделал объявление:
— Дэгрун, мне нужны опытные бойцы, но не для согревания постели. Ты красивая интересная женщина, но если ты останешься — контракт будет разорван и мы завтра попрощаемся! Оно тебе надо?
— Медвежонок, а когда начинается действие контракта? — оскалилась в улыбке Бешеная.
— Уже за полночь, поэтому уже действует! — напряженно уточнил я, пропустив «медвежонка» мимо ушей.
— Ай-яй-яй, Ваша милость, такой сильный и умненький юноша, а не знаете, что наемнические контракты вступают в силу только после восхода солнца. И это во всех гильдиях наемников — на удачу. Не переживай, медвежонок, я — воин и умею разделять долг и все остальное. А как воин я могу завтра поймать этой грудью стрелу, — стянула валькирия с себя единственный «верхний» предмет одежды.
— Если так сложится судьба — я буду верно охранять и твою супругу и твоих детей. Или паду в славной битве у неизвестного мне замка… — хрипло продолжила женщина-воительница, — Но сейчас — я просто женщина, которая хочет согреться в объятиях понравившегося ей мужчины, или я тебе не нравлюсь, медвежонок?
На пол слетели лосины и подтянутая фигура Дэгрун открылась мне в пламени горевшей свечи — во всей своей первобытной красе. Может чуть широковатые плечи мечницы — вовсе не нарушали гармонию ее стройного тела, с видимыми мышцами плоского живота и «натренированными» регулярной ходьбой стройными ножками. Нередкие шрамы — на предплечьях, на ребрах, на внешней стороне правого бедра — скорее дополняли ее особенный образ. Амазонка! Небольшие холмики нежных грудей манили возбуждающей близостью…
Дэгрун резко шагнула вперед толкая меня на постель вытянутыми вперед ладонями, а я, на рефлексах, подхватил ее под локти и бросил с разворотом на ложе — под себя, падая сверху…
***
Когда я проснулся, валькирии в моей постели уже не было. В память о прошедшей ночи мне остались расцарапанные этой страстной хищницей мои спина и грудь, а также терпкое послевкусие любовной борьбы. Хорошо, что кровать была не с ножками — а топчаном…
Остаток дороги до Асборга прошел без приключений. Городок всего-то на восемь тысяч жителей — после Бера и Пади воспринимался как мегаполис. Попадающиеся трех- и (даже!) четырехэтажные домики можно было зачесть за небоскребы. Имелась и своя городская ратуша — на главной площади города. Мощенной камнем площади! Горожане отличались от жителей наших предместий большим разнообразием одежды, многие домики имели на первых этажах резные вывески или символичные фигурки, «обещавшими» посетителю — «широкий спектр» товаров и услуг. Часто встречались торговцы-лотошники, криками привлекавшие внимание к своему немудреному ассортименту.
В центре самой площади, запруженной людьми, был установлен помост из широких досок, на котором не то соревновались, не то давали показательное вступление — бойцы с шестами. Не, похоже — соревнования. Вот, под громкие вопли толпы один «спортсмен» оказался выброшен удачным ударом противника из ринга — прямо на руки зрителей, как «звезда» на рок-концерте. Я предложил Тавесу и Акиру понаблюдать за техникой «монахов шаолиня» поближе к происходящему и мы начали протискиваться сквозь толпу к «сцене».
Несколько раз пришлось бить по рукам любителям проверить чужие кошели и карманы, переругиваться с такими же «близорукими», которым надо было рассмотреть все вблизи. Но для меня зрелище себя не окупило — что-то вроде штыкового боя, пусть и со своей спецификой. Шаолинь с джедаями пока до Асборга не добрались. Бойцы больше соревновались в ловкости и скорости ударов, чем в технике. Присутствовали и какие-то правила, чтобы избегать тяжелых травм у бойцов. Да и шесты были, похоже или полыми или из легких сортов дерева. Убедившись, что «наше кунг-фу круче» мы стали протискиваться в обратном направлении.
— Артон! Артон, дружище, ты нашелся! Погоди! — прозвучал где-то в стороне смутно знакомый мне-Артону голос. Я обернулся, разыскивая глазами источник призыва.
Глава 22. Останусь у Гали… Ой-ё!
Ведь и не хотел особо сюда переться! Надо было спокойно доплюхать до «канцелярии» Его Светлости маркграфа, испросить время аудиенции и ждать короткой формальной встречи для собственноручной передачи дядиного письма. Содержание которого тоже было образцом изысканного формализма и «поясняло» в общих чертах недавние события — от войны до мира с Урошами. А так, Светлость эту барон Берке и так бы увидел по своим планам на ближайшее время. Но нужно было «засветить» меня с нейтральной причиной. Фиг с ними, этими церемониями!
Причина моего недовольства, опознавшая и окрикнувшая меня в этой толпище, отзывалась воспоминаниями Артона — в духе «веселье и приключения», с легким алкогольным послевкусием. Я же, только по хитрой и шебутной физиономии своего сверстника, определил потенциального «находителя» проблем на пятую точку. Галвин гран Валле. Именно в его компании Артон и отправился в свое время отмечать поступление в Академию, поучаствовал в драке с городскими стражниками и попал в каталажку Уртира — со всеми последующими событиями в башне Онория.
Второй сын барона Валле, русоволосый хитрован с шилом там, где не всегда надо, возможно, был и неплохим парнем. Но, если я планировал максимально неприметное и спокойное свое существование в Академии, то Галвин был для этого наименее подходящей компанией. Второй наследник — это всегда ослабленные требования со стороны родителей. Предполагаемый жизненный путь — или вторым номером у старшего брата, или — на вольных хлебах. Галвин, похоже, к своему предначертанию относился более чем с легким сердцем. Веселье — сегодня, а до завтра — еще надо дожить, а там, глядишь, тоже грустить не придется!
Был у нас в группе похожий персонаж — радист Остап Изотов, человек и одессит. Вокруг Оси — события и происшествия всегда концентрировались, как материя у гравитационной аномалии. Регулярный обитатель «губы», центр любой компании, заводила всех приключений. Даже единственное ранение за всю войну он получил в «своем стиле» — осколок в задницу. А если бы меня попросили охарактеризовать Осю предельно лаконично — это было бы «Ой-ё!».