— Не мы такие — жизнь такая! Вечер в… добрый! — в тон старшине ответил я, усаживаясь за круглый стол переговоров к двум «авторитетам». «Моя» молодежь присоединилась к братьям Белуса — на лавку у стены. Вдоль соседней стеночки, на второй лавке также чинно восседали люди старшины западного клана.
— Ты уж не обессудь, ваше благородие, что мы тут без манер, все-таки, не мы к тебе, а ты к нам на земли наши зашел, — продолжил Таракан. — Да вот еще и убытки у нас теперь сплошные, деток кормить трудно…
Пошли предъявы! Детки у Таракана были как на подбор — мордоворотами, на таких и прибыли никакой не хватит — прокормить, а тут — убытки! Бяда!
— Убытки — это плохо, уважаемые! Дела — они прибыль любят, как с вами не согласиться! Вот только с Ваших, уважаемый Таракан, земель, как Вы и признали сразу, пришли ко мне люди недобрые. В номер залезли, пантеру домашнюю напугали… Хозяин постоялого двора чуть мне оплату жилья не поднял, опять же! — расстроенно сообщил я честному собранию. — Вот и пришлось мне, ради защиты животных, наведаться через весь город — полюбопытствовать, чего изверги хотели. А извозчики у вас в Уртире, скажу прямо, несусветно дорогие! У меня в баронстве за такие деньги — тварей темных можно уговорить в упряжку встать.
Еж продолжал сидеть молча с непроницаемым видом, а южанину, похоже, нравился процесс «толкования»:
— А за пожар, твоя милость, мы тебе ничего не должны? — ехидно уточнил Таракан.
— Да какие это деньги — за расчистку участка от мусора! Размялся, можно сказать. По-добрососедски будем считать помог. Я ж все помню — всегда, а добро — всего прежде! — «подключая» Убеждение, обвел я взглядом обоих старшин. — Изверги пусть и с ваших земель пришли, но вы-то сами от заказа того отказались. Да и теперь — спокойнее для дел должно все стать.
— Ладно сказываешь, твоя милость, любо слушать! — «похвалил» меня южанин. — Только вот пока оно станет-то — спокойнее… Кого-то у нас уже Инквизиторий на свое содержание прихватил, да прямо сейчас здоровья лишает — в любопытстве своем. Да окромя того, если Бурый на «своем небе» крутился, то вот Губа частью дел своих — подо мной ходил. Монетки там поменять, бумажки подготовить какие…
— Я вам так скажу, уважаемые. Если я с дружиной в лес иду против тварей, то каждый из боевого строя, меня включая, знает, что может со щитом вернуться, а может и на щите. То — выбор каждого — в деле его нелегком. Удача — награда за смелость. Кто не рискует, тот фарлунгского не пьет. А Губа ваш, уважаемые, может вам за крышу, что и вносил на прокорм детишек, только вот вашим он от слова «совсем» не был. И даже инквизиторским — тоже, — я обратился к системной карте — метка убийцы Губы продолжала пребывать в Норике. — Не знаю, что он там и кому про вас рассказывал и было ли такое, но по мне — общался он с людьми, которым я еще своим сиротством обязан. Да и меня эти люди недобрые пытались к родителям отправить… повидаться пару-тройку раз…
С этими словами я снял с глаз Иллюзию и «подогрел» пламя в своей крови. Если применение «измерительно-аналитических» Концептов на зрение обычно превращало мои глаза в «фонарики» с синим светом, то «воззвание» к усилившемуся сродству с Плазмой-Огнем — выпускало рыжие протуберанцы из глаз. Такой переход — от обычных глаз к «фонарикам», а потом и к изображению «ифрита» заставил старшин напрячься, пусть и различимо только для моего зрения. А вот на скамейках народ выдержку проявил чуть похуже — не вскакивали, конечно, но подергались. Только Гри, тихо пискнув, попыталась вскочить на ноги, все-таки огонь был противоположной стихией ее сродству. Но ее удержал Белус.
В принципе, у всех практически присутствующих я ощущал наличие защитных артефактов (у Белуса — похоже «выгорел» при взрыве, а у Гри и не было), но не понимать, что такое стихийный маг с сильным сродством — дурачков здесь не было. Тот же отказ Гильдии от заказа на «прощупывание меня» — был банальным нежеланием влезать между двух огней — и в переносном, и в прямом смысле.
— И пусть я пока личное кладбище только их фигурками игровыми пополняю, но и до игроков дотянуться можно, — продолжил я спокойно, возвращая Иллюзию себе на глаза. — Бессмертных там нет. А в последнее время — из тени своей они слишком далеко выползли. Зря-я-а… Еще и оттоптались по ногам многим… Но это я про свое — про наболевшее. Вам, уважаемые это и не интересно… Простить прошу!
— Почему же? Интересно, уважаемый, — внезапно «ожил» Еж, степенно растягивая слова. –Времена нынче беспокойные, куда все выльется — и амрарские гадалки не скажут. Мы-то люди простые — нам бы дела спокойно делать. А вот аристократам — все мысли высокие жить спокойно не дают. Уж простите, Ваша милость…
— Да уж, беспокойство для дел — ох, как плохо! — поддержал коллегу Таракан, покачивая головой «в огорчении». — А Вы, уважаемый, только с недругами Вашими «вопросы решаете», али тоже дела какие думаете завести?
Похоже баланс прошлых претензий мы кое-как урегулировали. Теперь можно и «просторы Большого театра побороздить»:
— Да как же дела не делать! Все преходяще, а дела — вечны!
— Ой, красиво сказал, твоя милость! Душевно! — растянул улыбку старшина-южанин.
— Да красиво-то, оно красиво… Только вот представитель мой, уважаемый Лесли, загостился у Вас, а дела — стоят. А ведь тут «наше дело» может быть, взаимноинтересное… — совершенно непрозрачно «намекнул» я «в лоб» Таракану.
— Да уж, Лес, простой для дела — ох, как плохо! — поддразнил Кон своего коллегу.
— Дык, правильно Вы говорите — загостился, — махнул рукой своим сыновьям Таракан, — вот доужинает ваш представитель и пусть сразу сюда идет, а то и так меня объел — пора уже ему и делом заняться, окаянному!
Старший из Таракановичей по отмашке поднялся и вышел из зала — за Бретом, а Лесли продолжил:
— Ваше-ство, а дела у Вас только в Уртире нашем благословенном, али и в Марках посотрудничать готовы? А то времена такие нынче — неизвестно, что завтра будет…
— Вы же, уважаемые, свободные люди, — отметил я декларируемую независимость Ночной Гильдии, — а у меня в баронстве — есть только мои подданные и живут они строго по моим правилам. И Южная Падь мне не чужая. То, что касается остальных баронств и Марок — а у вас и там возможности какие есть? Хотя меня больше интересуют Урмарэ и Норик…
Таракан с Ежом переглянулись.
(Музыкальная тема 7-й главы: STING, Shape Of My Heart (metal cover by Александр Пушной))
8. Шестнадцать тонн
А я продолжил:
— Давайте напрямую, уважаемые! Ибо время — деньги, а вы — деловые люди. У меня есть золото, которое я готов обменивать на интересные мне «новости». Брет, думаю, успел рассказать — какие. В дела Гильдии я лезть не собираюсь, жадничать не буду, но новости — или только мне продаете, или лучше просто разойтись. Все остальное — можно обсудить позднее, пусть первое дело — выгоду взаимную покажет. Только ввязываться в войны ваших гильдий из разных городов мне не с руки, как и вам — в войны аристократов напрямую влезать.
— Я уже согласие Брету твоему высказал, — уточнил позицию западников Еж. — Дело это — не то чтобы новое, но особенности есть. Раз готов платить — товар будет, а дальше — посмотрим.
Я кивнул основательному Кону и перевел взгляд на южного старшину.
— Что ж, потешил ты меня сказками, — ухмыльнулся Таракан, — а как золото пойдет — так и делам порадуюсь. Но за шум в округе нашей — с тебя должок. Мы про людей Бурого не вспоминаем, а ты — про подругу младшенького моего забываешь.
О Гри, действительно, любой маг Азалии должен был как минимум сообщить в Магистерий. У меня, хоть и с кучей оговорок, такая обязанность тоже была. Правда, Уложений Магистерия она при мне вроде никаких не нарушала, но магия ее имела оттенок химерологии — а это уже требовало рассмотрения официальным сообществом магов и, скорее всего, «постановки на учет». Да и опека с приглядом девушке требовались, особенно с ее уровнем владения магией с одной стороны и спецификой «воспитания» — с другой. Только вот пригляд королевской «государственной машины» — добра для Гри не сулил.
Если б сам ее нашел первым — нашел бы способ в баронстве ее устроить. А сейчас… Понятно, что Таракану — свой ручной и сильный маг нужен. Надеяться, что Белус ее в обиду не даст? Хотя такую магиню попробуй еще обидь… Да и Еж, похоже, про Гри знал и какие-то договоренности с Тараканом у него есть, раз даже его западники про нее не все знают. Можно будет договориться — ситуацию отслеживать. Вряд ли Кона очень радует наличие «собственного» сильного мага у соседа-конкурента.
— Я еще вчера о Гри и не слышал, но сегодня — она назвала меня братом. А я, в конце концов, пусть дальнее, но сродство по магии — признал, — нахмурившись, ответил я Старшине южных. — Я готов согласиться с высказанным условием, но с оговоркой. Изредка я буду навещать Гри. Если она сама захочет у вас остаться — это ее выбор. Если нет — устрою ее в своем баронстве. По-братски.
На мои слова — со своей лавки вскочил было младший Тараканович, но отец одним взглядом усадил его обратно, а потом, уже без ухмылочек, ответил мне:
— По рукам!
Выпущенный гостеприимными хозяевами Брет провожал меня до постоялого двора.
— Ведь предупреждал тебя и не один раз — осторожность важнее всего! Куда спешил? Могло все далеко не так благополучно сложиться! — выговаривал я на ходу своему понурому резиденту.
— Милорд, виноват я! Да только взяли меня южане из-за Бурого, а не за секреты! Те, с кем я общался из южных –не сдавали меня ближникам Таракана. Долю бы свою с нового дела выплатили в общак молча — да и все. Из мальцов на районе кто-то заприметил… Но не знакомцы мои сдали! — оправдывался Брет.
— А зачем вообще в округу их полез? Я ж тебе про шум с Губой рассказал — вообще нужно было подальше отсюда держаться. А с мальцами — еще тебе урок, таких, кстати, и тебе бы — неприметных да любопытных… — под настроение продолжал я занудствовать. Лучше запомнит провал свой!