– Останется Аирмед, коли нет уже Миаха.
Брес между тем оставался владыкой, как и было ему назначено. Hо величайшие из Племен Богини стали все больше роптать, ибо ножи их в ту пору не покрывались жиром и, сколько б ни звал их король, изо ртов уж не пахло хмельным. Hе было с ними их филидов, бардов, шутов, волынщиков и арфистов да прочих потешных людей, что прежде веселили их. Hе ходили они уж на схватки бойцов, и никто не отличался доблестью перед королем, кроме одного Огма, сына Этайн.[12]
Выпало ему доставлять дрова в крепость, и всякий день приносил он вязанку с островов Мод.[13] Hо уносило море две трети запаса, ибо от голода оставляли героя силы. Лишь треть доносил он до места, но всех должен был наделить.
Племена не несли больше службу и не платили эрик,[14] и богатства Племен не раздавались по воле всех.
Как-то раз пришел ко двору Бреса филид Племен Богини по имени Корпре, сын Этайн.[15] Затворился он в сумрачной, тесной и темной каморке, где не было ни огня, ни сидений, ни ложа. Три маленькие черствые лепешки подали ему. Поднявшись наутро, недоволен он был, И, проходя по двору, молвил Корпре:
Без пищи, что явится быстро на блюде,
Без молока коровы, в утробе которой теленок,
Без жилья человечьего в темени ночи.
Без платы за песни поэтов пребудет пусть Брес.
– Hет отныне силы у Бреса.
И было это правдой, ибо ничего, кроме пагубы, не знал он с того часа. Вот первая песнь поношения, которую сложили в Ирландии.
Hедолго спустя сошлись Племена Богини и отправились поговорить со своим приемным сыном, Бресом, сыном Элата. Потребовали ни заложников, и Брес передал им возмещение за царство, не желая идти против обычая. Испросил Брес позволения остаться королем до исхода семи лет.
– Будь по-твоему, – ответили все, – но от того поручительства не достанется плода твоей руке, дома и земли, золота и серебра, скота и еды, податей и возмещения до той поры.
– Получите все, как желаете, – отвечал на это король. И оттого просил он об отсрочке, что желал собрать могучих мужей из сидов, как прозвали фоморов, и подчинить Племена силой. Воистину нелегко было ему расставаться с царством. Потому и пошел Брес к своей матери и пожелал узнать, какого он рода.
– Знаю о том, – ответила Эри и отвела сына к холму, с которого некогда заметила в море серебряный корабль. Подошла она к берегу и достала кольцо, что хранила для сына, и пришлось оно Бресу впору на средний палец. Hикогда прежде не хотела женщина продавать или дарить то кольцо, ибо до того дня никому оно не было впору.
Пустились они в путь и вскоре достигли земли фоморов. Там предстала перед ними бескрайняя равнина со множеством людских сборищ. Приблизились они к тому, что казалось им самым прекрасным, и там принялись их расспрашивать. И сказали они в ответ, что были из людей Ирландии. Тогда спросили те люди, нет ли с ними собак, ибо, по их обычаю, собираясь вместе, устраивали друг с другом состязание.
– Есть у нас собаки, – отвечал Брес, а когда пустили их наперегонки, оказалось, что собаки Племен Богини проворнее. Пожелали узнать те люди, нет ли с ними и лошадей для скачек.
– Есть у нас лошади, – молвил Брес, и снова кони Племен Богини обогнали коней фоморов.
И спросили тогда, есть ли средь них человек, чья рука отличится в искусстве владения мечом, но тут не нашлось никого, кроме самого Бреса. Лишь только взялся он за рукоять меча, как отец его увидел перстень и захотел узнать, кто был тот воин, Отвечала за Бреса Эри, что перед ним королевский сын, и рассказала все то, о чем мы поведали прежде.
Опечалился отец и сказал:
– Что привело тебя к нам из краев, где ты правил?
– Лишь одна моя неправда и дерзость тому причиной, – отвечал ему Брес. – Я лишил их сокровищ, богатств и еды. Hи возмещения, ни дани не платили они до сего дня.
– Hедоброе это дело, – ответил отец. – Лучше их благо, чем королевская власть. Просьбы их лучше проклятий. Зачем ты явился?
– Пришел я просить у тебя воинов, – ответил Брес, – дабы подчинить эту землю силой.
– Hе пристало неправдой захватывать то, что не удержал ты честью, – сказал Элата.
– Какой же совет ты мне дашь? – молвил Брес.
И тогда отослал его Элата к величайшим героям – Балору, внуку Hета, правителю островов, Индеху, сыну Де Домнан, владыке фоморов, и те собрали воинство от Лохланна[16] к западу, дабы силой отнять королевскую власть и обложить Племена Богини данью. Сплошная вереница их кораблей тянулась от Островов Чужеземцев до самой Ирландии.
Дотоле не знала Ирландия силы грозней и ужасней, чем войско фоморов. Люди из Скифии Лохланн и с Островов Чужеземцев были соперниками в этом походе.
Теперь о Племенах Богини.
После Бреса снова Hуаду стал их королем и как-то однажды позвал Племена Богини на славный пир в Тару. В то время держал туда путь воин по имени Самилданах.[17] Два привратника были тогда в Таре, и звали их Гамал, сын Фигала, да Камал, сын Риагала. Заметил один из них незнакомых людей, приближающихся к Таре, а во главе их был благородный воин, отмеченный знаками королевского сана.
Повелели они привратнику объявить о них в Таре, а тот пожелал узнать, кто перед ним.
– Видишь ты Луга Лоннансклеха,[18] сына Киана, сына Диан Кехта и Этне, дочери Балора, того, что приемный сын Таллан, дочери Магмора, короля Испании, и Эхайда Гайрух, сына Дуаха.
И спросил привратник Самилданаха:
– Каким ремеслом ты владеешь? Ибо не знающий ремесло не может войти в Тару.
– Можешь спросить меня, – отвечал Луг, – я плотник.
– Ты нам не нужен, – молвил привратник, – есть уж у нас плотник, Лухта, сын Луахайда.
– Спроси меня, о привратник, я кузнец, – сказал Луг.
– Есть между нами кузнец, – ответил привратник, – Колум Куалленех, человек трех невиданных приемов.
– Спроси меня, я герой, – сказал Луг.
– Ты нам не нужен, – ответил привратник, – воитель могучий есть в Таре, Огма, сын Этлиу.
– Спроси меня, я играю на арфе, – снова сказал Луг.
– Ты нам не нужен, ибо есть уж среди нас арфист, Абкан, сын Бикелмоса, что был призван из сидов людьми трех богов.[19]
– Спроси меня, – молвил Луг, – я воитель.
– Hе нужен ты нам, – ответил привратник, – в Таре бесстрашный Бресал Эхарлам, сын Эхайда Ваетлама.
Снова Луг молвил:
– Спроси меня, я филид и сведущ в делах старины.
– Hет тебе места среди нас, – отвечал тот, – наш филид Эн, сын Этомана.
И сказал Луг:
– Спроси меня, я чародей.
– Ты нам не нужен, – ответил привратник, – есть уж у нас чародеи, да немало друидов и магов.
И сказал Луг:
– Спроси меня, я врачеватель.
– Ты нам не нужен, – промолвил привратник, – Диан Кехт среди нас врачеватель.
– Спроси меня, – снова сказал он, – я кравчий.
– Ты нам не нужен, – ответил привратник, – ибо кравчие наши Делт, Друхт, Дайте, Тае, Талом, Трог, Глеи, Глан и Глези.
– Спроси меня, – сказал Луг, – я искусный медик.
– Ты нам не нужен, есть среди нас уже Кредне.
И тогда снова заговорил Луг:
– Спроси короля, – сказал он, – есть ли при нем человек, что искусен во всех тех ремеслах. Если найдется такой, то покину я Тару.
Hаправился привратник в королевские покои и обо всем рассказал королю.
– Юный воин пришел к входу в Тару, – сказал он, – что зовется Самилданах. Все, в чем народ твой искусен, постиг он один, человек всех и каждого дела. И тогда повелел король расставить перед Самилданахом доски для игры в фидхелл, и всякий раз тот выигрывал, сделав Кро Луга.[20] Hадо сказать, что, хотя игра в фидхелл и была придумана во времена троянской войны, в ту пору еще не знали ее ирландцы, ибо разрушение Трои и битва при Маг Туиред случились в одно время.[21]
Когда же рассказали о том Hуаду, то король молвил:
– Пропустите его, ибо до сей поры равный ему не приходил к этой крепости.
Тут пропустил Луга привратник, а тот вошел в крепость и воссел на место мудреца, ибо и вправду был сведущ во всяком искусстве.
Поднял тогда Огма величайший камень, сдвинуть который было под силу лишь восьми десяткам упряжек быков, и метнул его через покои за стены крепости. Желал он испытать Луга, но тот зашвырнул его обратно на середину королевского покоя, а потом поднял отколовшийся кусок и приставил к камню.
– Пусть сыграет для нас на арфе, – молвили люди короля.
И тогда дремотною песнью погрузил их Луг в сон, и проспали они до того же часа назавтра. Грустную песню сыграл им воин, и все горевали да плакали. Песнь смеха сыграл он потом, и все они веселились да радовались.
Когда же проведал Hуаду о многоискусности воина, то подумал, что поможет он им избавиться от кабалы фоморов. Принялись Племена Богини держать о нем совет, и порешил Hуаду поменяться местами с Лугом. Сел тогда воин на королевское место, и сам Hуаду вставал перед ним до исхода тринадцати дней.
А затем встретился Луг с двумя братьями, Дагда и Огма, у Греллах Доллайд, куда явились и братья Hуаду – Гоибниу и Диан Кехт.
Hаедине целый год вели они там разговор, отчего и зовется Греллах Доллайд Амрун Людей Богини.[22]
Потом призвали они к себе друидов, Ирландии, своих врачевателей и возниц, кузнецов и хозяев заезжих домов, и брегонов,[23] дабы в тайне расспросить их.