XXXXVIII танковый корпус
(генерал танковых войск Кемпф);
9-я танковая дивизия
(генерал-лейтенант Хубики);
95-я пехотная дивизия
(генерал-лейтенант Сикст фон Арним);
16-я мотопехотная дивизия
(генерал-майор Хенрици);
XXXIV армейский корпус
(генерал пехоты Метц);
45-я пехотная дивизия
(генерал-лейтенант Шлипер);
134-я пехотная дивизия
(генерал-лейтенант фон Кокенхаузен);
XXX армейский корпус
(генерал артиллерии Кемпфе);
262-я пехотная дивизия
(генерал-лейтенант Тейсен);
293-я пехотная дивизия
(генерал-лейтенант фон Оберниц);
296-я пехотная дивизия
(генерал-лейтенант Штеммерман).
2-я танковая армия генерал-полковника Гудериана 18 октября оставила поле боя в районе Брянска и сконцентрировалась для наступления в направлении Тулы.
Командующий армией в тот день издал приказ, в котором отметил проделанную работу и достигнутые успехи за период с 30 сентября. За это время танковая армия взяла 80 044 пленных, а также захватила или уничтожила 236 танков, 539 артиллерийских орудий, 66 противотанковых орудий, 87 зениток и 16 самолетов. Приказ заканчивался следующими словами: «Начавшаяся зима со своими дождями и метелями сделала дороги непроходимыми. Марши и бои стали отбирать необычайно много сил и времени. Если, несмотря на это, достигнуты такие большие и решающие результаты, то лишь благодаря самоотверженности и боеспособности войск и искусному командованию. За это приношу мою глубокую благодарность и выражаю особую признательность…»
Генерал-полковник Гудериан перевел свою штаб-квартиру в Орел. Перед ним на северо-востоке находился только XXIV танковый корпус (генерал танковых войск барон Гейр фон Швеппенбург) с 4-й танковой дивизией (генерал-майор барон фон Лангерман унд Эрленкамп) в районе Мценска и слева от него 3-я танковая дивизия (генерал-майор Брейт) в районе Волхова. XXXXVII танковый корпус (генерал танковых войск Лемельзен) ушел вместе с 18-й танковой дивизией (генерал-майор Неринг) и мотопехотным полком «Великая Германия» (оберст Хернлейн) с участка фронта в районе Карачева, а тогда еще относившийся к армии XXXXVIIII танковый корпус с 9-й танковой дивизией и 16-й мотопехотной дивизией развернулся в районе Дмитрова.
2-я танковая армия отдала под командование генерала танковых войск Гейра фон Швеппенбурга все имеющиеся в наличии и готовые к бою танки. XXIV танковый корпус должен был, независимо от флангового прикрытия, прорваться к Туле и повалить южный краеугольный камень обороны Москвы.
Три русские стрелковые дивизии – 52, 55 и 283-я – были выставлены в районе Мценска на восточном берегу Зуши. Они должны были не позволить корпусу с первой же попытки перебраться на другой берег реки. Только когда 4-й танковой бригаде (оберст Эбербах) с 6-м и 18-м танковыми полками в так называемом «грязевом сражении» у Мценска удалось подавить сопротивление русских, а потом отбросить стоявшие перед Чернью еще три русские части – 6-ю гвардейскую дивизию, 41-й кавалерийский дивизион и 4-ю танковую бригаду, дорога на Тулу была открыта.
«Единственная дорога, по которой могли двигаться наши войска, – писал Гудериан, – шоссе Орел – Тула – оказалась малопригодной для движения тяжелых машин и танков и через несколько дней была полностью разбита. Кроме того, русские, мастера разрушения, при отходе взорвали все мосты, а на более узких местах заминировали обширные участки местности вдоль дороги. Чтобы хоть как-нибудь обеспечить подвоз войскам, приходилось сооружать настилы из бревен длиной в несколько километров».
Тут вмешалось ОКХ и потребовало повернуть танковую бригаду оберста Эбербаха на Воронеж. Понадобился протест генерал-полковника Гудериана и длительные личные переговоры, чтобы ОКВ и ОКХ через два дня отменили приказ.
Наконец, 29 октября началось наступление на Тулу. Уже вечером того же дня передовая группа 3-й танковой дивизии под командованием майора Франка с шестьюдесятью солдатами пехотного полка «Великая Германия», всю дорогу ехавшими на бронетранспортерах, стояли в 5 км от Тулы! Ночью подошел 6-й танковый полк (оберст-лейтенант Мунцель), и утром 30 октября начался штурм города. Пехотинцы «Великой Германия» ворвались в город. В ближнем бою погибли все офицеры! Однако пехотинцы не сумели удержать захваченный опорный пункт и вечером были вынуждены отступить туда, где остановились танки. Не было ни литра горючего.
Дальше дело не пошло. В течение дня оберет Хернлейн привел два батальона своего полка, которые смогли только окопаться. Сил для атаки у них не было.
Далеко позади двигавшиеся пешим маршем солдаты XXIV танкового корпуса, XXXXIII (генерал пехоты Хенрици) и LIII (генерал пехоты Вейзенбергер) пытались прорваться к Туле.
Трудностей становилось все больше. Солдатам XXXXIII армейского корпуса, к примеру, десять дней не подвозили продовольствие. Они стали забывать слово «хлеб».
Конечно, были пехотные дивизии, которые в те недели и дни добились удивительных успехов. Не только фанатично сопротивляющиеся войска противника, но и день ото дня активизирующиеся партизаны, и, конечно, непреодолимая грязь тысячекратно усиливали страдания.
«Грязь становится все выше и гуще, – писал домой военврач 3-й танковой дивизии. – Она фунтами налипает на сапогах. Мы потеем, несмотря на холод. Десятиминутная остановка, и люди начинают мерзнуть. Ноги не хотят ходить. Люди шатаются или лежат в грязи».
2-я танковая армия стояла и не могла двигаться дальше. Справа рядом с XXIV танковым корпусом медленно продвигался XXXXVII танковый корпус. За ним подтягивались 167-я (генерал-лейтенант Шенхерль) и 112-я (генерал-лейтенант Мит) LIII армейского корпуса, а левее – 31-я (генерал-майор Бертольд) и 131-я (генерал-майор Мейер-Бюрдорф) пехотные дивизии, которые пытались удержать связь с правофланговой дивизией 4-й армии в районе Калуги.
Сражение на реке Зуше. 23/34 октября 1941 года
Когда 2 ноября первые части LIII армейского корпуса подошли к населенному пункту Теплое, они были захвачены врасплох пятью советскими стрелковыми и двумя кавалерийскими дивизиями, атаковавшими вдоль шоссе Ефремов – Тула. Сильные вражеские формирования должны были ударить во фланг стоящего перед Тулой XXIV танкового корпуса и уничтожить его. Началось почти десятидневное сражение в районе населенного пункта Теплое, в которое в конце концов вступила бронетанковая боевая группа под командованием оберста Эбербаха, решившая сражение в пользу Германии, захватив 3000 пленных.
Командующий XXIV танковым корпусом, генерал танковых войск Гейр фон Швеппенбург предложил, несмотря на общую ситуацию, чтобы танковые полки пока оставались неподвижными, тем более что в грязи они все равно двигаться не могут. Удар должен быть нанесен только после наступления морозов.
Генерал-полковник Гудериан был согласен с таким ходом мыслей и привел в действие все средства, чтобы обеспечить подвоз снабжения. Транспортной авиацией было доставлено первое горючее для остановившихся танковых дивизий. Тяжелые машины типа Ju-52 приземлялись в стороне от шоссе на участках твердой земли и быстро разгружались. Также уделялось особое внимание расширению железнодорожных линий.
Активизировалась работа тыловой службы под руководством генерал-майора Герица. Расширялись линии между крупным снабженческим центром Смоленск до Вязьмы и Орла. Однако это значило, что прежде всего необходимо убрать обломки, расчистить завалы, образовавшиеся на месте взорванных мостов, и построить новые мосты. В работе принимали активное участие бойцы строительных войск. Они убирали обломки, засыпали воронки от разрывов бомб и снарядов, выравнивали участки дорог.
На 70-километровом отрезке между Гжатском и Можайском шоссе было непроезжим. Оно было изрыто воронками, заполнившимися грязью. Тысячи грузовиков ожидали возможности проехать. Снабженцы и строители всячески пытались улучшить дорогу… тщетные усилия… они все равно ничего не могли делать, пока русская земля пропитывалась дождем.
Наступление зимы
Наступление группы армий «Центр» в первые дни ноября окончательно остановилось. Русская грязь «поставила на колени» оснащенные по последнему слову техники немецкие войска. Танки и тягачи, грузовики и мотоциклы, орудия и повозки, санитарные машины и самолеты – все застряли в русских степях. Только солдаты-пехотинцы, усталые, голодные, завшивевшие и апатичные, еще двигались вперед, но выиграть сражение они уже не могли.
В журнале боевых действий ОКВ от 7 ноября 1941 года сказано:
«Группа армий «Центр»:
Удалось выйти в следующие районы:
2-я армия – XXXXVIII танковый корпус: Медвенское, 10 км восточнее Воронцова. Командование XXXIV корпуса: 6 км восточнее Конышевки – Генеральшина. Командование XXXV корпуса: Никольское – 12 км юго-восточнее Орла.
2-я танковая армия – LIII армейский корпус – 12 км южнее Марьина – Марьино-Царево – 12 км западнее Мостового. XXIV танковый корпус: 3 км западнее Дедилова – 15 км северо-западнее Дедилова – 3 км южнее Тулы.
4-я армия – XIII армейский корпус: 137-я пехотная дивизия – 73 в районе Калуги, 73 – Никольское и юго-западнее, 73 юго-западнее населенного пункта Черная Грязь.
9-я армия – XXIII армейский корпус: левое крыло 3 км западнее Дрыгома – 3 км северо-западнее Березук – Селижарово. LVI танковый корпус: части 14-й мотопехотной дивизии в районе южнее Зубцов.
Погода и состояние дорог: из-за установившейся оттепели дожди и снегопады существенно ухудшили состояние дорог на всем участке действия группы армий, за исключением 9-й армии».
Такова была обстановка в начале ноября, когда исключительно по воле немецкого руководства должно было вестись решительное наступление на Москву.
Ужасные погодные условия, размытая и заболоченная земля, практически отсутствующее снабжение боеприпасами, продовольствием и топливом и существенно снизившаяся боеспособность – пехотные дивизии имели в лучшем случае 65 % списочного состава, танковые – не более 35 боеспособных танков – привели к тому, что в начале ноября наступление оказалось полностью парализованным.