Монтгомери получил приказ прорываться по направлению к Эльбе. Там для решения тактических задач ему, «возможно», снова будет подчинена 9-я армия, чтобы помочь при форсировании реки.
Ни в одном из своих теперь уже трех посланий генерал Эйзенхауэр ни словом не обмолвился о том городе, который прежде называл главной целью наступления на Германию. Имеется в виду столица Германского рейха – Берлин.
Когда 1 апреля 1945 года Уинстон Черчилль узнал о телеграмме Эйзенхауэра SCAF 252, он тотчас написал президенту США Рузвельту, однако тем временем стали известны и некоторые другие подробности и ответ Сталина. А именно что Сталин охотно согласился с предложением Эйзенхауэра и подчеркнул, что этот план полностью отвечает русским интересам. Но в качестве ключевой фразы Сталин добавил: «Берлин потерял свое прежнее стратегическое значение. Поэтому советское Верховное командование планирует ввести в действие на Берлинском направлении только силы второго эшелона».
Кажется, Уинстон Черчилль сразу понял, что это был лишь ловкий трюк Сталина, так как в своем письме от 1 апреля 1945 года он писал:
«Совершенно ясно, что союзные армии должны сейчас решительно наступать на севере и в центре, не отвлекаясь больше ни на что, и с максимальной скоростью двигаться к Эльбе.
До сих пор наше наступление было нацелено на Берлин. Теперь же генерал Эйзенхауэр на основании своей оценки вражеского сопротивления, важность которой я полностью признаю, хочет сдвинуть направление нашего наступления дальше на юг, чтобы нацелиться на Лейпциг, а возможно, и еще южнее, на Дрезден.
Я заявляю совершенно откровенно, что Берлин все еще имеет большое стратегическое значение. Ничто не вызовет в рядах все еще сражающихся германских вооруженных сил такого отчаяния, как падение Берлина. В этом германский народ увидит самый убедительный признак своего поражения. С другой стороны, сопротивление всех немцев, способных держать в руках оружие, будет только возрастать, пока германский флаг развевается над Берлином и пока лежащий в руинах город будет успешно выдерживать осаду русских.
Несомненно, русские армии вступят в Вену и захватят всю Австрию. Если они захватят также и Берлин, то не создастся ли у них представление о том, будто это они внесли основной вклад в нашу общую победу?
Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток и что в том случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять.
Но и с военной точки зрения мне кажется это вполне разумным и правильным».
Американский президент передал это письмо генералу Маршаллу, и тот решил, что предложенный Эйзенхауэром план военной кампании находится в полном соответствии с полученными им директивами. Было ясно, что генерал Маршалл был обязан так говорить, так как уже в субботу 31 марта 1945 года Генеральный штаб армии США выразил Эйзенхауэру полное доверие. Он лишь потребовал, чтобы генерал Дин не передавал русским детали плана Главного командования союзных сил, полученные им от Эйзенхауэра. Генеральный штаб армии США рекомендовал передать Черчиллю: «Нашей единственной целью является скорейшая полная победа».
Против этого, конечно, никто не мог ничего возразить.
В то же самое время, когда Черчилль писал это письмо, маршал Сталин приказал связаться с находившимися на фронте маршалами Коневым и Жуковым и приказать им как можно быстрее вылететь самолетом в Москву и 1 апреля 1945 года явиться к нему в Кремль. Там должно было состояться важное совещание.
Северные клещи устремляются в атаку
В ходе наступления 21-й группы армий Монтгомери, проведенного после укрепления крупного плацдарма на восточном берегу Рейна, была прорвана слабая линия обороны 1-й парашютной армии. В ответ на это 28 марта 1945 года командование группы армий «Х» доложило главнокомандующему Западным фронтом и Верховному главнокомандованию вооруженных сил (ОКВ), что вскоре следует ожидать, что противник, прорвавший оборонительные рубежи 1-й парашютной армии, может продвинуться далеко на восток. И хотя фронт группы армий «Х» пока еще держится, но и здесь при отсутствии каких-либо резервов следует иметь в виду возможное крушение фронта. Это является вопросом всего лишь нескольких дней.
Тем самым перед противником открывались возможности нанесения ударов как по Средней Германии, так и по Бремену и Гамбургу. Боеспособные дивизии, которые пока еще удерживают свои позиции в этих районах, будут неминуемо окружены и уничтожены, а заменить их будет уже нечем.
Только при немедленном отходе из обоих названных районов можно будет задержать вражеский прорыв на участке фронта группы армий «Б», создать оборонительную линию на рубеже реки Везер, которая до сих пор еще не создана, и вывести все войска и материальные средства из Нидерландов, чтобы использовать их для последующей обороны.
По всем этим названным причинам теперь требовалось только, чтобы командование группы армий «Б» как можно быстрее отдало нужные приказы.
Однако Гитлер отверг не только проведение всех предложенных мероприятий, но и категорически запретил на все времена представление подобного рода донесений об обстановке Верховному главнокомандованию вермахта.
29 марта 9-я американская армия продолжила свое продвижение на восток. Ее следующей целью был город Хамм в Вестфалии. Проведение этой операции было поручено 19-му армейскому корпусу с его 3 пехотными и 2 танковыми дивизиями. После взятия Хамма часть соединений этого очень сильного корпуса должна была обеспечить прикрытие правого фланга армии восточнее города Даттельн.
Дивизии 19-го корпуса проложили себе дорогу через позиции частей 17-й воздушно-десантной дивизии США, высадившейся перед их участком фронта. Эти воздушно-десантные части предназначались для того, чтобы установить связь с соединениями 12-й группы армий, наступавшими с юга.
Остальные дивизии 9-й американской армии должны были сначала еще перегруппироваться, а некоторым из них еще только предстояло занять исходные позиции для удара на восток. После занятия исходного положения в качестве левого фланга армии они должны были поддерживать связь с 2-й британской армией. В число этих дивизий входили: 17-я воздушно-десантная дивизия, 5-я танковая дивизия, а также 84-я и 102-я пехотные дивизии 13-го армейского корпуса.
В свою очередь, 2-я британская армия получила приказ наступать в северо-восточном направлении на Мюнстер.
16-й армейский корпус получил задание своими 4 пехотными дивизиями прикрывать оба участвующих в наступлении корпуса с тыла.
8-я танковая дивизия, выполнявшая особое задание по созданию плацдармов за каналом Дортмунд-Эмс и за обходным каналом на реке Липпе, а также за рекой Липпе у города Даттельн, после выполнения этого задания была подчинена 19-му армейскому корпусу. Первая же атака американских дивизий в самом начале этого наступления в восточном и северо-восточном направлениях пришлась на позиции, которые занимал немецкий 47-й танковый корпус. 116-я танковая дивизия этого корпуса, которая должна была остановить противника, сосредоточилась для обороны на рубеже населенных пунктов Пользум – Бур. Генерал-майор фон Вальденбург разместил командный пункт своей дивизии северо-западнее Рекклингхаузена. Когда в полдень 29 марта здесь неожиданно появился противник, 2-й батальон 16-го танкового полка и 156-й моторизованный полк перешли в контратаку. Противник, успевший продвинуться уже до Пользума, был с ходу отброшен назад. В ходе завязавшегося боя было подбито несколько вражеских танков.
Когда генерал-майор фон Вальденбург узнал, что противник прорвался уже севернее Липпе и продвигался в сторону Мюнстера, он приказал немедленно отвести назад в расположение дивизии все тыловые части дивизии, стоявшие севернее Липпе. Несмотря на нехватку горючего, эта передислокация тыловых частей была выполнена. Эти части были отправлены маршем в сторону Падерборна, так как к этому времени уже и самой 116-й танковой дивизии грозило окружение.
Уже в ночь на 29 марта пришлось оставить Хамборн и Рурорт, которые обороняла дивизия «Гамбург». Дивизия отошла на рубеж канала Рейн-Херне. Она заняла позиции к северу и западу от Оберхаузена для отражения ожидаемой атаки противника.
Бои за Гладбекк также закончились сдачей этого города. Другие американские подразделения вышли в район Гладбекка через Кирххеллен и Фельдхаузен. Здесь держали оборону 190-я пехотная дивизия и батальоны фольксштурма. Вечером дивизия получила приказ на отход в Бур. Ночью этот приказ был исполнен.
2-я парашютная дивизия, которая была введена в действие на левом фланге 63-го армейского корпуса, расположилась своим левым флангом на северо-восточной окраине Ботропа и вдоль автострады. Она получила приказ примкнуть справа к 190-й пехотной дивизии, однако установить это примыкание так и не удалось.
Тем временем 8-я американская танковая дивизия продвинулась дальше на север и ворвалась в город Дорстен и городок Фельдхаузен. Первая фаза наступления была завершена, и 29 марта около 21:00 из района города Хальтерн двинулись на восток быстрые передовые боевые группы 2-й американской танковой дивизии, оказавшейся в авангарде 9-й американской армии. Ее дальней целью была Эльба. 83-я и 95-я пехотные дивизии получили приказ следовать за 2-й танковой дивизией и подавлять оставшиеся очаги сопротивления. Севернее реки Липпе уже не осталось ни одного немецкого боевого соединения, которое было бы в состоянии остановить этот танковый клин. Еще севернее 17-я американская воздушно-десантная дивизия вышла в район города Дюльмен, в то время как британские дивизии миновали города Косфельд и Ахаус.
Немецкая 116-я танковая дивизия была атакована 8-й американской танковой дивизией. Немцы были вынуждены оставить Пользум и отойти к городу Марль. Были потеряны и города Бур и Вестерхольт, которые удерживались 60-м моторизованным полком 116-й танковой дивизии. Противник без труда просочился через редкие оборонительные рубежи измотанной дивизии, которая к тому же была вынуждена помогать своими танками соседним 180-й и 190-й пехотным дивизиям, так как в их полосе противник атаковал крупными бронетанковыми силами.