Борька крякнул и принялся сокрушенно качать короткой с проседью стрижкой. Потом налил по третьей. До половины.
- Хреново… - вздохнул он. - Ой, хреново, сосед… Не надо было тебе открывать, вот что…
- Затаскают?.. - с понимающей безрадостной усмешкой спросил Алексей.
- Да и затаскают тоже… - уклончиво ответил Борька. - Все равно ведь не просекут, что к чему… Сюда бы не ментов вызвать…
Последняя фраза прозвучала тоскливо и как-то больно уж многозначительно. Алексей поставил стопку, надел очки и вопросительно воззрился на электрика.
- А кого? - спросил он. - Прокуратуру?
- А!.. - Борька махнул рукой и выпил.
- Погоди-погоди… - стремительно трезвея, процедил Алексей. - Я тебя за язык не тянул. Говори, раз начал!.. Кого вызвать? Колдунов, что ли?
Борька помялся, покряхтел.
- Не знаю… - нехотя молвил он. - Может, попа…
Алексею немедленно вспомнился батюшка с «дипломатом», покидающий двухэтажный кирпичный особнячок.
- Арку освятить? Или все четыре?..
Борька тут же вскинул голову.
- Еще в какой-нибудь морду набили?.. А кому?
Колодников прикусил язык. Чуть было и про Димку не проболтался, идиот!..
- Да нет, на всякий случай… - сердито пояснил он. - Чего уж там! Кадить - так кадить! На весь двор…
Электрик озадаченно почесал за ухом. Вид у него был, по правде сказать, разочарованный.
- Чего не пьешь-то? - спросил он.
- Не буду, - решительно отрубил Колодников. - Я перед тобой - как на духу, а ты мне опять мозги пудришь! По глазам же вижу: знаешь что-то - и молчишь!..
- Смеяться будешь… - отводя глаза, буркнул Борька. - Ты вон образованный… в компьютерах секешь…
- Не буду! - истово поклялся Алексей. - Ну хочешь - перекрещусь?..
И он угрожающе поднес троеперстие ко лбу. Угроза, как ни странно, подействовала. Электрик покосился, вздохнул…
- Ты выпей сначала…
Алексей послушно разжал щепоть и выпил. Как заправский алкаш, кашлянул, занюхал рукавом и уставился в ожидании на Борьку. Тот все еще жался и кряхтел.
- Не надо было ворота в арках разваривать… - вымолвил он наконец с самым мрачным видом. - А теперь, конечно, перемкнуло накрест…
- Что перемкнуло?.. - У Алексея даже голос сел.
- Двор перемкнуло! - огрызнулся Борька. Засопел и налил еще. - Раньше-то все это дело… бульками выходило, как из бутылки… А теперь как бы сквозняком протянуло… из арки в арку…
Алексей моргал.
- Каким сквозняком? Ворота же и так сквозные!..
- Так ведь не воздухом же протянуло, - с досадой сказал Борька. - Я ж про сквозняк - так, для примеру…
- А чем? - жадно спросил Алексей.
- Чем-чем!.. - ощетинился Борька. - Я, что ли, знаю, чем? Протянуло - и все…
Далее мерзавец Борька вспомнил вдруг, что ему надо куда-то там бежать по вызову, и опять оставил Алексея в дураках: все у него выспросил, а сам так ничего по сути и не сказал…
Выставленный из бендежки Колодников постоял, пораздувал во гневе ноздри, да и убрался восвояси. Шел и злобствовал… Ну не придурок, а? То привидения чекистов у него по ночам шастают, то ущипни его, то арку ему святой водой окропи!.. Надо же - двор перемкнуло!.. В башке у него перемкнуло! Накрест!..
Как ни странно, народ со двора разбрелся еще не весь. У подъезда Колодникова вежливо окликнули, поздоровались и чуть ли не с подобострастием спросили: верно ли, что нынешней ночью он согласился стать понятым и сам все видел?..
Пришлось рассказывать сызнова. Соседи слушали и поеживались.
«Ай-яй-яй… - слышалось то и дело. - Ц-ц-ц…»
На крыльцо Колодников поднимался уже героем.
Дома ему, правда, подпортила настроение Александра. Хотя, если вдуматься, претензии ее звучали вполне разумно: нечего открывать кому попало среди ночи!.. Да хоть бы и милиции!.. Больше всех надо, что ли?.. Пусть вон дворники в понятые идут - у них служба такая!..
Дверь Димкиной комнаты была, как всегда, плотно закрыта, поэтому оставалось лишь гадать, дома он или же где-то гуляет… Хотя - гулять с такой физиономией? Вряд ли…
Склоку прервал дверной звонок. Алексей открыл. На пороге стояли два румяных улыбающихся аккуратненьких мальчугана - с виду школьники: один - класса из девятого, другой - и того меньше. В левой руке каждый держал сумку, в правой - тоненькую кипу ярких глянцевых журнальчиков - гибких, как тетрадки.
- Здравствуйте!.. Здравствуйте!.. - зачастили оба наперебой, оттарабанивая, без сомнения, затверженный заранее текст. - Скажите, как вы думаете, почему мир вокруг вас так жесток?.. Скажите, а известно ли вам настоящее имя Бога?..
Колодников глядел на них с умилением.
- Ребя-ата… - протянул он, расплываясь в пьяной улыбке. - Ну что же вы стоите на пороге?.. Проходите на кухню, я вас чаем напою… А там уже все обсудим: и настоящее имя Бога, и…
- А ну вон отсюда! - гаркнула подоспевшая Александра. - Только вас еще здесь не хватало!..
Оттолкнула Алексея и с маху захлопнула дверь, едва не влепив ею по испуганно улыбающимся рожицам.
Колодников неуклюже повернулся к жене.
- Зачем же ты так грубо-то… с иеговенками? - упрекнул он и оторопело умолк, осознавая, что это у него сейчас такое выговорилось. Осознав, захихикал.
- Слу-шай!.. - вымолвил он наконец. - А красивый, между прочим, иеговизм… То есть этот… неологизм!.. Иеговенки…
- С электриком, что ли, набрался? - процедила Александра.
Колодников сурово сдвинул брови.
- А голову отрезанную… ты когда последний раз ногой в пакет закатывала?.. - спросил он с угрозой. - А мне вот пришлось!.. Набрался… Да ты б уже померла триста раз на моем месте!..
С этими словами он величественно прошествовал в большую комнату, где со скрипом и хрустом повалился на прибранное супружеское ложе.
- До трех не будить!.. - повелел он и тут только обратил внимание, что в левой руке у него - тетрадка с яркой глянцевой обложкой. На обложке ликовали жизнерадостные строители светлого будущего, причем, вне всякого сомнения, построившие его вот только сейчас, сию секунду. Стало быть, исхитрились все-таки иеговята сунуть через порог свою агитку…
- Хм… - с сомнением молвил Алексей и, пролистав, посмотрел картинки и заголовки. Заголовки были ничего, вполне божественные, но вот от картинок, воля ваша, так и веяло советской пропагандой. Энтузиазму-то, энтузиазму на личиках!.. «Коммунизм - это молодость мира, и его возводить молодым…»
Необходимость поделиться мыслями хоть с кем-нибудь согнала Колодникова с кровати. Он поднялся и двинулся в кухню, где злобно гремела посудой Александра.
- Нет, ну ты мне вот что объясни… - проникновенно обратился Алексей к сердито ерзающим под халатиком лопаткам жены. - Чем эти иеговенки вообще отличаются от коммунистов? Царствие Божие у них - на земле, а не на небе… Далее… Наступит оно после армагеддона… то есть после той же гражданской войны и мировой революции… Христос у них - даже и не Бог, а самый лучший из людей, хоть в мавзолей его клади на Красной площади… В чем разница-то?
Ответа, естественно, не последовало. Колодников покряхтел смущенно и бросил брошюрку на кухонный стол.
- Зря… - примирительно, пожалуй, даже виновато сказал он. - Зря ты, ей-Богу, иеговят выперла… Меня агитировать - все равно, что коллапсар освещать… Они еще только рты открыли, а я уже все их доводы наперед знал… Иегова… Так это ведь даже и не имя никакое! Это просто непереведенный кусок древнееврейского текста… По-нашему, «Аз есмь…» Или «Сущий»… При чем тут вообще имя?.. Взялся переводить - так переводи до конца… ничего не пропуская…
Подождал - может, отзовется… Не дождавшись, уныло шевельнул бровью и поплелся обратно. Ну и ладно!.. Не хочешь разговаривать - черт с тобой!.. Шлепнулся на широкое ложе, едва не потеряв очки. Снял, отложил на тумбочку… В дверь опять позвонили. «Да пошла ты!.. - с озлоблением подумал Колодников. - Сама откроешь, не рассыплешься…»
Слышно было, как Александра подозрительно осведомляется сквозь дверь, кто пришел и зачем. На лестничной площадке забубнили басовито.
- Какая еще домовая дружина? - закричала в прихожей Александра. - Я ему дам дружину!.. Знала бы - и в понятые не отпустила!..
«У, дура!..» - с тяжелой ненавистью подумал Колодников и, повернувшись набок, смежил веки. Лишь бы кошмаров никаких не привиделось…
Проснулся Алексей вовремя, но настроение было - ни к черту! Нет, нервы - нервами, а пить натощак все-таки не следовало… Даже поколебался: не позвонить ли от соседей на работу и не сказаться ли больным? Однако соблазн ошеломить фонд новой душераздирающей историей оказался слишком велик. Колодников привел себя в порядок, оделся - и двинулся…
Кирпичный двухэтажный особнячок держал оборону. Как в гражданскую. У входа ворочалась плотная толпа ощерившихся по-звериному вкладчиков. Того и гляди приволокут бревно да и начнут высаживать дверь… Специалист по компьютерному дизайну приостановился в растерянности, но вскоре вспомнил, что в особнячок можно попасть еще и через двор. Все-таки строитель-купец дело знал. Полиция - в парадный подъезд, а клиенты тем временем шасть - и врассыпную черным ходом…
Интересное дело (со скорбной язвительностью, мыслил Алексей, обходя сторонкой людское скопище), ну не может Русь без очереди! Раньше за колбасой давились, теперь вот - за деньгами… Все-таки поразительная мы нация! Ведь ясно же, как Божий день: всех обманут… И здесь, и везде… Нет, все равно несут, вкладывают, на прибыль надеются!..
Колодников еще раз приостановился и обозрел толпу.
«И правильно сделают, что обманут! - цинично подумалось ему. - Давать деньги в рост… Это же ростовщичество чистейшей воды! Самое презираемое ремесло - во все века…»
- Стрелять!.. - угрюмо прорычали в толпе. - Стрелять их, жуликов!..
«О Господи!.. - ужаснулся он. - И эти туда же!.. Можно подумать, сами не жулики!.. Вон какие деньжищи вкладывают - по пять лимонов… Ах, накопили!.. Почему же я тогда не накопил?..»