решил их переждать, смывшись на время к жене и теще…
Надо бы завтра спросить о нем в домоуправлении…
Сокрушенно покачивая головой, Колодников спустился к себе на второй и отпер дверь.
- Ну… Тут… что?.. - покряхтывая от мыслительного напряжения, без особой уверенности говорил Димка. Двоечники так на уроках отвечают. Алексей представил упрямо склоненный Димкин лоб и сердито сведенные брови. - Виноградник… ну, это… типа…
Колодников переобулся в тапочки и тихо прошел в большую комнату. Все выглядело именно так, как он себе представлял. Димка мычал и тер в затруднении переносицу. Александра внимала, вскинув подбородок и прикрыв глаза.
- Ну… виноградник - это, типа, наш город… - решился наконец Димка. - Виноградари… Ну, типа, которые сейчас когти рвут… Вот, сказано… «…злодеев… сих… предаст злой смерти… а виноградник отдаст… другим виноградарям…» Нам отдаст…
Все-таки, несмотря на внезапное обращение к Богу, туповатость свою Димка сохранил в неприкосновенности.
- И еще сказано… - Под торшером зашелестели страницы. - Вот… «И соберутся пред Ним все народы… и отделит одних от других… как пастырь отделяет овец от козлов… - Последнее слово Димка произнес с заметным удовлетворением. - И поставит овец по правую Свою сторону… а козлов - по левую…»
Алексей затосковал. Дождавшись, когда сын закроет наконец Библию, он кашлянул и поинтересовался негромко:
- Дим, а ты электрика нашего Борьку сегодня не видел?
Александра поднялась и, одарив Колодникова выразительным взглядом (нашел, дескать, о чем спросить!), вышла на кухню.
- Уехал он, - недовольно сообщил Димка.
- Да я понял, - сказал Алексей. - В дверь сейчас позвонил - нету… А надолго, не знаешь?
- Совсем уехал, - пояснил Димка. - Продал квартиру - и уехал…
- Когда? - изумился Колодников. - Я же с ним вчера… Нет, позавчера…
- Вчера он уже съехал. Утром погрузился… Раньше всех.
Алексей тупо смотрел на сына и моргал.
- Не может быть… - хрипло выговорил он наконец. - Да ты понимаешь хоть, что ты такое говоришь?..
- А что я говорю? - не понял тот.
Колодников открывал и закрывал рот - как астматик. Кто угодно, только не Борька!.. И потом: что значит - продал?.. На это же время нужно! Документы одни оформить - неделя уйдет… Или он давно уже этим занимался?..
- Кому продал? Вам?
Димка вдруг насупился и в то же время как бы приосанился.
- Не совсем… - уклончиво молвил он. - Ну… В общем, мне…
И по-хозяйски оглядел потолок, словно прикидывая, где именно он будет пробивать проем для лестницы на второй ярус.
- Димка… - потрясенно выговорил Колодников. - Нет… Ты не понимаешь… Да если Борька смылся - это значит всем надо драпать! Всем!..
- Да нам-то чего бояться?
- А ему? - Алексей вскочил. Он в самом деле был очень испуган. - Да Борьку еще полтора года назад в арке накрыло! В травматологии лежал!..
Вот теперь Димка несколько опешил.
- Н-ну… - неопределенно поведя плечищами, сказал он. - Может, еще кого-нибудь вырубил… за полтора года…
- В том-то и дело, что нет! Точно знаю, что нет!
- Ну тогда он просто дурак… - решил Димка и тут же повеселел. Веселье его, однако, было недолгим.
- Дурак? - зловеще переспросил Колодников. - Э, нет, милый мой, не выходит… Ничего себе дурак! Да он раньше нас всех понял, что к чему! Он мне вон еще когда намекал… Мне бы тогда уже сообразить!..
Димка несколько утратил осанку и погрузился в тревожное раздумье.
- Может, очко сыграло?.. - как бы про себя предположил он. - Вроде как у Петра… когда по воде ходил…
- У какого Петра?
- У апостола… Усомнился - ну и все! Волной накрыло…
- Да погоди ты с Петром! - взмолился Алексей. - Мы же про Борьку говорим! Борька-то в чем усомнился?..
Димка пошевелил губами, явно хотел снова раскрыть Библию, но передумал и решил обойтись своими словами.
- Усомнился, что крыша надежная… - пояснил он хмуро и негромко.
После таких слов Алексей даже обмяк слегка.
- Дим… - плачуще выкрикнул он. - Ну нельзя же так!.. Ты прости меня, но… Такое впечатление, что ты к Богу, как к пахану какому-нибудь, относишься…
В дверном проеме давно маячило встревоженное лицо Александры. Сын смотрел на Алексея с недоумением.
- Ну ты, пап, сравнил… - укоризненно молвил он, качнув головой. - Бог-то, наверно, покруче будет!..
Глава 19
Действительно, подходы к Центральному райотделу милиции были перекрыты. Но, даже и не приближаясь к ребристому бетонному зданию, Алексей мог еще с перекрестка заметить суматоху и суету у настежь распахнутых железных ворот. Эх, не позавчера бы, а сегодня вести москвичам съемку (кстати, оператор их, судя по ракурсу угрюмого строения, тоже снимал откуда-то отсюда). Вне всякого сомнения, райотдел в спешке эвакуировали: из железных ворот люди в милицейской форме и в штатском выносили и складывали в кузова и фургоны грузовиков всевозможные столы и ящики - с документами, надо понимать. Вполне возможно, в одном из этих ящиков находилась папка с делом об инвестиционном фонде «Россиянин», а следовательно и трудовая книжка бывшего специалиста по компьютерному дизайну Алексея Колодникова.
Собственно говоря, можно было поворачиваться и идти себе домой. Пока перевезут (кстати, куда?), пока распакуют, разберут документы - это, считай, недели две пройдет… Если, конечно, не потеряют по дороге… С них станется…
Колодников хотел уже было возвратиться к трамвайной остановке, но тут со стороны бетонного ребристого здания подкатила светло-бежевая легковушка, сбросила скорость и притерлась к бровке, оборвав череду скорбных Колодниковских мыслей. Задняя дверца приоткрылась, и Алексей узрел округлую хмурую физиономию опера. Выглядел Геннадий Степанович неважно: под непроспавшимися глазами - угольно-черные тени, принятые поначалу Колодниковым за синяки. В первую секунду у него даже мелькнула догадка, что опер уже огреб все ему по справедливости причитающееся - и, слава Богу, выжил…
- К нам?..
- Д-да… - сказал Колодников, подходя. - То есть не к вам, а… Ну, за трудовой, словом… Фонд ликвидировали…
- Садись, подбросим… - ворчливо то ли предложил, то ли приказал Геннадий Степанович, отодвигаясь в глубь салона.
Алексей был удивлен и встревожен внезапным предложением, однако отказаться не посмел.
- Ну что, Эраст Петрович?.. - все так же ворчливо, но уже с хорошей дозой яда в голосе осведомился опер, когда Алексей захлопнул дверцу и машина тронулась. - В хулиганы, говоришь, подался?..
- Эразм… - машинально поправил его Алексей, потом вник в сказанное - и ослабел. - А как же вы… узнали?.. - беспомощно спросил он.
- А чего там было узнавать! - натужно усмехнулся опер. - Я из командировки вернулся, а мне подарочек: прямо в самом райотделе побоище… Просмотрел на всякий случай протоколы… Гляжу: подпись знакомая… Ты ж фамилию-то чужую поставил, а подпись - свою… За что замели-то?
- Да вот как раз в связи со всем этим… - затосковав, начал Алексей. Скрывать что-либо уже не имело смысла. - Понял, что к чему, ну и напился на радостях…
- Ну, и что же ты понял?..
Легковушка выбралась на магистраль, дома кончились, по обе стороны полотна летели зазеленевшие посадки, латунные плети ив. Шофер гнал, насколько мог судить Колодников, куда-то к северной окраине города. Над спинкой переднего сиденья маячил крепкий затылок рукастого детины, знакомого Алексею еще по первому разговору в райотделе. Детина, как всегда, молчал и катал желваки.
- Сам придумал или в листовке прочел? - со скукой полюбопытствовал опер, когда Алексей изложил ему вкратце кое-что из недавних своих приключений. Чувствовалось, однако, что усомнился Геннадий Степанович - так, по привычке. Проверить, насколько искренне человек говорит.
- Да никаких листовок тогда еще в помине не было!.. - запальчиво напомнил Колодников. - Они только на второй день появились, когда меня уже выпустили…
Тут же сообразил, что ничего это не доказывает, - и примолк. Действительно, выдумать свою историю он с тем же успехом мог и позавчера, и вчера, и сегодня. Да хоть сию минуту… И попробуй проверь!
Машина тем временем ворвалась в жилой массив и, попетляв по улочкам, остановилась, немного не доехав до желтоватого казенного здания, также оказавшегося райотделом милиции. У входа, с двух сторон обложенного солидными темно-красными златолитерными табличками, тоже наблюдалась суматоха, как и там, откуда Колодников прибыл, с той только разницей, что здесь не выносили ящики, а заносили. Один райотдел уплотняли другим.
- Так, - нахмурившись, бросил опер. - Пойдем сейчас попробуем твою трудовую выручить…
«…а потом уж поговорим», - мысленно закончил фразу Колодников и снова затосковал. И черт его дернул задержаться на перекрестке! Видел же, видел: переезжает райотдел… Ну и шел бы себе домой, придурок! Нет, нужно было опять нарваться…
Трудовую книжку выручили на удивление легко. Большеротый меланхоличный следователь, чем-то напоминающий морщинистого эксперта - того самого, что когда-то разобидел Колодникова, принял их в обстановке, максимально приближенной к боевой - среди полураспакованных ящиков и в страшной тесноте. Тем не менее, он задал Алексею несколько вопросов, касавшихся фонда и его руководителей, причем чувствовалось, что, окажись этот следователь в жерле вулкана или на крыше небоскреба, вести он себя будет так же невозмутимо и неторопливо. На вопросы его Колодников внятно ответить не смог, ибо касались они, в основном, финансовых операций. Так и не добившись толку, следователь почесал острую, как у Дуремара, лысину, вздохнул с привычным разочарованием и, найдя среди многих трудовых книжек принадлежащую специалисту по компьютерному дизайну Алексею Колодникову, ткнул пальцем в какую-то ведомость, где надлежало расписаться в получении.
Поскольку суеты и толкотни хватало на всех этажах, Геннадий Степанович предложил выйти на воздух и перекурить. Надо полагать, затевалась очередная задушевная беседа - без пр