Она выдохнула дым.
— Ты отравил сигареты? — Выдержке Хелен можно позавидовать. — Я тоже пила коньяк, но чувствую себя отлично.
Меня всегда раздражала медлительность Хелен, а сейчас хотелось надавать ей по щекам.
— Ну же, Хелен!
— Мне не было четырнадцати, как отец, отец… Ну, вы понимаете… Он готовил меня для Билла. И отдал как игрушку.
«Мы все были игрушками Билла, — подумала я, — Стэн — его соперник, Эд — слуга, Хелен для утех, Боб — козел отпущения. А я — злая сила. Мы всегда дрались, до крови, до выбитых зубов, я никогда ему не уступала».
— А мать? — вернулась я в настоящее.
— Все знала, — стряхнула пепел Хелен, — но не остановила. Это… — По лицу Хелен прошла судорога, — … самое страшное…
— Неужели?
— Ты намекаешь, что мой салон…
— Бордель!
— …поставляет молоденьких дурочек? Так это их выбор. По-твоему, они не знают, куда едут? Знают! Еще как знают!
— Ты помнишь Олю? Ее кинули в яму с крокодилами.
— За кражу.
— Она звала на помощь, кричала, что больше никогда… Царапалась по каменной стене. Но крокодилы увидели добычу. И вот челюсти одного захлопнулись на ее ноге. Предсмертный вой девушки отдался эхом. Но другой аллигатор уже отрывал руку, а третья тварь тащила окровавленное тело под воду. Это ты убила ее. Тебе ее не…
— Нет, — отрезала Хелен и затушила сигарету. — А кто меня пожалел?
Эд был на грани. Мы знали, он был влюблен в Хелен. Наконец, он выдавил:
— Это я рассказал маме.
Хелен внимательно посмотрела на него.
— Да? Так ты знал?
— Я хотел… думал, мама прекратит это.
— Наша мама, мир ее праху, была в этом доме никто. Но все в прошлом, Эд, — Хелен встала, давая понять, что закончила исповедь. — Теперь у нас есть деньги.
— Ты хочешь сказать, — с недоверием произнес Боб, — что теперь заживешь праведной жизнью?
Хелен улыбнулась. Ее улыбка была хищным оскалом лисицы.
Из ступора меня вывел голос Роберта:
— Вот твоя таблетка, Хелен. Конечно, не ты убила отца. Раствори ее. — Ну-с, — повернулся он ко мне.
— Роберт, не устраивай охоту на ведьм.
— Начинай!
— Что начинать? Это Стэн. Отцеубийца — Стэн!
— Мэри!
Удар часов прозвучал гулко и тягуче, как поминальный звон.
Черт возьми, Роберт все знает! Я прикрыла глаза рукой и несколько секунд просчитывала ситуацию. Что ж, сейчас все решится.
— Приготовь свое снадобье, Роберт.
— Успею. Чтобы ты не пристрелила меня раньше времени.
— Догадливый.
Я расстегнула китель — это придало мне уверенности.
— Я не буду каяться во всех своих грехах. Скажу главное, — я собралась с духом, — Да. Это я. Я убила отца.
Хелен задергалась, словно в нее впивались пули. Эд вскочил, что-то хотел сказать, но только открыл рот. Свидетели. Мне не нужны свидетели. И конкуренты мне тоже не нужны. Я давно это планировала. И я выстрелила. Сначала в Эда. Он падал, хватаясь за воздух. Удивление и обида навсегда застыли на его лице. Потом в Хелен. Красная точка залепила ее фарфоровый лобик. Я выбивала десять из десяти.
Я навела пистолет на Боба. Он был невозмутим.
— Ты знал!
— Да, независимая крыска. Знал.
— Противоядие!
— Пистолет!
Мы стояли друг против друга. Глаза в глаза. Злость в злость. Напряжение в напряжение.
Мир исчез, только мы.
Кто из нас?!
Наконец он сказал:
— У тебя нет выхода, my dear sister. Твое время истекает.
— Так бы и выпустила в тебя всю обойму. — Я протянула «Стечкин».
— Браво, Мэри!
От досады я зарычала. Черт! Черт! Черт!
Роберт поднял салфетку. Маленькая черная коробка с красной тесемочкой.
Я дергаю тесьму, но только затягиваю. Рву узелок зубами. Сдираю обертку.
— Но здесь ничего нет. Боб! Здесь ничего нет! Что это значит?!
— Это значит, что для тебя нет противоядия, Мэри.
— В смысле?!
— Оно не существует, — пожал плечами Боб.
Я поднимаю салфетки, чашки, срываю скатерть, открываю буфет и выгребаю из него всю дребедень, ищу под столом, хлопаю по карманам Боба.
— Да успокойся же, Мэри! Его нет в природе! Я как раз над ним работаю.
Белая пелена накрыла меня.
Боб что-то говорил, но я не слышала. Я орала.
И тут Боб что есть силы стал трясти меня за плечи.
— Послушай меня! — пробился его крик. И уже спокойнее добавил: — Ты проиграла. — Роберт обнял меня, крепко прижал к груди. — Ты проиграла, Мэри. Послушай, как страшно будет умирать. Сейчас появится боль в голове, потом — спазм в желудке, и, наконец, раскаленная спица пронзит насквозь виски и будет нестерпимо выжигать твой мозг. Но не это самое жуткое. Тысячи иголок медленно проткнут твое тело, и тебе покажется, что они сдирают твою кожу заживо. Но позвать на помощь ты не сможешь — твое горло будет плавить раскаленное олово.
Я сжалась. В голове возник острый осколок, он увеличивался, он разрывал мозг.
— У тебя один выход — уйти без мучений. — Голос Роберта был мягок, как голос доброго врача. — Я оставил одну пулю. Для тебя, Мэри. — Он вложил в мою руку оружие. — Считай это подарком. — Роберт направился к двери. — Да, — повернулся он, — сделай это прямо сейчас, скоро твое тело перестанет слушаться, и тогда ты не сможешь нажать на курок. А я, прости, ничем не смогу помочь. В конце концов, не могу же я застрелить сестренку!
Я сжала рукоятку пистолета, прикосновение металла к виску показалось даже приятным — это последнее, что я почувствовала в жизни. «Стечкин» никогда меня не подводил.
Боб поднимался по лестнице, когда прогремел выстрел.
— Что ж, я все рассчитал правильно, — сказал он.
Джейн выключила компьютер, развернула инвалидное кресло.
— Ты снял отличный триллер, сыночка. Имена те же. Даже заикался точь-в-точь как Роберт. Ты такой талантливый! Значит, Мэри застрелила Эда и Хелен, а Роберт отравил…
— Никто никого не травил, мама. Не было никаких ядов.
— Правда?
В окно застучал мелкий дождь. Единственная пристань едва различалась в мокрой мгле.
— Наконец, ты станешь хозяйкой этого дома. Набери себе целый штат прислуги.
— Хорошо!
Джейн не решалась задать вопрос, с недавнего времени мучивший ее. Наконец, она спросила:
— А ты?
— Не волнуйся, я скоро к тебе перееду. Ты не будешь возражать, если все левое крыло и Рыцарский зал я оборудую под студию?
— Я не против.
— Только тебе придется называть меня Робертом.
— Я постараюсь, — кивнула Джейн и тихо добавила: — Они здесь?
— Да. А вот и лодка Мэри причаливает. Мне надо идти.
— В фильме был коньяк. Ты возьмешь его?
— Да, конечно.
— Сыночка, — окликнула Джейн. — Кто убил Билла?
Рука прикоснулась к белым-белым седым волосам.
— Не знаю, мама. Какая разница?
За дверью Рыцарского зала послышалось:
— Нас же четверо. Кого-то ждем?
Он принял наглый вид, вошел, заговорил развязно:
— П-полковник п-полиции Мэри, как всегда, наблюдательна.
Раздались восклицания:
— О, господи! Роберт?! Но как?! Боб, ты же умер!
Алена Карелина. Убийственные лучи
Режущий запах ударил в нос. Слезы заструились по щекам. Эльза застонала и смахнула рукавом соленые капли. Рука, удерживающая нож, дрогнула, но уже через мгновенье тонкое, острое лезвие взмыло в воздух. Удар! Эльза зажмурилась.
Внезапный ритмичный звук разорвал пространство. Сотовый телефон настойчиво требовал ответа. Бледная рука нашарила трубку и поднесла к уху.
— Алло, — дрогнувшим голосом сказала Эльза.
— Вы видели новости?
— Нет, — ответила она, высыпая лук в сковородку.
— Возле леса найдено тело обнаженного мужчины, покрытое сильными язвами. Следствие предполагает насильственный характер смерти. Судя по описанию… Ох… Сегодня ведь яркое солнце… Я думаю, что это…
Эльза вздрогнула. Соусница скользнула к краю столешницы и полетела вниз. Женщина едва успела отпрыгнуть, как ярко-красная жидкость потекла по полу.
На звук бьющегося стекла в комнату вбежала девочка.
— Убери здесь, пожалуйста, — быстро проговорила Эльза и тут же метнулась в прихожую.
— Ма-а-ам, ты куда?! — насторожилась девочка, преследуя ее по пятам.
— В полицию, — сообщила Эльза и спешно огляделась.
— Зачем?! — округлила глаза дочь.
— Я должна рассказать… Да где, черт возьми, моя сумка?! — всплеснув руками, воскликнула женщина.
— Вон там, прямо перед тобой, — девочка указала рукой в сторону.
Эльза схватила сумку и, наконец, посмотрела на дочь.
— Вика, на улицу ни ногой! Сегодня очень яркое солнце, — строго проговорила она. — Ты таблетки выпила?
Девочка кивнула. Эльза поцеловала дочь в макушку и метнулась к выходу.
— Но ма… — начала Вика.
Дверь захлопнулась.
— Это Эльдар? — Беспокоилась Эльза, сидя в полицейском участке. — У него…
— Как ваше имя? — проигнорировав вопрос, устало спросила женщина в форме.
— Викулова Эльза Юрьевна. Эльдар мой…
— Ваш адрес и телефон? — монотонно продолжала полицейская, аккуратно вырисовывая каждую букву.
Эльза раздраженно прикрыла глаза, но сообщила информацию.
— Я…
— Подождите! Место работы?
Эльза со стоном начала диктовать данные.
— Эльдар… — начала она, но протяжный сигнал телефона заставил ее замолчать.
— Да? Сейчас. — Ответила полицейская. — Ждите.
Последнее было обращено к Эльзе. Та с силой сжала ладони и проводила сотрудницу полиции взглядом до двери.
— Михаил Петрович, где вы были? — послышался ее голос в коридоре. — У нас еще один труп. Все повторилось — тело покрыто язвами, в лоб вплавлен серебряный крест. Только на этот раз жертва — девушка.
Прижав сумку к груди, Эльза выглянула в коридор. Из приоткрытого кабинета с надписью «Следователь» донесся мужской голос:
— Я знаю, Роза. Следы волочения есть?