— Макс, закончи допрос, — попросила Инга, не глядя на удивившегося Макса, встала и пошла.
Уже подойдя к двери, услышала последнюю фразу допрашиваемого:
— Я ведь… как домой прибежал, хотел даже вернуться… Ага! А потом принял — у меня оставалось — и успокоился.
Инга вышла из здания ОВД. Дождь перестал, но серая хмарь еще висела над городом.
Она решила обойти все близлежащие цветочные магазины и показать фото Макса. В одном из них Макса узнали. Ну, еще бы не узнать — видный, рост, выправка, еще и шуточки наверняка отпускал. А вот в другом магазине узнали и Макса, и Володю — Инга показывала фото, где они всем отделом сидели в кафе.
«Точно, я с ума схожу! Да тут наверняка почти все наши цветы покупают», — одернула себя Инга.
Дома, не раздеваясь, она метнулась в комнату, включила ноутбук и нашла записи по первому убийству.
18 сентября. Макс в этот день брал отгул, она точно помнила, потому что хотела уйти пораньше с работы на юбилей подруги, а не получилось. Вообще не получилось — поехали на вызов. Так, если еще совпадет группа крови…
Инга долго не могла уснуть — ей нравился Макс. Но неужели Макс… С чего она взяла? Нет, чушь все это, домыслы влюбленной ревнивой дуры. Надо называть вещи своими именами.
И мужичок еще этот. Наверняка дети попросили квартиру разменять. Придурки! А отец остался без жены, без привычной обстановки, соседей и двора. И дети редко приезжают и почти не звонят.
Одиночество.
Жаль его…
Жаль?
Ты не пожалела меня, нет. Ты смеялась надо мной! Все вы смеетесь надо мной! Почему я должен жалеть?! А?
О! Как вы извиваетесь! Как просите пощады! Как вздрагивает, как дергается ваше тело!
А я смотрю: есть там у вас сердце? Горячее ли оно? Стучит ли ваше холодное сердце?
Смотрю, как оно затихает — дернется еще раз-другой и затихнет, и мне спокойно.
Поздно, поздно…
Вы все ответите!
В последующие два дня никто из подчиненных Инги не опаздывал — во-первых, не стоило нарываться, во-вторых, сегодня — барабанная дробь! — у Инги Сергеевны, капитана, начальника оперотдела и просто интересной женщины, был день рождения.
Первым пришел на работу Володя и, смущаясь, подарил розу.
Инга, увидев цветок, натянуто улыбнулась — ей не хотелось брать розу в руки.
Разрядил-усугубил обстановку Макс, ворвавшийся в кабинет следом за Володей, — он принес целых пять алых роз. Алых — как кровь. И группа крови у Макса — четвертая.
От всего происходящего веяло ирреальностью: как будто ей подарили те самые розы, как будто неведомая рука протянула ей эстафетную палочку чьей-то безумной игры. Инга на мгновение отчетливо увидела — вспомнила разводы на лице второй жертвы. То ли слезы, то ли капли дождя. И девушка так похожа… на нее.
Инга схватила вазу и поставила цветы. Роз стало шесть.
— Мальчики, спасибо! Чай с тортом потом, а сейчас давайте вернемся к нашему расследованию, — торопливо начала Инга. — Эти два преступления объединяем в одно дело. Рабочее название — «Хирург». Как показала экспертиза, все надрезы были сделаны, скорее всего, скальпелем. Какие у нас подвижки? Меня уже начальство торопит. Володя?
— Я сделал запросы: были ли похожие случаи в городе за последний год. Пока ответы отрицательные.
— Надо проверить за три года. Если это маньяк, с ним что-то могло случиться и раньше. А потом спровоцировало… изменения в психике. Здесь явно обида на женщин. Макс?
— Да, Инга Сергеевна, все зло от женщин!
— Макс!!!
— Простите. Тела нашли в одном районе, совсем рядом. Может быть, преступник или живет где-то здесь, или работает.
— Ну да, привез, бросил, и заметьте, возле мусорных баков. Возможно, он относится к своим жертвам как к мусору. Ненужному мусору. А потом идет на работу… — задумчиво произнесла Инга и быстро продолжила: — Володя, посмотри похожие случаи. Макс, ты прозондируй район: сидевшие, состоящие на учете, лечившиеся, лечащиеся и так далее. У меня встреча с психиатром…
— Что, уже так далеко зашло? — не удержался от шпильки Макс.
— Не-смеш-но! Работаем.
Во второй половине дня отметили день рождения Инги.
Макс, как всегда, шутил. Досталось и Инге, и еще больше Володьке.
Потом Инга ушла, пораньше — все-таки день рождения, а поработать можно и дома. Да, собственно, ничего такого грандиозного не намечалось — посидеть часика два в кафе с подругами.
Не успела она сесть за столик, как пришла эсэмэска от Макса: «Приезжай сегодня ко мне».
Инга улыбнулась, но отвечать пока не стала. Потом нахмурилась. В ней боролись два чувства: влюбленность женщины Инги и подозрительность опера Инги Сергеевны.
У них с Максом уже было одно свидание. Можно сказать — не в полной мере состоявшееся.
Ингу тогда привлекла коллекция ножей, красиво расположенная на стене в кабинете. Макс сказал, что это еще его дед начал собирать, отец-хирург продолжил, а теперь он старается пополнять.
Ей понравилось, что Макс сам хозяйничает на кухне, не привлекая ее. Но потом она услышала грохот. Подумала, что Макс что-то уронил, но оказалось, что на полу лежит он сам.
Макс извинился — приступ. Легкая контузия на войне. Все это время не беспокоила, а тут…
Инга помнила свое чувство, когда вышла из его квартиры. И это была не досада, а… облегчение.
Она тогда не поняла причину. А сейчас ответ напрашивался сам собой.
В конце вечеринки Инга отправила СМС Максу: «Скоро приеду». Она должна все выяснить. Хватит строить предположения.
Макс жил в старом доме, в трехкомнатной хрущевке, доставшейся ему от родителей. Во дворе росли раскидистые тополя.
Стемнело. Накрапывал дождь, а она опять забыла зонтик.
У окон первого этажа Инга охнула от неожиданности — ее кто-то схватил. Она почувствовала легкий укол в плечо и потеряла сознание.
Инга медленно приходила в себя. Над ней серел бетонный потолок и качалась тусклая лампочка.
Инга лежала голая. Руки и ноги почти не двигались, привязанные к стальным полукольцам, вбитым в деревянный приподнятый настил. Рот был не заклеен, значит, кричать бесполезно.
Пахло подвалом и еще чем-то знакомым. Инга догадалась — кровью. Несвежей кровью.
Как глупо она вляпалась! И что теперь? Спокойно. Надо попытаться разговорить его. Хотя бы попытаться.
Послышались медленные, осторожные шаги. Кто-то спускался.
Сердце забилось сильнее. Тело напряглось. Она услышала, как шуршат колеса и позвякивает что-то железное. И этот звук становился все отчетливее.
Инга склонила голову, приоткрыла глаза и увидела сначала подкатывающийся к ней столик с ножами и розой, а потом мужчину, одетого в черную водолазку и черные брюки. Лицо было скрыто под вязаной черной балаклавой. Инга не могла понять, знает она его или нет.
Мозг лихорадочно перебирал пути спасения. Разговорить, вывести из себя, утешить, уговорить, подчинить себе! А сердце замирало от страха: нет, это не ее роза. Нееет!!! Ее розы остались в кабинете!..
Инга молчала, молчал и похитивший ее.
Неожиданно послышался отдаленный звук грохочущего железа.
Инга замерла, а преступник, схватив со столика нож, бросился к двери.
— Инга!
Макс! Значит, не он, не он!.. Он нашел меня, он спасет, стучало в висках.
Инга потянулась рукой к столику. Не достать. Как больно! Плевать! Вторая попытка удалась — она нащупала что-то похожее на скальпель. Есть! Резать! Резать! Только не выронить! Все — правая рука свободна! Быстрее — вторая рука. Быстрее!!!
Там тихо. Они больше не дерутся. Быстрее — нога, вторая нога. Все!
Кто-то спускается. Она не успела встать и встретить — черт! Так, надо лежать и делать вид, что привязана.
Медленно идет. Ранен? Хоть бы это был Макс!
Но к Инге шел тот, в черном.
Он убил Макса?!
Нет. Теперь-то она не отдаст свою жизнь так просто. Нет. Инга приготовилась. Только ты подойди поближе. Вот так. Еще ближе.
Перед Ингой, в ногах, остановился ее похититель. Его одежда была в крови. Он тяжело дышал, держа правой рукой окровавленный нож, а левой — зажимая бок.
Преступник потянулся, чтобы снять балаклаву.
Вот то мгновение, когда он не будет ее видеть. Вот тот момент, который нельзя упустить.
Инга свела ноги вместе, оттолкнулась и ударила как можно сильнее в грудь черному. Он не устоял и опрокинулся на спину. Инга со скальпелем в руке прыгнула сверху.
Она собиралась вложить в последний удар все свое волнение, страх и ужас. Инге очень хотелось колоть и колоть этого ненормального, как ядовитого паука, заползшего к ней в постель. Но она приставила скальпель к горлу и резко сдернула с преступника балаклаву.
Володька?!
Он закашлялся. Губы окрасились красным, и тонкая струйка крови потекла по его щеке. Он обмяк, остановив взгляд на сером потолке.
Инга отшатнулась и побежала наверх — к Максу. Ее душили слезы, а в голове вертелся один вопрос: почему?
Ну почему? Ну, зачем ты так со мной?
Я же тебя люб…
— Машину твою я в ремонт отвезла, — говорила Инга Максу, которого из реанимации наконец-то перевели в палату. — Ну, ты разнес гараж!
— Так я сообщение увидел, думаю: кто послал? Только Володька мог приколоться. Я телефон на столе оставлял. Хотя не ожидал от него. Я же действительно хотел тебя тогда пригласить и не решился. А потом: тебя нет, на звонки не отвечаешь, он тоже не отвечает. Тут меня и стукнуло. Я ж у него был в гараже. Подъезжаю — гараж изнутри заперт. Ну, значит, там, голубки. — Макс усмехнулся, поймал взгляд Инги. — Прости. Я — задний ход, потом газанул. Ворота снес. Тут он выбегает с ножом… А чего он с катушек слетел?
— Девушка его обещала ждать из армии. А сама с другим закрутила, но письма ласковые писать продолжала. А он вернулся немного раньше, ей об этом не написал — сюрприз хотел сделать. При параде, розы купил, приходит, звонит, а там — его девушка с новым ухажером. Начались разговоры-выяснения. В общем, несправедливо и грубо девушка с ним обошлась, еще и розы вслед кинула. Как раз осенью это и произошло. Другой бы погоревал да другую нашел, а этот, по всему, головой поехал. И, кстати, он в армии медбратом служил. Лекарства знает и укол поставить может. Мог… Ближе к лету девушка исчезла. Следов не нашли. И преступника тоже. Мать сказала, с девушками с тех пор у него не складывалось. — Инга посмотрела в окно. — Снег! Первый снег!