«Где, черт возьми, я припарковал машину? А, вот она!»
Я залез на водительское сиденье и захлопнул дверцу. Меня окутала тишина.
«Как же она красива! Боже мой!»
Я представлял, как она будет выглядеть, но такого не ожидал. Прошло столько времени... Я должен был догадаться, что она станет красивой женщиной.
«Ее огромные зеленые глаза...»
Боже, надеюсь, она не заметила, как я на нее пялился. Я просто не мог отвести взгляд.
«Будет сделано – так я ответил ей. Это лучшее, что я мог придумать? И какого черта я оставил пятьдесят баксов? Я ведь не хотел привлекать к себе внимание».
Я так ошалел, что бросил на стол единственную купюру, что была в бумажнике, и убежал. Я просто не мог остаться и ждать сдачу. Не мог рисковать. Судя по тому, как колотилось у меня сердце, я бы точно ляпнул то, что не должен и облажался.
Пульс до сих пор еще не замедлился.
«Пора убираться отсюда. До агентства ехать сорок минут. Кто вообще тратит три четверти часа на дорогу, чтобы купить бейгл? Сумасшедшие сталкеры, вот кто!»
Я ехал по трассе I-93 со скоростью восемьдесят пять миль в час и думал о ее имени: Эллисон. Оно ей подходило, такое же красивое. А еще от нее пахло зелеными яблоками.
Эллисон, кажется, нервничала. Когда она подошла ко мне, ее руки дрожали, щеки раскраснелись, и мне так захотелось провести рукой по ее милому лицу.
Интересно, почему такая девушка как она, работает в пригородной закусочной? По крайней мере она бы добилась большего в одном из модных баров Бостона. Она могла бы иметь все что угодно с таким лицом и глазами.
«Не говоря уже о фантастическом теле и аппетитной попке, которую обтягивала ее униформа».
Черт, она последняя женщина, о которой я должен так думать, и, тем не менее, я не мог не задаваться вопросом: каковы на вкус ее губы и кожа? У них тоже будет аромат зеленого яблока?
«Прекрати, Каллахан. Она недоступна для тебя!»
Вот почему я хотел ее.
Мне необходимо контролировать свои мысли, но я не ожидал, что буду настолько ей очарован.
«Нужно будет снова ее увидеть, когда, чёрт возьми, успокоюсь. Но как найти на это время? Следующие две недели забиты встречами с клиентами».
***
До офиса я добрался за рекордное время.
— Карин ждет тебя, – сказала моя ассистентка Джули, указывая на кабинет.
Карин Келлер - привлекательная блондинка, тележурналистка, представителем которой я стал после того, как она пришла в агентство и потребовала, чтобы ее включили в список клиентов. Между нами пробежала искра, и я решил проигнорировать политику агентства, запрещающую связи с клиентами. Мы встречались уже шесть месяцев.
Агентство «Д. Н. Уэсток» представляло некоторых из самых громких имен в сфере теленовостей, а я стал их самым прибыльным агентом и восходящей звездой после того, как привлек в качестве клиента одного из ведущих национального утреннего шоу. Неплохо для парня из Дорчестера.
Сказать, что у меня было скромное начало, значит ничего не сказать. Я вырос в одном из самых криминальных кварталов Бостона. В нашей маленькой квартирке под самым чердаком трехэтажного многоквартирного дома было всего две спальни. Моя мать была итальянкой, отец – ирландцем. Своим детям: старшему Калебу, мне и сестре, Кэйлли, которая младше на десять лет, они дали имена, начинающиеся на «К», что было явным перебором, учитывая нашу фамилию Каллахан.
С деньгами было туго, но родители делали все, чтобы обеспечить нас. Отец работал сталеваром, мать горничной. На свой пятнадцатый день рождения я случайно попал под огонь из проезжающего мимо автомобиля прямо у подъезда нашего дома - на моей левой руке до сих пор остался шрам от пулевого ранения. Наверное, поэтому никто не удивился, когда я покинул дом сразу после окончания старшей школы. Мне удалось попасть в Северо-Западный университет по государственной стипендии, потому что учеба и школа давались мне легко.
Северо-Западный университет был известен своей коммуникационной программой, и я знал, что хочу специализироваться на том, где смогу использовать свою врожденную способность писать и говорить публично. В основном, я был хорош в болтовне и мог бы преподавать ее в классах по углубленному изучению.
Именно там, в Чикаго - почти двенадцать лет назад, если считать с сегодняшнего дня, - когда я учился на последнем курсе, моя жизнь развалилась на части. Но даже несмотря на тот ужас, мне все-таки удалось закончить учебу и получить высшее образование.
Через три года после кошмара на последнем курсе, работая в Чикаго, я завязал интрижку с женщиной по имени Лана Форд. Она оказалась агентом радиовещания, и я занял должность ее стажера. Лана была на пятнадцать лет старше и научила меня всему, что знала: в зале заседаний и в спальне. Я наблюдал за Ланой в течение дня, пока она встречалась с клиентами, а затем мы возвращались к ней в лофт ночью. Я был закрыт эмоционально после того, что случилось со мной в Северо-Западном университете, и то, что она использовала меня для секса, а я ее для продвижения вперед, меня вполне устраивало. Я не хотел снова рисковать своим сердцем. Если на то пошло, я вообще не хотел ничего чувствовать.
Однажды Лана узнала, что я водил одну из девушек-практиканток к ней в лофт и уволила меня. Она должна была знать, что в романтическом плане это ни к чему бы не привело, но, по понятным причинам, сильно обиделась. Я думал, что Лана может попытаться навредить мне, но почти сразу же получил другую стажировку, и на этот раз благополучно работал под руководством мужчины.
Опыт, полученный от наблюдения за работой Ланы, я использовал, чтобы поступить на должность младшего агента в чикагском отделении «Д. Н. Уэстока». Я поднялся по служебной лестнице и начал представлять некоторых важных людей в Чикаго, когда мой отец внезапно умер от сердечного приступа, и я попросил перевести меня в Бостон. Это было четыре года назад.
Хотел бы я сказать, что день смерти моего отца был для меня худшим днем в жизни, но самый черный день в моем существовании случился восемью годами раньше этого трагического события.
После возвращения в Бостон я был полон решимости забыть все, что случилось в Чикаго. До недавнего времени. Я приехал домой четыре года назад, и вот теперь мне снова пришлось взглянуть в лицо своему прошлому. Я просто не мог поверить, что из всех штатов, из всех городов Эллисон оказалась так географически близко ко мне.
Я должен увидеть ее снова, хотя бы для того, чтобы посмотреть на ее прекрасное лицо. Ну а пока, мне нужно увидеть Карин.
— Привет, милый. Почему так долго? – спросила Карин. Она закинула свои стройные ноги в туфлях на высоких каблуках на мой стол и пила ее обычное обезжиренное латте Венти с двумя порциями ванильного сиропа.
Она протянула мне уже остывший маленький стаканчик с кофе.
— У меня была встреча с потенциальным клиентом за городом, – соврал я.
— Кто-нибудь подходящий? — она хлопнула ресницами и собрала свои прямые светлые волосы в пучок.
«Боже, да, кто-то подходящий», — подумал я.
— Да, у этого может быть большой потенциал.
Я сразу представил себе Эллисон и потерял всякое внимание к тому, что говорила сейчас Карин.
Эллисон была просто великолепна, и внешность моей девушки бледнела по сравнению с ней.
У Эллисон был маленький нос, пухлые губы и прямые длинные красивые темные волосы длиной до середины спины. Она легко могла сойти за модель, если бы не маленький рост. И ее глаза, конечно. Необычайно большие, светло-зеленые с золотыми крапинками. Было что-то в этих глазах, что заставляло меня грустить. В них чувствовалось, что у Эллисон в последнее время была нелегкая жизнь. Я не мог надолго отвести с них взгляд. За то короткое время, что мне удавалось это сделать, я разглядел обтягивающую униформу, на которой было вышито ее имя на передней части ее упругой груди.
Вопрос Карин вернул меня в реальность.
— Куда ты хочешь пойти поесть сегодня вечером? «Сонси»? — она саркастически подмигнула.
Карин знала, что я ненавижу ходить в эти модные места на Ньюбери Стрит. Я был гораздо больше похож на парня берущего еду на вынос и смотрящего Netflix. Плюс, я проводил большинство встреч с клиентами в ресторанах «Фроу-Фроу».
— Думаю, мы должны остаться сегодня вечером дома. У меня был долгий день, - ответил я.
Я был эмоционально истощен и очень хотел остаться сегодня вечером один.
— Хорошо, неважно, — фыркнула Карин подошла и села ко мне на колени. Проведя пальцами по моим волосам, она спросила: — Есть какие-нибудь новости из WANY в Нью-Йорке? Разве ты не отправлял туда мой демо-ролик на прошлой неделе?
— Карин, ты знаешь, сколько агентов пытаются завлечь своих клиентов на эту удочку? Поверь, если они заинтересованы, то мы узнаем об этом. Лично я считаю, в твоем случае это маловероятно. У тебя нет опыта работы в студии, только уличные репортажи. Я думаю, они ищут кого-то более харизматичного на утреннее шоу. Детка, прости, но тебя не назовешь жизнерадостной.
Карин нахмурилась.
— Ну, я все равно хочу, чтобы ты надавил на них.
Карин была It-репортером на одной из телестанций Бостона. Несмотря на внешнюю привлекательность, тон ее голоса в эфире был серьезным, и улыбалась она словно через боль.
Карин - не мой тип девушек. Она может быть высокомерной и холодной, но мне хочется верить, что в глубине души она хороший человек. Карин родом из богатой семьи в Дэриене, штат Коннектикут. Ее отец был нейрохирургом, и Карин ни в чем не нуждалась. Всю свою жизнь она ходила в частные школы и ездила на частные курорты. Ничего похожего с моим детством. Однако, встречаться с Карин было удобно. Она понимала индустрию и требования моей работы, была доступной и привлекательной. Она, казалось, никогда не ревновала, когда я тесно сотрудничал с молодыми привлекательными телезвездами, консультируя их. И самое лучшее: она не заставляла меня открываться эмоционально. Карин не требовала многого, кроме как соблюдений приличий в отношении нее и секса. Я был счастлив предоставить последнее, но спустя время секс стал обычным, без той химии, которая существовала в первые месяцы. Он все еще был хорош, просто сладким и без огонька, как ее обычный латте.