— А что тебе во мне не нравится? — обиженно спросила Эрин.
— Ты выглядишь как бродяга. У тебя нос обгорел. Тебе не приходило в голову намазаться солнцезащитным кремом или, на худой конец, надеть шляпу с широкими полями?
— Я выезжала ранним утром, солнце еще только встало. И выходя из дома, я не планировала бродить весь день по округе в надежде отыскать дорогу. Такое объяснение тебя устроит? — зло сощурилась Эрин. — И уж точно у меня нет намерения очаровывать тебя своей безупречной внешностью. Говорю это на случай, если ты своими нелестными комментариями надеешься меня уязвить.
— Ну, зачем ты так? — рассмеялся он. — Я полон сочувствия. Я даже представляю, как ты расстроишься, когда твой нос покроется безобразными волдырями и начнет облезать. И тебя сразу станут принимать за бестолковую иностранную туристку, — его лицо приобрело брезгливое выражение. — Ну, чего же ты ждешь? Тебе нужно специальное приглашение, чтобы сесть в машину?
— Ты для этого вернулся? Чтобы вдоволь поиздеваться надо мной?
— Вообще-то, для того, чтобы спасти тебя.
— Считаешь, мне больше не на что надеяться, кроме как на тебя? Уверен, будто у меня нет выбора?
— У тебя всегда есть выбор. Ты уже один раз отказалась от моих услуг. Результат можно лицезреть на твоем пунцовом носу.
— Оставь мой нос в покое, в конце концов! — Эрин казалось, что сейчас она не выдержит и со всей силы пнет его ногой.
Мужчина, не обращая внимания на ее замечание, подхватил велосипед и закинул его в багажник своего пикапа, затем открыл дверцу со стороны пассажира и молча указал Эрин на кресло, а сам сел за руль.
— С велосипедом можно было и поосторожнее, — озвучила очередную свою претензию девушка. — Между прочим, он чужой.
— Ты его угнала? Почему-то меня это не удивляет, — улыбнулся незнакомец.
— Мне его одолжили люди, у которых я гощу.
— Они очень огорчатся, узнав, что ты его сломала.
— Я его не ломала, у него всего лишь колесо спустило. А вот ты очень неаккуратно его швырнул. К тому же я беспокоюсь за свой фотоаппарат.
— Какой еще фотоаппарат?
— Он лежит в корзинке на багажнике, — пояснила Эрин.
— О! Я имею дело с настоящим фотохудожником! Ладно, сиди спокойно, достану я твой фотоаппарат, — заверил ее мужчина и вылез из пикапа. — Вот! — вернувшись через минуту, он подал ей камеру.
Девушка поблагодарила его кивком.
— Итак, ты фотограф?
— Любитель, — ответила Эрин, проверяя целостность фотоаппарата. — Но у меня хорошая репутация. Меня часто приглашают снимать свадьбы, крестины, делать семейные портреты и прочее, и прочее в этом духе…
— А знаменитостей ты не снимаешь? Нет привычки подлавливать их в самых сомнительных ситуациях?
— Нет, эта сфера фотоискусства меня не привлекает. Я уважаю чужую личную жизнь и не люблю совать свой нос куда ни попадя.
— О! Это уже прямо-таки принципиальная позиция! Строгое воспитание? Да?
— Не понимаю, о чем ты…
Эрин отвернулась от незнакомца и принялась смотреть в окно на пролетающие мимо пейзажи. Она вспомнила, как, будучи ребенком, неожиданно для себя обнаружила, что частые отсутствия ее отца имеют под собой весьма неприятную причину, что маму они сильно расстраивают, а окружающие стараются как можно чаще выказывать свое сочувствие бедной девочке. Став же подростком, Эрин поняла: отец изменяет матери, и всякий раз, после продолжительных сцен раскаяния, та прощает его, а затем все повторяется вновь. Мать очень страдала, когда отец в очередной раз их оставлял…
— Возьми, попей.
Мужчина протянул ей бутылку с водой.
— Спасибо, — Эрин взяла бутылку и сразу же сделала несколько больших глотков прохладной жидкости.
— Лучше?
— Почему ты вернулся? — она решила проигнорировать его вопрос.
— Потому что тебе нужна моя помощь, и тебе, кроме меня, не на кого больше рассчитывать. И ты это прекрасно знаешь, правда, гордость мешает тебе в этом признаться.
— Ты преувеличиваешь. Мои друзья наверняка с обеда ищут меня.
— Те друзья, от которых ты сбежала?
— Этого они не знают, зато им известно, что я отправилась на велосипеде фотографировать живописные окрестности.
— Отличное алиби…
— Не такая уж я и глупая, как ты думаешь.
— Теперь ты уже и не такая красивая, — он насмешливо уставился на ее обгоревший нос.
— Я уже поняла, что ты весьма обходителен с женщинами, и не нужно доказывать мне это каждой фразой. Могу я знать, что вынуждает тебя быть столь галантным?
— Наверное, кроткий характер собеседницы, — предположил водитель, сосредоточившись на дороге.
— Ты наговорил мне столько гадостей и еще имеешь наглость упрекать меня в ершистости?
— Может быть, ты хочешь сесть за руль? — предложил он.
— Зачем мне это? Я и дороги-то не знаю! — удивилась Эрин.
— Не знаешь дороги и продолжаешь пререкаться?
Девушка осеклась и отвернулась к окну. Через несколько минут пути ее веки сами собой начали смыкаться.
— Можешь вздремнуть.
— Я потерплю.
— Как хочешь, — равнодушно произнес незнакомец.
Они ехали по проселочной дороге, машина ровно покачивалась, будто убаюкивая, и с каждой минутой Эрин было все сложнее не заснуть. Кроме того, она с утра ничего не ела и очень устала. Девушка задремала. Это было состояние между сном и явью, когда перед глазами проносятся все произошедшие за день события. Сквозь сон она пробормотала:
— Я сама могу позаботиться о себе. Ты меня нервируешь.
— А ты меня, — тихо ответил водитель, понимая, что она не вполне отвечает за свои слова. — Хм… Не самая умная реплика, — добавил он.
— Умная…
— Ну, болтушка… Спи давай, — буркнул незнакомец.
— Неужели я уснула! — воскликнула Эрин, когда через некоторое время мужчина осторожно потрепал ее по плечу. — Где это мы? — спросила она, обнаружив, что они больше никуда не едут.
Взглянув в окно, девушка увидела только непроглядную темень. Всмотревшись, она различила кованые ворота, ведущие к парадному входу в отель. Она прикрыла рот ладонью и сладко зевнула.
— Я не женат, — неожиданно признался незнакомец.
Глаза Эрин удивленно распахнулись.
— Тебя ведь это интересовало, дорогуша?
— Какая глупость! — раздраженно парировала она.
— Не глупость, а факт.
— Полагаешь, этот факт тебя красит? Ну, не женат, и что с того? Думаешь, мне необходимо романтическое приключение?
— Этого я тебе не предлагал.
— На нас швейцар смотрит, — сквозь зубы процедила Эрин.
— Приятно было с тобой познакомиться. Я как-нибудь тебя навещу, — еле сдерживая смех, церемонно произнес мужчина.
Эрин вышла из машины и раздраженно хлопнула дверью. Затем она попыталась вытащить из багажника свой велосипед. Швейцар поспешил ей на выручку, но незнакомец его опередил.
— Любишь привлекать к себе нездоровое внимание? — прошипела Эрин.
— Неужели мне удалось привлечь твое нездоровое внимание? Как же мне посчастливилось!
— Постой! Я заплачу тебе за бензин.
— Как любезно с твоей стороны, но не стоит, — жеманно отозвался он.
— Но я обязана отблагодарить тебя за помощь.
— Считаешь, мне нужны деньги? — рассмеялся мужчина. — Не беспокойся, ты мне ничего не должна. Пусть я не столь галантен, как тебе хотелось бы, но я помогаю людям бескорыстно. А чтобы ты не чувствовала себя передо мной в долгу, предлагаю компромисс…
— Представляю… — скептически проговорила Эрин.
— Возможно, я тебя разочарую, но все очень прилично.
— Например?
— За услугу с тебя ужин, красавица.
— То есть я плачу? — с готовностью подхватила она.
— Нет, фокус в другом. Я выбираю место, таково мое условие.
— Условие? У меня есть один маленький принцип: не раздумывая, отказываться, если мне осмеливаются ставить какие-либо условия.
— Но в данном случае ты отказаться не посмеешь. Я с тобой свяжусь. И учти, я рассчитываю на твою благодарность.
— Это откровенный шантаж.
— Возможно, — осторожно согласился он, — но ты примешь мое предложение.
— Хорошо, но тогда и я вынуждена поставить свое условие, — решила пойти на компромисс Эрин.
— Смотря какое.
— Я плачу.
— Я сэкономлю деньги, сходив на свидание? Мне нравится эта идея! — воскликнул мужчина и обхватил девушку за талию.
— Ни о каком свидании не может быть и речи! — Эрин испуганно подалась назад.
— Мне все равно, как ты это назовешь. Кстати, меня зовут Франческо, запомни это имя. Я свяжусь с тобой. Очень скоро…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Франческо Романелли съехал с главной дороги на проселочную. Четверть часа и несколько миль отделяли его от того места, в которое он так стремился попасть. Однако Франческо очень устал и решил передохнуть. Он остановил машину на окраине деревни, недалеко от автобусной остановки.
Воздух был невероятно тяжелым, ни дуновения ветерка и жара, как в аду. Включенный в салоне машины кондиционер положения не спасал.
Приземлившись в лондонском аэропорту, Франческо с неудовольствием отметил, что в Лондоне жарче, чем в Риме, это показалось ему абсурдным. Еще в салоне самолета он снял пиджак, расстегнул рубашку и закатал рукава, но, несмотря на все это, ему по-прежнему было жарко и душно, воздуха не хватало.
Франческо взял в руки сотовый, но внезапно его внимание привлек уличный шум, а точнее, хриплый вскрик. Он непроизвольно повернул голову туда, где, казалось, был источник звука, и сощурился, сосредоточенно вглядываясь в пространство. Под навесом автобусной остановки он разглядел несколько молодых людей, трое из них окружили тоненькую рыжеволосую девушку. Франческо не мог видеть ее лица, только медные пряди волос, сияющие и переливающиеся на солнце. Внезапно на него нахлынули воспоминания.
До встречи с Эрин Франческо считал чистым вымыслом или беззастенчивым преувеличением все восторженные эпитеты, традиционно адресуемые огненноволосым женщинам. Но, однажды прикоснувшись к нежнейшей молочно-белой щеке, сквозь которую просвечивает стыдливый румянец, проведя рукой по шелковистым локонам, попробовав на вкус рубиновые губы, он уже не представлял возле себя пресную блондинку или напористую брюнетку.