– Ах вы глупенькие, неразумные маленькие существа! Разве так может быть, чтобы все были самые красивые? Вот посмотрите на Славика. Он у нас самый маленький, но самый умный, потому что не кричит, не визжит и не тычет в карточку своим пальцем.
– Это потому, что он у нас новенький и ещё не сделался смелый, – сказала черноглазая Ирочка.
– Нет, вовсе не потому, – возразила Нина Ивановна. – Он понимает, что самый, самый, самый красивый – всегда кто-нибудь один. Вот пусть Славик скажет, какая из наших мам самая красивая, а мы самой красивой маме подарим вот этот замечательный букет мимоз.
Тут только все увидели, что в руках у Нины Ивановны был большущий букет пахучих мимоз, но никто его не заметил раньше, потому что все только спорили между собой и смотрели на своих мам.
– Давайте! Давайте! – закричали все разом. – Пусть говорит Славик. Он сидел тихо и не лез вперёд со своей мамой. Он правду скажет.
– Ну, иди и покажи, какая мама самая красивая, – сказала Славику Нина Ивановна.
Славик встал, не спеша подошёл к выставке и показал на карточку, на которой была снята старенькая женщина в старой стёганой ватной куртке и в чёрном некрасивом платке на голове.
– Вот самая красивая, – сказал он.
Что тут было! Какой крик поднялся! Все стали кричать, что Славик сказал неправду. А некоторые захохотали так громко, что у них затряслись на голове волосы.
– И нечего тут смеяться, – сказал Славик. – Она просто в некрасивой одежде снята. Её дядя Василий на заводе в спецодежде снял. А когда она в праздник наденет красивое платье, её и не узнать!
– Это он нарочно говорит, что его мама самая красивая, чтоб ей достался букет! – кричали ребята. – Нина Ивановна, не отдавайте его маме букет!
– Да разве это моя мама? – удивился Славик. – Это совсем не моя мама. Это просто бабушка Динь. А моя мама ещё красивее, чем бабушка Динь.
– Какая ещё бабушка Динь? – закричали ребята.
– Ну, бабушка Дина, – объяснил Славик. – Когда я был маленький, я не мог сказать «Дина», а говорил просто «Динь». Вот с тех пор бабушка Дина и стала бабушкой Динь. Мама и папа уехали на два года работать на Север, а я живу с бабушкой Динь. Бабушка Динь хорошая. Она добрая и всегда играет со мной. А теперь даже игрушки дарит. Теперь я подрос и пошёл в детский сад, поэтому бабушка Динь вернулась на завод и, когда получает получку, покупает какой-нибудь подарочек мне. У меня теперь много игрушек. Я их берегу, потому что их подарила мне бабушка Динь.
И тогда Нина Ивановна сказала притихшим ребятам:
– Вот видите, мои маленькие мышата. Каждому из вас кажется всех красивее своя мама, потому что каждый из вас любит свою маму. Значит, самый красивый для нас тот человек, которого мы любим больше всего на свете. И не важно, старый он или молодой, взрослый или ребёнок.
– А кому мы букет отдадим, если так получилось, что все красивые? – спросила Ната.
И тогда Нина Ивановна сказала:
– Давайте отдадим букет бабушке Динь, раз мы так условились. К тому же мам к нам на праздник придёт много, а бабушка Динь будет одна. Мы подарим ей этот букет за то, что она самая старшая среди мам. Согласны?
И все согласились. И так и сделали. Когда мамы пришли в детский садик на праздник, вместе с ними пришла и бабушка Динь. И все увидели, что она в красивом, праздничном платье, а волосы у неё были совсем белые, на лице много морщин, а глаза добрые, ласковые.
Потом все читали приготовленные к празднику стихи, а когда со стихами было покончено, каждый подарил своей маме её портрет в красивой рамке с беленькими ромашками. А потом Света отдала букет мимоз бабушке Динь. Нина Ивановна сказала, что дети решили подарить букет бабушке Динь, потому что она самая старшая среди мам.
Бабушка Динь поблагодарила детей, но не взяла себе все цветы, а каждому дала по веточке мимозы. И каждого, кому давала цветы, она гладила рукой по головке. И когда она погладила по головке Свету, Света почувствовала, что рука у бабушки Динь мягкая, ласковая, точь-в-точь как у Светиной мамы. И Свете уже совсем не было жалко, что цветы достались не её маме.
А Владик сказал:
– На следующий год мой папа поедет в путешествие на Курильские острова, и когда будет Международный мужской день, я принесу на выставку портрет дедушки. Тогда букет мимоз подарим моему дедушке.
А Ната сказала:
– Глупенький! Бывают только международные женские дни, а международных мужских днёв не бывает.
А Нина Ивановна сказала:
– Надо говорить «дней», а не «днёв». Международных мужских дней действительно не бывает, но это ничего. Мы в нашем детском саду устроим один такой день, чтобы папам и дедушкам не было обидно.
Тогда все мамы весело рассмеялись. А веселей всех смеялась бабушка Динь, так как была рада тому, что ей достался букет мимоз.
Бобик в гостях у Барбоса
Жил-был пёс Барбоска. У него был друг – кот Васька. Оба они жили у дедушки. Дедушка ходил на работу. Барбоска сторожил дом, а кот Васька мышей ловил.
Однажды дедушка ушёл на работу, кот Васька убежал куда-то гулять, а Барбос дома остался. От нечего делать он залез на подоконник и стал смотреть в окно. Ему было скучно, вот он и зевал по сторонам.
«Дедушке нашему хорошо! – думал Барбоска. – Ушёл на работу и работает. Ваське тоже неплохо – убежал из дому и гуляет по крышам. А мне вот приходится дома сидеть, сторожить квартиру».
В это время по улице бежал Барбоскин приятель Бобик. Они часто встречались во дворе и играли вместе. Барбос увидел приятеля и обрадовался:
– Эй, Бобик, куда бежишь?
– Никуда, – говорит Бобик. – Так, бегу себе просто. А ты чего дома сидишь? Пойдём гулять.
– Мне нельзя, – ответил Барбос, – дедушка велел дом стеречь. Ты лучше ко мне в гости иди.
– А никто не прогонит?
– Нет. Дедушка на работу ушёл. Никого дома нет. Лезь прямо в окно.
Бобик залез в окно и с любопытством стал осматривать комнату.
– Тебе хорошо! – сказал он Барбосу. – Ты в доме живёшь, а вот я живу в конуре. Теснота, понимаешь! И крыша протекает. Неважные условия!
– Да, – ответил Барбос, – у нас квартира хорошая: две комнаты с кухней и ещё ванная. Ходи где хочешь.
– А меня даже в коридор хозяева не пускают! – пожаловался Бобик. – Говорят – я дворовый пёс, поэтому должен жить в конуре. Один раз зашёл в комнату – что было! Закричали, заохали, даже палкой по спине стукнули.
Он почесал лапой за ухом, потом увидел на стене часы с маятником и спрашивает:
– А что это у вас за штука на стене висит? Всё тик-так да тик-так, а внизу болтается.
– Это часы, – ответил Барбос. – Разве ты часов никогда не видел?
– Нет. А для чего они?
Барбос и сам не знал толком, для чего часы, но всё-таки принялся объяснять:
– Ну, это такая штука, понимаешь… часы… они ходят…
– Как – ходят? – удивился Бобик. – У них ведь ног нету!
– Ну, понимаешь, это только так говорится, что ходят, а на самом деле они просто стучат, а потом начинают бить.
– Ого! Так они ещё и дерутся? – испугался Бобик.
– Да нет! Как они могут драться!
– Ты ведь сам сказал – бить!
– Бить – это значит звонить: бом! бом!
– А, ну так бы и говорил!
Бобик увидел на столе гребешок и спросил:
– А что это у вас за пила?
– Какая пила! Это гребешок.
– А для чего он?
– Эх ты! – сказал Барбос. – Сразу видно, что весь век в конуре прожил. Не знаешь, для чего гребешок? Причёсываться.
– Как это – причёсываться?
Барбос взял гребешок и стал причёсывать у себя на голове шерсть:
– Вот смотри, как надо причёсываться. Подойди к зеркалу и причешись.
Бобик взял гребешок, подошёл к зеркалу и увидел в нём своё отражение.
– Послушай, – закричал он, показывая на зеркало, – там собака какая-то!
– Да это ведь ты сам в зеркале! – засмеялся Барбос.
– Как – я?.. Я ведь здесь, а там другая собака.
Барбос тоже подошёл к зеркалу. Бобик увидел его отражение и закричал:
– Ну вот, теперь их уже двое!
– Да нет! – сказал Барбос. – Это не их двое, а нас двое. Они там, в зеркале, неживые.
– Как – неживые? – закричал Бобик. – Они же ведь двигаются!
– Вот чудак! – ответил Барбос. – Это мы двигаемся. Видишь, там одна собака на меня похожа?
– Верно, похожа! – обрадовался Бобик. – Точь-в-точь как ты!
– А другая собака похожа на тебя.
– Что ты! – ответил Бобик. – Там какая-то противная собака, и лапы у неё кривые.
– Такие же лапы, как у тебя.
– Нет, это ты меня обманываешь! Посадил туда каких-то двух собак и думаешь – я тебе поверю, – сказал Бобик.
Он принялся причёсываться перед зеркалом, потом вдруг как засмеётся:
– Глянь-ка, а этот чудак в зеркале тоже причёсывается! Вот умора!
Барбос только фыркнул и отошёл в сторону. Бобик причесался, положил гребешок на место и говорит:
– Чуднó тут у вас! Часы какие-то, зеркала с собаками, разные финтифлюшки и гребешки.
– У нас ещё телевизор есть! – похвастался Барбос и показал телевизор.
– Для чего это? – спросил Бобик.
– А это такая штука – она всё делает: поёт, играет, даже картины показывает.
– Вот этот ящик?
– Да.
– Ну, это уж враки!
– Честное слово!
– А ну, пусть заиграет!
Барбос включил телевизор. Послышалась музыка. Собаки обрадовались и давай прыгать по комнате. Плясали, плясали, из сил выбились.
– Мне даже есть захотелось, – говорит Бобик.
– Садись за стол, сейчас я тебя угощать буду, – предложил Барбос.
Бобик уселся за стол. Барбоска открыл буфет, видит – там блюдо с киселём стоит, а на верхней полке – большой пирог. Он взял блюдо с киселём, поставил на пол, а сам полез на верхнюю полку за пирогом. Взял его, стал вниз спускаться и попал лапой в кисель. Поскользнувшись, он шлёпнулся прямо на блюдо, и весь кисель у него размазался по спине.
– Бобик, иди скорей кисель есть! – закричал Барбос.