Мы столкнулись с врагом, и только единство поможет нам ему противостоять.
А главный наш враг – муж моей второй сестры, принцессы Мяо Инь. Хо Фэн провозгласил себя императором, но на самом деле не имел права наследовать трон, потому что пришел к власти в результате заговора и отравления императора Мяо Чжуана. В своих преступлениях он обвинил главного министра Чжао Чжэня, который стал козлом отпущения. Поскольку Хо Фэн виновен в смерти предыдущего императора он не может быть наследником трона. Незадолго до смерти император Мяо Чжуан написал указ, в котором признал своим преемником князя Лю Сана, но Хо Фэн выставил его из дворца.
Мы не должны принимать такого подлого и лживого человека. Недавно стало известно, что Хо Фэн заключил сделки с иностранными представителями о том, что передаст некоторые земли империи Лион в обмен на военную помощь против провинций Сюань У, Чжу Цюэ и Бай Ху, и это обстоятельство больше всего причиняет мне боли. Мой зять продает земли наших предков, чтобы бороться против своего же народа и не потерять императорский трон!
Я общалась с иностранцами и знаю, что они не принимают нас за людей. В сеттльменте я попала в неприятный инцидент, когда лионец чуть не избил меня только из-за того, что я синлинька, уверена, что многие уже читали об этом в газетах. Империя Лион состоит из множества колоний по всему свету, и Синлинь они нацелены сделать одной из них. Если это произойдет, наш народ станет рабами, которых разберут в дома их знати, точно диковинных зверей!
Князь Лю Сан готов с нами сотрудничать на благо нашей страны и нашего народа. Он понимает, что только единство провинций поможет сохранить наш дом. Сейчас наша задача поддержать истинного наследника и наказать предателя, который убил прошлого императора.
Как принцесса я мало что могу сделать, и это меня удручает. Я пишу это письмо жителям Синлинь, чтобы призвать провинции Цин Лун и Хуан Лун присоединиться к новому временному правительству ради князя Лю Сана. Пока мы враждуем между собой, мы слабы, а враг ищет способы, чтобы нас разбить. Мы можем его остановить только вместе.
Искренне переживающая за судьбу своей родины, принцесса Мяо Шань.
Я поговорила с журналистом в формате интервью, а после прямо перед ним написала это письмо, чтобы он его опубликовал после своей статьи. На самом деле мы сочиняли его вместе с Хэй Цзинем, чтобы я сказала именно то, что нужно, а потом просто все выучила – отец был прав, в некоторых вопросах у меня не хватало знаний, потому что обучалась я сама в тайне от всех и делала это беспорядочно.
Мы вовсю пользовались именем Лю Сана, хотя его состояние было не очень. Он спал и пока не знал, что мы устроили. В некоторых моментах пришлось чуть приукрасить, чтобы выставить Хо Фэна в дурном свете. Впрочем, он и правда совершил преступление, умолчав об отравлении моего отца и дожидаясь, когда тот отправится в загробный мир, так что мною двигала месть. А людей наверняка заденет наглость Хо Фэна, и они встанут на сторону Лю Сана, как «истинного» наследника – молодой император широких взглядов, племянник Мяо Чжуана, мой двоюродный брат идеально подходил на эту роль. Да и Хэй Цзинь не хотел править. Он сказал, что будет только рад, если Лю Сан избавит его от этой ответственности.
После меня Хэй Цзинь тоже поговорил с журналистом, и теперь все узнают о новых званиях, которые он сам себе назначил. Пришедший с журналистом фотограф заснял нас и наш брачный договор в качестве подтверждения всего, что мы сказали.
Чтобы газета распространилась самым большим тиражом и разошлась по всем провинциям, Хэй Цзинь выделил много денег из средств Бай Ху, которые Бай Чуньшен с радостью предоставила. Бай Ху называли своей стихией металл, и их богатства это оправдывали – горы монет, золотых и серебряных слитков, которые хранились в различных банках. Мы вложились не только в печать тиража, но и покрыли расходы на транспортировку. Газета проникла во все провинции, а в некоторых местах даже раздавалась бесплатно, лишь бы больше людей ее взяли и прочли. Я понимала, что большая часть населения страны едва ли умела читать, но надеялась, что новости в самых отдаленных от цивилизации уголках начнут распространяться устно.
Результаты этого предприятия появились уже через несколько дней: у больницы Белой птицы, где мы на некоторое время обосновались, чтобы держаться рядом с Шань Цаем и Лю Саном, кружились толпы журналистов из других газет. Все хотели получить интервью, написать о нас статьи, причем что-то эксклюзивное, чего еще не писали другие. Наши люди их неистово прогоняли, но это однозначно можно было назвать успехом.
Мир менялся, и мы оказались в эпицентре событий. Появилась надежда, что пять провинций на самом деле смогут снова стать той страной Синлинь, которую создал мой клан, когда объединил пять царств.
Хэй Цзиня удручало лишь то, что он не смог найти поддержку у лионцев: общение с Оскаром Бакером ни к чему не привело, и тот договорился о сотрудничестве с Хо Фэном. Этот лионец мне с первого взгляда не понравился! А Хэй Цзиня больше всего злил поступок Лю Сана, и он с нетерпением ждал момента, когда князь очнется, чтобы как следует с ним поговорить. Я из-за этого переживала.
– Боги, я просто надеюсь, он его не убьет, – поделилась я с Сюэлянем.
Лю Сану никак нельзя умирать, и дело не только в указе отца. Лю Сан тоже моя семья. Не хочу, чтобы он умирал.
– Брат Цзинь сказал, что одно время считал Лю Сана своим близким другом, – ответил он. – А у брата Цзиня нет друзей. Значит, Лю Сан ему очень дорог. Не думаю, что он его убьёт. Ему просто больно из-за предательства.
Слова Сюэляня меня мало успокоили и, как оказалось, не зря.
Однажды я пришла проведать Лю Сана и застала ужасную картину.
Хэй Цзинь держал его за плечи, а уже очнувшийся Лю Сан плакал и кричал, чтобы его отпустили. Было видно, что он слаб и не может в полной мере сопротивляться, однако все равно пытался сбежать. На плече – как раз там, где держал Хэй Цзинь, – растекалось алое пятно. Я поняла, что у Лю Сана открылись швы.
– Прекратите! – заверещала я на всю больницу и кинулась к Хэй Цзиню.
Сил у меня было меньше, чем у него, поэтому я не смогла его оттащить. Пришлось бить его по плечам и рукам, лишь бы он выпустил Лю Сана.
Хэй Цзинь опомнился и разжал руки, после чего Лю Сан без сил рухнул в кровать и спрятал лицо на подушке, дрожа то ли от боли, то ли от слез.
– Уходите! – воскликнула я, повернувшись к Хэй Цзиню. Он стоял с таким потрясённым видом, будто это его тут душили. – Убирайтесь!
Я толкнула его в грудь, но он даже не шелохнулся.
В палату на мои крики уже сбежались врачи, и тогда Хэй Цзинь, словно на автомате, двинулся к двери.
Меня трясло от злости. Если он провозгласил себя главой нового правительства, не значит, что можно убивать всех, кого захочется! Тем более Лю Сана – того, кто может решить все наши проблемы!
Я повернулась к Лю Сану. Врачи его уже осматривали, расстегнув больничную пижаму: белые бинты, что тянулись через всю верхнюю часть его туловища, были пропитаны кровью. Когда я подобралась к кровати, Лю Сан поднял на меня вымученный и затуманенный взгляд, словно хотел что-то сказать, но потом его глаза закатились, и он потерял сознание.
Проклятый Хэй Цзинь!
– Скажите, с ним все будет хорошо? – дрогнувшим голосом спросила я у врачей.
– Открылись швы, принцесса. Ничего страшного. Ему больно, но это не смертельно.
– Его душили, – сказала я.
Врач на меня с непониманием посмотрел.
Другой повернул голову Лю Сана за подбородок и проверил шею.
– Не похоже, – сказал он, – но мы все равно повезём князя в операционную. Принцесса, вынужден просить вас не мешаться.
Я кивнула и вышла из комнаты. Лю Сана быстро вывезли на каталке в другую палату. Убедившись, что он остался в надёжных руках, я нашла Хэй Цзиня. Он стоял в коридоре и, увидев меня, двинулся, будто собирался что-то спросить. Однако я была так зла, что не смогла сдержаться и дала ему пощёчину – на этот раз замахнулась как надо, поэтому звук эхом отскочил от стен коридора.
Хэй Цзинь застыл со склоненной на бок головой, и какое-то время мы стояли в полной тишине.
Я заволновалась. Вряд ли кто-то мог без последствий ударить Хэй Цзиня.
Если он сделает что-то со мной, я буду кричать, и вся больница об этом узнает!
– Как он? – внезапно спросил Хэй Цзинь, посмотрев на меня. В его глазах я видела не злость и жестокость, а беспокойство.
От этого я даже растерялась.
– А как может быть?! Вы пытались его убить!
– Не пытался! Я не хотел причинять ему вреда.
– Именно поэтому ему сейчас будут накладывать новые швы!
Хэй Цзинь со свистом выдохнул.
– Я не собирался ничего с ним делать. Только хотел узнать, как он себя чувствует.
– Я видела, что вы делали. Вы его душили.
– Все выглядит не так! – Хэй Цзинь повысил голос, а потом снова шумно выдохнул, совладав с эмоциями. – У него случилась истерика. Я только пришёл проведать его. Как он меня увидел, сразу стал нервничать. Он ещё под действием лекарств. Не знаю, возможно, он испугался.
– Чего именно?
– Меня. Или того, что я пришёл с ним что-то сделать. Но это неправда. Я хотел его успокоить. Он пытался сбежать. Но ему нельзя вставать, поэтому я не пускал его… Видимо, все это и правда из-за меня. Новые швы… все очень серьезно?
Хэй Цзинь выглядел виноватым. Редко можно увидеть какие-то эмоции на его лице, поэтому если они появляются, значит, настоящие. Я перестала злиться и волноваться. Скорее всего, и правда не так поняла. С чего я решила, что Хэй Цзинь его душил? Его руки лежали у Лю Сана на плечах, а не на шее. К тому же, Хэй Цзинь не дурак. Он понимает, как сильно положение Лю Сана может облегчить ему жизнь, так что в такой ситуации уж точно не будет ставить личное на первое место.
Я успокоилась и объяснила, чувствуя себя виноватой за необоснованные обвинения: