Цин вымученно улыбнулась и опустила взгляд.
– Значит, видно, что я не совсем в порядке?
– Если нездоровиться, нужно провериться у врача.
– Нет, уже все кончено, – плечи ее поникли, она даже сгорбилась, чего никогда себе раньше не позволяла при других людях.
– То есть как? Ты о чем вообще? Какие у тебя симптомы?
Она глянула на меня с раздражением:
– Ты правда хочешь это знать?
– Ну да, – растерялся я. – Нужно же тебе как-то помочь.
– Ночью было кровотечение. Оттуда. – Она многозначительно глянула на свои ноги, а потом снова подняла на меня взгляд – совершенно пустой, будто бы неживой. Я все равно ничего не понимал. – Служанки мне помогли. Я приказала, чтобы они сожгли мою ночную одежду, все простыни и одеяло. Крови было очень много, и среди нее… в общем, ребенка я потеряла.
Я молча смотрел перед собой, пытаясь осознать услышанное. Казалось, что хуже уже быть не может, но жизнь преподносит неприятные сюрпризы.
Цин сгорбилась еще сильнее, словно на спину ей упал невидимый гигантский камень. Поставив локти на колени, она прикрыла рот рукой и всхлипнула:
– Почему все так происходит? Единственный мужчина, которого я любила, погиб, а вместе с ним и его ребенок. У меня ничего не осталось. Я теперь не знаю, что делать… – Из ее глаз покатились слезы.
Я еще никогда не чувствовал себя настолько бесполезным. Боль сестры сильнее заставляла меня желать расквитаться с Хэй Цзинем. Но с другой стороны… если Чжао Гуй и правда устроил заговор во дворце и помог похитить Мяо Шань, значит, сам запустил эту цепь ужасных событий. Останься Третья принцесса дома, она бы не повстречала Хэй Цзиня, а Хэй Цзинь не сошелся бы с революционерами и не захватил администрацию. Что посеешь, то и пожнешь. Чжао Гуй сам заложил фундамент своей будущей смерти. А его ребенок… Боги покарали род Чжао, чтобы он навсегда оборвался? У меня даже по спине пробежали мурашки от этих мыслей, а виски сдавило от напряжения. В любом случае, это все только догадки, и я не желаю верить, что Чжао Гуй замешан в столь гнусных вещах! Обязательно докопаюсь до правды, а что до Хэй Цзиня… ничто не изменит того факта, что он убил моего друга и оставил мою сестру безутешной вдовой.
Подвинувшись ближе к Цин, я обнял ее за плечи.
– Они заплатят за то, что сделали, – пообещал я.
Цин крепко стиснула кулаки и сквозь слезы сказала:
– Всегда знала, что Мяо Шань – гнилое яблоко в семье. Лучше ей не попадаться мне на глаза. Связалась с этими подонками! Если увижу, своими руками задушу. – Она ударила себя кулаком по колену.
Я перехватил ее руку.
– Мяо Шань не виновата. Я выполняю кое-какую работу по поручению твоего отца, чтобы наказать настоящих виновников, и провожу расследование во дворце. Обещаю, что во всем разберусь.
– Только не рассказывай никому о произошедшем, – тихо попросила Цин, гнев ее поутих, сменившись грустью.
– Как скажешь.
– И, Лю Сан, – она немного неловко посмотрела на меня. – Сейчас я могу доверять только тебе. Приходи ко мне почаще, как только узнаешь какие-то новости.
– Хорошо, – кивнул я.
На самом деле я понимал, что теперь Цин нужны не столько новости, сколько компания, потому что она чувствует себя одиноко. И правда, с кем она сейчас могла бы поделиться своими переживаниями? Со второй сестрой они никогда не были лучшими подругами, отец болен, а императрице самой требуется поддержка. Из семьи остаюсь только я.
Я остался с ней на какое-то время – служанки как раз подали чай с пирожными. Но как бы мне ни хотелось поддержать сестру, нужно было работать дальше. Мне предстояло провести расследование и поискать пропавших солдат живыми или мертвыми – это ниточка, ведущая к разгадке того, кто же на самом деле устроил во дворце заговор.
Когда я уходил, Цин выглядела совсем бледной, и я приказал служанкам, чтобы они увели ее отдыхать: если у нее сегодня было сильное кровотечение, ей не следовало напрягаться. Я вернулся к машине с неприятным осадком на душе, казалось, меня с головы до ног окутала звенящая пустота, пытающаяся меня в себе растворить. Эмоций никаких не осталось. Мною двигало только одно – желание действовать.
Встретившись наконец с отцом, я изложил ему свои намерения, и когда речь зашла о пропавших солдатах, меня точно осенило:
– А что, если проверить Секретный архив Чжао Гуя? Он держал меня там. Даже не знаю, есть ли там еще помещения, чтобы спрятать нескольких человек.
– Понимаешь, что будет означать, если мы их там найдем? – холодно заметил отец.
Я не тешился обманом:
– Таким образом мы докажем вину Чжао Гуя. А еще мы наконец узнаем все подробности произошедшего во дворце с момента похищения Мяо Шань.
Отец положил руку мне на плечо и грустно улыбнулся, будто намеривался истолковать что-то наивному ребенку:
– Это только в том случае, если они живы, но не стоит на это рассчитывать. Вероятнее всего, от столь важных свидетелей избавились, иначе они могли бы раскрыть весь заговор.
Значит, немного я все-таки обманывался.
– Ну тогда найдем хотя бы их тела! Пусть будет хоть что-то.
– Я отправлю людей на осмотр дома и других строений на территории Чжао Гуя, – подвел итог отец, поднимаясь. – Но для этого мне нужно получить разрешение императора. Я не могу действовать у него за спиной. Не говоря уже о том, что я не могу распоряжаться дворцовой стражей.
– Я могу! – Я поднялся вслед за ним, резко хлопнув себя по коленям. – Мой титул позволяет командовать любыми вооруженными силами в стране.
– Но все-таки лучше поступить с разрешения императора.
– Нет, отец, понимаешь… – Я замялся. – Ему я об этом не рассказал. Это только подозрения. Его Величество сильно болен, и я опасаюсь, что от подобной новости о предательстве зятя ему станет только хуже.
Отец будто не ожидал от меня таких слов и вскинул брови:
– Заботишься о Его Величестве?
– Если он умрет, что со всеми нами станет?
– Ну, ты станешь императором, например. – Разумеется, мать уже ему рассказала об указах.
– Вот именно, – пробурчал я. – Еще чего не хватало. Позволь мне самостоятельно во всем разобраться, и если догадки подтвердятся, я лично доложу императору. Мне лишь нужно, чтобы ты немного помог.
Мы договорились, что я втяну в расследование группу, которая занимается охраной наших домов – разумеется, под свою полную ответственность. Если кому-то это самоуправство не понравится, пусть разбирается со мной, а не с отцом. Сегодня как раз в садах моих родителей дежурило три человека – для осмотра территории Чжао Гуя их будет вполне достаточно.
Покинув дом, я собрал солдат на крыльце и отдал им свои распоряжения, приказав докладывать о результатах отцу, так как сам не могу задерживаться во дворце – план императора с устранением Хэй Цзиня занимал все мои мысли и время, и это не говоря о том, что мне и своей работы в казино хватало – а отец единственный человек здесь, на которого я могу полностью положиться в столь важном вопросе.
Следом мне стоило поговорить с Хо Фэном: до того, как слег с болезнью, он вел это расследование, и мне нужно было в глаза ему посмотреть и узнать, не скрыл ли он что-то важное. По словам Чжао Гуя, Хо Фэн приказал солдатам разгромить мое казино. После этой новости я приволок второго зятя в кабинет императора и под дулом пистолета заставил его во всем сознаться, однако ничего не получилось. Тогда Хо Фэн сказал, что я наивный, раз поверил Чжао Гую – якобы тот был не прочь свалить свою вину на Хо Фэна. Теперь уже даже не знаю, что думать. Второй зять мне никогда не нравился, у нас нередко возникали конфликты, так что я бы с радостью обвинил его во всех преступлениях, да только доказательств пока не было никаких. Напрягало лишь то, что он сейчас сильно болен – надеюсь, это не заразно и он найдет в себе силы, чтобы со мной пообщаться.
Не желая терять даром время, я направился прямиком в сад Хо Фэна, надеясь застать там зятя. Двери дома были заперты, и я настойчиво постучался. Пришлось подождать прежде, чем одна из служанок открыла. Она явно не горела желанием меня пропускать, но выбора у нее не оставалось – еще бы ей препятствовать князю. Я переступил порог, заставив девушку шагнуть назад, и с прищуром огляделся.
– Хочу увидеть своего дорогого зятя.
– Ваша светлость, вы же знаете, что он сейчас сильно болен, – пролепетала служанка. Выглядела она слишком зашуганной, прямо тряслась, как травинка на сильном ветру. Я, вроде, ничего такого страшного не сделал, но решил быть помягче, чтобы зазря не пугать девушку.
– Поэтому я и хочу его навестить. Вероятно, он у себя в комнате?
– Да, он отдыхает. Ее Высочество вместе с ним.
Я кивнул и пересек несколько комнат, чтобы добраться до спальни Хо Фэна. В этом доме я редко бывал, но планировка во многих постройках Запретного города была примерно одинаковая: длинные здания со множеством смежных комнат, так что спальню я нашел быстро.
Хо Фэн полулежал в кровати с книгой в руках, а рядом с ним в кресле сидела Инь, старательно вышивая салфетку. Мое появление заставило их удивлённо вздрогнуть, Хо Фэн сразу отложил книгу в сторону, а Инь сгорбила спину и чуть ли не носом уткнулась в вышивку, не желая поднимать на меня взгляда. Атмосфера в комнате царила безрадостная и какая-то угнетающая.
– Надо же, – протянул Хо Фэн. – Чем мы обязаны чести видеть тебя?
– Решил справиться о твоем здоровье, – бросил я, и в моем голосе прозвучали ноты сарказма, совершенно не специально надо заметить! Впрочем, Хо Фэну давно понятно, что он мне до лампочки, так что вряд ли обольщался мыслью, что я пришёл его проведать. – Дело есть.
– Мне очень плохо. – Хо Фэн приложил руку ко лбу и прикрыл глаза, выглядело несколько картинно.
– На книгу силы ведь есть, так что и на разговор со мной хватит.
– Только недолго. Я очень сильно болен. Так ведь, Инь? – он окликнул жену как собаку.
Та вздрогнула, подняла растерянный взгляд, взглянув сначала на мужа, а потом на меня. Я заметил, что под глазами у неё тёмные круги, а цвет кожи нездоровый, выглядела она не лучше Цин. Что тут всех