— Тогда бросай его, — рубанула воздух ладонью блондинка.
— Как бросай? — открыл рот Пумба. — Пумба исправиться…
— Я тебя не ругаю, — чуть смягчила тон Ли. — Ты всё правильно сделал и спас нас всех от чёрных. Но пулемёт пришло время бросить, больше он нам не пригодится.
— А?.. — попытался было возразить атомит.
— Купим новый, — применила уже известный своей эффективностью аргумент Ли. — Забирай у Сэма и Атоса пострадавших, подбери какой-нибудь тесак себе, и двинули дальше. Нам ещё по поверхности к воротам пробиваться предстоит, не будем терять времени.
Тем не менее прощание Пумбы со своим верным РПК — как бы не тем же самым, что был при нём в момент знакомства атомита с Ли, — затянулось. Великий, могучий и отважный воин Пумба едва не плакал, в последний раз обнимая годами служивший ему верой и правдой пулемёт. Ли даже пришлось слегка обнять атомита, чтоб заставить его разжать, наконец, руки. Уходя, здоровяк множество раз оглядывался на сиротливо оставшийся лежать посреди коридора пулемёт и, судя по тому, что-то и дело проводил трёхпалой ладонью по лицу, действительно плакал.
41. Прошлое. Кали
План родился в её голове мгновенно. Осторожно перебирая ногами, она прошла по толстой ветви дуба и с грацией большой кошки спрыгнула на курильщика. Финка была зажата в руке обратным хватом, и Кали, не задумываясь, пустила её в ход. Несколько раз стремительно ударила упавшего курильщика в грудь и одним движением со стремительностью змеи метнулась к ссыкуну.
Боец, справлявший малую нужду, в это время как раз обернулся, но лишь для того, чтобы получить неожиданно мощный удар острым кулачком в солнечное сплетение. От удара того согнуло пополам. Кали, не теряя инициативы, забралась на него и приставила клинок к глотке — на всякий случай тупой частью, чтобы случайно хватающий воздух ртом ссыкун не перерезал себе горло. Потёртый до блеска АКС-у она отбросила в сторону, а руки пленного языка прижала бёдрами к телу. А когда тот попытался издать какие-то невнятные звуки, Кали зажала ему ладонью рот и тихо поприветствовала:
— Бонжур, йопта.
— М-м-м-м…
— Не вякай, а то случайно убью, — тихо посоветовала блондинка. — Вкурил, полупокер?
Охреневший от такого поворота событий патрульный непонимающе заморгал и посмотрел на неё всё ещё мутными глазами.
— Дернешься — перережу глотку, — гадюкой прошипела она ему в лицо. — Понял меня?
— М-м-м-м…
Глаза патрульного пристально следили за Кали. Он был в ужасе. Решив, что нужный эффект достигнут, Кали ласково улыбнулась.
— Побеседуем, — и убрала ладонь от рта бойца.
— Ты кто? — выпучив глаза, спросил ссыкун.
Кали перевернула нож режущей кромкой к горлу и слегка надавила. Из-под лезвия потекла жиденькая струйка крови.
— Я думала, ты понял, кто тут задаёт вопросы, а ты…
— Стой… Я… Всё скажу…
— Соврёшь — я это узнаю и отрежу тебе твой ссыкливый хер и…
Она сделала вид, что задумалась.
— Нет, яйца оставлю, а правый глаз выколю.
После обещания приблизила своё лицо, чтобы стали видны заледеневшие голубые глаза, и жёстко спросила:
— Имя?
— Чьё?
— Твоё, ушлёпок, не моё же.
— Ляжка…
Кали едва не вышла из образа в попытке сдержать рвущийся смех.
— Вижу, ты в авторитете. Кто старший в отряде?
Глаза Ляжки полезли из орбит от удивления.
— Ты не знаешь?
Кали грустно вздохнула и произнесла:
— Не получилось пообщаться…
Она снова слегка надавила на лезвие.
— Стой… Стой… Я понял всё… Падж! Паджеро!
— Не ори, — приказала блондинка, ослабляя нажим. — Или хрен оттяпаю.
— Ага…
— Твои задачи?
— На сегодня патруль вокруг базы, а повседневные — подай-принеси. Я в мастерской механиком работаю…
— Сколько в Улье?
— Три месяца.
— Зачётно ты за три месяца поднялся, Ляжка. И все три месяца ты в группе Паджа?
— Да…
— И что? Всегда вас в наряды гоняют?
— Нет… Говорят, кто-то из стронгов выжил и может заявиться мстить Паджу…
— Что ты знаешь о замесе со стронгами?
— Ни хрена не знаю…
Кали усилила нажим на финку.
— Врунишка ты, а не Ляжка.
— У Паджа и Кокоса были какие-то тёрки. Наши устроили засаду Джокерам на сером кластере, вмешались эти… не к ночи сказано, серые гуманоиды, мля. Всех порубили в винегрет. Вернулось всего-то человек десять-двенадцать. Те, кто понял, что к чему, и вовремя притопил…
— Ты был там?
— Ты одна из них, — от страшной догадки у ссыкуна расширились зрачки. — Ты стронг…
— Херонг, — резко осадила его Кали. — Последний раз спрашиваю — ты был там?
— Да… — выдавил Ляжка и сразу же затараторил. — Но я за мехвода сидел, не стрелял в ваших…
— Сколько бойцов в охране?
— Всего восемьдесят, в карауле восемнадцать…
— Патрульных? — жёстко перебила словесный понос блондинка.
— Четверо.
— Профессионалов сколько?
— Кого? — от удивления и страха глаза Ляжки готовы были выскочить из орбит.
— Бывших спецназовцев, морпехов, десантуры, солдат удачи, омона, ментов, прошедших горячие точки вояк?
— Десятка два наберётся с приезжими…
— Какими ещё приезжими?
— У Паджа в гостях генерал Шаляпин…
Кали от радости чуть не расцеловала Ляжку. Два нужных ей ушлёпка в одном месте! Спасибо тебе Стикс! Однако показывать своё счастья она не торопилась.
— На какой машине приехал Шаляпин?
— Доведённый до ума «Гелик»…
— Сколько с ним людей?
— Водила, автоматчик и пулемётчик.
— Спасибо за информацию, — выяснив всё, что было ей нужно, спокойно сказала Кали. — С тобой приятно иметь дело, Ляжка.
Патрульный облегчённо выдохнул.
— Отпусти меня, пожалуйста, — попросил он. — Умоляю… Я уйду от Паджа и никогда не вернусь к нему в отряд…
Кали доброжелательно улыбнулась и ответила:
— Конечно!
Несколько стремительных ударов финкой в левую сторону груди пробили сердце пленника.
— Ты свободен, Ляжка. И прощён за убийство моих друзей.
Никаких моральных терзаний и чувства вины Кали не испытала. Слишком много её не отомщённых товарищей требовали взыскать кровавую виру с предателей.
Если кого-то она и презирала больше, чем муров и внешников, так это предателей. Именно ими стали Паджеро и Шаляпин, ударив Джокеров в спину перед лицом врага и общей опасности. Свидетелями и пусть косвенными, но участниками этого были все бойцы Паджеро. Они могли дезертировать, могли отказаться выполнять подлый приказ бить по своим. Но не сделали этого. А значит, отвечать будут вместе с теми, кто этот приказ отдал.
Кали обтёрла лезвие финки об одежду покойника и вытащила из его разгрузки все боеприпасы, оружие и спораны. Распихивая их по своим карманам, размышляла, как ей поступить дальше. В общем-то, план действий лежал на поверхности.
Блондинка вернулась к своему Жужику и отогнала его подальше от дома отдыха, туда, где был съезд на лесную дорогу. Припарковала свой достаточно тяжёлый тягач посреди просёлка так, чтобы его было невозможно объехать, и извлекла брикет пластида из-под сиденья.
Увы, Жужику отводилась важная роль в задуманном плане, и, скорее всего, с таким трудом добытой тачке предстоит пасть смертью храбрых.
Прикинуть, где остановятся машины было делом техники. Там блондинка и закопала взрывное устройство, замаскировав раскоп камнем. Двести граммов пластида — это двести граммов пластида. Долбануть должно хорошо. Если тротила была нужна шашка в семьдесят граммов, то пластида отщипывали для тех же самых задач кусочек с её палец.
Присмотрев позицию для засады, блондинка достала «Волгу» и все боеприпасы к ней. Трофейные автоматы припрятала в паре других, заранее присмотренных мест. Две своих и две трофейных гранаты она снарядила и повесила на разгрузку. Преодолев природную брезгливость, перепачкала лицо грязью, приметные белые волосы убрала под косынку защитного цвета. Расстелила каремат и залегла в засаду.
Трупы патрульных рано или поздно найдут. Поднимется шухер. Враги посидят-посидят, пока не поймут, что никто на них не нападает, да и решат расползтись в разные стороны от греха подальше. А для этого им нужно будет воспользоваться единственной дорогой, на которой их и будет ждать засада.
В магазинах к винтовке были заряжены бронебойные и зажигательные боеприпасы. Время шло очень медленно. Наступила ночь, за ней занялось утро, а Кали всё продолжала лежать в своей засаде, бодря себя небольшими порциями живуна. Для неё это было привычным занятием. Ни сомнений, ни лишних мыслей в голове — только сосредоточенная решимость.
Один раз ей померещилась выглянувшая из-за дерева физиономия Пумбы. Кали даже прошлась до места, где увидела его, но ни атомита, ни его следов нигде не было видно. Наверное, с отвыкшей от одиночества Кали её собственное подсознание просто играло в ментальные игры.
На секунду блондинка задумалась — много ли может всего один человек против восьмидесяти? И сразу ответила себе — да, много. При условии, что этот человек несколько лет был стронгом и имеет подготовку, какую прошла Кали. Не нужны ей пока никакие напарники. Дело сложное, но она справится.
Как так случилось, что миловидная блондинка попала в один из самых боеспособных отрядов на Северо-Востоке? Это совсем другая история…
42. Настоящее. Ли
Пока выбирались, на атомитов наткнулись ещё дважды. Первый раз это была группа чёрных в количестве двадцати штук, которых взял на себя Атос, применив Дар клокстоппера. Он сказал:
— Эти мои! — и бросился в бой.
Атос был вооружён топором Пумбы и всё, что Кали заметила — только кровавые брызги и отрубленные конечности. Ни криков, ни стонов не было — Атос живых не оставлял. От этого чувство, что происходит какой-то долбаный сюрреализм, только усиливалось.
Вторая группа состояла уже из белых атомитов, и с ними пришлось вести перестрелку. Довольно изнурительную, потому что после первых же выстрелах коридор заволокло пылью и пороховыми газами. Засаднило горло и защипало глаза, из-за чего Кали расстреляла целый магазин патронов к Макарову.