— Вы случайно не из клана Хранительницы Маретари? — учтиво обратился Дункан к эльфам, вспомнив, зачем он вообще пришел в эти руины.
Ушастые не веря своим длинным ушам, уставили свои глаза-блюдца к человеку.
— Откуда ты знаешь хранительницу, шемлен? — угрожающим тоном прошипела девушка.
«О, а она не из робкого десятка», — отметил характер эльфийки Дункан. «Возможно, она могла бы стать достойным стражем…»
— Как я уже сказал, я — серый страж. Давайте поговорим, как только покинем эти мрачные места, — мирно предложил Дункан. В этот раз довакин смогла понять все слова. Эльфы обменялись неуверенными взглядами.
— Лина, как думаешь, этот шем лжет? — прошептал на ухо девушки её друг.
— Не знаю Тамлен, но если они хотели бы нас убить, то сделали бы это, особенно вот «это», — прошептала в ответ девушка.
Лина уже тогда поняла, что перед ними нечто опасное, когда она с шумом вылетела из зеркала и сбила насмерть берескарна своим телом. Громадная животина погибла сразу же, несмотря на свои размеры, а этой хоть бы хны. И этот голос, который сотряс всю пещеру, вместе с этим светящимся нимбом над головой, словно перед ними явилось какое-то существо из самой Тени. Лина кивнула Тамлену в знак согласия. Они убрали свои луки за спину и поспешили наружу. Дункан выдохнул с облегчением, радуясь мирному повороту событий.
Ильма, освещая темные проходы эльфийских руин, уверенно шагала рядом с Дунканом. Эльфы предусмотрительно попрятались за мужчиной, используя его в качестве щита от незнакомки. Одновременно с осторожностью Лину гложило неимоверное любопытство, она жадно хватала слова из разговора между шемленом и «Ильмой». К удаче эльфийки, Довакин не стала ходить вокруг да около. Она, как сочла нужным, рассказала краткую предысторию своего попадания в этот мир, без упоминания войны и прочих своих приключений. Ильма обошлась одной фразой, вполне объясняющей ситуацию: «дерьмо случается, иногда и внезапно».
— Видимо, я попала в аномальную дыру между мирами. Я же слышала о существовании разных миров. Но блин… Все равно! Самолично попасть в другой мир, это… Это просто круто! — пылко делилась мыслями Ильма, словно обращаясь к своим старым приятелям.
Временами от её голоса у Дункана начинало звенеть в ушах, а он, как мужчина и воин, стоически терпел потоки слов Сентинел. Его мозг перестал понимать слова гостьи, когда та начала рассказывать об абстрактных вещах мироздания. Страж с видом понимающего человека учтиво кивал, соглашаясь со всем сказанным, даже не думая перебивать, уж тем более дополнять.
— …сначала я боялась, что пришла в гости к Шео, но вроде это не его план. И слава богам… — всё продолжала говорить Ильма.
Ей все говорили, что она слишком любит болтать. Ассасины недоумевали, как такая болтунья могла ходить в полной тишине и стала их главой. «Слышащая? Тебе бы больше подошла Говорящая», — упомянула однажды Бабетта в одной беседе с коллегами. С этими словами согласились бы и братья из гильдии воров. Впрочем, подвешенный язык залог успеха дела в некоторых деликатных вопросах. Так что, они любили своего говорливого гильдмастера. Впрочем, как и сами ассасины.
— Госпожа Ильма… — учтиво обратился Дункан.
Он так и не разобрался в том, является ли их гостья магом или нет. Во время своего рассказа она несколько раз упоминала магию, но себя как мага ни разу.
— Просто Ильма, я у вас в гостях, а как известно в чужой мир со своим уставом не ходят.
— Кхм-кхм, — откашлялся Дункан. — Ильма, то что вы сказали о драконах это правда? — решил уточнить страж, четко запомнив упоминания в рассказе довакина этих существ. Та в ответ пожала плечами.
— Я ж говорю, я — довакин. Естественный драконоборец. У вас тут что, драконы не водятся? Хотя, кому они в принципе нужны…
«Лучше бы не водились», — печально подумал Дункан. «Она бы стала ценным союзником против Мора — против Архидемона в особенности», — промелькнула такая мысль у Дункана.
— Водятся, — коротко ответил он, явно призадумавшись о чем-то важном.
Страж-командор метался в мыслях. Взвесив все «за» и «против», он выложил все свои опасения по поводу Мора, попутно объясняя ей, кто такие порождения тьмы, про Архидемона и всё, что он знает о своем мире. Довакин слушала его, кидая время от времени возгласы удивления или возмущения, при этом иногда её реплики сопровождались жестикуляцией.
— Ну и ну… — протянула она, после рассказа стража. — Знаете, оставьте злобного дракона мне, мы вроде как родственники, а в семейные дела не стоит вмешивать посторонних людей, — не раздумывая, согласилась Ильма помочь в борьбе с Мором.
Дункан на радостях совсем забыл об эльфах. Благо, те не мешали беседе, да и вели себя крайне тихо.
— У нас тоже есть остроухие, без обид, — но их заметила Ильма. — А вы зовете себя, эльфами, да? — обратилась довакин к притихшим ушастикам.
— Мы не остроухие, — огрызнулась девушка.
— Прости-прости, — поспешила извиниться Ильма. — А у вас имена-то есть?
— Конечно!
— И?
— Я Лина Махариель из клана Сабре, это Тамлен, — представила девушка себя и своего друга.
— Лина? Хо… Красивое имя.
Преодолев мрачные тоннели, они, наконец, вышли к солнцу. Скинув с себя капюшон, Ильма набрала полной грудью свежий воздух и распахнула свои руки, мысленно поздоровавшись с лесом.
«А здесь неплохо. Очень даже неплохо», — радовалась природе Ильма.
Зелёные вековые деревья стремились к небу, укрывая лесных жильцов своими могучими ветками с густой листвой. Пещера, откуда они вышли, оказалась руинами древнейшего сооружения. Эльфята с благоговением говорили об руинах, считая их наследием предков.
Всматриваясь в руины, Ильма вспоминала свои скитания по двемерским руинам, древним нордским склепам и прочим мрачным местам. Улыбнувшись своим воспоминаниям, она быстро свыклась к новому миру. Как-никак вечно не унывающая бретонка редко хандрила. К тому же она была абсолютно целой и невредимой.
Лес Бресилиан, как сказал Дункан, представлял собой вполне обычный таежный лес как в Скайриме. Зеленая трава, всякие кустики, цветочки, грибочки и всё прилагающее к лесу фауна и флора. Лина с Тамленом не хотели впускать чужих ни на милю к своему дому, пока к ним не присоединилась ещё одна из их рода. Темноволосая эльфийка с болотными глазами вежливо поприветствовала стража от имени Хранительницы. Мерриль, так обратилась к ней Лина, попросила пойти за ней всю группу.
Лагерь эльфов располагался в глубине леса. Довакин, словно на экскурсии, разглядывала всё, что попадало ей на глаза. Устрашающую маску она так и не сняла, поэтому про её внешность спутники Довакина могли с уверенностью сказать только цвет её волос. Кончики белоснежных локонов мельком проскальзывали за уши.
К подходу в лагерь за ними не спускали взора скрытые защитники клана. Они явно считали себя невидимыми, но Сентинел обнаружила их давно. Уже скоро на виду показались первые признаки лагеря. Редкие жители бросали на прибывших опасливые и беспокойные взгляды. Судя по тому, что Дункан успел рассказать, эльфы ненавидели людей, а люди эльфов. Там у них какие-то свои старые счеты, идущие с древнейших времён.
«Да уж, война… война никогда не меняется…», — покачала головой Ильма.
Мерриль привела Дункана и Ильму в один из шатров лагеря. Лина со своим другом расстались с ними у входа в лагерь. Внутри невысокого шатра сидела старая эльфийка. Она занималась всякими травами. Тонкие старческие пальцы аккуратно развешивали пучки растений на веревки. В углу шатра Ильма заметила деревянный посох. Вообще, жилище не выглядело обжитым и уютным, но приятный запах трав немного отгонял серость.
— Хранительница Маретари, — вежливо поздоровался Дункан.
— Дункан, вижу, ты уже осмотрел те старые руины. А вы… — хранительница уставила свои огромные глаза в сторону бретонки.
— Здрасте, я — Ильма. У тебя не найдется ничего попить? В горле жуть как пересохло.
Недавний бой с Алдуином выбил из неё все силы.
«Даэдрова задница, и куда делся Пожиратель? Мне что, придется искать его по всему свету. Опять?!», — не забывала про него Ильма всю дорогу.
Но его поиски ей пришлось оставить до восстановления сил: уж против него они понадобятся. Довакин с благодарностью приняла кувшин с водой. Сняв маску полностью, она осушила его залпом.
«Ах! Хорошо!», — после питья она провела рукавами по губам.
Без маски она выглядела как обычная и весьма привлекательная женщина: светлая кожа, голубые глаза немного резкой формы, маленький аккуратный носик. Слегка пухлые губы с маленькой ложбинкой посередине. Она не выглядела такой юной, как те эльфы, но и не старой. На лбу виднелись морщинки, говоря всем, что их обладательница много и часто хмурится. Тонкие белоснежные брови сдвинулись вверх в немом вопросе.
— Что?
— Вы странно пахнете… — неожиданно проговорила хранительница клана.
«Э-э, неужели так плохо?»
— Чего? — не поняла довакин.
— Простите за бестактность, просто впервые ощущаю такое… Словно вы не человек…
— Ах это. Ну, так и есть, — отмахнулась та, словно это не стоило малейшего внимания.
Маретари обменялась с Дунканом полными непонимания взглядами.
— Лина и Тамлен полностью здоровы, я обработала легкие царапины, — в шатер вернулась Мерриль.
— Это хорошо. Мерриль, проводи наших гостей к ужину.
— О, это дело! — обрадовалась Ильма. — Я голодна как волк. Кстати, у вас тут волки водятся? — хлопнув Дункана по плечу, панибратски спрашивала у того довакин, выходя из шатра.
Дункан всё еще пребывал в некотором шоке, поэтому его сдержанные ответы не могли, как следует, утолить любопытство Сентинел. На слишком невероятный поворот в своей жизни, страж-командор решил рассудить одним лишь высказыванием:
«Неисповедимы пути Создателя».
Лакс Он Вур* — драконий крик манипуляции со светом. (в данном случае создающий сферу света)