ианский глаз размещается на тончайшей гибкой прозрачной колонне, он может подниматься на несколько миль над поверхностью планеты и следить за состоянием ее растительного тела в любой точке. Когда огромный глаз не занят наблюдениями за собственным телом, он следит за Землей, Солнцем, планетами, звездами и всей Вселенной. Со своей позиции он способен видеть больше и дальше, чем все перископы на нашей Земле вместе взятые», – расписывали подробности теории ученого в газете.
Кемпбелл был недоволен этой публикацией, утверждал, что его слова переврали, а в действительности он говорил, что жизнь в марсианской атмосфере невозможна. Несмотря на то что статья в Salt Lake Tribune была фейком, она показывает, как фанатичное отношение к Марсу охватывало нашу планету.
Пресса была полностью на стороне идей Лоуэлла. Новости о марсианах и близость вероятной встречи с ними возбуждали! Они слишком привлекали читателей, и похоронить эти планы под научным доказательством их несостоятельности было решительно невозможно. Даже директор Французского ботанического общества Эдмон Перрье присоединился к общему хору «верящих в марсиан» и поделился несколькими идеями о том, как могли бы выглядеть жители с соседней планеты. Перрье не сомневался, что на Марсе существуют прекрасные цветы. Он считал, что разумные существа (конечно, в первую очередь марсианские ботаники) должны там жить хотя бы ради того, чтобы восхищаться этими растениями.
В 1912 г. Перрье дал интервью, в котором объяснил, что из-за «легкости атмосферы и недостатка интенсивного света на Марсе развилась богатая растительность, а жители планеты похожи на гигантских скандинавов». Ботаник считал, что «скандинавоподобные» марсиане вдвое выше землян, у них большие головы, вытянутые тела с гипертрофированной грудной клеткой, огромные уши, массивные носы, голубые глаза навыкате и белые волосы. Эти огромные создания передвигаются на очень тонких ногах с крошечными ступнями.
Из чего он исходил, когда составлял этот портрет? Из небольшой гравитации на планете. Она позволяла ее жителям иметь высокий рост, а поскольку ходьба на Марсе не требует больших усилий, конечности аборигенов могли оставаться тонкими, а ступни – изящными. Из-за разреженной атмосферы их легкие и, соответственно, грудь сильно увеличены. А наличие светлых волос, по мнению Перрье, объясняется слабым дневным светом.
По его мнению, жизнь на Красной планете для ее разумных обитателей была «роскошной, глубокой и трудной»: ведь смена времен года более экстремальная, чем на Земле, а год продолжался дольше. Местные животные были похожи на земных, но намного крупнее. То же относится и к насекомым, так что марсианам было довольно трудно давить их своими маленькими ступнями.
«Год на Марсе в два раза длиннее земного, – объяснял Перрье, – следовательно, у растений и насекомых имеется вдвое больше времени на то, чтобы развиваться. Вот почему Марс – страна огромных растений и идеальных цветов. У здешних птиц не только выдающаяся наружность, но и голоса, а все животные обладают на редкость красивым мехом».
ЧТО ЕЩЕ МОЖНО РАССКАЗАТЬ
ОБ ЭТИХ ЗАБАВНЫХ МАРСИАНАХ
Эта статья, опубликованная в 1904 г., рассказывает, как ведущие ученые, философы и другие творческие умы Земли представляли себе внешность марсиан. Большинство из них считали, что марсиане обладают выдающимся интеллектом и поэтому имеют огромный мозг. Именно так выглядит крайний слева марсианин в шапочке, напоминающей феску, и в шароварах. Но в остальном мысли выдающихся спикеров разительно отличались.
Профессор Ричард А. Грегори. Этот британский астроном был уверен, что в разреженной атмосфере могут выжить «люди с огромной грудной клеткой» или «существа с рыбьими жабрами».
Эмануэль Сведенборг. Шведский философ, живший в XVIII в., утверждал, что марсиане дружелюбны и похожи на людей. У них желтые лица и черные челюсти. Они живут мирно и не занимаются политикой, которая сеет распри.
Сэр Роберт Болл. Видный английский ученый представлял марсиан существами с большим носом и чрезвычайно длинными тонкими руками, которые позволяют дотрагиваться до пальцев ног, не наклоняясь. В этих тонких руках, однако, достаточно сил для того, чтобы моментально вскарабкаться по стене дома или на верхушку дерева.
Персиваль Лоуэлл. Ученый был убежден, что марсиане – гиганты как в физическом, так и в умственном отношении. Впрочем, он допускал, что они могут быть похожими на ящериц или «иметь любой другой мыслимый или немыслимый вид».
Герберт Уэллс. В романе «Война миров» писатель описал марсиан как каких-то осьминогов с трясущимися щупальцами. Несмотря на то что марсиане Уэллса были выдуманы для художественного произведения, в статье отмечалось, что идеи фантаста «не полностью противоречат науке».
Что касается Перрье, то он описал не только физические характеристики марсиан. Французский ботаник считал, что жители Красной планеты намного умнее обычных землян и поэтому достигли большего в социальной и политической сфере. Подобно Лоуэллу и Фламмариону, Перрье был убежден, что наши соседи по Солнечной системе продвинулись гораздо дальше землян. Это означало, что они покончили с войнами, болезнями, бедностью и прочей чепухой вроде правительства и закона. Мы могли бы научиться у них множеству важных вещей – и по этой причине Перрье хотел получить прочные гарантии того, что, когда контакт будет установлен, земляне будут гостеприимны, а не боязливы. Этот момент, казалось бы, настал в феврале 1920 г., когда Гульельмо Маркони объявил, что марсиане связались с ним.
Маркони известен всему миру как изобретатель радио и создатель первого беспроводного телеграфа. Ученый рассчитывал добавить к своему послужному списку и установление межпланетных контактов, поэтому он заявил, будто слышал сигналы на волнах таких длин, словно они исходили не с нашей планеты. Подобно Фрэнсису, Маркони описал эти сигналы как нечто похожее на азбуку Морзе.
«Если на Марсе есть живые существа, я не удивлюсь, что они найдут средства коммуникации с нашей планетой, – сказал он. – Принятые мной странные сигналы могут стать предшественником грандиозного открытия. Они были отчетливыми, но непонятными и были приняты одновременно в Лондоне и Нью-Йорке с одинаковой интенсивностью. Это указывает на то, что их источник находится на очень большом расстоянии», – сообщил нобелевский лауреат по физике.
Не все восприняли его слова всерьез. Некоторые просто сомневались, что марсиане могли посылать сигналы азбуки Морзе. Как, где они могли ее выучить? Другие считали, что чудные сигналы могли быть вызваны атмосферными помехами или пятнами на Солнце.
Между тем Никола Тесла с энтузиазмом воспринял эту новость и выразил надежду, что момент, которого он ожидает, настал. «Теперь нам следует обеспечить передачу изображения на Марс: так мы сможем рассказать братьям по разуму информацию о земных формах, – говорил он. – Это позволит нам обменяться с ними не только примитивными фактами, но и сложными понятиями. Мне кажется, разговор с Марсом зависит лишь от электроэнергии и нашей настойчивости».
Томас Эдисон поддержал своего гениального коллегу: «Я не эксперт в беспроводном телеграфе, но отчетливо вижу, что таинственные радиопомехи, принятые операторами мистера Маркони, могут подтвердить теорию о том, что обитатели других планет пытаются подать нам сигнал».
Доктор Джеймс Харрис Роджерс, изобретатель подземных и подводных беспроводных систем связи, использовавшихся во время Первой мировой войны, считал: если марсиане пошлют сигналы на Землю, то выберут необычайно длинную волну, чтобы не пересечься с земными сигналами. Роджерс был уверен, что в течение года землянам удастся поговорить с марсианами.
На стороне Маркони был также Дж. Макбет, в те годы – менеджер компании Marconi Wireless Telegraph Company в Лондоне. Стремясь поддержать своего босса, Макбет нашел в происходившем простую логику: длина волны сигналов, принятых Маркони, была почти в 10 раз больше, чем у сигналов, которые могла послать любая земная станция. Следовательно, их источник находился на другой планете. Как и другие ученые, Макбет верил, что марсиане прошли долгий эволюционный путь. И уж если они способны построить сложную систему каналов, то послать сигнал с длиной волны 150 000 м им вполне по силам.
Макбет признал, что понять смысл сигналов будет трудно, потому что никто на Земле не говорит по-марсиански. Но столь незначительная деталь его не волновала. «Во время войны немцы за три недели смогли расшифровать британские военные сообщения, а мы – немецкие, – рассуждал он. – Поэтому не имеет значения, на какой язык эти сообщения переведут в первую очередь: английский, немецкий, арабский или сиамский. Эксперты смогут моментально интерпретировать их».
Земные технологии быстро развивались, поэтому Макбет был уверен, что очень скоро Земля пошлет марсианам визуальный сигнал. «Отправив на Марс слайд с изображением дерева, оператор на Земле (при условии, что мы сможем создать волну длиной 150 000 м) будет много раз отправлять слово "дерево" в международном коде до тех пор, пока те же точки и тире не придут в ответ с другой планеты. Затем последует слайд, изображающий человеческую фигуру, и повторяющееся слово "человек" в международном коде. Используя этот "метод Берлица", как вы, возможно, его называете, вскоре можно будет преодолеть языковой барьер и начать интеллектуальное общение».
КТО ПЕРВЫМ ПОГОВОРИТ
С ИНОПЛАНЕТЯНАМИ, ПОЛУЧИТ 100 000 ФРАНКОВ
Установление контактов с инопланетянами само по себе стало бы достойной наградой для любого ученого. Но когда к ней прилагается денежная премия, то достижение становится гораздо желаннее.
В своем завещании, составленном в 1891 г., мадам Клара Гуже Гусман оставила для Французской академии наук 100 000 франков. Эти деньги следовало вручить тому человеку, независимо от его национальности и государственной принадлежности, который найдет средство коммуникации с инопланетянами. Имелся в виду посланный на планету сигнал и полученный с нее ответ. Исключение составляла лишь планета Марс, потому что про нее все было достаточно хорошо известно.