– Чего? – Сумерник сбросил газ, машина дернулась.
Еще раньше, чем Чернов, перегнувшись через меня, ткнул пальцем в экран, я увидел на нем: «300 километров».
Я моргнул.
До пункта назначения было триста километров. Навигатор скромно сменил картинку и выкинул «триста один».
– Мы не в ту сторону едем, – разом разрешила наши волнения Мара. Она всю дорогу просидела неподвижно, обнявшись со своим рюкзаком, словно там был спрятан клад.
– А в какую? – рявкнул Сумерник.
Навигатор показал триста два, словно от силы голоса зависело его решение, помогать нам или нет.
– Ну вот, видите? – Мара поправила очки.
На мгновение у меня все взболталось в голове, потому что до этого я был глубоко убежден, что мы едем правильно. Знакомые же деревни. Они ведут к городу, мы туда с матерью несколько раз ездили.
Попытался в уме представить нашу дорогу, голова закружилась, и я уставился на навигатор.
– Да он просто глючит! – буркнул я, прогоняя неприятные мысли из головы. – Перезагрузить надо.
Сумерник с прищуром смотрел на дорогу.
– Ты пока перезагружай, а мы спросим. Это вернее.
Мимо пронесся грузовик. Машину качнуло. За грузовиком была пустая дорога.
Банальный образ, но дорога и правда похожа на серую ленту. Эта самая лента убегала вверх-вниз и языком зарывалась за горизонт. На горизонте виднелись домики. По сторонам голые поля. Больше на этой дороге никого не было видно.
Я потянулся к навигатору. Руки были неприятно влажными – жарко в машине. Техника долго сопротивлялась, отказываясь выключаться. Потом не хотела включаться. Пришлось ответить на море глупых вопросов, прежде чем экран навигатора начал показывать картинку. Начал и тут же завис в поиске спутника, который мог бы сейчас определить наше местоположение. За это время «Нива» доскрипела до холма.
«Болотово» – проплыла мимо табличка.
– Какие же болота на возвышенности? – скучающе спросила Мара, вглядываясь в дома за окном.
Домов было немного. Первые два были в полной разрухе. А около третьего неожиданно обнаружился старик. Он сидел на лавочке у покосившегося забора и являл из себя живую иллюстрацию к детской книжке русских народных сказок – белая рубаха, черные штаны, босиком, лохматая борода, седые растрепавшиеся волосы. У такого старика обычно бывает трое сыновей – глупый, дурак и умный. И все трое ловят конька-горбунка.
– Не подскажете? – начал Сумерник, приоткрыв окно.
Дед не шевельнулся. Даже головы не повернул. Как будто был слепым. А заодно глухим.
– Подойди к нему, – посоветовала Мара. Сегодня она была кладезью мудрых советов.
Сумерник вышел из машины, перепрыгнул канавку, отделяющую дорогу от зелени перед домом, прошел между двумя кустами, цветущими пушистыми белыми кисточками, и склонился над дедом.
В открытое окно потянуло гнилью. В канавке текло что-то явно застоявшееся.
Сумерник два раза задал деду вопрос, показывая на дорогу. Дед не ответил. Сумерник повторил, коснувшись его рукой. Дед ожил, встал и пошел прочь. Сумерник шагнул следом. Остановился. Дед скрылся за крайним развалившимся домом.
– Ой, да ладно! – вздохнул Чернов и вытянул из рюкзака планшет. – Цивилизация давно убежала вперед, а мы все у пенсионеров спрашиваем.
Я заметил, что сижу с открытым ртом, и вспомнил, что у самого тоже есть смартфон. Можно было дорогу и не спрашивать. Мара завозилась, крепче прижимая к себе рюкзак.
Сумерник потопал обратно. Не дошел. Около куста резко метнулся в сторону, крикнув:
– Эй!
Я заметил, как вдоль улицы рванул кто-то светлый. Как будто пацан. Послышалось чертыханье – Сумерник не рассчитал шаг и попал в канаву. Честно, я не собирался злорадствовать, но к лицу приклеилась улыбка.
– Говно они тут какое-то сливают, – буркнул Сумерник, устраиваясь на сиденье. – Дикое место. Один ушел, второй убежал.
– Они тебя боятся, страшный, – не удержался я от комментария.
– Сами они упыри, – Сумерник заметил, что мы все сидим в гаджетах. – Тут связи нет. Поэтому и навигатор глючит. Проедем вперед, разберемся.
– Но мы же на пригорке. – Замечания Мары стали раздражать.
– Бывают такие пригорки, – философски изрек Сумерник и повел машину дальше. Навигатор у меня на коленях ожил:
– Пересчет маршрута.
Ноль километров показал экран.
– Вот, смотрите, – снова перегнулся через меня Чернов и стукнул Сумерника планшетом. – Нам сто шестьдесят километров. Правильно едем.
Кольнула зависть – мой смартфон все еще искал сеть. Какой же у Чернова оператор?
Мелькнула табличка: направо – Новоселка, налево – Спорново. Там, наверное, все время спорили.
Мы поехали дальше. По сторонам были поля и редкие деревья. Вдоль дороги кусты. Промелькнул худой строй берез.
– А где машины?
От голоса Мары дернулся даже Сумерник.
– Какие машины? – спросил он.
– Встречные. Раньше были. А теперь ни одной.
И я вспомнил – действительно! К реву нашего мотора давненько ничего не примешивалось, фуры не сдували нас с дороги.
Посмотрел по сторонам. Судя по скрипу кресла, Чернов обернулся.
– Чисто.
– А что вы хотите? – без тени сомнения отозвался Сумерник. – Будни. День. Все, кому надо, уже проехали.
Я поерзал на кресле. Объяснение кривое. Народу надо целый день куда-то ехать.
– Какой у нас ближайший населенный пункт?
Я глянул на экран. Зеленая стрелка ползла по дороге. Так и было подписано: «дорога». Справа нарисовалось болото: двойные штрипки и подпись соответственная. Подпись слева заставила поперхнуться. «Чертова пустошь».
Пришлось откашляться.
– Чего там? – нахмурился Сумерник.
Мой смартфон предательски ушел в аут, окончательно отказавшись искать сеть. Поэтому приходилось верить навигатору. Я развернул экран к Сумернику. Он посопел. Ему что-то было непонятно в сочетании слов «Чертова пустошь»?
– Впереди Кожино, там спросим, – сообщил он.
Я снова посмотрел на экран. Кожино. Возможно. Навигатор не предупреждал ни о каких ближайших населенных пунктах. Сумерник всю ночь учил последовательность деревень на нашей дороге? Откуда он узнал о Кожине?
Когда на пригорке показалась деревня, я решил, что нашу машину переставили и мы вновь взбираемся к деревне Болотово, до того все было похоже.
– А ведьмы здесь есть? – подала голос Мара.
– Специально для тебя, – фыркнул Чернов.
– А что же вон там у тебя пишет? Дай сюда!
– Отвали!
Сзади завозились. Я обернулся. Мара пыталась отобрать из сложившегося пополам Чернова планшет. Чернов не давал. Мара стучала его по спине. Нормальные у них отношения!
– А ну тихо! – рявкнул Сумерник и ниже склонился над рулем. – А то высажу!
– У него там Ведьмина падь какая-то, – выдала брату Мара.
Падь еще не логово. Хотя что такое падь, я не знал. Наверное, там, куда падают.
Въезд в деревню обозначили густые кусты чего-то очень зеленого. Дома здесь были на удивление бодрыми, но людей не видно. Мы проскочили почти всю деревню, очутившись у крайних домов.
– Ладно! – Сумерник вдавил педаль тормоза, дернул рычаг. – Сидите здесь, я пойду по домам, спрошу.
Я посмотрел в лобовое стекло. Пусто. Даже как будто звук услышал: «Умммм». Стало не по себе. Какого лешего мы вообще поехали? Лучше бы кисли дома. Нормально бы подрались, дом сожгли – все развлечение. А тут в машине и не развернешься толком. Родственники на заднем сиденье все еще возились, уже и непонятно, зачем.
Сумерник перепрыгнул канавку, отделяющую дорогу от домов, прошел через кусты.
Я щелкнул ручкой, открывая дверь. Вдруг захотелось уже не ехать, а куда-нибудь идти. Пробежаться по росе тоже было бы неплохо. Я выбрался на обочину, потянулся. Когда-нибудь эта дурацкая поездка закончится.
Воздух был как будто застоявшийся. Пасмурно, а ни ветринки. От канавки воняло. Цветущие кусты пахли чем-то приторно-сладким.
Сумерник подергал калитку ближайшего дома. Пошел по тропинке направо. А я повернул налево. Крайний дом. За редким штакетником заметил пацана. Он сидел среди образцово-показательных грядок и что-то там, в междурядье, делал.
– Слышь, – позвал я. – Нам ближайший город нужен. Не подскажешь, как добраться?
Парень непонимающе посмотрел на меня. Лицо его было странно-бледным с яркими точками веснушек. Глаза бесцветные.
– Город, – громче произнес я. – Мы, кажется, заблудились. Ближайший город где? Там? – Я махнул вдоль дороги.
С лицом парня стало что-то происходить. Оно неуловимо менялось, превращаясь в лисью морду.
Я ахнул и отшатнулся.
И тут же в меня прилетело. Книга.
– Офонарела? – крикнул я, уверенный, что это Мара. Кто еще на этой земле ходит по улицам с книгами?
Но это была не она. А ее книга. «Удивительный волшебник из страны Оз». Про медиков.
С запозданием вернулась картинка – парень бросил ее в меня и смылся.
Плечо болело. Книга лежала около ног.
На грязно-бежевой обложке была нарисована жуткая девочка, косой Страшила и запредельно кривой Громозека. Или как там его?
– Ну чего? – подошел ко мне Сумерник.
– Психи, – показал я книгу.
– Я тоже никого не нашел. Ну и ладно. Поехали дальше. В любом случае впереди будет что-нибудь крупное. Там и спросим.
Родственники больше не дрались, а надуто смотрели каждый в свое окно. Я показал книгу.
– Откуда? – оживилась Мара. Книги на нее действовали наркотически. Может, она книгозависима? Это не заразно?
– В стране было четыре волшебницы, – скрипучим голосом произнес Чернов. – Две добрые и две злые. Одну злую ты убила.
Ты гляди! А он тоже книжки читать умеет!
– Это чего? – Сумерник устраивался на сиденье. Долго елозил тощим задом, все никак не мог попасть в замок ремнем безопасности.
– Это – вот, – Чернов ткнул в книгу. Весь разговор шел мимо меня. Я ничего не понимал.
– Откуда? – повернулся Сумерник.
– Хорошая книга, – отозвалась Мара. – Я читала, но не эту. Там картинки другие были.