В Нью-Йорке в 1800 году проживало около 80 тысяч людей. В 1900 году их было уже 3,5 миллиона! Большинство жителей передвигались по городу на экипажах и конных автобусах. В связи с этим росло и число лошадей. Когда оно достигло 100 тысяч, ситуация стала критической.
Одна лошадь ежедневно производит литр мочи и 7–15 кг навоза. А теперь умножьте все это на 100 000! В газетах начали писать, что «Большое яблоко» (так называют Нью-Йорк) протухло, раз оно так жутко воняет. Чудовищный запах исходил от конского навоза – и не только. Каждый день от истощения гибло не меньше 40 лошадей, а уборщики оставляли туши разлагаться на улице, чтобы потом их легче было разрубить.
Атмосфера была не менее гнетущей и в крупных европейских городах – в Париже и Лондоне. «Еще 50 лет, и Лондон будет погребен под кучей навоза», – писал один журналист в 1894 году.
Здоровье населения оказалось под угрозой. В 1898 году прошла десятидневная международная конференция, посвященная навозному кризису. Проблема буквально витала в воздухе, и участники встречи сами не раз увязали в ней. Сидя в плюшевых креслах, депутаты рванули с места в карьер, но легкого решения так и не нашли.
Велосипеда без колес не бывает
Нашей Вселенной около 13,5 миллиарда лет, а планете Земля – 4,5 миллиарда. Первое колесо появилось всего 5500 лет назад: цельное, вытесанное из камня, тяжеленное, как свинец. Пользовались им для изготовления керамики, а не для езды. Появилось оно на Востоке примерно в то же время, когда человек приручил лошадь.
Спустя тысячу лет человек изобрел деревянное колесо, тоже цельное. Конечно, полегче каменного прародителя, но подставлять под него пальцы явно не стоило. Людям так оно понравилось, что мысль о каких-либо улучшениях или доработках долго не приходила им в голову. Прошла еще тысяча лет, пока безымянный умелец не изготовил деревянное колесо со спицами. Чтобы обод меньше изнашивался, его начали обивать тонкой полоской железа. Эта версия колеса оказалась настоящим хитом. Ею пользовались несколько тысячелетий.
Около 1800 года кто-то снял с колеса металлический обод и заменил его резиновой шиной. Еще через 50 лет некто Роберт Уильям Томпсон решил наполнить ее воздухом. Вместе с пневматической шиной Томпсон изобрел и проколотую шину – правда, не сразу это осознал.
Глава 2Приветствуем рыцарей педалей!
Парижский шляпник Брюнель как-то обратился к отцу и сыну Мишо с просьбой починить его беговую машину, которая некстати сломалась. Они же умелые кузницы и колесники, правда? И хорошо бы поспешить, ведь ему очень нужен транспорт. Говоря об этом, он указал на большую коробку сзади машины – там он держал шляпы, которые быстро и бережно доставлял своим покупателям. А без беговой машины доставка остановилась. Так что починка – дело первостепенной важности!
«Конечно-конечно», – закивали мастера. Сын Эрнест сразу же склонился над машиной: стучал молотком, подкручивал – и закончил работу тест-драйвом по городу. «Фантастическая поездка! – воскликнул он, вернувшись в мастерскую. – Но какая же пытка! Мой зад! Мои кости! Моя спина! И ноги затекли из-за того, что приходилось держать их в воздухе. С этим надо что-то делать!»
За работу принялся отец Пьер. «А ведь на передней вилке можно разместить перекладину для ног», – заявил он. Едва сын развел огонь в кузнице, как отцу пришла в голову другая идея: «Если поставить перекладину на переднюю ось и приделать пару подставок, мы убьем двух зайцев! Можно и ногам дать отдых, и двигаться, нажимая на педали». Так была придумана новая деталь, а вместе с ней появились рыцари – рыцари педалей.
Кузнечная мастерская
Для лучшего баланса отец и сын Мишо поместили металлические пластины в основание педалей и, пока железо горячо, приделали к велосипеду рычаг. Стоило за него потянуть – и машина останавливалась, оставляя за собой хвост из искр. Весила она 22 кг и мчалась с невероятной скоростью. Все бы хорошо, не будь дороги в 1861 году такими неровными. Потому-то англичане и придумали обидное прозвище «костотряс».
ВЕЛОСИПЕДИСТ ИЛИ ВЕЛОЦИРАПТОР?
Гремящая на ходу машина Мишо ездила быстро. Именно скорости она обязана своим официальным названием – «велосипед»: от латинских слов velox («быстрый») и pes («ноги»). А наездника стали именовать велосипедистом – «быстроногим». Не путай с велоцираптором – хищным динозавром, который жил на территории нынешней Монголии и разгонялся до 64 км/ч.
Ноги на земле
Изобретение педалей словно дало велосипеду крылья. Теперь ездоки быстрее добирались до пункта назначения и могли поберечь ноги, в том числе и от жесткого торможения. Успех Мишо превзошел все ожидания. В 1867 году отец и сын с легкостью продали тысячу машин.
Участие обоих Мишо во Всемирной выставке в Париже подстегнуло международный спрос на их велосипед. На горизонте уже маячили золотые горы, но, увы, война с Германией стала той самой палкой, которую вставляют в колеса. Огонь французской кузницы погас, а разработкой идеального двухколесника занялись в Британии. «Что? Велосипед изобрели французы? Забудьте об этом!» – фыркали англичане. И весь мир забыл.
Колумбово яйцо
Отец и сын Мишо – создатели педали, верно? «Ну уж нет», – решил их слуга Пьер Лаллеман. С началом Франко-прусской войны процветающее семейное предприятие обанкротилось. Пьер и Эрнест умерли почти в одно время. Лаллеман же пересек океан, чтобы попытать удачи в Америке. Там он выдал педаль за собственное изобретение. Американцы были поражены. «Почему никто раньше не придумал такое простое и элегантное решение? Прямо-таки колумбово яйцо!» – восклицали все. Лаллеман купался в лучах славы. «Да-да, идея лежала на поверхности», – небрежно бросал он в ответ на восторженные возгласы.
В англосаксонском мире Лаллемана до сих пор считают изобретателем велосипедной педали. Бедные отец и сын Мишо! Сначала в их планы вмешалась война, а после смерти их лишили заслуженного признания и права первооткрывателей.
ДЕТСКАЯ ЗАБАВА
Целых 40 лет никто и не думал совершенствовать конструкцию беговой машины. До момента, пока отец и сын Мишо не разработали первый педальный велосипед. Беговой машине пришлось покинуть сцену истории.
Казалось, битва с прогрессом была проиграна. А вот и нет! Беговая машина вернулась к нам под названием «беговел». Это идеальный тренажер для малышей, помогающий развивать чувство равновесия и готовиться к езде на большом велосипеде. По сравнению со своим предком нынешний беговел гораздо меньше и легче.
Дьявол скорости
Отец и сын Мишо создали и велосипед, считавшийся гоночным. У него было колесо со свободным вращением (наездник мог удерживать педали в неподвижном положении), подшипники (маленькие шарики, которые снижают трение между движущимися частями разных механизмов), колеса со спицами и резиновые шины. Для своего времени это был практически болид «Формулы-1».
Глава 3Технологии на высоком уровне
Несмотря на успех французского колесного велосипеда, английские кузнецы и изобретатели не сдавались. Вместе они вынашивали хитрые планы по созданию машины, с которой можно было бы легко обойти французских конкурентов.
До сих пор остается тайной, какой гений в итоге придумал пенни-фартинг. Исследователи утверждают, что высокий велосипед появился около 1870 года и стал результатом множества переработок и модификаций, внедренных самыми разными кузнецами изо всех уголков Великобритании. Очевидно одно: созданию этой модели помогли наработки из мира швейных машинок.
Пенни-фартинг был воплощением передовых технологий своей эпохи, хотя выглядел, мягко говоря, безумно. С этим соглашались и его современники. Взять хотя бы разницу в размерах колес. Конструкция напоминала мышку, которая преследует слона, крича: «А ведь мы бежим вместе, правда?» Именно из-за колес модель получила свое название (пенни – большая монета, фартинг – маленькая).
Кузнецы установили педали на огромное переднее колесо. Потому и сиденье находилось в верхней части изогнутой рамы. Наезднику нужно было дотягиваться до педалей – так, чтобы при этом ноги не мешали поворачивать вправо и влево. Ездить было непросто, но те, кто овладел навыком, гоняли на полной скорости и в свое удовольствие.
Норовистый красавчик
В первых моделях пенни-фартинга руль крепился прямо на вилку, которая соединялась с передним колесом под прямым углом. В результате управление было весьма чувствительным. Стоило чуть потянуть руль справа, как велосипед резко вилял в ту же сторону. Легкое давление слева – и переднее колесо поворачивалось в том же направлении. В более поздних моделях вилка была отклонена назад, чтобы заднее колесо оказалось чуть дальше. Благодаря этому управлять велосипедом стало не столь опасно.
ВЕСЕЛЬЧАК
В пенни-фартингах было нечто заразительно веселое, радостное и величественное. Во-первых, наездник сидел высоко. Во-вторых, руль мог быть каким угодно: плоским, или похожим на бычьи рога, или изогнутым, словно усы щеголя. Какой бы ни была его форма, со стороны казалось, что человек мчится над городской суетой с широкой улыбкой на лице – рискуя при этом жизнью. Да-да, рискуя!
Чем больше было переднее колесо, тем быстрее ездил велосипед. Но тут крылась и проблема. Ведь в мире существует такая штука, как гравитация. Если центр тяжести велосипеда и наездника располагался не в самой середине конструкции, падение было неизбежным. И если переднее колесо увеличивалось в размерах, заднему приходилось уменьшаться. Конечно же, так и происходило: одно росло и росло, а другое таяло. Появились модели, у которых диаметр переднего колеса достигал 3 метров! Или 300 сантиметров! Или 3000 миллиметров! Черт подери! Да они просто летали по дорогам!