Они получили разрешение покинуть резервацию, чтобы поохотиться, но тут же повернули назад, узнав о близком соседе — Паулине. Днем Паулина напал на них. Им удалось отбить атаки, и тут Паулина пригласил Квеапаму на разговор. Как только он вышел им навстречу, снэйки расстреляли его в упор. Это было настоящее убийство!
Том Райлэнд вставил:
— Минутку! Они уверены, что это был Паулина?
— Должно быть. Они хорошо знают Паулину. — Индеец по имени Стемальт торжественно поведал, что он сам видел, как пуля из его ружья попала в Паулину и отскочила, не причинив последнему ни малейшего вреда. Перри досказал за Стемальта, что снэйки не стали трогать оставшихся в живых, но забрали лошадей и отправились вверх по течению к горам, как и предсказал Колли Деккер.
— Я им сказал, что мы преследуем Паулину. — продолжил Мопин, — они хотят с нами.
— Но ведь у них нет лошадей! — оборвал его Милт Таггарт.
— Пешком. Завтра они уже будут на тех холмах, когда мы приедем.
Расс Браун, с самого начала неохотно примкнувший к отряду, промямлил:
— Я сомневаюсь, что есть смысл продолжать поиски.
— Хочешь вернуться? Сейчас? — Джим Кларк взорвался. — Сейчас, когда нас отделяет один-два часа езды и когда мы точно знаем, что впереди Паулина!
Том Райлэнд поддержал Джима.
— Поздно сдаваться. Как думают остальные?
Все решили продолжить преследование. Отряд пополнился за счет уорн-спрингзов, жаждавших мести за убитого вождя. На поиски отвели следующий день.
У индейцев был запас оленины, добытой на охоте, которым они с удовольствием поделились с белыми союзниками. В этой местности осенние ночи были холодными и влажными. Осборн оделся потеплее и направился вниз к берегу, чтобы выкурить трубку и побыть одному. Чэд облюбовал плоский валун, удобно на нем расположился и стал прислушиваться к ночным звукам, наблюдая за постоянно изменяющимися отражениями звезд на поверхности струящейся воды.
Он очнулся, услышав чьи-то шаги у себя за спиной. Чэд различил скрип ботинок. Возник темный силуэт, и раздался голос Тома Райлэнда:
— Осборн? Я не помешал?
— Нет.
Том сел на бревно.
Помолчали. Потом Райлэнд спросил:
— Что ты думаешь?
— О чем?
— Об этом деле. Славою мы себя пока не увенчали.
Осборн затянулся.
— После того, как я увидел, что они сделали с уорн-спрингзами, я решил, что буду искать Паулину.
— Да, я с тобою согласен.
Они слушали ночь. Райлэнд сказал:
— Думаешь о завтрашнем дне? Встретимся ли мы с ними?
Об этом думал и Осборн. Так, солдаты, отдыхая перед сражением, когда не хочется спать, предаются одним и тем же мыслям. Но вслух Чэд сказал другое:
— Вряд ли этим дело закончится. Знаю по военному опыту.
— Я давно хотел спросить. Ты мало о себе рассказывал, но я догадался, что ты, должно быть, служил офицером.
— Я, наверное, был самым плохим лейтенантом в армии Гранта. С самого начала все знали, что войну мы выиграем, но я всегда считал, что не следовало проливать столько крови.
— В конце концов ты выбрался живым и невредимым.
Инстинктивно Осборн потянулся к все еще нывшей левой руке, где пуля повстанцев раздробила кость, и добавил:
— Мне повезло.
— Ты разочаровался в войне?
— Да, и это независимо от моего личного отношения к Гранту.
Тишину пронзил вой животного.
— Койот, — сказал Райлэнд. Он подобрал голыш и задумчиво вертел его в руках. От костра доносились голоса.
Холодало.
— Ты говоришь красиво, — начал Райлэнд, — наверное, закончил колледж?
— Самый дорогой, какой могли оплатить родители, — ответил Осборн. — Потом мне купили патент на офицерский чин, не подумав, подхожу ли я для военной службы. Сначала мне прочили место маклера в конторе отца в Нью-Йорке. На войне я убедился, что людьми, даже лучшими из лучших, движут меркантильные устремления. Война — это тоже бизнес и нажива. Я решил уйти.
— А сейчас ты думаешь вернуться?
Осборн чуть заметно улыбнулся.
— Орегон с каждым днем мне все больше нравится.
Том размахнулся и швырнул камень в воду, в месте падения пошли широкие круги.
— Да, — Том сцепил кисти — я неотесанный парень, почти не учился и умею только писать и немного считать. Но я хорошо знаю Орегон. Если тебе нужна будет помощь, обращайся ко мне, я всегда помогу.
— Спасибо, — поблагодарил Осборн. — Буду иметь в виду.
— Запомни еще, что я тебе говорил о работе в Каньон-Сити. Если надо будет, я замолвлю словечко перед Эмилией Бишоп. На первых порах мы с Колли все тебе объясним, да и платят там неплохо.
— Стоит подумать о твоем предложении.
Осборн чувствовал, что хоть они были совсем разными, их уже связывала дружба. Во время войны в душе Чэда образовалась пустота, которую сейчас хотелось заполнить чем-то добрым и хорошим. Том поднялся.
— Пойду за одеялами. Холодно сидеть на берегу, да и как говорит Джим Кларк, «ночь мимолетна».
Но Райлэнд все не уходил, и Осборн понял, что его что-то беспокоило.
— Вот ты говорил о Паулине… У меня возникают вопросы… Да, я знаю, что вождя убил Паулина. Да, это выродок. Я слышал о столкновениях с регулярными войсками, о том, что уорн-спрингзы захватили его жену и детей и держали в качестве заложников… Но интересно, что он сам думает. Быть может, считает, что сводит счеты со своими обидчиками, с уорн-спингзами, тогда все просто и понятно. Тем более я слышал о снэйках как о добрых соседях, какими они были в прошлом… Но, черт возьми, — воскликнул Том Райлэнд, — я белый человек! Я твердо знаю, чью приму сторону, если случится столкновение с краснокожими!
Том отвернулся и зашагал прочь. Вскоре Осборн встал, вытряхнул пепел из трубки и отправился спать.
Глава IV
Тронулись в путь на заре. Тело вождя было завернуто в одеяло и высоко подвешено на дерево, чтобы к нему не подобрались дикие звери.
Снэйки шли, не скрываясь, естественно, не думая о погоне. Вскоре следы привели преследователей к месту ночной стоянки Паулины. Зола была еще горячей.
Солнце пригревало, но в низинах тянуло холодом. К полудню они добрались до истока Траут Крика, прошли глубоким ущельем и, перейдя вброд бурный поток, очутились в стране снэйков. Опасаясь засады, всадники выбрали путь вдоль скал, к западу от ущелья.
Вернулись разведчики и сообщили, что впереди замечены снэйки. Джим Кларк видел, как индейцы устроили привал, а лошадей расседлали и пустили пастись. Он послал Стемальта и еще двоих снять охрану, если таковая имелась, и погнать лошадей от ущелья к лагерю. Тогда в суматохе подоспеют остальные и перебьют индейцев.
Осборн видел недостатки этого плана, хотел сказать, но передумал. В противном случае они потеряют лошадей, а так им удастся отбить людей, захваченных у уорн-спрингзов и на станции Джима Кларка. Вот почему он промолчал, хотя и заметил пристальный взгляд Тома Райлэнда.
Остальным план понравился. Джим Кларк в предвкушении мести воодушевленно воскликнул:
— Не зря мы так далеко заехали. Вперед!
Осборн расчехлил винтовку, вынул патроны из кармана ветровки, зарядил магазин и встал за Джимом.
Он мельком посмотрел в ущелье, увидел дым костров, фигурки людей, в пятидесяти футах, ближе к воде паслись лошади. Они вступили в заросли. Чэд отметил, как бесшумно, словно призраки, двигались индейцы, тогда как белые топали и чертыхались на каждом шагу.
Вдруг они услышали крик, а затем раздался выстрел. Позднее Осборн узнал, что Стемальта, посланного обратить в бегство лошадей, заметили. Джим Кларк не выдержал и завопил:
— Давай! Давай! Черт тебя дери!
Атакующие выскочили и помчались вниз по склону к лагерю. Стемальт все-таки выполнил задание. Лошади, напуганные криками, сорвались с места и понеслись прямо на снэйков. Застигнутые врасплох, те метались у костров, хватали оружие и кричали. Нападавшие открыли огонь.
Прижатые с одной стороны табуном обезумевших лошадей, а с другой — непрекращающейся стрельбой, снэйки не растерялись. До последнего они пытались сохранить боевой порядок. Один из них в штанах из оленьей кожи, малый дикого вида бросился на Осборна, размахивая винтовкой. Чэд опустился на колено, прицелился в надвигавшуюся фигурку, взвел курок и выстрелил. Сильно толкнуло в плечо, и сквозь белый дымок он увидел, как индеец споткнулся и рухнул на землю.
Осборн услышал возглас Перри Мопина:
— Отличный выстрел!
Осборн обернулся: Перри широко улыбался, в руке у него дымился револьвер. Осборн открыл затвор и загнал в ствол новый патрон. В этот момент Мопин закричал:
— Вот он, в синем — Паулина!
Чэд на мгновение увидел полную фигуру в военной форме. В следующий момент все заслонили скачущие лошади.
А затем произошло то, чего Осборн более всего опасался. В мгновение ока все пространство заволокло пылью, поднятой табуном. Чэд швырнул винтовку и начал лихорадочно отстегивать кобуру. Он видел, как темная фигура вскочила на лошадь и помчалась прочь из лагеря. Осборн выстрелил, но промахнулся.
Все смешалось в облаках пыли, окруженные снэйки пытались скрыться в поднявшейся суматохе. Откуда-то вынырнула лошадь и понеслась прямо на Осборна, он едва успел отскочить в сторону.
Нападавшие продолжали стрелять, но было уже поздно. Осборн видел, как один из снэйков свалился, сраженный пулей, на землю, потом с громким ржанием упала и лошадь, но остальным удалось остановить животных, вскочить на них и помчаться вниз по каньону на открытую местность.
Ушли. Прозвучал последний выстрел, стихло последнее эхо, и стал не слышен стук копыт. Все кончилось так же скоро, как и началось. Немного смущенные нападавшие бродили по разоренному лагерю. Еще дымились стволы винтовок. Лошади вернулись к траве, пугливо озираясь на ходивших рядом людей.
Чэд Осборн обратил внимание на скрюченные трупы индейцев, лежавших на истоптанной земле. Он узнал того, которого убил во время боя. Среди них не было человека в поношенной военной форме.