то шьются хорошо, как вязкая лосина». Сауд рыбачит, охотится. Этэя грудью кормит ребенка; Дулькумо шьет наряды, Топко делает лодку — во всех случаях приводятся писателем мелкие подробности, казалось бы, необязательные уточнения. Но они-то и создают ощущение полной реальности происходящего, придают образам объемность и рельефность, без которых немыслимо искусство живописания.
Разумеется, эта точность и подробность воспроизведения предметов и явлений связана у М. Ошарова с другой задачей — чисто этнографической: с документальной достоверностью показать жизнь и быт совершенно незнакомой нам народности. Но в том-то и дело, в том-то и достоинство романа, что эта этнография не досадный и скучный привесок, она тесно переплетена, как хорошо почувствовал М. Горький, с художественной тканью романа. В письме к В. Зазубрину М. Горький писал:
«Владимир Яковлевич, у Ошарова этнография так плотно сращена со всей тканью романа, что я затрудняюсь: что и где можно сократить? И даже возникает сомнение: надо ли сокращать, как будто надо, но жалко»[3].
Стремление к детализации и документальной точности обусловлено, следовательно, не только научными целями, но и художественными. Это — метод писателя, посредством которого он хотел передать всю полноту явлений жизни эвенков, их сложный и отнюдь не примитивный, как это могло показаться с первого взгляда, внутренний мир. Именно через эти подробности жизни народа, выписанные художником С удивительной тщательностью, мы узнаем правду о человеке, проникаем в его душу, в его существо.
Разве можно понять и полюбить старика Бали, Рауля и Топко, Сауда и Пэтэму, не представляя уклада жизни эвенков во всех тончайших нюансах? Вера в верховное существо, в духов, например, естественна для эвенков, всецело зависимых от природы, от ее капризов. И. М. Ошаров изображает всякого рода обряды — похороны, удачную охоту на медведя и т. п. Погибла всеми любимая Пэтэма, и вот что мы читаем:
«Пэтэмы не стало, но не умерла ее душа. Она только откочевала в другой мир. На могильный лабаз ей положится все, что нужно в большую дорогу. Когда она закончит этот аргиш, она родится «там» вновь, будет расти, кочевать, жить. С земли Пэтэма ушла не навсегда. Когда тело ее снова умрет, оно останется в том мире, вечная же душа опять возвратится на землю новым человеком.
Бали верит, но не знает, — когда это будет».
Здесь и горечь утраты, и самоутешение, и беспомощность анимистического мировоззрения, выраженного просто и человечно, в соответствии с характером народа.
Даже в пейзажных зарисовках писатель стремится передать восприятие и осмысление природы не свое, ошаровское, а героев произведения: «На желтую мерзлую землю выпал снег и нарядил ее в мех полношерстного зайца». «Заря пропыхнула смолевой лучинкой и погасла». «На вершине чума солнце свило огненное гнездо». И тут же легенда о происхождении какого-нибудь явления природы, сказка о повадках лесного зверя. Даже отдельные образные средства почерпнуты М. Ошаровым из северной поэзии или связаны с нею по своему строю и духу: «Бесшумной совой пролетела короткая ночь».' «Тучи, как выкупанные медведи, вытрясали в тайгу дождевую влагу». «Этэя, как голодный дятел, долбила Рауля». О Бали, потерявшем Пэтэму, сказано: «Недаром же он замолчал и свернулся, как береста от жара».
В образе жизни героев романа, в их поступках и убеждениях многое непонятно или чуждо нам. Тем не менее они по-человечески, каждый по-своему, хороши и обаятельны. Не потому, что мы испытываем нечто вроде сострадания к их внешне скудной жизни, — М. Ошаров правильно поступил, когда чаще рисовал их счастливыми, не оставляя места для жалости и сострадания, — а потому, что мы увидели в них людей с замечательным богатством душевных качеств.
Образ Бали прекрасен. В характере его воплощена мудрость народа, вековой опыт нелегкой жизни и борьбы. Мужество и выносливость, честность и доброта, любовь к людям и неизменная отзывчивость, неиссякаемый оптимизм и спокойствие, выдержка, юмор в любых, даже самых трудных обстоятельствах — наихарактернейшие качества Бали-человека.
Страшная эпидемия неизвестной болезни унесла почти всех членов его семьи. Бали растерялся, не знал, что ему делать от горя. Жива только одна внучка Пэтэма, и ради нее он предпринимает длительное и опасное путешествие. Ее надо спасти — вот его главный стимул к действию. Слепой, он объясняет ей, в каком направлении надо идти, он не дает ей упасть духом, подбадривает, шутит, для нее сохраняет в пути остатки скудной пищи, сам питается лишь снегом; долго скрывает от нее пустую сумку и, уже замерзая, он телом своим прикрывает Пэтэму от холода, в таком положении и нашел их Рауль. За жизнь внучки он боролся до последнего момента. Конечно, здесь не последнее значение имеет чувство родственности. Однако точно так же он поступает тогда, когда видит и чужого человека в беде. — Старый Баяты с сыном неудачно охотился, замаял своих и без того слабых оленей; а чтобы попасть на богатые зверем места, необходимы сильные свежие олени. Бали выслушал его горести и сказал: «Сходите с Орбочей в лес, найдите моих оленей, поймайте себе двух быков… а на приплод одну постарше важенку!».
О нем по тайге ходит слава как о человеке, готовом всегда прийти на помощь нуждающемуся. «Если знаешь, где кочует Богыдя, иди к нему. Этот даст даром», — говорит о старике пастух богатого Гольтоуля.
Рауль — сильный сметливый мужчина, Сауд — отличный охотник, Топко — добродушный увалень, замечательный певец, Дулькумо и Этэя — хорошие хозяйки своих чумов. Бали слеп и беспомощен, но самочувствие всего стойбища, тонус бодрой и деятельной жизни определял он. Бали не даст печали угнездиться, всегда найдет добрую шутку, посоветует, как поступить, научит, что сделать в трудную минуту. У него находятся ласковые и добрые слова для всех, кто пожелает его слушать. И почти у каждого при этом на душе становится светлее.
Образ Бали потому так убедителен и ярок, что автор нашел для него на редкость весомые слова, а речь его сделал живой и горячей, полной метких наблюдений, сочных образов, точных и широких обобщений. Она вся у него вытекает из народной поэзии, и потому всегда оригинальна и по-своему неповторима. «Мать родит голову, время — ум, а ум — все», «Не будем на свежей гари искать старых гнезд», «Меньше слов — дольше их не забудешь», «Усталому сои слаще Теплого жира», «Что скажет утро, вечер Никогда не знает», — в этом Бали неистощим. Речь его всегда содержательна, афористична.
В то же время Бали изображен сыном своего времени, своей среды. Он лучше других понимает, что купцы-покрутчики обманывают эвенков. И тем не менее, как все, позволяет споить себя и ограбить. Он слепо верит в своих богов, утешает людей и в столкновении с купцами не видит иного выхода, кроме покорности. Бессилие умного старого Бали перед купцами первым заметил Сауд. Юноша понял, что на его недоуменные вопросы ответа от Бали не получит. Именно Сауду предстоит сделать первый, хотя и незначительный шаг, в этом направлении. Его образ тоже одно из достижений М. Ошарова.
В раскрытии идейного содержания романа образ Сауда занимает первостепенное место. В самом начале романа Сауд появляется шустрым мальчиком, в конце — хотя времени прошло и немного — он самостоятельный мужчина, принимающий и осуществляющий смелые и зрелые решения.
Внимательнее всех относится Сауд к советам Бали. Оказывается, приметы старика часто верны, сказки интересны и поучительны, наставления практически полезны. Их дружба началась с первого дня встречи и окрепла после трагической гибели Пэтэмы.
Сложный и стремительный рост сознания Сауда, развитие его характера показаны писателем с замечательной последовательностью и рельефностью. И не одно простое повзросление героя имело здесь значение. Взрослым по сознанию и поступкам делали его обстоятельства, то счастливые, то трагические. Отцу Сауда Топко не всегда на охоте сопутствовала удача, не умел, да и не хотел он ею заниматься. Не очень хорошо для семьи пользоваться трудом других, хотя неписаный закон тайги требует поровну делить добычу при совместном аргише. К тому же, кроме удовлетворения голода, есть и другие потребности — их удовлетворишь только хорошей охотой на пушного зверя. Сауд не осуждал отца, это было не в обычаях северян, но понял: надо трудиться, надо от игры переходить к делу. Трудолюбие, вообще свойственное этому народу, Проявилось в Сауде рано.
Могучим стимулом роста сознания и развития характера оказалась проснувшаяся любовь к Пэтэме. История этой любви — лучшие страницы романа. Все обаяние Пэтэмы раскрылось, кстати, через любовь ее к Сауду, которую она долго просто не смела заметить, а заметив, смутилась, затем ощутила огромное ни с чем не сравнимое человеческое счастье: Сауд тоже любил ее.
Не будь в произведении поэтического рассказа о возникновении любви Сауда и Пэтэмы, оно имело бы другую, более мрачную тональность. Их молодое чувство вырастало медленно, исподволь, зато вместе с ним быстро взрослели они сами. Пэтэма училась быть хозяйкой, удачливым охотником, Сауд — настойчивости, выносливости, терпению. Он мог без устали следить зверя, лишь бы потом, придя в чум с добычей, увидеть в глазах Пэтэмы одобрение, радость, восхищение. Он мог часами слушать дедушку Бали и все-гаки, если из чума уходила Пэтэма, он становился рассеянным, невнимательным. Дни совместной охоты были для них праздником.
Огромное влияние на формирование характера Сауда оказывали бесчисленные рассказы Бали. Они для него были своеобразной лесной школой. Характерно, что к концу романа и Сауд, следуя за учителем, стал говорить афористично, широко пользуясь дедушкиными пословицами и поговорками. О воздействии Бали на юношу рассказано в романе тонко и убедительно, с той естественностью, которую можно найти и заметить лишь в жизни.
Наконец, непрерывно обогащала Сауда сама практика жизни. Он не хотел охотиться, рыбачить, ходить по тайге просто так, бездумно. Наблюдать — стало его потребностью, второй натурой. Из опыта, из удач и неудач своих он делал выводы и обобщения, пусть не всегда бог весть какие, но каждый раз все более и более верные.